Тред №820366

От чего нашла...

В непроглядной ночи, по дорогам Европы, 

словно тень над холодной, заснувшей землей, 
едет всадник на черном коне одинокий, 
отгремевших сражений забытый герой. 

Конь печально и неторопливо ступает, 
в тишине монотонно звучит звон подков. 
На щите герб старинный врагам угрожает - 
только воин давно не встречает врагов. 

Он был рыцарем лучшим в былых королевствах, 
гордым волком войны, презиравшим врага. 
Ни среди знатных дам, ни средь девушек бедных 
ни одна для него не была дорога. 

И в далеком краю, где ступал сам Спаситель, 
сарацинов тот воин без счета сразил - 
содрогались арабы, когда по пустыне 
мчался он и мечом беспощадным грозил. 

Он смеялся над Богом, над верой, над славой - 
то был мрачный, жестокий и дьявольский смех -, 
и своей объявил он прекрасною дамой, 
в посрамленье всем прочим воителям, Смерть. 

В честь нее поднимал на пирах рыцарь кубки, 
а когда сарацина в бою он встречал, 
заглушал его клич все прочие звуки: 
"За красавицу - Смерть!" - черный рыцарь кричал. 

Вот однажды сошлись крестоносцы с врагами - 
сарацин втрое больше в том было бою, 
но отважные рыцари не отступали, 
веря в то, что погибший воскреснет в Раю. 

Налетевшая буря людей ослепила 
и заставила тех и других отступать. 
Средь песков, ставших воинам братской могилой, 
в одиночестве рыцарь остался стоять. 

И увидел: прекрасная знатная дама 
по пустыне идет, направляясь к нему. 
Понял воин - то Смерть перед ним так предстала, 
для чего-то покинув загробную тьму. 

"Здравствуй, рыцарь, бесстрашный гонитель неверных! 
Ты, конечно, узнал, кто сейчас пред тобой... 
Ты во имя мое отверг девушек смертных, 
и во имя мое ты вступал в каждый бой. 

Я покинула мрак люциферова замка, 
чтоб спросить у тебя: как ты смог полюбить 
ту, что люди не могут и вспомнить без страха, 
что приходит на миг - оборвать жизни нить?" 

И ответил ей воин: "И жизни ты выше, 
и любого бессмертья за жизни чертой! 
Там царит суета, и Великих не слышат, 
ты же, к людям придя, даришь вечный покой. 

Ты древней и превыше Вселенной и Бога, 
ты была прежде них и ты будешь потом. 
Ты ведешь нас во тьму по забытой дороге, 
и я чувствую - там мой потерянный дом!" 

"Понимаю, о рыцарь. Ты мудр и отважен! 
Я таких очень редко встречаю теперь... 
И никто никогда не сказал и не скажет, 
что услышала я от тебя, ты поверь! 

Я встречала безумных и мрачных поэтов, 
бесноватых владык, пресыщеньем больных, 
слабых духом и телом трусливых эстетов, 
но поверь мне, мой рыцарь, ты не из них. 

Ты по собственной воле ко мне обратился, 
хотя мог бы безбедно еще жить и жить... 
Ты в меня, как в Богиню, когда-то влюбился. 
А как Женщину - смог бы меня полюбить?" 

И, спустя миг, слились воедино их губы, 
воин обнял ее и увлек на песок. 
И они занимались любовью средь трупов, 
пока Солнце не начало красить Восток. 

И была Смерть для рыцаря теплой, земною, 
самой милой из женщин, каких он встречал... 
А потом исчезла она с темнотою, 
и уже не вернулась, как воин ни звал. 

...Уж века протекли с той эпохи далекой, 
но он ищет прекрасную даму свою. 
Проклинает и Дьявола рыцарь, и Бога, 
не найдя себе места в Аду и в Раю. 

Опасайся его - он мечом поражает 
всех, кого только встретит, в надежде призвать 
ту, по чьим поцелуям, объятьям страдает, 
и не может страдание это прервать. 

И, печаль выражая поэта словами, 
шепчет он и кричит в непроглядной ночи, 
шепчет он и кричит: "Oh, belle Dame! 
Oh, belle Dame sans merci..." 

И. А. Маслов