Большой передел мира

Антон Иванович Первушин,
Елена Первушина
Тайны мировой истории. Трагедии и мифы человечества

Есть такая восточная поговорка: "Западная любовь похожа на горячий чайник, поставленный на холодную плиту, а восточная любовь - на холодный чайник на горячей плите".

Именно это выражение как нельзя лучше подчеркивает пассионарное различие жителей западной и восточной Украины. Донбасс вскипал постепенно, поэтапно и годами наращивал свой протестный потенциал. Терпению, принимаемому многими национально сознательными украинцами за пассивность и рабское мышление, пришел конец. Политический протест медленно, но осознанно перерастает в социальный бунт.

Во времена Евромайдана многие его сторонники говорили мне: "Приезжай на Майдан и посмотри. Здесь не так уж и много националистов. Тут много тех, кто вышел против коррупции, бандитов во власти и произвола. За будущее свое и своих детей".

Ехать было недалеко, но из общения с этими людьми я понял, что так оно и было. Евромайдан никогда не был однороден. Там были и радикалы, и мирные жители, и анархисты, и социалисты, и бизнесмены, и учителя.

И вот ровно неделю назад пророссийские митингующие заняли здание Донецкой облгосадминистрации и областного совета. И все украинские масс-медиа запестрили цитатами: "Сепаратисты ждут штурма и будут прикрываться женщинами", "Российские наемники засели в Донецком облсовете", "Сепаратисты создают свой карго-культ Майдана".

И при всем при этом тотальная информационная блокада мнения тех, кто находится внутри ДонОГА.

Я решил лично посетить Донецк. Ехать-то всего час. Может там, действительно, уже "вежливые люди" покоряют город миллиона роз.

Дежавю

Как и Киев в январе-феврале, большая часть Донецка продолжает жить своей размеренной, мегаполисной жизнью. Автомобильные пробки, спешащие по делам горожане и выходящие из магазинов с покупками женщины. Разве что сотрудников ГАИ вдоль дороги больше обычного.

А вот возле библиотеки им. Крупской в Донецке картина начала меняться. Забитые машинами автостоянки, снующие туда-сюда с камерами журналисты и прохожие с гвардейскими ленточками на рукавах.

И чем ближе я подходил к ОГА, тем меньше узнавал ее. Из бюрократической цитадели советских времен она превратилась в настоящий повстанческий бастион. Три кольца обороны, колючая проволока, шинные валы и "брусчаточные" стены. И, конечно же, развевающиеся на ветру стяги – советские, российские, белорусские, греческие, Войска донского и Донецкой республики. Много икон.

За оборонными кольцами – импровизированная сцена и информирующие о происходящих событиях в Донбассе спикеры.

Первое, что я услышал, попав к стенам ОГА, было: "Слава шахтерам!", "Слава металлургам!", "Слава Донбассу!".

Вокруг – внимательно слушающие люди совершенно разного социального статуса и профессий. Здесь можно было видеть и шахтеров с угольной пылью вокруг глаз, и учителей, и медиков, спешащих к ОГА с продуктами, и предпринимателей.

Общался со многими. Кто-то поддерживает Россию, кто-то просто против посторанжевых правителей, как Яценюк и Тимошенко, а кто-то за независимый Донбасс.

Мнение о будущем региона у каждого разное, разные аргументы и доводы. Но каждый из них един в одном – он не желает, чтобы его считали "обыдлевшим стадом". Им надоели упреки, обвинения, злоба и ложь столичных соотечественников. Это люди, говорящие эмоционально, но вполне взвешенно и убежденно. Они хотят быть услышанными властью.

Сепаратистский бутерброд

У меня возникло чувство дежавю. Именно об этом говорили несколько месяцев назад мои знакомые сторонники Майдана – они хотят быть услышанными властью. Мои собеседники у стен ОГА хотели быть услышанными теми, кто хотел быть услышанным властью.

Ровно спустя неделю после вхождения пророссийских протестующих в здание Донецкого облсовета в их среде что-то кардинально изменилось. В разговорах начала появляться социальная риторика. Претензии не к далекой киевской власти, а, прежде всего, к местным богачам – Таруте, Ахметову, Колесникову, Вишневецкому и даже Нусенкису. Быть может, оттого, что кроме пророссийских радикалов в стенах ОГА стало больше "леваков"?

Митингующие говорят, что каждый день сюда приезжает много новых людей, некоторые из которых потом едут укреплять блок-посты.

Двигаюсь дальше – к первому и второму кольцу обороны. Стоят люди в балаклавах, касках и с бейсбольными битами. Контролируют поток входящих и выходящих посетителей. Вглядываются в лица. Глаза уставшие, но не злые.

Палатки, увешанные листовками против НАТО, США И ЕС. Зеваки с фотоаппаратами, носящие дрова защитники и шахтеры в оранжевых касках. Много ли мусора? Нет, не так уж и много. Судя по всему, есть специальный отряд добровольцев, занимающийся очисткой территории.

Пьяные? В самом здании на употребление алкоголя запрет. От тех, кто находятся на улице, иногда идет "запашок", но как поясняют они сами – для сугреву, ибо на улице идет дождь и ветер пробирает до костей. Слышу выступление со сцены: "А те, кто решит мародерствовать… в ближайших магазинах. Тем лично оторву…". Инициатива подобного наказания встречена слушающими положительно.

Чем ближе я подходил к самой ОГА, тем больше замечал недоверчивые взгляды людей в балаклавах и масках на мой фотоаппарат. СМИ здесь не любят. Особенно украинские.

Я все же решился зайти в здание администрации и получить разрешение на съемку. Получил. Но снимать можно было только на улице и тех, кто в масках.

Здание кипит, как разворошенный муравейник. Женщин мало – в основном, это медработники и "повары". Большей частью в здании мужчины, мало напоминающие философствующую интеллигенцию. Здесь же – казаки и молодежь из своеобразных "сотен". Слишком много ребят 16-18 лет, которым это все очень нравится. Проверяют пропуска, отдыхают, пьют чай.

Кстати, даже я не преминул угоститься сепаратистским бутербродом с чаем. Вкусно.

Первое. Политическое урегулирование кризиса с участием киевской хунты уже невозможно — точку невозврата эти клоуны уже прошли, отдав приказ о подавлении Юго-Востока военной силой. Впрочем, с этими клоунами и без того никто из взрослых (то есть Путин и Лавров) ни о чём договариваться не собирался. Но если нашим западным партнёрам сподручнее выслушивать русского министра в компании со своими домашними зверушками — то и пусть их. Но дело даже не в персональных и политических характеристиках киевских самозванцев. Дело в том, что…

Второе. Нынешняя версия самостийного «государства Украина» по факту уже прекратила своё существование — столь же бесславно, как и предыдущие. Покойный настолько упрямо добивался именно такого финала два с лишним десятилетия, что и всплакнуть-то о нём некому, да и незачем. И уже необратимый распад территории бывшей Украины, который сейчас не может остановить даже Путин, единственный в мире приверженец украинской целостности, — это всего лишь неизбежное следствие бессмысленности и естественной деградации самостийного «государства Украина» как явления. Тем не менее…

Третье. Схлюпывание самостийного «государства Украина» вовсе не является уважительной причиной для того, чтобы допустить погружение народа Украины в пучину многопрофильной гуманитарной катастрофы. И уж тем более нельзя допустить, чтобы бездарная олигархически-воровская шляхта напоследок превратила фарс в кровавую трагедию. А между тем…

Четвёртое. Совершенно очевидно, что киевские клоуны ни в какой степени не самостоятельны в принятии решений, которые не касаются вышиванок, огорода на майдане, упоённого воровства и тупой русофобии. В частности, двинуть армию и боевиков на Юго-Восток — это на самом деле приказ американских хозяев, исполненный испуганными клоунами, признаться, без какого бы то ни было энтузиазма (да кто ж их спрашивал?). То есть хозяева заставили клоунов делать ровно то, чего тов. Путин делать им категорически не велел, прямо предупредив о немедленном возмездии. А поскольку в Вашингтоне дураков сильно меньше, чем в Киеве — значит, именно этого они и добиваются. То есть продолжают навязчиво провоцировать натуральную войну на Украине — по своему сценарию. (Так что мы должны понимать, от чего на самом деле уберегают сейчас Украину украинские солдаты и офицеры, не желающие стрелять в своих).

Таким образом, с западными партнёрами, Лаврову, строго говоря, тоже договариваться не о чем. Есть только о чём проинформировать.

Проинформировать — о том, что балаган пора закруглять. И — как именно мы это будем делать.