Тред №983111

не поместилось всё


Президент РЖД Владимир Якунин предупредил о новом типе мировой войны
Глобализация и капитализм

продолжение



Глобализация породила «новых кочевников»


Следует отметить, что понятие капитализма сегодня уже не отражает сложившуюся реальность. Нужен новый категориальный язык для описания современной системы мироустройства. Эта новая система могла бы быть условно определена как посткапитализм. Если в основе экономики классического капитализма лежат конкуренция и свободный рынок (так называемый манчестерский капитализм), то новая модель характеризуется глобальной управляемостью. Социальная система классического капитализма описывалась Карлом Марксом как антагонизм двух классов – буржуазии и пролетариата. Новая социальная модель выстраивается как пирамида глобальной корпоратократии. Финансовая система капитализма рассматривалась через формулу деньги–товар–деньги . Современные финансовые схемы глобальной эмиссии выстраиваются иначе – деньги–деньги –деньги  . Политически капитализм соотносился, говоря в категориях Маркса, с буржуазной демократией. Новая политическая модель ничего общего с демократией – в классическом ее понимании как народовластия – не имеет. Сам институт государства оказался фактически приватизирован новым политическим классом глобального олигархата. Произошла и аксиологическая инверсия. Классический капитализм связывался с духом буржуазного предпринимательства, культом денег, превратившихся в самоценность. Аксиология посткапитализма – это аксиология потребления, гедонизма. Произошел распад права, на котором держался капитализм, утрачены качественные различия в происхождении денег. Они опять «не пахнут» – исчезли различия между легальной и преступной экономиками.
Разрушение биполярной модели мирового развития привело к мутации всей правовой и политической базы международных отношений. Вроде бы, ушли основополагающие антагонистические противоречия двух мировых систем – капиталистической и социалистической. Более того, распалась сама политическая система, выстроенная вокруг СССР, а политические наследники СССР отказались от этой идеологии и объявили себя частью западной системы во главе с США. Был провозглашен конец холодной войны, а Фрэнсис Фукуяма даже возвестил о «конце истории». Но, как мы наблюдаем сегодня, мир не оказался ни более справедливым, ни более безопасным. Локальные конфликты стали более ожесточенными и кровопролитными.
Глобализация – это всемирное перераспределение богатства и в пространстве, и в социальной структуре. Ограбление периферии идет путем затягивания в долговую ловушку, затем приватизации и скупки национальных ресурсов, включая природные. МВФ, ставший важным инструментом глобализации, навязывал податливым странам внешний долг как, по выражению одного эксперта, «ящик дарового виски алкоголику». Когда удавка затянута, займы прекращаются и у должников начинают выворачивать карманы. По данным ООН, залп кредитов начала 80-х годов позволил МВФ выгрести из бедных стран в 1985–1990 годах вдвое больше денег, чем было дано в долг.
Глобальная финансовая система – это инструмент глобальной финансовой олигархии по ограблению развивающихся стран и созданию системы с глобальным доминированием США.
Примером может послужить то, как Федеральная резервная система США и Центробанк Таиланда вызвали экономический коллапс Таиланда. В период с 1990 по 1997 год банк этой страны создал для таиландских компаний структуру, стимулирующую их к заимствованиям в иностранной валюте за рубежом. Такие заимствования достигли значительных размеров. В то же время банк осуществлял монетарную политику, которая привела к краху таиландской валюты в 1997 году, в результате которого обанкротились многие таиландские компании, произошли резкий рост безработицы и крупный экономический кризис.
Следовательно, корпоративные заимствования в иностранной валюте создают настолько большие риски, что такие заимствования делать не рекомендуется. Международные банкиры и иностранные центральные банки обычно призывают компании и страны (особенно при наличии значительных национальных активов – таких, как сырье и материалы) к привлечению значительных иностранных заимствований. Подобные заимствования можно использовать как рычаг для значительного экономического давления и извлечения прибыли.

Бестселлером стала «Исповедь экономического убийцы» Джона Перкинса (2004). В продолжении своей «исповеди» (2007) он пишет, как был «организован» внешний долг Индонезии, и завершает этот эпизод так: «Эти цифры свидетельствовали о том, что мы загнали Индонезию в такую долговую яму, из которой она не сможет вылезти самостоятельно, если, конечно, не будет во всем потакать желаниям наших корпораций. Что и говорить, мы, экономические убийцы, в данном случае сработали на совесть».
Обслуживание долга и краткосрочные долги Индонезии составляли 300 процентов ВВП. Это привело к тому, что в 2002 году 52 процента населения жило менее чем на два доллара в день. А в США сейчас внешний долг 17 триллионов долларов, у ЕС 18 триллионов – и ничего!
В связи с этим также следует обратить внимание на факт зависимости центральных банков стран от Федеральной резервной системы. Цепочка зависимости выглядит технологически следующим образом. Национальные экономики нуждаются в деньгах. Но деньги эмитирует не государство, а центробанк. Центральные банки в подавляющем большинстве современных стран – это не государственные институты, а частные, независимые от государства учреждения. Но эти учреждения зависимы от ФРС, которая, в свою очередь, независима от правительства Соединенных Штатов. Стоит только перекрыть канал Федеральная резервная система – центробанк – национальная экономика, и страна, столкнувшись с финансовым дефицитом, оказывается в состоянии коллапса. Поэтому вопрос о статусе ЦБ оказывается ключевым для проблемы национального суверенитета. Это хорошо понимают во многих странах мира, но реально ничего не могут поделать с создавшимся положением.

Глобализация резко облегчила теневому и криминальному бизнесу задачу уклонения от налогов и отмывания «грязных денег». Так, в Италии за 2002–2012 годы в ходе аудита банковских счетов было выявлено свыше 1 триллиона долларов подозрительных вкладов. В Швейцарии при государственном аудите банков было обнаружено около полутора тысяч подозрительных финансовых сделок общим объемом в 3,3 триллиона долларов.
Спекулятивный капитал в его нынешней форме легко идет на союз с преступным миром. Этот союз соединил две мощные финансовые и организационные структуры – легальную и теневую, – придав им новые возможности для свободы маневра.
Надо вспомнить и «кочевников поневоле» – массовые передвижения трудовых мигрантов из бедных или терпящих бедствие стран. Глобальная экономика гонит людей в богатые страны в поисках заработка. Они оказываются дискриминируемыми по национальному или религиозному признаку или просто по статусу мигранта.
Мигранты в инонациональном окружении по большей части живут в состоянии перманентного стресса. Миграция разрушает родственные, семейные связи. Живя в состоянии неопределенности, не имея возможности взять на себя долгосрочные обязательства, молодые мигранты не решаются создавать семьи.
Вырванные из своей этнической культуры, из привычных социальных сетей и семей эти «кочевники» образуют в принимающей стране особые общности, часто полиэтнические, нередко с обостренным самосознанием (гиперэтничностью). Это создает и латентные, и открытые конфликты, что углубляет раскол общества.
Более того, и для большой части местной молодежи проблема формирования семьи в условиях глобализации становится похожей на ту, с которой сталкиваются мигранты, – возникает «синдром кочевника». Немецкие социологи се­мьи этим объясняют небывалое увеличение возраста вступления в брак и уменьшение числа детей в семьях. И в среднем классе богатых стран возникла неуверенность в надежности своего статуса в условиях глобализации.
В докладе Римскому клубу «Первая глобальная революция» будущее в среднесрочной перспективе (к середине ХХI века) видится так: «Способны ли мы представить мир будущего, в котором кучка богатых наций, имеющая новейшее вооружение, защищается от огромного количества голодных, необразованных, не имеющих работы и очень злых людей, живущих во всех остальных странах? Такой сценарий, вытекающий из современных тенденций развития, не предвещает ничего хорошего.  Совсем нетрудно представить себе бесчисленное количество голодных и отчаявшихся иммигрантов, высаживающихся из лодок на северном побережье Средиземного моря.  Приток мигрантов может вызвать резкое усиление “оборонительного” расизма в странах въезда и способствовать установлению в них на волне популизма диктаторских режимов».


Глобализация – крайне кризисогенная система



Те кризисы, которые возникают как цепной процесс по всему миру, принципиально отличаются от кризисов капиталистической экономики Модерна. Они вырастают из хаоса или неопределенности финансовых потоков в необычных масштабах и с необычной динамикой.

На глобализацию возлагали слишком большие надежды, однако они оказались тщетными – она так и не стала инструментом для разрешения экономических кризисов. Напротив, именно глобализация, которая разрушила структуру мирового хозяйства, которая выстраивалась как система национальных государств с определенным международным правом и приемлемой прозрачностью финансовых каналов, стала порождать кризисы нового типа. Мировой кризис 2008 года вызвал жесткое неприятие глобализации и свободного рынка.
Жак Аттали реконструирует процесс вызревания кризиса 2008 года и особо отмечает роль в нем идеологии глобализации: «В стране, где на протяжении двух веков было возможно абсолютно всё, опьянение властью слов и игнорирование суровой действительности превратилось в идеологию.  Протестантская Америка, которая делала первые шаги вместе с кальвинизмом, ставя во главу угла бережливость и труд, теперь культивирует мысль о том, что Бог ее выбрал и гарантирует победу именно ей.  4 марта 2008 года на Уолл-стрит инвестиционный банк Bear Stearns оказался на грани банкротства, потеряв 13 400 миллиардов долларов от сделок на деривативах (13,4 триллиона долларов – больше ВВП страны!).  Сейчас мы имеем дело со сложной системой, своего рода “големом”, не имеющим цели и способным одновременно служить человечеству и всё разрушать на своем пути. Ибо ему неведомы этические нормы и чувства».
Когда в банке на Уолл-стрит обнаруживается недостача триллионов долларов, происходит крах множества средних и малых банков во многих странах – переплетение и скорость финансовых потоков делают невозможным контроль в режиме реального времени. А крах средних и малых банков – разорение местного бизнеса.
Исполнительный директор Европейского совета по международным отношениям Марк Леонард сказал: «Взаимозависимость, которая ранее считалась экономическим благом, теперь стала угрозой». И добавил: «Никто не готов терять преимущества глобальной экономики, но все крупные державы задумываются о том, как защитить себя от ее рисков военным или иным путем. После 25 лет пребывания во всё более тесной связи друг с другом, похоже, мир намеревается заново разделить себя».
Философы и политики пре­дупреждают, что природа явлений, возникших в ходе глобализации, имеет неопределенный характер. Это значит, что кризис становится перманентным. Сложность глобальной финансовой системы вышла за рамки рационального контроля. Это – крайне опасная, эсхатологическая ситуация. В 30-е годы XX века подобный «реактор», вышедший из-под контроля, стоил Европе мировой войны.
Да, многие говорят, что сама структура глобализации нуждается в глубоком преобразовании. По словам Аттали, оно требует немедленной реализации – «пока кризис не углубился настолько, что никто не сможет доверять рынку, а демократия будет не в силах справиться с “големом”, которого сама и создала. Тогда личная свобода, на которой базируются и рынок, и демократия, станет виновным номер один».
Какая безответственность – создавать такие глобальные риски!


***


Каковы пути выхода из кризиса распада глобализации? Колесо истории нельзя повернуть вспять. Как любое сложное явление глобализация многоаспектна. Она принесла с собой много бед, но вместе с ними – новые возможности коммуникации людей, новые технологии в самые дальние уголки мира. Можно ли ограничить глобализацию, сохранив то позитивное, что она сделала?
Для этого требуется интеллектуальное и духовное усилие всех локальных цивилизаций и культур – общее дело человечества. Кризис капитализма и присущего ему индустриализма оказался фундаментальным. Остановить его маховик трудно, всем надо подняться на новый уровень знания и нравственности. Требуется поистине вселенский диалог.
Первым шагом могло бы быть изменение модели глобализации: отказ от утопии разрушения национальных государств, их объединение в большие интеграционные проекты посредством экономических и культурных связей. Это защитило бы мир от попыток установить господство одной подавляющей всё силы. Ведь кризис первой глобализации первой половины XX века разрешился именно так, установив равновесие сил двух проектов – западного и советского. Но сейчас потенциал разнообразия гораздо больше. Признаки этого очевидны. МЕРКОСУР и ЕврАзЭС – лишь первые ласточки будущего мира, состоящего из комплементарных множеств.