Тред №758016

Лилия Шевцова
Lilia Shevtsova:

Печальная ирония заключается в том, что политика Владимира Путина
- в период после окончания холодной войны
- принесла неожиданный положительный результат,
- заставив Запад начать болезненный процесс переосмысления.
Путин помог нам увидеть, что прежний порядок
- обречен на провал в любом случае,
- потому что он превратился в фальшивый порядок,
- обернутый во множество слоев иллюзий
- и самообмана.
Вместо того чтобы стать основой для гарантии победы
- либеральной демократии,
- порядок, сложившийся после окончания холодной войны,
- превратился в туманную постмодернистскую структуру,
- полную противоречий
- и почти ничем не завуалированного лицемерия.
Он был построен на предпосылке о том, что Россия
- может стать партнером Запада
- и что у либеральной демократии
- больше нет идеологических противников.
На самом деле все это
- было самообманом.
Это был прекрасный план,
- но он не сработал.
После распада Советского Союза в 1991 году,
- Запад ненадолго заснул, потеряв интерес
- к высоким идеям и великим замыслам.
Хотя в течение последних двух десятилетий
- у либеральных демократий не было глобальных противников,
- они оказались неспособны реформировать
- систему международного управления
- в первую очередь Совет Безопасности,
- которая была основана на наследии Второй мировой войны
- и балансе сил, прекратившем свое существование
- после распада Советского Союза.
Западу также не удалось вдохнуть новую жизнь
- в либерально-демократическую модель
- сегодня она кажется совершенно неработоспособной.
Она становится все менее привлекательной для внешнего мира,
- кроме того, она не смогла предотвратить
- глобальное шествие авторитаризма.
В действительности, либеральные демократии
- не смогли понять, когда и как авторитарные
- центральные державы начали свои попытки
- изменить международные правила игры.
Безусловно, Запад может до сих пор гордиться тем,
- что у него нет по-настоящему сильных конкурентов
- но не в этом ли заключается его главная проблема?
Исследуя современный мир, можно сделать вывод,
- что Советский Союз, геополитический противник
- и цивилизационная альтернатива Запада
- на протяжении большей части 20 века,
- стал главным двигателем, побуждающим Запад
- постоянно совершенствовать свою систему,
- доказывать свою приверженность принципам
- и сохранять единство.
Распад Советского Союза устранил не только геополитическую,
- но и цивилизационную и идеологическую конкуренцию,
- сделав западные демократии самодовольными
- и безразличными к нормативной сфере.
Единственный главный соперник, способный предложить миру
- систему универсальных принципов, исчез,
- а идеологии Ирака и Китая вряд ли могли
- показаться внешнему миру привлекательными.
Либеральные демократии не просто утратили желание
- реформировать свои внутренние системы.
Западу также не хватает лидера способного объяснить
- западным столицам, что им нужно делать в новых условиях.
Поймите меня правильно:
я не испытываю ностальгии
- по советской эпохе.
Я просто хочу напомнить, что мы неверно
- интерпретировали последствия его распада,
- мы похоронили его слишком рано.
Эпоха геополитики предположительно
- уступила место эпохе геоэкономики.
Но внезапно это оказалось
- концом Америки,
- концом Запада.
Триумф обернулся закатом.
Более того, западный триумфализм, как выяснилось,
- стал предвестником золотого века реинкарнации
- Глобального авторитаризма, который постепенно наращивал силы,
- стирая либеральные идеи и институты
- и разрушая Запад изнутри.
Деидеологизация Запада
- привела к двум результатам.
Во-первых, Западу не удалось сформулировать
- стратегическую концепцию,
- поскольку такая концепция может быть основана
- только на неких ценностях.
Во-вторых, новое поколение прагматичных лидеров,
- которые стремятся лишь сохранить статус-кво,
- готово адаптироваться, окапываться
- и искать компромиссы с Авторитарным интернационалом.
Подход Запада к отношениям с Россией является
- лучшим примером приспособления в эпоху
- после холодной войны,
- которое больше похоже на паралич
- либеральной цивилизации.
В этом подходе четко просматривались
- два компонента:
наивность и прагматизм
- хотя от этого прагматизма
- зачастую веяло цинизмом.
Наивность в совокупности с полным непониманием
- российских реалий правила балом изначально.
Это было время, когда западные страны пытались
- оказать России помощь в процессе ее трансформации,
- опираясь на диктаторскую систему,
- которая существовала в Москве
- и отвергала любые реформы.
Интересно, когда именно западные лидеры поняли,
- что Кремль не планирует превращать Россию
- в демократию по западному образцу:
во время правления Ельцина или уже после того,
- как к власти пришел Путин?
Когда стало ясно, что Россия не будет либеральной демократией,
- Запад начал вести политику двойного участия:
западные лидеры преследовали свои деловые интересы
- и интересы безопасности,
- делая вид, что они верят
- в стремительное превращение России в демократию.
Или, может быть, два поколения западных лидеров
- не смогли разобраться, что на самом деле происходит в России?
Игра Запада в Давайте притворимся породила
- весьма влиятельные лоббистские структуры,
- которые защищают интересы Кремля на Западе.
Она также позволила российскому правящему классу
- непосредственно интегрироваться в структуру
- западного общества.
Другие авторитарные режимы — от Казахстана до Китая
- тоже сумели нанять некоторое количество западных лоббистов,
- в том числе бывших западных лидеров и политиков.
Главными чародеями стали лидер Казахстана Нурсултан Назарбаев
- и лидер Азербайджана Ильхам Алиев
- последний является активным участником
- программы Восточного партнерства Евросоюза.
Но никакому другому авторитарному государству
- пока не удалось провернуть самый изящный фокус:
институциональную интеграцию в европейскую систему
- посредством Совета Европы,
- Большой восьмерки
- и множества политических
- и деловых структур.
Вы скажете, что все это имеет
- лишь символический смысл.
Я отвечу, что символизм может приносить
- огромные дивиденды, и путинская Москва,
- несомненно, является получателем этих дивидендов.
Этот постмодернистский феномен интеграции чужеродной единицы
- и ее приспособления еще больше разрушил
- либеральные ценности
- и укрепил нравственный релятивизм
- и систему двойных стандартов,
- по крайней мере, внутри западной деловой
- и политической элиты.
К началу 2000-х годов Запад утратил функции ментора
- и гаранта универсальных ценностей.
Забудьте о проповедовании демократии!
Парадоксальным образом в некоторых западных государствах
- в частности, в Германии защита ценностей
- в отношениях с авторитарными государствами
- сейчас стала приравниваться
- к помехе экономической стабильности страны.
Это является одним из результатов политики
- двойного участия,
- которая так нравится многим западным лидерам.
Американская политика перезагрузки
- и немецкое Партнерство для модернизации
- изобретение немецких социал-демократов
- стали самыми известными продуктами постмодерна,
- преобладающего после распада Советского Союза.
Отношения Берлина с Кремлем принесли пользу
- немецким деловым кругам,
- став отражением восточной политики Западной Германии
- в советскую эпоху.
Но неужели Берлин действительно полагал,
- что партнерские отношения с коррумпированным
- российским режимом могут ускорить модернизацию России?
Если это так, то это может служить наглядным примером наивности,
- если нет — более циничной тактики нельзя и представить себе.
В любом случае у нас есть множество хрестоматийных примеров
- тактических побед, достигнутых ценой стратегических поражений
- и дискредитации западных ценностей.
Надежды Запада на то, что Кремль ограничится
- авторитарным режимом внутри российских границ
- и будет дружелюбно относиться к Западу,
- были разрушены.
Украина стала первым испытанием инструментов Кремля
- по сдерживанию Запада.
Запад, который еще не до конца оправился от шока,
- до сих пор не может решить, как вести себя в новом мире,
- в котором он оказался.
Россия не собирается возвращаться к статус-кво,
- существовавшему ранее;
Запад не знает, где нужно провести
- красные линии;
он отказывается подчинить свои коммерческие интересы
- интересам стратегическим
- которые пока выглядят довольно туманно;
он очень хочет вернуться к хорошо знакомой
- политике двойного участия.
Все заявления европейских политиков
- о свете в конце тоннеля
-  являются признаками острой потребности
- вернуться к политике приспособления.
Можно подумать, что захват Крыма Путиным
- не был достаточно сильной пощечиной.
Лидеры Запада относятся к этому драматичному
- политическому кризису как к неудачному стечению обстоятельств,
- которое можно поправить при помощи
- нескольких тактических маневров.
Более того, эти маневры
- выглядят жалкими и комичными:
как можно говорить о попытках вдохнуть новую жизнь в НАТО,
- в то время как Франция продолжает продавать России
- свои десантные корабли?
Разве может Кремль всерьез воспринимать западные санкции,
- если эти санкции не касаются лоббистских структур Кремля на Западе?
Путин выглядит победителем не только потому,
- что он готов рисковать, а Запад старается избежать рисков:
он побеждает, потому что Запад рассматривает
- этот кризис как геополитическое перетягивание каната
- или борьбу за сферы интересов,
- в котором у Кремля гораздо больше шансов победить.
Нынешнее поколение западных лидеров боится признавать,
- что речь идет о столкновении нормативных систем.
Но новый антизападный феномен не похож на Советский Союз
- или на другие авторитарные государства 20 века:
он более заносчив, он готов бросить вызов нормам,
- способен развратить Запад изнутри,
- он более успешен в своей пропаганде
- и имеет тесные коммерческие связи с Западом.
Таким образом, Запад не может ни сдерживать этот феномен
- вдохнув новую жизнь в НАТО,
- ни принять его, ни терпеливо ждать его краха
- поскольку ожидание может только продлить
- период этого печального междуцарствия.
Либеральные демократии должны подготовиться к жестокой новой главе,
- по сравнению с которой политика последних 20 лет
- покажется лишь легким чтивом.
Обладающие ядерным оружием авторитарные системы,
- сражающиеся за свое существование
- и готовые превратить мир в свою арену,
- станут началом новой и захватывающей драмы.
Западным державам понадобится,
во-первых, новое поколение экспертов и политиков
- поколение, не связанное с современным мифотворчеством
- и способное справиться со стремительно развивающейся
- и запутанной ситуацией, в которой мы оказались
- и где же нам найти такое поколение?
Во-вторых, Запад должен перестроить себя.
Никто из живущих в развитой демократии
- не должен быть полностью уверен в ее долговечности.
Возвращение к идеализму, которое предполагает
- наличие ценностей — таков рецепт для борьбы
- с текущим приступом западного упадка.
Можно ли этого добиться в отсутствие
- более разрушительного кризиса и угрозы Западу?
Можно ли этого добиться в отсутствие настоящего
- идеологического противника либеральной демократии?