Тред №80911

Повторюсь

2008-09-10  
Сжиганье ведьм, как европейский выбор
Антонов Ростислав



И все-таки на Руси женщин на кострах не жгли, мужиков не жалели, а вот женщин берегли… всех, даже ведьм. В просвещенной Европе и, особенно в католической Польше, все было по-другому. Костры там полыхали не одно столетие. Много бед принесла шляхта на Русь, в числе них была и эта. Особенно глубоко европейские традиции укоренились в областях ранее оккупированных Польшей, жители которых до сих пор искренне считают европейское влияние на русскую культуру благотворным.

Но я отвлекся. Жизнь женщины в Европе не стоила и гроша ломанного, тем более женщины красивой и умной. Стоило ей ясновельможному пану отказать, так дерзкая красавица рисковала получить обвинение в колдовстве. Причем священный суд всегда находил доказательства её вины. Вариантов всегда было довольно: наводнение наколдовала, скотину спортила, али порчу какую на лицо суженного навела, да так что орябело все, а уж если на церковные праздники не ходила, так совсем беда – ведьма, и к бабушке ходить не надо.

Начиналось все прозаично, с беседы с духовником, это вроде как если бы повестку в прокуратуру получить, ну скажем в качестве свидетельницы, по делу стародавнему о сглазе высокородного пана, по вновь открывшимся обстоятельствам. А духовник, он ведь сразу все видит от сердца речь или бес её устами глаголет. Мягок был первый разговор: - покайся пани Юля, грех-то с души сними, тяготит ведь – почти нежно говорил пастор, оформляя протокол явки с повинной.

- Не ты ли заговоренную жабу к лицу пана по ночам прикладывала, в коже его нежной бородавки выращивала? Не ты ли смуту в умах холопов посеяла да красотой своей и красноречием бесовским во грех людей ввела? Не ты ли в сговор с московитами вступила, чтобы князя христианского извести, да на место его изменника поставить?

Тих был голос пастора, да грозен вид. Бледная пани стояла пред ним, не преклоняя головы.

- Брешут люди, тихо ответствовала она…

- Покайся грешница, любовника в Москве завела? - голос пастора начинал звенеть в тишине храма, слова с визгом поднимались к островерхому куполу собора, и разбиваясь о него лепешками падали вниз.

Пани Юля молчала…

Стража, тихо сказал прокурор, уведите задержанную.

В сырой темной комнате горел огонь, крупный человек в кожаном фартуке мясника раскладывал возле камина свои странные инструменты. Неподалеку от него на дыбе была распластана женщина, и сложно было узнать в ней ту гордую паночку, что еще недавно переступила порог храма. Русая коса, на поверку оказавшаяся накладной, лежала в стороне, это усугубляла её вину…

Человек в черном плаще в углу читал молитву. Липкая тишина комнаты нарушалась лишь осторожным позвякиванием металла, да потрескиванием огня. Инквизитор закрыл молитвослов и встал. Его лицо было сурово, в стране недавно случилось наводнение, искали виновного. Предстояла большая работа… Расколоть ведьму непросто.

На площади на помосте появился пан президент. Его рябое дряблое лицо озаряла легкая полуулыбка, память услужливо повторяла эпизоды встречи с Очень Важным Человеком, которому он пожаловался на флот северного соседа не оказывающего ему должного почтения. Очень Важный Человек, пообещал этого так не оставить. На майдане волнами колыхалось людское поле. В середине него справа от трибуны возвышался сложенный костер со столбом по середине.

Скоро начнется…

Он выдержал паузу и сказал : Люби Друзi…голос его вначале тихий креп и набирал силу. Он говорил о многом, о наболевшем, об отравлении, наводнении, голодоморе, изменниках у власти не называя имен, говорил честно и откровенно, скупая мужская слеза катилась по его щеке…

Кто? – вначале шепотом, а потом все громче прокатилось по толпе, кто виноват? – вторили ближние и дальние…

Президент молчал, не в силах сказать того, что должен. Со скрипом открылись двери тюрьмы, море людей всколыхнулось и увидело её. Легкий вздох прокатился по толпе и уже тысячи людей кричали, давили, напирали на стражу, пытаясь достать до неё. Проклятья раздавались со всех сторон, но стража рассекая людское море, неумолимо приближалась к костру… Он ждал…

Прошу прощения у читателей за столь необычный политический обзор, но политическая борьба, разворачиваемая на Украине, относится уже не к политологии, а скорее к фольклору.

И все-таки женщин надо беречь… даже ведьм.

Продолжение следует…