Специальная военная операция по демилитаризации и денацификации Украины
88,356,331
42,037
|
Ахмад ибн Куйя (Ахмет Куе ( Специалист ) |
| 16 окт 2014 15:46:06 |
Тред №828734
новая дискуссия Дискуссия 97
Соня Кошкина Шеф-редактор LB.ua
"Именем Гелетея"
13 октября 2014, 01:05
Я дала слово – самой себе и своим ребятам – что опубликую это после того, как Гелетей будет отправлен в отставку. Публиковать раньше не решалась по той простой причине, что от министра обороны при исполнении зависят жизни людей. Десятки сотен жизней. Каким бы этот министр ни был.
Итак, мизансцена.
29-е августа. Время - обеденное. Звонит Макс. Он только что чудом вырвался из Иловайского котла. Подчеркиваю, чудом.
(порезано... но показательно)
Звонит Гелетей:
- Скажите, а ваш парень вышел (имеет ввиду Макса, - С.К.)? Можно ли его телефон? Мы бы спросили, какая там ситуация на дороге.
Нет слов! А о чем мы с вами говорили позавчера? Что я вам рассказывала? Или все мимо ушей пропустили? Так перечитайте переписку, в конце-концов! Да, он вышел! И все топографические координаты я вам подробно расписала.
Уняла эмоции. Дала телефон Макса. И прислала ссылку на новость на LB.ua, где все подробно расписано. Для тех, кто в танке.
Максу так никто и не перезвонил.
Семен, к тому времени, уже вырвался из «больнички» - был под Иловайском, вытаскивал своих ребят. Самые везучие – десятки километров прошли пешком. Прошли навстречу жизни. Как это было – подробно потом рассказали в интервью LB.ua . И как пробирались ночами по лесам, где пулеметные «лежки» были через каждые восемь метров. Через каждые восемь! То есть – в пределах видимости. И как спали вповалку в полях. И как обходили – опасаясь, что их выдадут – мимо населенных пунктов.
Гелетей ничего этого не знал. Все это время он бодро рапортовал президенту, что в Иловайске все ок. И что – буквально завтра-послезавтра – «Крым – наш!». Ну, вы поняли.
"Именем Гелетея"
13 октября 2014, 01:05
Я дала слово – самой себе и своим ребятам – что опубликую это после того, как Гелетей будет отправлен в отставку. Публиковать раньше не решалась по той простой причине, что от министра обороны при исполнении зависят жизни людей. Десятки сотен жизней. Каким бы этот министр ни был.
Итак, мизансцена.
29-е августа. Время - обеденное. Звонит Макс. Он только что чудом вырвался из Иловайского котла. Подчеркиваю, чудом.
(порезано... но показательно)
Звонит Гелетей:
- Скажите, а ваш парень вышел (имеет ввиду Макса, - С.К.)? Можно ли его телефон? Мы бы спросили, какая там ситуация на дороге.
Нет слов! А о чем мы с вами говорили позавчера? Что я вам рассказывала? Или все мимо ушей пропустили? Так перечитайте переписку, в конце-концов! Да, он вышел! И все топографические координаты я вам подробно расписала.
Уняла эмоции. Дала телефон Макса. И прислала ссылку на новость на LB.ua, где все подробно расписано. Для тех, кто в танке.
Максу так никто и не перезвонил.
Семен, к тому времени, уже вырвался из «больнички» - был под Иловайском, вытаскивал своих ребят. Самые везучие – десятки километров прошли пешком. Прошли навстречу жизни. Как это было – подробно потом рассказали в интервью LB.ua . И как пробирались ночами по лесам, где пулеметные «лежки» были через каждые восемь метров. Через каждые восемь! То есть – в пределах видимости. И как спали вповалку в полях. И как обходили – опасаясь, что их выдадут – мимо населенных пунктов.
Гелетей ничего этого не знал. Все это время он бодро рапортовал президенту, что в Иловайске все ок. И что – буквально завтра-послезавтра – «Крым – наш!». Ну, вы поняли.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!