Большой передел мира

Трампу – которого сейчас вспоминают недобрым словом за очередные антироссийские санкции – в одном случае можно сказать спасибо. «Если чего-то произойдет на этом саммите, то одной из причин подвижек являются, конечно, американские санкции против Ирана», – заметил в комментарии газете ВЗГЛЯД главный научный сотрудник Исследовательского института «Диалог цивилизаций» Алексей Малашенко. «Иранцам просто необходимы другие выходы, им совершенно не к месту продолжать выяснение отношений с Азербайджаном и Туркменистаном по поводу Каспия», – заметил собеседник.

«По большому счету эта конвенция – основной документ, который регулирует 60–70% от всех вопросов, которые имеются в Каспийском бассейне. Этого вполне достаточно, чтобы начать разработку месторождений, привлечь инвестиции и ориентировать экономику на ресурсы Каспия. Без этого никто не имел права в одностороннем порядке что-то сделать, потому что это беспокоило соседние государства», – разъяснил газете ВЗГЛЯД директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров.

При этом новый статус Каспия в том числе подразумевает важный для России момент – гарантируется, что в акватории не будет вооруженных сил некаспийских государств.

С другой стороны, как сообщил замглавы МИД Григорий Карасин, «предусмотренный режим гарантирует свободу развития ВМС, плавания и действий российских военных кораблей в общем водном пространстве». Это важно, учитывая возрастающую роль Каспийской флотилии – вспомним, например, запуск «Калибров» по целям в Сирии и ее предстоящую передислокацию из Астрахани в Дербент, поближе к морским границам.

Напомним, что в последние пять лет периодически сообщается о том, что Казахстан готов предоставить США и НАТО свой порт в том же самом Актау – для транзита грузов в Афганистан. Такие неприятные для нас прогнозы последний раз звучали не далее как в апреле. Теперь же Каспий де-юре превращается в водоем для внутреннего пользования, где чужим появляться будет как минимум сложнее.

Какую же дипломатам удалось найти формулу компромисса? Она очень оригинальна: Каспий – это не море и не озеро. «Будет особый правовой статус», – пояснил накануне «Коммерсанту» замглавы МИД Григорий Карасин.

Если до 1991 года было лишь два каспийских государства – СССР и Иран, то теперь море приходится делить уже впятером. Сложности добавляет неясный статус Каспия, по поводу которого даже у географов нет единого мнения: то ли это самое большое бессточное озеро на Земле, то ли это полноценное, хотя и замкнутое море. Вопрос не праздный с точки зрения геополитики, экономики и международного права.

Дело в том, что по международному праву море делится по одним принципам, а озеро – по другим. Если Каспий – трансграничное озеро (на чем до последнего момента настаивал Иран), то все пять стран могли бы требовать равного раздела его ресурсов, по 20 процентов моря каждому, со всеми нефтяными и газовыми кладовыми на дне. Если это все-таки море, то действует Конвенция ООН по морскому праву: 12-мильная суверенная зона у каждой страны и нейтральные воды посреди моря (которых сейчас нет). Из «морского» статуса Каспия в том числе следовало бы: здесь могут находиться вооруженные силы и посторонних государств – тех же США, например.

Понятно, почему морской вариант не устраивал Иран – его каспийское побережье изогнуто, и суверенная зона куда меньше иранских претензий. Эта страна заявляет права на пятую часть акватории и соответствующие нефтяные и газовые месторождения. В 2001 году Иран и Азербайджан едва не вступили в войну вокруг одного из них. В воздух даже были подняты боевые самолеты, открывался огонь. Сошлись на том, что разработку месторождения пришлось просто остановить. Напомним и о бурном споре между Азербайджаном и Туркменией.

«Иран был не единственной страной, которая выдвигала многие возражения. Туркменистан делал то же самое. Плюс ко всему сказывались неразрешенные вопросы между Туркменистаном и Азербайджаном по газовым месторождениям Каспия», – констатировала в комментарии газете ВЗГЛЯД востоковед Каринэ Геворгян.

Теперь решение, кажется, найдено. Новая конвенция подразумевает, что дно и воды будут делиться по-разному. Что касается «собственно воды»: акватория делится на территориальные воды и рыболовные зоны стран-участниц и «общее водное пространство». В общем пространстве, как уже было сказано, могут свободно действовать ВМС каспийских стран.

Эжен Делакруа. Атилла (фрагмент). 1843-47

Всё изменило создание ядерного оружия и вызванная им стратегия сдерживания, вытекающая из концепции гарантированного взаимного уничтожения. Кто бы первым ни начал глобальную ядерную войну (а в нее неизбежно переходит любая попытка применить ядерное оружие локально), победителю в любом случае достанется только не пригодная для жизни ядерная свалка.

Впрочем, это нисколько не отменяет глобальную суть кризиса, вызываемого переходом количества перемен в их новое качество. Другого способа его преодоления, кроме войны, человечество пока не придумало. И эта война уже началась. Разве что, за невозможностью тотально двинуть вперед танки или прибегнуть к ядерным бомбам, она просто сменила форму. Но не суть.

У нас на глазах происходит формирование нового экономического базиса. Если не вдаваться в мелкие детали, новым центром мира становится Азия. Китай в ней лишь первая ласточка, так сказать, стронувшая лавину. Страна, в одиночку производящая четверть мирового объема энергии (!) и 54% (!) всех промышленных товаров планеты в рамки малозначительного государства «второго мира» уже явно не помещается. О чём со всей наглядностью свидетельствует неумолимость реализации глобального китайского интеграционного проекта «Пояса и Пути». Активность Красного дракона неизбежно толкнула во внешний мир и Индийского слона, также начавшего собственную внешнеэкономическую экспансию.


PublicDomainPictures

Впрочем, сравнение с лавиной здесь не является лишь оборотом речи. Эти и другие проекты меняют весь экономический фундамент планеты, вызывая не только количественные, но и обширные синергетические эффекты.

Например, пока Иран оставался лишь одним из четырех претендентов на доминирование «где-то на нищем Ближнем Востоке», ценность которого определялась только наличием Суэцкого канала, он легко блокировался чисто политическими мерами, лишь слегка разбавленными экономикой санкций. Сегодня, в связке с Южным транспортным коридором, он обретает перспективу крупного сырьевого, промышленного и логистического кластера, ценность которого постепенно превышает значение разных прежних связей.

Еще нагляднее проявляется изменение статуса России, еще со времен Ивана Грозного считавшейся далекой и глухой дикой восточной окраиной всего цивилизованного (читай — европейского или западного) мира. На протяжении пяти веков мы были вынуждены противостоять европейской экспансии, желающей забрать себе наши ресурсы и территорию. Периодически казалось, что рано или поздно нас просто сомнут. Такие настроения в особенности усилились после распада СССР в 1991-м. Раз мы очевидно не сумели построить свой мир, раз социализм в итоге (о причинах тут можно спорить, но главное сейчас результат) проиграл капитализму, то не лучше ли перестать кочевряжиться и приступить к интеграции в единую «правильную» «западную» политико-экономическую систему?

Однако теперь оказалось, что прошедшая четверть века глобальных экономических перемен вывела Россию из глухой периферии в важный центр всего будущего мира. Оба ключевых логистических коридора в итоге неизбежно проходят через нас. Мы становимся центром энергетического обеспечения. И не только потому, что у нас есть газ. В настоящий момент Россия является лидером в ядерной энергетике. И не просто «одним из», а на данный момент практически единственным.


Дмитрий Николенко | Мирный атом - город Волгодонск

Впрочем, только сырьем и энергией дело не ограничивается. В передовых наукоемких технологиях мы тоже, мягко скажем, не самые последние в этой жизни. Но важнее оказывается другое. Из всех, как нынешних, так и будущих ведущих стран, только Россия оказывается в равной степени дружна со всеми и в той же степени далека от их собственных конфликтов.

Наиболее наглядно результат проявился в Сирии, где Москва не просто сумела усадить за один стол переговоров ранее непримиримых противников вроде Турции и Ирана, сформировав коалицию с Дамаском, но и обеспечила конструкции очевидную работоспособность в виде успешного разрешения формально внутреннего конфликта в Сирии. Вписав в процесс даже Израиль, на протяжении более полувека с иранцами общавшийся исключительно сквозь прорезь автоматного прицела. Не говоря уже про саудитов. Результат, очевидно, превзошел не только американские усилия, но и вообще был получен прямо вопреки им.


Иллюстрация: Kremlin.ru

Таким образом, мы продемонстрировали наличие важного качества, обеспечивающего нам важное достойное место в новом мире, несмотря на явное экономическое превосходство нынешнего Китая.

Впрочем, важнее другое. Если отложить частности и взглянуть на картину в целом, можно легко увидеть формирование новой системы геополитического противостояния. Из ранее разрозненной Евразии формируется новое единое политическое и экономическое пространство, связанное множеством внутренних логистических и экономических линий. Там еще не все гладко и далеко от окончательных очертаний даже на уровне финально утвержденных планов. Но в целом уже понятно, что результат выливается в обострение противостояния между глобальным Континентом (Евразией в целом) и глобальным Островом, в роли которого оказываются США (и частично, Британия).

Политика, как известно, всегда основывается на экономике и вытекает из нее. Сила гравитации протекающих сейчас процессов столь велика, что она начинает отрывать от бывшего Западного мира огромные куски, разрывая англосаксонскую стратегию удушения континентальной Евразии, известную под названием «петля Анаконды». Причем как в Европе, так и в Азии. И… притягивать их к новой политической системе Континента. Тем самым ставя глобальный Остров перед выбором — умереть или как-то побороться.

В теории инстинкт выживания диктует необходимость мирно сдать позиции, разменяв отступление на более-менее почетные условия в новом мире. Однако инстинкт самосохранения требует бороться за сохранение старого мира буквально до последнего вздоха.

Не только потому, что сейчас американская элита считает себя хозяином всего мира, а после капитуляции превратится разве что в богатого владельца ранчо в Техасе. Сегодня материальное благосостояние США фатально зависит от размера прибавочной стоимости, собираемого за счет своего доминирования со всего остального мира. К примеру, совокупный внешний долг США превышает аналогичный показатель Евросоюза, Центральной и Южной Америки, России и Ближнего Востока вместе взятых.


Александр Горбаруков © ИА REGNUM

Пока заемщики сохраняют веру в возможность Америки долги вернуть. Но постепенная утрата мирового влияния усиливает риск «утраты доверия», а значит, начала лавины досрочного требования возврата займов, размер которых составляет более 106% ВВП страны. В переводе на русский это значит, что для его погашения Америка должна полностью, до цента, отдавать кредиторам все заработанное свои заработки на протяжении не менее четырнадцати месяцев. Много вы знаете стран, способных в прямом смысле слова не есть в течение такого времени?

Вот и американской элите подобные примеры неизвестны. Откуда и берется их трактовка происходящего в стиле «no pasaran!». Поражение в этой войне для США означает смерть как государства в нынешнем виде в самом прямом смысле. Штаты перестанут быть соединенными, что приведет к результату, по итоговому смыслу аналогичному последствиям распада СССР.

Как говорилось выше, системные кризисы такого масштаба кроме как глобальной войной не решаются. И эта война идет уже более двух лет с постоянно нарастающим накалом. Разве что, не имея возможности пустить в ход танки, Америка пытается использовать остатки экономического и политического влияния. Потому прибегла к санкциям, масштаб которых, в конечном счете, сегодня охватил весь мир.

Вашингтон на данный момент ввел запретительные ограничения против всех стран ЕС, против всех партнеров по NAFTA (это Канада, Мексика), по FTAA (все страны американского континента), против Индии, Китая и стран, подписавших договор Тихоокеанского инвестиционного партнерства. Само собой, против России санкции объявлены тоже, к тому же их обещают усилить еще больше.

Ответную реакцию на действия США вряд ли можно считать неожиданной. Убедившись в бесполезности попыток с Вашингтоном разумно договориться (примеров тому вагон, среди которых самое видное место занимает иранская ядерная сделка), подвергшиеся американской агрессии страны перешли к ответным действиям.

Агентство Reuters, со ссылкой на источник в корпорации Sinopec, сообщило о принятии Китаем решения сократить объемы закупки американской нефти на 300 тыс. бар. в месяц, по крайней мере, до конца текущего года. Это примерно 5% всего американского нефтяного экспорта в Китай (в целом достигающего 36% всего экспорта американской нефти в мире). На первый взгляд, это немного. В текущих ценах потери США составят каких-то 21 млн. долл. в месяц. Но, во-первых, за год такой войны набегает четверть миллиарда дополнительных потерь и без того тотально убыточной внешней торговли Америки. И, во-вторых, кто сказал, что уменьшить закупки еще больше Пекину что-то принципиально помешает, если действия Вашингтона того потребуют?


Иван Шилов © ИА REGNUM

Кроме того, Китай также уже снизил закупки американского СПГ: поставки американского сжиженного природного (СПГ) газа в Китай в июле упали до минимума за год, и снижение продолжается. Ещё в мае ввоз американского СПГ составлял 400 тыс. тонн, в июле — всего 130 тыс. тонн.

Впрочем, сейчас вопрос стоит уже куда шире. Свой антисанкционный регламент ввела Европа. Прямо проигнорировала требования Белого дома Индия. Конечно, не всё идет гладко. Часть крупнейших неамериканских транснациональных корпораций на обострение с Вашингтоном не пошли, предпочтя подчиниться, но экономика — штука суровая. Война санкций постепенно отделяет от Америки деловое пространство планеты.

В Иране зарабатывать нельзя. В русских газовых потоках — нельзя. В Европе тоже нельзя. А больше доходных мест в мире не осталось. Да и доходность операций внутри США тоже снижается. В итоге рано или поздно перед их владельцами и акционерами всё равно встанет острый вопрос о степени их согласия полностью разориться во славу величия Америки.

Справедливости ради следует признать, что эта война создает проблемы не только американцам. Мир слишком долго формировался вокруг единственного западного лидера, чтобы теперь легко и просто его из привычных механизмов исключить. В первую очередь — финансовых и банковских. Вопрос способности, скажем, России обойтись без западных финансовых институтов пока остается открытым.

Но войну в целом Континент у Острова очевидно выигрывает. Не только экономически (Трампу так и не удалось сколько-нибудь заметно снизить отрицательность внешнеторгового сальдо), но прежде всего идейно-политически. Не только официальные власти США, но и сама их правящая элита все больше ужесточает цензуру в СМИ в целом. А уж истерику про российское вмешательство в американскую демократию сегодня слышит буквально каждый.

Другой вопрос, что все эти процессы слишком велики по масштабу, чтобы привести к окончательному преображению мира действительно быстро. И это даже хорошо. Даже со всеми потерями по ходу дела, любая эволюция всё же дает многократно меньше «сопутствующих потерь», чем даже самая маленькая, но решительная революция.


Александр Горбаруков © ИА REGNUM