Большой передел мира

Международный валютный фонд (МВФ) готов включить китайский юань в свою корзину резервных валют, на основе которых фонд формирует собственную расчетную единицу - так называемые специальные права заимствования. Об этом сообщило в воскресенье агентство Reuters.

Как отмечает агентство, в докладе специалистов МВФ, который содержит рекомендации для совета директоров организации, "приводится положительное заключение по включению юаня в корзину".

"С технической стороны все идет по плану, также нет никаких очевидных политических препятствий. Экспертное мнение, приведенное в докладе, склоняется к включению жэньминьби (официальное название юаня) в корзину, но решение остается за советом директоров", - цитирует агентство свои источники в организации.

Тем не менее, американская сторона, которая обладают в МВФ блокирующим пакетом голосов, скептически относится к этой инициативе. При этом в случае поддержки доклада советом директоров, собрание которого должно пройти в ноябре, юань сможет попасть в корзину только через год - в октябре 2016 года. Организация в августе продлила действие текущей корзины на девять месяцев - с 31 декабря 2015 года до 30 сентября 2016 года. МВФ пересматривает вес валют в корзине каждые пять лет. Ранее организация подчеркивала, что международное признание юаня должно отвечать определенным рыночным критериям, а чтобы этого добиться, Китаю необходимо еще выполнить целый ряд предварительных условий.

WASHINGTON — Russian submarines and spy ships are aggressively operating near the vital undersea cables that carry almost all global Internet communications, raising concerns among some American military and intelligence officials that the Russians might be planning to attack those lines in times of tension or conflict.


The issue goes beyond old Cold War worries that the Russians would tap into the cables — a task American intelligence agencies also mastered decades ago. The alarm today is deeper: The ultimate Russian hack on the United States could involve severing the fiber-optic cables at some of their hardest-to-access locations to halt the instant communications on which the West’s governments, economies and citizens have grown dependent.

While there is no evidence yet of any cable cutting, the concern is part of a growing wariness among senior American and allied military and intelligence officials over the accelerated activity by the Russian armed forces around the globe. At the same time, the internal debate in Washington illustrates how the United States is increasingly viewing every Russian move through a lens of deep distrust, reminiscent of the Cold War.

Inside the Pentagon and the nation’s spy agencies, the assessments of Russia’s growing naval activities are highly classified and not publicly discussed in detail. American officials are secretive about what they are doing both to monitor the activity and to find ways to recover quickly if cables are cut. But more than a dozen officials confirmed in broad terms that it had become the source of significant attention in the Pentagon.

“I’m worried every day about what the Russians may be doing,” said Rear Adm. Frederick J. Roegge, commander of the Navy’s submarine fleet in the Pacific, who would not answer questions about potential Russian plans for cutting the undersea cables.

Cmdr. William Marks, a Navy spokesman in Washington, said: “It would be a concern to hear any country was tampering with communication cables; however, due to the classified nature of submarine operations, we do not discuss specifics.”

In private, however, commanders and intelligence officials are far more direct. They report that from the North Sea to Northeast Asia and even in waters closer to American shores, they are monitoring significantly increased Russian activity along the known routes of the cables, which carry the lifeblood of global electronic communications and commerce.


Just last month, the Russian spy ship Yantar, equipped with two self-propelled deep-sea submersible craft, cruised slowly off the East Coast of the United States on its way to Cuba — where one major cable lands near the American naval station at Guantánamo Bay. It was monitored constantly by American spy satellites, ships and planes. Navy officials said the Yantar and the submersible vehicles it can drop off its decks have the capability to cut cables miles down in the sea.

“The level of activity,’’ a senior European diplomat said, ‘‘is comparable to what we saw in the Cold War.”

One NATO ally, Norway, is so concerned that it has asked its neighbors for aid in tracking Russian submarines.


Adm. James Stavridis, formerly NATO’s top military commander and now dean of the Fletcher School of Law and Diplomacy, said in an email last week that “this is yet another example of a highly assertive and aggressive regime seemingly reaching backwards for the tools of the Cold War, albeit with a high degree of technical improvement.”

The operations are consistent with Russia’s expanding military operations into places like Crimea, eastern Ukraine and Syria, where President Vladimir V. Putin has sought to demonstrate a much longer reach for Russian ground, air and naval forces.

“The risk here is that any country could cause damage to the system and do it in a way that is completely covert, without having a warship with a cable-cutting equipment right in the area,” said Michael Sechrist, a former project manager for a Harvard-M.I.T. research project funded in part by the Defense Department.

“Cables get cut all the time — by anchors that are dragged, by natural disasters,” said Mr. Sechrist, who published a 2012 study of the vulnerabilities of the undersea cable network. But most of those cuts take place within a few miles from shore, and can be repaired in a matter of days.

What worries Pentagon planners most is that the Russians appear to be looking at vulnerabilities at much greater depths, where the cables are hard to monitor and breaks are hard to find and repair.

Mr. Sechrist noted that the locations of the cables are hardly secret. “Undersea cables tend to follow the similar path since they were laid in the 1860s,” he said, because the operators of the cables want to put them in familiar environments under longstanding agreements.

The exception are special cables, with secret locations, that have been commissioned by the United States for military operations; they do not show up on widely available maps, and it is possible the Russians are hunting for those, officials said.

The role of the cables is more important than ever before. They carry more than $10 trillion a day in global business, including from financial institutions that settle their transactions on them every second. Any significant disruption would cut the flow of capital. The cables also carry more than 95 percent of daily communications.

So important are undersea cables that the Department of Homeland Security lists their landing areas — mostly around New York, Miami and Los Angeles — at the top of its list of “critical infrastructure.”

Attention to underwater cables is not new. In October 1971, the American submarine Halibut entered the Sea of Okhotsk north of Japan, found a telecommunications cable used by Soviet nuclear forces, and succeeded in tapping its secrets. The mission, code-named Ivy Bells, was so secret that a vast majority of the submarine’s sailors had no idea what they had accomplished. The success led to a concealed world of cable-tapping.

And a decade ago, the United States Navy launched the submarine Jimmy Carter, which intelligence analysts say is able to tap undersea cables and eavesdrop on communications flowing through them.


Submarines are not the only vessels that are snooping on the undersea cables. American officials closely monitor the Yantar, which Russian officials insist is an oceanographic ship with no ties to espionage.

“The Yantar is equipped with a unique onboard scientific research complex which enables it to collect data on the ocean environment, both in motion and on hold. There are no similar complexes anywhere,” said Alexei Burilichev, the head of the deepwater research department at the Russian Defense Ministry, according to sputniknews.com in May 2015.

American concern over cable-cutting is just one aspect of Russia’s modernizing Navy that has drawn new scrutiny.

Adm. Mark Ferguson, commander of American naval forces in Europe, speaking in Washington this month said that the proficiency and operational tempo of the Russian submarine force was increasing.

Citing public remarks by the Russian Navy chief, Adm. Viktor Chirkov, Admiral Ferguson said the intensity of Russian submarine patrols had risen by almost 50 percent over the last year. Russia has increased its operating tempo to levels not seen in over a decade. Russian Arctic bases and their $2.4 billion investment in the Black Sea Fleet expansion by 2020 demonstrate their commitment to develop their military infrastructure on the flanks, he said.

Russia is also building an undersea unmanned drone capable of carrying a small, tactical nuclear weapon to use against harbors or coastal areas, American military and intelligence analysts said.  

Admiral Ferguson said that as part of Russia’s emerging doctrine of so-called hybrid warfare, it is increasingly using a mix of conventional force, Special Operations mission and new weapons in the 21^st-century battlefield.

“This involves the use of space, cyber, information warfare and hybrid warfare designed to cripple the decision-making cycle of the alliance,” Admiral Ferguson said, referring to NATO. “At sea, their focus is disrupting decision cycles.”

Раз Россия ввязалась в войну на территории Сирии, то необходимо иметь представление с кем предстоит воевать. Врага необходимо знать в лицо, все его слабые и сильные стороны. Но задача еще сложнее, т.к. не вполне ясно, а кто собственно враг, а значит, против кого воюем и следовательно где та черта, которая отделяет победу от поражения?


Рассказ про ИГ не будет иметь смысла до тех пор, пока не станет ясен генезис всего этого бардака, а начать придется, как обычно издалека. Начну с Аль-Каиды (тем более там воюет одно из подразделений – Джебхат ан-Нусра)
Немного предыстории. Как все зародилось?

Усама бин Ладен родился, рос и получал образование в Саудовской Аравии. Его отец Мухаммед Авад бин Ладен - основатель Saudi Binladin Corporation (SBC) – крупнейшая строительная компания в Саудовской Аравии, которая в начале 90-х трансформировалась в Saudi Binladin Group (SBG)– конгломерат, представленный во многих отраслях промышленности, но основным бизнесом остается строительство. НЕ считая нефтегазовой отрасли, SBC или точнее SBG является наиболее влиятельной бизнес структурой в Саудовской Аравии, которая была и остается весьма близка к королевству Саудовской Аравии.

Семья бин Ладена, не считая нефтяных шейхов, является богатейшей семьей Саудовской Аравии, имеющая огромное влияние в регионе. Совокупные чистые активы семьи в начале 80-х превышали 3 млрд долл (по тем временам большие деньги). Сейчас в несколько раз больше. Усама бин Ладен, будучи богатым и молодым студентом экономистом (ему было около 20 лет в конце 70-х), проникся романтикой радикального исламизма, где его лавным наставником и идеологом был палестинский деятель – доктор Абдулла Аззам. Именно Абдулла Аззам первым формализовал идеологию радикального исламизма и так называемого глобального джихада.

Аззам не был богатым, но был достаточно умен, т.к. удалось добиться синергетического эффекта между финансовым потенциалом семьи бин Ладена и воплощением своих идей в реальном выражении. Все началось в конце 70-х годов, когда СССР вторгся в Афган, и Аззаму удалось заняться воплощением своих идей. Он в 1980 году переехал в Пакистан (Исламабад), где стал преподаватель в Международном Исламском Университете (International Islamic University), одновременно организуя учебные лагеря для подготовки моджахедов.

Усама бин Ладен изначально играл роль финансового донора, но потом за молодым парнем (тогда ему было около 24 лет) заметили неплохие организаторские способности. Сменив роскошные королевские дворцы у себя дома в Саудовской Аравии на полевые лагеря, бин Ладен проявил себя с хорошей стороны с точки зрения вербовки, организации снабжения, тренировки и подготовки моджахедов.

В отличие от многих террористов, бин Ладен сам практически никогда не воевал, он не имел военного образования и не был полководцем, полевым командиром. Он был талантливым организатором, администратором, чуть позже идеологом. Фактически, ему с помощью Аззама удалось создать ядро Аль-Каиды, но до самой организации было еще очень далеко. Тогда вообще не было такого названия. В 1984 бин Ладен и Аззам создали Maktab al-Khidamat – это можно считать прообразом Аль-Каиды. Структура, которая обеспечивала вербовку, тренировку и снабжение моджахедов.

Королевство Саудовской Аравии и сама семья бин Ладенов очень позитивно смотрели на деятельность Усамы, всячески способствуя финансированию моджахедов. Изначально эти деятели работали в Пешаваре (это небольшой город в Пакистане, совсем рядом с Афганистаном) с полным одобрением правительства Пакистана и пакистанской межведомственной разведки (ISI). В начале войны это был главный транзитный пункт к заброске моджахедов на территорию Афганистана.

Бин Ладен эффективно занимался вербовкой, обеспечивал функционирование полевых лагерей. Тренировали моджахедов другие люди – в основном военные из ISI, правительственной армии Пакистана и военных советников из ЦРУ.

Тогда (в начале 80-х) США активировали секретный проток «Циклон» по поддержки моджахедов для противостояния с войсками СССР. Но проект «Циклон» далеко выходил за обычную поставку вооружения, финансирование пакистанской ISI и подготовку моджахедов. Фактически, это был прообраз технологии управляемого хаоса, когда силами теневой структуры удавалось бы решать свои интересы силовым путем. Другими словами, моджахеды, а потом террористы играли бы для США роль частной военной компании. В условиях, когда участие армии США невозможно по ряду причин – политических, социальных, военных или экономических, то интересы США должны представлять структуры, которые зависимы и подконтрольны США, которые готовы и могут действовать в векторе, сформированном США. Тот самый принцип частной военной компании, когда показать свои уши невозможно, а выполнять грязную работу необходимо и выполнять лучше чужими руками.

Очевидно, что столкновение армии США и СССР могло бы привести к Третьей мировой, поэтому США занимались диверсионной, подрывной деятельностью, ослабляя армию СССР точечными и мелкими ударами.

Подход на самом деле гениальный с точки зрения выравнивания фундаментального военного превосходства СССР по всем пунктам. Полное превосходство в воздухе нивелировалось отсутствием значимой военной инфраструктуры моджахедов, разрушение которой могло бы переломить ход войны, плюс сказывалось отсутствие существенного скопления войск, удар по которым позволил вывести врага из равновесия. Бомбить пустоши, горы и деревни, конечно забавно, но и только. Авиация в Афгане была практически бессмысленной.

Гористая местность ограничивала применение тяжелой военной техники, а сам характер войны не предполагал применение тактики и средств до совершенства отработанных по ходу Второй мировой. Военное командование СССР того времени и армия были заточены на эффективное отражение регулярных войск, численность которых превышает 600 тыс человек (не менее двух театров военных действий), где на точке соприкосновения могло находиться до 5-6 бригад (под 20 тыс человек или до одной дивизии). Советская военная доктрина была ориентирована на ведение полномасштабных войн с применением всех родов войск и видов ВС.

Но в Афгане столкнулись с совершенной другим типом войны – иррегулярный характер партизанского типа, где нет единого командного центра, где нет сформированных армейских корпусов, а на точке соприкосновения в 90% случаев было не больше роты (50-200 чел). Война имела разряженный характер. Подавить моджахедов не составляло труда (они не бессмертны), но проблема в другом. Вы же НЕ пустите армейский батальон (до 1 тыс человек с тремя десятками единиц бронетехники), чтобы вылавливать по горам блуждающий взвод (до 50 чел) моджахедов? Иначе бы потребовалась группировка в 1.5 миллиона чел и кратно больше военных расходов.

Логично, что армия рассредоточивается, и баланс сил выравнивается. Например, на патрулирование со стороны СССР выходит 2 БТР, 1 танк и 50 человек поддержки. Хорошо организованная засада со стороны моджахедов могла легко подавить такую группировку несколькими выстрелами из РПГ после подрыва на мине и контактного боя из стрелкового оружия. Вот так и воевали. Имея несравнимо более высокий военный потенциал у СССР, американцам удалось выровнять баланс сил, используя специфику конфликта.

На перекрытие пакистанской границы не хватало ресурсов. Просто пример. Стоит формальный блокпост (с дежурством из 5 чел советских солдат), а буквально в 200 метрах от блокпоста небольшая группа из 10-15 чел моджахедов, используя рельеф местности, просачивается и растворяется на территории, а может и взять штурмом. Укреплять блокпост было не всегда возможно (опять же из дефицита ресурсов).

Поэтому США подавили СССР партизанщиной, иррегулярным характером войны (со всеми вытекающими отсюда последствиями), неограниченными поставками вооружения и бесперебойным репродукционным потенциалом моджахедов, где процесс был поставлен на конвейерную основу. Собственно в этом Усама бин Ладен активно помогал.
Активное и предельное плотное сотрудничество ЦРУ и бин Ладена в годы афганской войны не вызывает сомнений.

Тогда финансирование моджахедов шло не только по теневым каналам семейства бин Ладена, но и по государственным каналам королевства Саудовской Аравии. Фактически, для Саудитов это был первый масштабный опыт участия в гибридной войне, естественно с одобрения США. На тот момент связи между Саудитами и США существенно усилились.

Речь шла о подготовки десятков тысяч человек в год с потенциалом в сотни тысяч. Вы себе представляете, какое это количество? Это вам не 2-3 тыс гопников-правосеков на Украине подготовить. Там буквально в промышленных масштабах все происходило, процесс был хорошо отлажен.
Активные боевые действия СССР в Афгане закончились в 1987 году (с тех пор начался вывод контингента). Потребность в репродукции моджахедов в прошлом количестве пропала. Но наработки в годы войны были необычайно велики, ведь целая эпоха прошла – почти 10 лет! Это и налаженная инфраструктура, десятки тысяч обученных бойцов, это и каналы вербовки и линии снабжения. Можно сказать целое параллельное государство сформировалось.

Тогда фактически с одобрения ЦРУ была создана Аль-Каида. Точная дата – это спорный вопрос, но я склонен останавливаться на 1988 году. Дальнейшая цель и роль этой структуры не была определена (на тот момент), т.к. победа на СССР достигнута, более того, СССР был на пороге распада. Но Аль-Каида в конце 80-х и начале 90-х играла роль связующего звена для всей этой структуры, чтобы не терять связи, контакты, наработки. Проект, по сути, заморозили до лучших времен.

Потребность в «услугах» Аль-Каиды у США возникла после 95 года, когда начался процесс зондирования обстановки в Африке и на Ближнем Востоке на предмет усиления американского влияния в регионе, обеспечения, так называемого стационарного присутствия. В масс медия бин Ладен и Аль-Каида попали в 1996 году, когда бин Ладен публично объявил войну США ))

Примерно с 1997 года началась активная раскрутка бренда Усамы бин Ладена.

Усама бин Ладен безусловно культовая фигура, самый узнаваемый террорист в мире, давно став именем нарицательным. США вложили огромные ресурсы в медийную раскрутку образа террориста номер один, сделав из него супер звезду, такого плохого парня, ближневосточное пугало. Пик славы пришелся, как вы догадываетесь, на 2001-2003 года после известных событий.

Ниже я консолидировал все подразделения Аль-Каиды с учетом ан-Нусры по количеству жертв (убитые + раненные).





В этих данных не учитываются жертвы в ходе боевых действий, не учитываются казни и пытки. Данные от спецслужб и National Consortium for the Study of Terrorism and Responses to Terrorism.


Как вы можете видеть, до 1998 года Аль-Каида была в подполье вместе с бин Ладеном. Структура, прям как божий одуванчик. Ни в каких крупных войнах не участвовала, теракты не совершала. Ну, сказал там что то бин Ладен на камеру, что мол США враг номер один для него, ну и что? Мало ли городских сумасшедших развелось? Это же вам не какой то государство, вот даже Северная Корея с этим подходом значительно опаснее. Там хотя бы своя армия есть, тысячи единиц бронетехники, даже баллистические ракеты. Но нет же. Пиар кампания Аль-Каиды в американских и проамериканских СМИ была столь невероятна, что буквально затмевала неокрепшие умы американского необразованного быдла, которое жуя попкорн перед очередным сеансом политической болтовни на ТВ низвергало тонны желчи, ожидая расправы над главным террористом галактики.

В 1998 структуры Аль-Каиды совершили серию терактов у американских посольств, крупнейшее из которых было в Кении в августе 1998. Пока американские СМИ брызгали ядовитой слюной, топали ногами и рвали на себе волосы, воплощая образ исчадья ада и смерти воплоти в виде бородатого дядечки с Калашом на стене, администрация президента США, высшие чины в Госдепе, ЦРУ и Пентагоне вполне неплохо уживались с семьей бин Ладена (тайно естественно).

Есть такая американская непубличная (закрытая) инвестиционная структура Carlyle Group, которая основана была в 1987, но в ней засветились весьма влиятельные персонажи.

• Джеймс Бэйкер – был главой минфина США, Госдепа и дважды главой администрации президента США с 1981 по 1993 года. Влиятельный мужик. В Carlyle Group был старшим советником, консультантом, неким серым кардиналом с 1993 по 2005 года.
  


• Франк Карлуччи – глава Пентагона с 1987 по 1989, ранее работал в ЦРУ и был архитектором проекта "Циклон". Курировал вместе с ЦРУ сворачивание проекта «Циклон» в конце афганской войны. С 1989 года по 2005 также был консультантом и советником в Carlyle Group.
  


• Джордж Буш старший работал в Carlyle Group с апреля 1998 по 2003 также в роли советника.
  


• Джордж Буш младший был у истоков в начале 90-х в совете директоров, но покинул компанию в 1992 перед тем, как начал баллотироваться на пост губернатора Техаса.
  

Так вот, семья бин Ладена в частности через Saudi Binladin Group и Carlyle Group были связаны общими бизнес интересами с оценочным объемом инвестиции до 1.5-2 млрд долл.

Внимание. Высшие чиновники из Пентагона, Госдепа, Администрации президента США и действующий на тот момент президент США имели бизнес контакты с семьей бин Ладенов, а Франк Карлуччи, курирующий вместе с ЦРУ закрытие проекта «Циклон», имел дефакто действующие связи с Усамой бин Ладеном. Все это в момент, когда американская и проамериканская прессы изрыгала тонны гнева в сторону террориста всея галактики.

При этом многие члены семьи бин Ладена, как например Абдулла и Йеслам бин Ладены учились в американских Вузах.
Двойные стандарты? Не в этот раз. Просто бизнес и геополитика, ничего личного. Никто санкции против семьи бин Ладена не вводил, они вполне свободно ездили по всему миру, финансировались в американских и европейских банках и тусили за одним столом с чиновниками из ЦРУ, Пентагона, Госдепа и Администрации президента США. Все ок, не так ли? Да, все ок, так и должно быть.

Через три года после терактов у посольства США случилось 11 сентября 2001, а потом вторжение в Афган и Ирак под видом поиска оружия массового поражения и борьбы с Аль-Каидой. Фактически профессиональный праздник американских спецслужб…

Спустя 20 лет после образования Аль-Каиды, эта структура стала наиболее влиятельной в мире и единственная (до появления ИГИЛ), которая стала по настоящему интернациональной. Обычно террористические или повстанческие организации локализированы в единственном ореоле обитания и решают, как правило, весьма узкие задачи. Здесь же иначе. Сетевая структура позволяет диверсифицировать линии снабжения, избежать краха в случае подавления одного из подразделений и быстро регенерироваться. Но в отличие от ИГ не претендует на элементы государственности и расширение сферы влияния через агрессивную экспансию. Методы войны Аль-каиды носят диверсионный-террористический характер с минимальным контактом между регулярными вооруженными силами (ан-Нусра, как исключение из правил).

Усама бин Ладен – вероятно один из самых успешных двойных агентов ЦРУ, который в 80-х помогал формировать оплот сопротивления против СССР, а в 21 веке играл роль ближневосточного пугало для оправдания крупномасштабного присутствия армии США  на Ближнем Востоке.

США закрыли активную фазу проекта Аль-Каиды в 2011 (после медийного убийства бин Ладена), практически сразу начали другой проект – Исламское государство.

Очаги формирования ИГ были задолго до нынешних событий. Но задачи, которые изначально решали ИГ в Ираке (Islamic State of Iraq - ISI) были совершенно иными и не было ничего близкого к провозглашению халифата. Как все начиналось?


После вторжения США в Ирак активная фаза наступательных операций продолжалась всего 3 недели. Режим Саддама Хусейна пал практически без боя к середине апреля 2003. Это был в чистом виде блицкриг и очень даже успешная военная операция США со своими верными вассалами. Баланс сил был, конечно, не в пользу регулярных войск Хусейна, но армия Ирака на тот момент была сильнейшей на Ближнем Востоке по количеству бронетехники и военизированного состава. Против американской коалиции было выставлено до 23 дивизий со стороны Ирака (под 300 тыс человек).

За активный период боевых действия американская коалиция потеряла около 150 чел (против 9 тыс у иракских сил). Потери со стороны США за 3 недели были меньше, чем потери украинской армии в среднем за один день в момент ожесточенных сражений под Дебальцево в январе-феврале 2015. Отделались легким испугом. Операцию по свержению Хусейна можно признать ближневосточным сафари, т.к. прошло все играючи и без потерь.

Но проблемы начались потом. США столкнулись с предсказуемым, но абсолютно не контролируемым явлением на тот момент – партизанским сопротивлением. Осознавали ли США угрозу? Да, безусловно. Удалось ли контролировать очаги повстанческих движений? Нет! Это процесс был стихийным и связан с вполне закономерным процессом отторжения саддамовского блока от власти и денежных потоков. На это накладывалось общее ожесточение в обществе и среди иракских элит относительно оккупационных сил США. Против США ополчились все силы, которые были в Ираке – сунниты, шииты и иракские курды. Даже те, кто ранее враждовал или был в не самых дружеских отношениях объединялись против общей угрозы. Подавив режим Хусейна, американцы не закончили войну, они ее только начали.

Специфика конфликта в 2003-2006 годах заключалась в следующем. Хусейн был суннитом и состоял в партии Баас, при этом суннитов в Ираке лишь 1/3 от общего количества мусульман, т.е. сунниты были в меньшинстве. США же продвигали шиитское большинство во власть. На выборах декабря 2005 суннитам досталось лишь 20% мест в парламенте Ирака, остальные разделили курды и шииты, тогда как во времена Хусейна сунниты имели подавляющее большинство во власти.

Саддамовский блок потеряли не только власть, но и деньги. Не стоит забывать, что Ирак нефтеэкспортирующая страна, а населения на тот период было не больше 26 млн, т.е. нефтяной экспорт даже превосходил российский на душу населения. Политическая элита при Хусейне жила очень хорошо, но и военные были при деньгах. Страна имела гипертрофированный силовой блок, который щедро одаривался нефтяными плюшками. После вторжения США ничего этого не стало, они потеряли все.

Отстранение офицерского корпуса, силового блока, иракской элиты от власти и нефтегазовых потоков вызвало предсказуемое ожесточение. На это накладывалась общая нетерпимость по отношению к США со стороны населения (особенно суннитов). Среда и условия достаточные, чтобы партизанские настроения приобретали повстанческое выражение. В Ираке начали формироваться неимоверное количество повстанческих групп, целями которых было нанесение максимального ущерба коалиционным силами США и их вытеснение из Ирака.

Царившая анархия в социуме и тотальный беспредел в политических структурах Ирака привели к тому, что бывшие баасисты Хусейна и множество других групп вышли из-под контроля, вооружившись по полной программе с бесхозных военных складов (период апрель-июнь 2003, когда США еще не успели установить контроль над Ираком и путями снабжения).

Остановить партизанские движения было невозможно. В той конфигурации конфликта они были неизбежны. Не имея возможности остановить или подавить повстанцев, необходимо их обуздать или ввести в жесткие рамки, иметь возможность контролировать. США, имея параноидальную склонность к контролю всего, всегда и везде, сильно опасались вьетнамского сценария, т.к. изначально события действительно вышли из-под контроля. США имели веские основания полагать, что Иран попытается обуздать курдов и шиитов с попытками проведения гибридной войны.

Иран, имея сухопутную границу с Ираком имел все шансы сыграть на протестных настроениях курдов и шиитов, организуя подобие вьетнамского Вьетконга, поставляя через границу оружие, технику, специалистов, проводя тренировку и лечение повстанцев. За Россию американцы особо не беспокоились. Тогда российские руководство и российские элиты блеяли о вечной любви к США, растекались и расстилались перед западными ценностями и вели себя, как добропорядочные партнеры. Это вам не СССР. Вот случись подобное не в 2003, а в 1985 году, например, США могли бы получить новый Вьетнам. А так нет, конечно. Китай тоже был не у дел, занимаясь экономикой и инвестициями с предельно подавленным внешнеполитическим блоком правительства. Единственным фактором неопределенности был Иран. Случись подобное и США бы пришлось гарантированно объявлять войну Ирану, что не входило в их планы.

Попытки политической возни действительно были, Иран пытался манипулировать своими курдскими и шиитскими представителями в Ираке, но до военно-технического сотрудничества дело не дошло. США успели перекрыть коммуникационные каналы. Шиитское и курдское крыло сопротивления США относительно быстро подавили и уже к 2005 году активность по эту сторону баррикад заметно спала. Разведка и Вашингтон работали прежде всего через прямые гарантии предоставления шиитам и курдам места во власти и в виде щедрого распределения нефтяных доходов. Задача перед военным командованием США ставилась в том, чтобы задавить маргинальные группы, а крупные очаги должны быть взяты под контроль через местную иракскую элиту. Логика такая - мы вам власть и деньги, а вы давить сами партизанское сопротивление. Это сработало.

С суннитами было сложнее. По ряду причин США категорически отказывались сотрудничать с саддамовским блоком, но под контроль их брать нужно было. Вот и здесь понадобились бывшие связи с Аль-Каидой. Вот почему я начал рассказ именно с Аль-Каиды.

Абу Мусаб аз-Заркави играл важнейшую функцию в обуздании протестной энергии людей Хусейна. Аз-Заркави – это правая рука Усамы бин Ладена. Первый их контакт произошел в 1988 году, когда аз Заркави приехал в Афган воевать на стороне моджахедов, но активные боевые действия тогда заканчивались и его услуги не потребовались. Он террорист во плоти и всю свою жизнь проводил в подрывной деятельности. Начал проводить мятежи и террористическую деятельность в Иордании, был арестован в 1992. Вышел на свободу в конце 90-х и сразу вышел на свои старые дружеские контакты с Усамой бин Ладеном. Люди бин Ладен пригрели аз-Заркави и помогли ему организовать полевую структуру в Афгане по подготовки джихадистов, которую он потом назвал The Organisation of Monotheism and Jihad или JTJ.

Отношения между Заркави и бин Ладеном можно охарактеризовать, как близкие соратники, единомышленники. Когда американцам потребовалась помощь в обуздании протестной энергии бывших баасистов Хусейна, то Усама рекомендовал аз Заркави, как своего надежного человека. Структуры Аль-Каиды на базе JTJ помогли организовать The Organisation of Jihad's Base in Mesopotamia или более известную, как Аль-Каиду в Ираке (AQI). Год зарождения 2004. География работы, как вы догадываетесь исключительно Ирак. Саиф Аль Адель (специалист по подготовке военных операций в Аль Каиде) на первом этапе помогал перекоммутировать силовой блок баасистов на Аль-Каиду в Ираке (AQI).

Основная трудность заключалась в том, что многие иракские лидеры из баасистов и силового блока Хусейна не то, что отказывались, но выражали явное недовольство работы под крылом Аль Каиды, им нужна была национальная структура, ориентирована целиком и полностью на ареал обитания.

Проект Аль-Каиды в Ираке подошел к логичному завершению и США больше не нуждались в услугах аз Заркави, уничтожив его в 2006. Так и появилась структура ИГ в Ираке - Islamic State of Iraq (ISI) на базе и с людьми из AQI.ISI создавалась, чтобы объединить суннитов экстремистов в единое ядро, централизованную структуру. Не только офицерский корпус Саддама, а все экстремистские суннитские элементы, долгое время действовавшие самостоятельно и автономно.

Абу Айюб аль-Масри стал новым лидером ISI– египетский деятель, приверженец джихада, всю молодость провел в египетском исламском джихаде, состоял в организации Братья-мусульмане. Также является человеком Аль-Каиды. Первый контакт с бин Ладеном состоялся в 1999 в момент тренировки в полевом лагере в Афгане. Был завербован людьми бин Ладена в 2000 году. С 2002 присоседился к Аль-Каиде и занимался тем, что коммутировал разрозненные повстанческие группы на Ближнем Востоке в структуры Аль-Каиды, занимался вербовкой и налаживанием контактов с полевыми командирами. C 2006 по апрель 2010 аль-Масри был формальным лидером и управляющим ИГ в Ираке (ISI).

Ребрендинг AQI есть вполне обдуманное стратегическое решение, связанное с пониманием, что нахождение под крылом и брендом Аль Каиды несет массу фундаментальных недостатков, связанных с организационной спецификой и ограниченной легитимизацией на подконтрольных территориях со стороны населения и местных элит. Аль Каида в своей основе подпольная структура, не нацеленная на элементы государственности и обеспечения лояльности местного населения. Тогда как для ISI местное население выступало питательной средой и тылом. Методы и средства, которыми оперируют AQI и ISI схожи – это террор, насилие, подавление, грабежи и контрабанда.

Фундаментальное отличие в том, что ISI – централизованная публичная организация с элементами государственности, которая имеет вертикальное интегрированную структуру и проводит агрессивную пропаганду и экспансию с самоподдерживающим финансированием, а AQI – теневая подпольная организация с элементами партизанской-диверсионной деятельности, которая имеет матричную, распределенную структуру и не нацелена на публичную пропаганду своей деятельности (вербовка происходит по скрытым каналам). Поэтому ребрендинг был необходим. Более того, ISI формировалась, как конкурирующая и даже враждебная структура по отношению к Аль-Каиде.

Важное отличие между ISI и AQI, которое стоит отметить отдельно. Это источники и каналы финансирования. ISI нацелена и создавалась под условиями самоокупаемости. Это значит, что формирование источников финансирования должно происходить на долгосрочной основе. Если для Аль Каиды основным источников финансирования является спонсорская помощь заинтересованных лиц и организаций, то ISI должна была создавать базис на бездефицитное финансирование на захваченных территориях. Это не только грабежи, похищения и требования выкупа, контрабанда, торговля людьми и органами, но и доходы с местного бизнеса и населения в виде налогов и отчислений, что у Аль Каиды никогда не было и просто не могло быть в силу специфики и формата деятельности.

Т.е. ISI, а в дальнейшем ИГИЛ (ISIL или ISIS) – это ответвление от Аль Каиды, где идеология и структура претерпела кардинальные изменения. Это не просто сетевая террористическая организация, как Аль-Каида – нет, это претензии на государственность со всеми вытекающими отсюда последствиями, а обретение государственности невозможно без обретения поддержки со стороны населения и местных элит.

Однако, это было лишь прототипом ИГИЛ. Ни о какой государственности в реальности речи не шло в 2006-2010, по характеру работы ISI практически ничем не отличалась от AQI, полноценного контроля над территориями и населением не было, финансирование также, как и раньше преимущественно шло через гранты. Подчеркиваю, ISI создавалась изначально, чтобы замкнуть на себя оставшиеся разрозненные радикальные суннитские группировки. То, что описал выше – это прототип, который существовал только на «бумаге», впрочем, как и условный идеологический лидер Абу Бакр аль-Багдади на тот момент.

Считается, что Абу Бакр аль-Багдади начал руководить ISI в 2006, однако до руководства было еще далеко. В определенном смысле в 2006 аль-Багдади был фантомом, выполняющий роль духовного лидера, т.к. организации был необходим этнический иракец. Аль-Багдади – это псевдоним, настоящее имя Ибрагим Али Аввад Мухаммад аль-Бадри.

В отличие от прошлых лидеров ИГ, аль-Багдади не воевал в Афгане (он был слишком молод тогда), не имел тесных контактов со структурами Аль-Каиды и бин Ладеном. Так как же он стал лидером?

Когда США вторглись в Ирак, то аль-Багдади успел создать небольшую повстанческую группировку Jamaat Jaysh Ahl al-Sunnah wa-l-Jamaah (или JJASJ). Похожих группировок в Ираке было очень много, но эта имела небольшое отличие с претензиями на «духовенство», если можно так сказать. В этой структуре он не был полевым командиром, а выполнял функцию главы шариатского комитета, некого духовного лидера и организатора. Развиться до внушительных размеров организация не успела, т.к. в начале 2004 года аль-Багдади был арестовал силами американской коалиции и помещен в военную тюрьму Букка (Camp Bucca).

В этой тюрьме США содержали иракских военнопленных и до 80% верхушки руководящего состава Хусейна, офицерского корпуса и всего силового блога (разумеется из тех, кого удалось поймать). Вообще в Ираке было две ключевые тюрьмы. Это Абу-Грейб – крупнейшая иракская тюрьма, взятая под полный контроль американской коалицией в 2003. Ну и собственно военная тюрьма Букка, где содержались наиболее опасные деятели.

Предположительно в период с апрель по май 2004 ЦРУ взяли в разработку аль-Багдади на роль духовного лидера, идеолога ИГ и руководителя. Аль-Багдали был прагматичный лидер с высокой стрессоустойчивостью, имеющий чрезвычайно высокую эффективность в разработке стратегий и достижении целей. Как и бин Ладен он не является талантливым полководцем, военным, но имеет способности к организации, руководству, быстрому налаживанию контактов и формирования доверия к своей персоне.

Собственно, именно этим он и занимался в период, когда находился в тюрьме Букка. На тот момент в Букку попали многие ключевые люди из блока Саддама. Задачей аль Багдади было создать круг близких соратников среди баасистов для формирования оплота сопротивления. Именно тогда стали формироваться очертания нынешней ИГ. В декабре 2004 аль-Багдади был выпущен из тюрьмы Букка вместе с ключевыми баасистами, которые в будущем создали действующую структуру ИГИЛ. Да-да, США впустили их всех.

Для США было принципиально важно, чтобы все наиболее дееспособные баасисты были под контролем американцев. Аль-Багдали играл роль связующего звена между ЦРУ, саддамовским крылом и радикальными суннитами. США выпустили в декабре 2004 будущих лидеров ИГ, чтобы те обуздали протестную энергию радикальных суннитов в границах, выгодных США.

С 2005 по 2010 года аль-Багдади стал фантомом, т.е. как говорят фсбэшники вышел из оперативного пространства. Существуют определенные сведения, которые позволяют судить о роли аль Багдали, как информатора и организатора подпольных ячеек в этот период. В апреле 2010 американская коалиция ликвидировала лидера ISI аль-Масри, после чего аль-Багдали вышел из подполья, став формальным лидером ISI.Одна из причин ликвидации аль-Масри была в том, что концепт ISI уже себя исчерпал на тот момент. Грубо говоря, аль Масри, как ранее аз-Заркави выполнили свою задачу. Аль-Масри переподчинил все разрозненные радикальные суннитские группировки на ISI и США больше не нуждались в его услугах. Миссия выполнена.

Война в Ираке по сути закончилась. Американцы уже с 2009 начали постепенно выводить контингент, основные боевые действия закончились в 2007-2008. Нужен был новый концепт. Вот здесь и потребовался аль-Багдади.США в 2009-2010 начали зондировать обстановку на предмет организации цветных революций. Да-да, всем известная арабская весна с января 2011. Задача аль-Багдади на тот момент была в том, чтобы создать ударную группу, которая может действовать на всем континенте. США не могли знать, как будут развиваться события, но им нужны были тесные связи и люди из Аль-Каиды и ИГИЛ, чтобы выполнять функцию частной военной компании, которые бы занимались не террористическими актами, а непосредственным столкновением с регулярными войсками.

ИГИЛ фактически формировали первый экспедиционный корпус радикалов на территории Сирии в 2011 годах. США начали интервенцию в Сирии через заброску небольших мобильных групп боевиков, активизации спящих террористических ячеек внутри Сирии. Нюанс состоял в том, что Асад не имел возможности контролировать границу с Ираком. Не было ресурсов. Асад мог задавить первый эшелон террористов, заброшенных в Сирию (тогда их было около 5 тыс), но с границей были явные проблемы. Чтобы не подавить оплот сопротивления, США выдвинули «мирный» план урегулирования конфликта от Кофи Аннана, который, кстати, поддержала Россия. Как и с Донбассом мирный план был уловкой, и весь смысл этого плана был в том, чтобы выбить инициативу из рук Асада (точно также, как и с Путиным на Украине), чтобы Аль-Каида и ИГ могли бы сформировать устойчивый оплот сопротивления в Сирии (точно также, как и Порошенко с ВСУ против Донбасса). История повторяется, как говорится.

Это сработало. Мирный план связал руки Асаду (впрочем, как и Кремлю на Украине), фактически запрещая действовать силовым способом. Временной буфер был достаточен, чтобы люди аль-Багдади развернулись в Сирии по полной программе. #Онижедети стали мощным террористическим звеном. Кстати, фронт ан-Нусра (Джебхат ан-Нусра) является новообразованием, созданным в 2012 году людьми аль-Багдади с поддержкой Аль-Каиды. Не смотря на то, что сейчас они делают вид, что заклятые враги, именно аль-Багдади и Аль-Каида организовали ан-Нусру в виде первого эшелона боевиков. Как все в мире взаимосвязано, не так ли?

Что касается Свободной сирийской армии (ССА) и Исламского фронта. Нет никакой фундаментальной разницы между ними и Аль-Каидой. Там пробы ставить негде. Это одно целое. Люди и кураторы ССА и Исламского фронта были из Аль-Каиды и ИГ! Более того, там внушительная диффузия боевиков и оружия между подразделениями. Из одного подразделения перемещаются в другое и так далее.

Что касается нынешней конфигурации ИГ. Перед тем, как стать ИГ (в конце июня 2014) они стали ИГИЛ (в апреле 2013), потом чисто условно (номинально) отделились от Аль-Каиды (февраль 2014). Но перед тем, как стать ИГ и начать крупномасштабную экспансию в Сирии и Ираке произошло весьма важное событие.
Аль-Багдади со своими людьми штурмовал тюрьму Абу-Грейб в июле 2013, где освободил свыше 500 людей Саддама. Это важнейшая операция, которая переломила ход войны.  Есть основания полагать, что помощь в организации штурма оказывали США, прекрасно зная все коммуникации и структуру тюрьмы (они ее контролировали с 2003). Штурм был необходим, чтобы с одной стороны на свою сторону переменить полевых командиров Саддама, а с другой стороны взметнуть в небеса уровень лояльности и доверия к аль-Багдади. Именно с того периода началась экспансия ИГИЛ по всем фронтам.

Еще одна группировка, с которой России предстоит иметь дело (уже очень скоро) – это Талибан. Вновь, как с Аль-Каидой и Исламским государством расскажу генезис этого движения.


После вывода советских войск из Афганистана ситуация в стране начала значительно деградировать. Просоветский президент Афганистана Мохаммад Наджибулла правил еще 3 года до 1992, однако выход СССР обнажил ключевые проблемы Афганистана – не способность самостоятельно обеспечивать поддержку экономики, инфраструктуры и порядка в стране. Пока СССР контролировал Афганистан, то энергетическая, транспортная, коммунальная и военная инфраструктура поддерживалась в приемлемом виде, а снабжение продовольствием шло в ритмичном порядке. 

Ресурсов и возможностей для самостоятельного развития у Афганистана не было, следовательно уже совсем скоро начались проблемы с продовольствием, медикаментами, энергетикой, водоснабжением, а социальная обстановка стремительно накалялась. Одновременно с этим десятки тысяч моджахедов слонялись, как неприкаянные…

Распад социальных институтов, деградация силовых органов Афганистана на фоне социального недовольства привели к образованию множества бандитских группировок на базе бывших моджахедов, так и вновь созданных радикальных исламских организаций. Мохаммед Наджибулла не имел ни экономических ресурсов для социализации моджахежов, ни военных для их подавления.

После затяжного противостояния с правительственными силами, в 1992 Наджибулла был свергнут, прежнее правительство расформировано, и к власти на воле повсеместного хаоса пришли сначала Сибгатулла Моджадиди, а чуть позже Бурхануддин Раббани, образовав Исламское государство Афганистан (или ИГ Афганистан). Формально в рамках переходного правительства. Последний был влиятельным командиром афганских моджахедов, имел тесные связи с Пакистаном и ЦРУ. Его кандидатура была согласована с США и принята мировым сообществом.

Советское наследие было слишком лакомым, все же СССР в отличие от США развивали подконтрольные территории. По сути, свыше 90% всей инфраструктуры Афганистана было создано с прямым участием СССР. Электростанции, дороги, мосты, аэропорты, заводы, образовательные и медицинские учреждения. С середины 20 века мы из дикарей превращали Афган в относительно цивилизованный вид (по мерках Ближнего Востока).

После смены власти начался тотальный грабеж материальных и военных ресурсов (в том числе наследия 40 армии СССР), сформированных советскими коммунистами.
Но, как уже говорил, моджахедов было слишком дохера, соответственно и интересов среди верхушки командного состава моджахедов было немало. Ни о каком консенсусе речи не шло. Каждая группировка имела свои интересы и взгляды на будущее. Без экономики и развитых социальных институтов единственное место приложения неуемной энергии обученных бойцов – были грабежи, террор, насилие и война. Другим то заняться то нечем, публика далеко не интеллектуальная. Война и террор, как форма занятости, точки приложения энергии…

То, что Раббани и его компания стали обворовывать советское наследие, одновременно торгуя наркотой, нравилось далеко не всем. Другие тоже хотели воровать и торговать наркотой. 

На юге Афганистана набирало движение Талибан с 1994. Изначально движение образовалось небольшой группой фанатично настроенных студентов из пакистанской медресе для афганских беженцев под предводительством Мохаммеда Омара. Это такая средняя школа для мусульман с явно религиозным уклоном, практически исключая точные науки, а Омар для них стал вроде духовного наставника. Консолидирующим началом для местного населения было то, что Талибан якобы боролся с произволом местных полевых командиров и бывших моджахедов. Своего рода народная милиция на афганский манер. За все хорошее против всего плохого. По легенде Талибан боролись с практикой Бача Бизи – это педофилия и насилие над детьми по-афгански. 

Население, уставшее от местных бандитских группировок и непроходимого воровства людей Раббани, видело в Талибане надежду на будущее, что способствовало активной мобилизации в ряды этой структуры. Однако, изначально боевой группой на 90% были этнические афганцы – пуштуны из числа бывших моджахедов, которые получили опыт войны. 

Провозглашаемая цель Талибана – создание утопичного стерильного исламского государства по законам и нормам шариата. Не находите ничего похожего? Фактически ранняя копия сегодняшнего ИГ. Более того, многие считают, что появление ИГ привнесло инновации в виде претензий на государственность? Однако почему-то забывают или не знают, что первым террористическим непризнанным государством стал Исламский Эмират Афганистан, возглавляемый Талибами с 1996 по 2001.
Не буду перечислять хронологию наступательных операций Талибана на людей Раббани и Северного Альянса (под руководством Ахмад Шах Масуда), но отмечу, что ядро организации фактически зародилось и обосновалось в Кабуле, быстро захватив все ключевые территории и объекты Афганистана всего за 2 года, а к 2000г контролировали до 90% всего Афганистана.

Важнее понять, как развивалось это движение. 

Лидер организации, главный идеолог и управляющий Талибаном до 2013 – Мохаммед Омар. Он этнический афганец, пуштун, приверженец ислама суннитского толка. Родился в начале 60-х в нищей семье, не принадлежал ни к каким влиятельным кланам, не имел связей и покровителей. В конце 70-х отправился в Пакистан на учебу в религиозное заведение для мусульман-суннитов, а с 1982 примкнул к моджахедам. С 1983 познакомился с ключевым персонажем пакистанской разведки – влиятельный полковник Султан Амир Тарар. Именно под его руководством Омар проходил обучение в полевых лагерях, а чуть позже отношения между ними стали более доверительными.

Султан Амир Тарар имел тесные контакты с ЦРУ, т.к вместе с ними, участвовал в разработке концепции подготовки моджахедов, распределял финансирование, прорабатывал наступательные планы и был едва не ведущим человеком в пакистанской межведомственной разведки. 

Предположительно в 1986 году Омар впервые установил контакт с Усамой бин Ладеном, практически сразу став для него соратником и хорошим другом. 
Анализируя различные аналитические и разведывательные материалы, я не могу ничего сказать о прямых связях ЦРУ и Омара, но есть все основания полагать, что связи были косвенные через бин Ладена и Султана Амира. 

Омара можно охарактеризовать, как человека одержимого идеями, романтизмом утопического государства радикального исламского толка. Омар в некотором смысле был ярым антизападником и антикоммунистом, поэтому заставить сотрудничать напрямую с ЦРУ было бы едва ли возможно. Это вам не Усама бин Ладена, такой харизматичный ближневосточный мачо, актер, умело мимикриющий под террориста вся галактики. 

Говоря о Талибан, необходимо осознавать, что до 90% боевой группы талибов и в полном составе руководящий состав были выходцами из программы подготовки моджахедов, которая курировалась ЦРУ с поддержкой пакистанских властей. Под руководящим составом я имею в виду: Ахтар Мохаммад Мансур, Абдул Гани Барадара, Джелалуддин Хаккани и многих других. 

Однако позже (после 1997 года) в составе боевых групп произошла диффузия пакистанских военных и наемников Аль-Каиды. Не менее 50 тыс военных их Пакистана прямо или косвенно участвовали на стороне талибов с 1994 по 2001. Это уже не была чисто афганская структура. Усама бин Ладен, будучи близким другом и соратником с Омаром и всем движением Талибан гостил у них с 1996, содействуя в экспансии талибов, в том числе через бригаду 055.

Официальный Пакистан через пакистанскую разведку оказывал фундаментальную роль в становлении Талибана. Масштаб сотрудничества был всеобъемлющим. Поставка вооружения, техники, обучение и лечение персонала, военные консультанты и разведка, помощь в планировании операций, дефакто формируя мощную тыловую базу на границе Афгана и Пакистана, но и дипломатическая поддержка! Три страны признали Талибан – Пакистан, Саудовская Аравия и ОАЭ, именно они и финансирование восхождение талибов во власть с поддержкой и одобрения ЦРУ. 

Многим покажется это удивительным, но США не признают талибов врагом номер один для «цивилизованного» мира. В этих документах и патриотическом акте талибы не значатся врагами США и угрозой человечеству.
http://www.state.gov/j/ct/rls/other/des/123085.htm
http://www.state.gov/j/ct/rls/other/des/123086.htm

Более того, в течение 5 лет нахождения талибов у власти, США не оказывало никакого давления на эту структуру, даже не было видимой борьбы. Вообще после распада СССР, внешняя политика и активность ЦРУ были сильно приглушены, т.к. пропала основная надобность в стратегии глобального сдерживания. Мир переформатировался по лекалам, созданным США, а соответственно отпала необходимость в гос.переворотах. В этом отношении частично движение Талибан развивалось с некоторой степенью самостоятельно, но в жестко заданных рамках. 

Почему США не устроил Раббани (по сути свой человек), почему они допустили экспансию талибов? Есть основания полагать, что причиной этому стала долгосрочная ставка США на фрагментацию Азии и Ближнего Востока, и здесь необходима ударная группа в активном состоянии, которая бы с одной стороны была бы лишена самостоятельности и автономности, а с другой стороны была бы достаточно влиятельной, чтобы иметь потенциал противостояния с регулярными войсками правительственных сил. Необходима нелегальная группировка, которая может действовать диверсионно-террористическими методами. 

Автономность талибов была мнима, т.к. они целиком и полностью зависели от военторга, тыловой базы и финансирования от Пакистана и Саудовской Аравии. Так зачем менять рукопожатного Раббани на потенциально неуправляемого Омара? Раббани имел слишком ограниченное организующее начало, с репутацией такого местного бандита, полу-олигарха. Он не способен был повести за собой людей, а для религиозных фанатиков необходимо иметь вдохновение, духовного и идеологического наставника и подлинного лидера. Омар подходил на эту роль. Это можно сравнить с Плотницким и Стрелковым. Первый имеет крайне негативную репутацию и минимальный уровень поддержки среди ополченцев, который не способен объединить возле себя ни одного человека без денег, а второй был местным героем-революционером, который был способен объединять тысячи людей за идею. Так же и в Афгане. 

США НЕ устраняли Раббани, они его лишь отодвинули на второй план. Если бы проект Талибан провалился, то был бы тоже свой человек, но другого формата. США не проигрывали ни в каком случае, ведь что с Омаром, что с Раббани Афган был подконтрольной территорией, но Омар предпочтительнее.

Действия США, Пакистана и Саудовской Аравии мотивированы еще тем, что фрагментированный и крайне нестабильный Афган был бы сдерживающим фактором для шиитского Ирана с потенциалом создания ударного звена в Центральной Азии для гипотетических наступлений в сторону Таджикистана с целью втягивания России в войну. Для них было важно, чтобы ни Китай, ни Иран или Россия не претендовали на афганский регион. Талибы успешно выполняли эту роль, поэтому их и поддерживали. 

Плюс к этому создание талибов позволило направить протестную энергию моджахедов в заданном русле. Это же было, как целое государство. Инфраструктура, боевики, полевые командиры, связи. Бог мой, против СССР же боролись, работали там по полной программе. Талибы же замыкали на себя большую часть ветеранов моджахедов, решая проблему утилизации наиболее буйных. Вопрос социализации этих боевиков не стоял. В тех условиях это было практически невозможно. Представьте себе, если бы их не обуздать? Они же могут все разнести! 

Во всяком случае, если ситуация вышла бы из-под контроля, а предпосылки к этому были, США бы просто перекрыли тыловую базу, финансирование и военторг из Пакистана, чтобы привело бы к увяданию талибов естественным путем. Рычаг на них имелся. 

На самом деле США и тем более Пакистан никогда не боролись с талибами. Декларируемая цель не значит реальная цель. Мотивы вторжения в Афган был иные, чем заявлено официально. Ровно точно также, как и вторжения в Ирак шло не для поиска оружия массового поражения, которого никогда не было. Кстати, никто за Омаром не гонялся. Он с 2001 года успешно жил и развивался в Пакистане, дружил со своими корешами из пакистанской разведки, координировал талибов и так далее. А с 2007 вместе с бин Ладеном в Пакистане старость проводили под теплым крылом разведслужб. Заслужили, столько лет во благо США проработать! Омар умер по болезни, судьба бин Ладена остается не известной. 

Изучая разведывательные документы различного уровня доступа, в том числе из Викиликс, первое, что бросается в глаза – это высокий уровень профессионализма американских военных, разведчиков и политиков относительно внутренней и внешней коммуникации. Подход к уровню конспирации весьма высок. Не существует единого документа, который бы установил прямую связь террористических организаций и США. Знаете, это похоже на мозайку. Для того, чтобы получить общую картину необходимо комбинировать тысячи и десятки тысяч элементов, искать взаимосвязи, ассоциации. Невероятно много подставных лиц и организаций, никогда не говорят прямо (много двусмысленности), превосходно имитируют и мимикрируют. Еще одна отличительная особенность американцев – они принципиально не документируют нанесенный ущерб, что на самом деле полностью логично. Кто в здравом уме будет собирать на себя компромат по военным преступлениям?


Какая либо официальная (подтвержденная) статистика разрушений и гибели мирных жителей в зоне американской оккупации отсутствует, как класс. Ее нет в принципе, ни в каком виде и ни на каких уровнях. Они попросту не ставят перед собой цели документирования нанесенного ущерба. Есть различные оценки сторонних служб, которые, как правило, отличаются низкой точностью и полнотой охвата.

Тем не менее работа со всеми этими документами позволит лучше понимать механику функционирования американской внешней политики и оборонной доктрины, осознавать их мотивацию, методы действий, организационную специфику, иерархию и глубину связей. С целью более достоверного предположения будущих направлений удара для эффективного парирования и контратаки. Это действительно важно.

Они не документируют собственные преступления, но проводят достаточно тщательный анализ террористической активности организаций.
Представлю три наиболее влиятельные на данный момент: Аль-Каида и все ее подразделения, ИГ и Талибан.


Поверхностный анализ полученных данных показывает, что все операции США по принуждению к демократии провалились, не так ли?



Смотрите сами. Террористическая активность возросла в момент вторжения в Афганистан и нарастала год от года, всплеск хаоса произошел после событий «арабской весны» в 2011. Талибан, например, до 2001 года НЕ совершал терактов относительно мирных жителей, это тоже важно. Сейчас ситуация хуже некуда.


Провозглашая цель США – это борьба с терроризмом, наведение демократического марафета, борьба за права человека и свободу слова.
В реальности все наоборот. Теракты увеличиваются, хаос растет в геометрической прогрессии, диктатура на местах становится повсеместной, о правах человека никто не думает (шариат же, какие тут права), женщин вообще за людей не считают, война только усиливается. Хорошо поработали?

Более того, борьба с терроризмом для США и их союзников с 2001 года обошлась в более, чем 2 трлн долл. Расчет примитивный. Средние оборонные расходы к ВВП с 1992 по 2000 и средние расходы с 2001 по 2014, дельта между этими величина и есть тот добавочный эффект борьбы с терроризмом.

Если бы 2 трлн были потрачены на развитие человеческого потенциала в Африке и на Ближнем Востоке, а не на войну, то этих денег хватило бы, чтобы закрыть на 180% весь инфраструктурный дефицит. Строить энергетическую, коммунальную, транспортную, индустриальную и социальную инфраструктуру, сделать жизнь людей, похожую на рай. Т.е. начиная от дорог, заканчивая научно исследовательскими центрами и атомными станциями. Но мы получили не просто разрушенные страны, а фактически уничтоженные цивилизации с тысячелетней историей.

Такая логика позволит сделать вывод, что США проваливают все за что берутся, вкладывая неимоверное количество денег и ресурсов. Однако, такая логика неверна. Ошибочная интерпретация намерений приводит к неверным выводам.

На самом деле США НИКОГДА (это стоит выделить и подчеркнуть) не боролись с терроризмом.
Так что такое терроризм, как он рождается и зачем он нужен?

Я достаточно серьезно подошел к этому вопросу, проанализировав много аналитических материалов и разведывательных документов, чтобы выделить общее, что делает террористов похожими друг на друга.
1. Условия зарождения данного явления.
2. Связующий элемент.
3. Катализатор.
4. Заинтересованная и организующая сторона.
Рассмотрю более подробно...

Условия зарождения данного явления. Я анализировал не только ИГ, Аль-Каиду и Талибан, а еще по меньше мере 50 террористических организаций, действующих сейчас и раньше.

Первое. Практически во всех случаях предшествующим событием является распад, деградация социальных институтов. Очень широкое понятие, но если попробовать его сформулировать коротко: комплекс субъектов в рамках организации жизнедеятельности социума с целью удовлетворения экономических, социальных, культурных, политических и религиозных потребностей общества. Социальные институты объединяют экономику, государство, армию, науку и технологии, медицину, право, религию. Начиная от детских садов, заканчивая Верховным судом и вооруженными силами.
Распад социальных институтов приводит к:

• потери занятости и доходов, тем самым высвобождая огромный человеческий ресурс, который без точек приложения энергии имеет склонность к дестабилизации;
  


• нарушению функционирования финансово-экономической, юридической и правоохранительной системы со всеми вытекающими последствиями.
  

Второе. Слабая власть и силовые структуры. Нет системы сдерживания и наказания. Силовые структуры – армия, полицейские структуры, служба безопасности, силы специального назначения, служба разведки. Когда силовые структуры ослабляются в силу различных причин, - бандиты анархисты, мародеры, хулиганы выходят на поверхность, объединяются в группы и подобно вирусу распространяются по региону, уничтожая и разрушая все на своем пути. Это актуально для любого региона и страны, где силовые структуры перестали противодействовать беспределу. Когда нет сдерживающей силы, то деструктивные элементы быстро зарождаются.

Связующий элемент. Что их объединяет вместе, что их мотивирует, какие общие интересы?
Первое. Идеология. Когда не обремененные интеллектом люди (бедные и необразованные) находятся в идеологическом вакууме, без внятных жизненных ориентиров, без ясной цели и смысла жизни, без перспектив - это приводит к тревоге, растерянности.
Нарушенная система координат и жизненных ориентиров вынуждает искать точку опоры, некие ментальные костыли. На эту благодатную почву легко наложить любую ложную систему ценностей, идеологию.

Понятие о справедливости, добре и зле можно подменить, целенаправленно навязывая выгодную схему. Люди стремятся жить в некой схеме, четкой системе принятия решений, что позволяет чувствовать уверенность, подавляя чувство тревоги и растерянности. Вот тут идеологи, архитекторы и организаторы террористических организаций, различных сект работают очень активно, заполняя идеологический ваккум, подставляя собственные "ментальные костыли".

Исламский фундаментализм не имеет ничего общего с традиционным исламом и никак не связан с Кораном. В Коране ничего не сказано про насилие, убийства, пытки, агрессию против мирного населения (женщин, стариков, детей), даже в условиях военного джихада, т.е, когда против мусульман совершается агрессия и притеснения. Ничего не говорится про агрессивную экспансию исламской идеологии и уничтожение неверных.

Т.е. вольная трактовка Корана и откровенная подмена понятий может быть использована для деформации понятий о справедливости, о добре и зле, что в свою очередь используется для вербовки радикальных исламистов.

Второе. Коммерческий интерес. Многие идут в террористические организации не только ради идеологии, но и как наемники (ради денег), хотя с радикальным исламизмом это скорее редкость, чем норма. Однако, отсутствие работы и источников доходов вынуждает идти туда, где можно получить хоть какой заработок.

Катализатор. Терроризм не может существовать без насилия. Это его основа. Насилие и пытки в условиях мирной жизни или перманентные боевых действия важнейшие факторы для агрессивного настроя пушечного мяса. Боевики не должны расслабляться, не должны терять навыки и агрессию. Насилие выступает в роли допинга, катализатора на бескомпромиссную войну. Как рыба не может без воды, так и боевики не могут без насилия и разрушения. Убери этот катализатор, как система начнет распадаться и мутировать в совершенно другую структуру с другими задачами – например в регулярную армию или охранную структуру, что не имеет ничего общего с терроризмом.

Заинтересованная и организующая сторона. Не каждый повстанец является террористом, но зато каждый террорист - это мутирующий повстанец. Но чтобы движение возникло необходимы организаторы. Какой бы целеустремленной не была толпа, но без организации ничего не будет. Важно понимать следующее. В здоровой экономике и сильном государстве террористы не могут возникнуть. Рождение террористов есть результат целого ряда разрушительных процессов и накопленных противоречий, которые были подхвачены либо изнутри, либо извне.

• Изнутри это может быть разделение силовых структур на два и более ответвления, когда одна группировка начинается биться с другой. Либо же это поддержка со стороны влиятельных олигархов при условии, что центральная власть потеряла рычаги воздействия на внутриполитическую ситуацию.
  


• Извне – это через некоммерческие организации, внедренные частные военные компании, которые мутируют в террористов, либо же поддерживают внутренние маргинальные элементы (как на Украине), либо по линии иностранных спецслужб (как на Ближнем Востоке и в Африке).
  

Следует отметить, что террористы не фантомы и воздухом не питаются, а оружие не растет на деревьях.  Это живые люди, на содержание которых необходимы деньги и много материальных ресурсов. Деятельность террористов весьма затратная, а, т.к.  они ничего не производят и не создают, поэтому в принципе (по определению) не могут выйти на самоокупаемость законными, цивилизованными методами. Их финансирование – это гранты и пожертвования заинтересованных в терроризме структур (начиная от частных лиц, заканчивая государствами), контрабанда (наркотики, захваченное сырье, торговля людьми, человеческими органами, предметами искусства), похищения людей и требование выкупа, ну и насильственный сбор дани с оккупированных территорий.

----

Таким образом, появление террористической организации – есть результат ослабления центральной власти и силовых структур, деградация экономики и распад социальных институтов, малообразованное и молодое население, комплекс внутренних накопленных противоречий. Все это подхватывается и развивается заинтересованными структурами. Всегда! Без заинтересованных структур любое начинание заглохнет в момент зарождения, т.к. нет ни возможностей, ни ресурсов под развитие и экспансию. Не обязательно внешние структуры, это могут быть внутренние оппозиционные структуры, которые используют протестную энергию толпы в своих интересах. Если стаду бандитов и анархистов дать в руки оружие, дать катализитор и направление удара, обернуть все это в идеологическую оболочку - вот и получим террористов, все очень просто.

Для чего США нужны террористы? Зачем они их создают, финансируют, снабжают? Есть основания считать, что степень вовлечения США в организацию и планирование Аль-Каиды, ИГ и Талибана значительно выше, чем ранее предполагалось. Более того, есть основания считать, что США имеют рычаг и ресурсы на их воздействие и подавление в случае необходимости, но не используют эту возможность по целому комплексу причин. Т.е. США прямо и косвенно способствует экспансии терроризма, имея информацию о организационной структуре террористов и местоположении главарей.

Так зачем они? Это инструмент грубой силы для проведения агрессивной внешней политики в условиях, когда прямое участие США невозможно по политическим, экономическим или военным соображениям. Другими словами, это частные военные компании США, которые несомненно более эффективны, чем традиционные ЧВК.

• Используя радикальных исламистов, расходы на содержание и экспансию несоизмеримо ниже, чем в традиционных ЧВК. Большая часть боевиков работает за идею, а содержание требует расходов лишь на еду, одежду, жилье и боеприпасы + тренировка, тогда как наемники из США и Европы будут требовать за свои услуги в десятки раз больше. Чисто экономические и финансовые соображения.
  


• Используя радикальных исламистов, уровень мотивации и агрессии также несоизмеримо выше, тем самым эффективность в бою на качественно ином уровне. Идеологическая обработка с религиозным уклоном может творить чудеса. Война до последней капли крови не имеет ничего общего со слабо мотивированными гламурными парнями из традиционных ЧВК, готовых бежать с поля боя при первой возможности.
  


• Используя традиционные ЧВК невозможно подвести конфликт под определение гражданской войны, что автоматически ограничивает пропагандисткий потенциал для обработки местного населения с целью вовлечения в войну. Традиционные ЧВК эффективно использовать в операциях по устранению, например, какого нибудь наркобарона, но не в континентальных войнах.
  
  

В принципе, радикальный исламизм, как явление появилось совсем недавно. Буквально в 90-х годах, экспансия и развитие совпали с агрессивной внешней политикой США на Ближнем Востоке и Африке в 21 веке.

МОСКВА, 26 окт — РИА Новости. Департамент юстиции США и Управление финансовых услуг Нью-Йорка расширяют масштаб проверки деятельности московского подразделения крупнейшего немецкого банка Deutsche Bank, пишет газета Financial Times со ссылкой на осведомленные источники.



Теперь наряду с расследованием по факту возможного отмывания денег подразделением банка в Москве власти США проводят проверку на предмет возможного нарушения санкций, отмечает издание.

Как указывается, власти США расширяют проверку в связи с тем, что в некоторых из проанализированных в ходе расследования транзакций предположительно участвовал гражданин США, также предполагается, что в эти операции были вовлечены доллары США.
Предметом расследования является серия так называемых "зеркальных сделок", в которых российские клиенты банка покупали ценные бумаги в рублях через московский офис Deutsche Bank, а затем продавали эти бумаги за иностранную валюту, в том числе доллары США, через офис банка в Лондоне.
По данным источников газеты, центральной фигурой расследования является гражданин США Тим Уисвелл, который являлся главой отдела акций Deutsche Bank в России и был отстранен в ходе внутреннего расследования.
Власти США также изучают, есть ли у банка отвечающие требованиям и готовые к использованию программы по соблюдению правовых норм в связи с санкциями в отношении России и предоставил ли банк достоверную информацию регулирующим органам. Кроме того, власти США расследуют, разрешал ли филиал банка в России несанкционированно перемещать средства из страны.
В конце мая официальный представитель банка Анке Файль сообщила, что Deutsche Bank располагает информацией о возможном отмывании денег через его московский офис и проводит внутреннее расследование по этому факту. Московский офис Deutsche Bank тогда отстранил от работы несколько сотрудников из-за расследования внебиржевых сделок, имеющих признаки отмывания денег.
В августе сообщалось, что федеральные прокуроры США проводят расследование в связи со сделками на сумму в несколько миллиардов долларов, которые осуществил крупнейший немецкий банк Deutsche Bank от имени российских клиентов в течение 2015 года


РИА Новости http://ria.ru/economy/20151026/1308145409.html#ixzz3pe3w2Y4F

«Кто ответит на вопрос, куда движется «Большой Ближний Восток» и когда он достигнет пункта назначения, — риторически восклицает турецкая газета Yeni Safak, — когда любой политический чих у берегов Гибралтара быстро аукается чуть ли не на севере Китая или в Средней Азии».

Действительно, кто? И что за «политические кудесники», которые, по словам израильского востоковеда Гая Бехора, говоря о необходимости сохранения территориальной целостности того или иного государства в пространстве Большого Ближнего Востока, по сути, заявляют о своих «волшебных способностях обратно превратить яичницу в сырое яйцо».
Регион разваливается и будет дальше разваливаться под давлением внешне новых, но на самом деле старых реалий. Во времена холодной войны Ближний Восток помечался на военных картах НАТО и Варшавского договора не только как предполагаемый театр военных действий, но и как регион, подлежащий геополитической корректировке. Не случайно он выступал эпицентром большинства конфликтов, особенно после Второй мировой войны.
Так, в апреле 1945 года СССР денонсировал советско-турецкий договор 1931 года о ненападении и нейтралитете, перестал юридически признавать существовавшую на тот момент советско-турецкую границу.
Затем Иосиф Сталин официально заявил на Потсдамской конференции, что Турция должна вернуть Армении и Грузии, которые он называл «договорными государствами», их исторические территории, «захваченные в период военно-политической слабости Советской России». Речь шла, как минимум, о восстановлении российско-турецкой границы на август 1914 года.
Тогда Советский Союз задержал вывод своих войск из Северного Ирана. И тогда же стало известно о наличии курдского проекта, желании Сталина разместить советские базы на ливийской и турецкой территории. В геополитическом смысле он мыслил категориями «Большого Ближнего Востока», не вводя в оборот этот термин, однако хорошо понимая значение узлов, завязанных в регионе после распада Османской империи чиновниками британской и французской администраций.
Но в силу разных причин из всех геополитических проектов Сталина был осуществлен только один: образование в 1948 году государства Израиль.
После распада СССР казалось, что ближневосточное противостояние двух сверхдержав завершилось и США получили исключительную возможность установить мир в этом регионе «по образу и подобию». Однако первый парадокс состоит в том, что Вашингтон, как некогда Москва с ее большевистскими идеями, решил выполнить в регионе свою «демократическую миссию», что не сразу было распознано многими западными и российскими экспертами.
Второй парадокс: когда 10 июля 2006 года в журнале Вооруженных сил США Armed Forces Journal появилась карта «Нового Ближнего Востока», подготовленная сотрудником офиса заместителя начальника штаба по разведке Департамента обороны США подполковником Ральфом Петерсом, она производила впечатление компиляции с советских военных карт, на которых были нанесены возможные границы государств на Ближнем Востоке, восходящие к периоду Первой мировой войны, хотя сам Петерс представлял ее только как «игру ума». Тем не менее, это был план построения государств от Израиля до Пакистана, от Туниса до Закавказья. 
Первоначально скандальная карта оценивалась многими российскими и зарубежными экспертами как «спекулятивный плод фантазий американских геополитиков», но достаточно бросить сегодня взгляд на реальную карту Ближнего Востока, сравнить ее с петерсовской, чтобы понять: удается или не удается США осуществить геополитическое переформатирование региона.
На наш взгляд, этот проект уже выполнен процентов на шестьдесят, и нынешние события в регионе имеют и будут иметь продолжение. В этой связи израильский демограф Яков Файтельсон считает, что «эра старого Ближнего Востока подходит к концу, здесь будет продолжаться процесс дезинтеграции существующих государств, поскольку они представляют собой недавно образованные и искусственные конструкции, уязвимые для процесса дробления, кроме Египта и Ирана как стран с глубокими историческими корнями и давно сложившимися границами на Ближнем Востоке».
В частности, в Закавказье на «карте Петерса» Армения обозначена в приграничье с государством Курдистан. По этому поводу процитированный выше турецкий политолог Октай говорит, что «правящая партия решением курдского и армянского вопросов преследовала иную цель — остаться у власти, заручившись поддержкой мировых держав, но все вышло наоборот».
Что касается Сирии, то в 1920 году Франция разделила свой мандат на четыре отдельных государства: Большой Ливан, Государство Алавитов, Государство Алеппо и Государство Дамаска. В 1921 году были созданы Государство друзов — Джабаль аль-Друз — и санджак Александретта.
Потом Франция свернула эксперимент по предоставлению нацменьшинствам прав на автономию. В 1922 году произошло объединение Алеппо и Дамаска в единое государство, вначале названное Сирийской Федерацией, а затем переименованное в Государство Сирия. В 1936 году Государство алавитов и Джабаль аль-Друз были окончательно включены в состав Сирии, а во французской армии Леванта (Troupes du Levant) появились подразделения, укомплектованные в основном представителями нацменьшинств: алавитами, черкесами, друзами и курдами.
В 1946 году Сирия стала независимой, вскоре власть в стране захватила армия, где большинство командных постов заняли алавиты, служившие еще в Troupes du Levant. Алавиты продолжали и далее доминировать в армейской верхушке и в госаппарате Сирии, сохраняя ее единство с помощью диктатуры пан-арабской национал-социалистической партии Баас.
Сейчас правительство Башара Асада удерживает под своим контролем в основном районы проживания алавитов, территорию своего первого государства, ликвидированного в 1920-е годы французами. Но не будем забывать и то, что и в соседней Турции проживают около 10 миллионов их соплеменников. А для христиан Сирии, угроза которым со стороны исламистов-суннитов граничит с геноцидом, возможным решением могло бы стать присоединение к Ливану, где у христиан все еще сохраняются сильные позиции, включая собственные вооруженные силы.
Друзы пытаются, с одной стороны, придерживаться вооруженного нейтралитета, а с другой, продолжают служить в сирийской армии, опасаясь суннитских исламистов. В случае падения режима Асада и распада Сирии они могли бы, как и алавиты, попытаться восстановить свое государство — Джабаль аль-Друз, ликвидированное французами.
Курды, овладев своей территорией на северо-востоке Сирии, практически сомкнулись с фактически независимым Курдистаном на севере Ирака. Таким образом, на месте созданного французами сирийского образования могут возникнуть, по крайней мере, четыре государства.
«Иордания тогда — в 1923 году — стала своеобразной компенсацией Британией потерь своему союзнику, Хашимитскому шейху Абдалле, изгнанному Саудитами из его владений в Хиджазе и священных для мусульман Мекки и Медины, — отмечает Файтельсон. — Старые претензии Хашимитов могут привести к попытке расширить территорию Иордании, используя распад Саудовской Аравии на юге и волнения в суннитских районах Ирака на северо-востоке. В этом случае в Иордании возникнет несколько групп населения, нейтрализующих друг друга, а объединяющим для них фактором становится… король Абдалла. Своего рода арабская модель Великобритании с ее Англией, Шотландией, Уэльсом и Северной Ирландией, в качестве которых в данном случае выступят анклавы бедуинов, палестинцев, иракцев, сирийцев и черкесов».
Все это свидетельствует о том, что на Ближнем Востоке с заметным хронологическим лагом осуществляется задуманная еще более 100 лет назад глобальная геополитическая реорганизация.
Изначально в ее разработке участвовали британцы и французы, которые по итогам Первой мировой войны вышли на соглашение Сайкса-Пико. Потом свои карты рисовал СССР, и только после — одни США, хотя теперь, с учетом присоединения России к военной операции против ИГИЛ в Сирии, Москва снова в игре.
Пока Ближний Восток представляет собой «геополитический пластилин», глину, из которой можно вылепить все, что угодно, однако приобретут эти «поделки» необходимую твердость и устойчивость лишь в огне преобразований.