Большой передел мира

Сейчас эти инициативы проявились в турецком участии в событиях в Ливии, в споре по освоению нефтегазовых месторождений Эгейского моря и Восточного Средиземноморья, разрастанием конфликтов с Грецией по широкому перечню вопросов.

Проявляется это во многих военно-политических, дипломатических, экономических и даже культурно-исторических шагах, которые предпринимает Эрдоган. При этом каждый из таких шагов как минимум провокационен. А как максимум чрезвычайно конфликтен, причем разу же с множеством участников. Хотя нельзя Эрдогану отказать в том, что он умеет ловить момент.

Его активизация в Ливии произошла на фоне вспышки короновируса в Европе. А значит и ситуации, когда основное внимание европейских участников игры было обращено не в Африку, а на внутренние дела. Его активизация по использованию газовых ресурсов Восточного Средиземноморья совпадает с попытками Израиля аннексировать палестинские территории Западного берега реки Иордан, а, следовательно, и все внимание будет обращено на это, а также на ответы на реакции исламского мира. Его активность как в Сирии, так и в Ливии пришлись на период антикороновирусной (а подспудно политической борьбы в России) когда Москва в меньшей степени заботилась о внешнеполитическом фронте и в больше отдала предпочтения внутренним вопросам.

Но это использование обстоятельств между тем на может быть главным обоснованием деятельности Эрдогана, множащего точки геополитического и геоэкономического конфликта с участием Турции. Дело в том, что при любых обстоятельствах игра на таком количестве фронтов, на котором сейчас играет Турция невозможно без готовности к этому экономики и политической системы страны. А она к этому не готова. Валютная система нестабильна, банковская система сбоит. Промышленность подвержена кризисным явлениям, а ресурсная база достаточно узка.

Газовый контракт подписанный на поставку этого ценного ресурса, действует десятилетия. Давая стабильный приток средств, которые можно закладывать на длительную перспективу развития. Да в недалеком прошлом Эрдогану удалось оседлать ряд газовых потоков. Речь идет и о российских Голубом потоке и Турецком потоке, и о международном проекте по поставкам азербайджанского газа в Европу.

Обретение Турцией свой собственной ресурсной базой и игра на газопроводных системах могут реально позволить Турции зайти на длительные перспективы экономического развития, а также обеспечить большую активность в продвижении совей позиции где-либо. Но позволять туркам активно продвигать этот проект никто не намерен. На фоне увлеченности другими проблемами (а все основные игроки сейчас больше заняты своими внутренними делами, а не международной повесткой) большинства ведущих игроков на передний план борьбы с турецкой экспансией выдвинулась до этого малозаметная Греция. По большому счету Греции было бы интересно принять участие в разработке газовых месторождений на шельфе Кипра и провести через свою территорию израильский газопровод в Европу. Это бы дало как экономические, так и политические бонусы. Турецкое участие в добыче газа у Кипра практически полностью подрывают греческие стремления. Во-первых, Турция не допустит появление греческого капитала в консорциуме по добыче газа, во-вторых, будет всячески саботировать строительство израильского газопровода через Грецию.

При этом в Сирии турки пытаются организовать некий альтернативный официальному Дамаску социально-экономический процесс. Вводят в зоне своего присутствия турецкую лиру в качестве средства платежа. Пытаются организовать гражданские службы, обеспечивающие выполнение базовых социальных функций. Худо-бедно пытаются организовать экономические процессы. В основном, разумеется, основанные на разграблении имевшегося сирийского достояния (добыча металлолома, распространенных полезных ресурсов и т.д.). Сирия, ослабленная войной пока что ничего этому противопоставить не может, Россия. Занимаясь помощью в восстановлении крупных промышленных центров (железной дороги, электроэнергетики, нефтяной промышленности, портового хозяйства) заниматься этими вопросами не хочет, ограничиваясь только вопросами поставки гуманитарной помощи по линии Министерства обороны.

Возможно российская парадигма строится на том. Чтобы некоторое время выждать и на фоне общесирийского диалога и новых выборах в сирийский парламент обеспечить возврат территорий под контроль Дамаска. Вот только в этом случае затягивание данного процесса может привести к крайне неблагоприятным последствиям для единства и целостности Сирии. По сути для сравнительно простого возврата удерживаемых территорий в Сирии осталось лишь несколько лет. В более длительной перспективе налаживаемые экономические и социальные проекты со стороны Турции в контролируемой ими территории, либо проамериканских групп могут привести к плавному отпочковыванию данных территорий в своеобразные самоуправляемые анклавы, которые с учетом специфики арабского мира вернуть под контроль Дамаска будет крайне проблематично.

Внутриполитический аспект такого шага - Это своеобразная символическая победа Эрдогана с его концепцией восстановления умеренного исламского порядка. Нет, разумеется. В Турции нет сильных православных, или хотя бы просто христианских сил. Константинопольский патриархат (отличившийся в свое время предоставлением «томоса» для украинских раскольников) в данном случае. Это скорее актор внешнеполитический, а не внутренний. Во внутренней повестке Турции у него нет ни сил, ни возможностей прокачивать хоть какой-то однозначный тренд. Речь идёт о дискуссии «кемалистов» - сторонников светского развития Турции по заветам Ата-Тюрка и умеренных исламистов. Который много в эрдогановской партии. Сейчас ходят слухи (пока слухи) о гипотетической возможности досрочных выборов в парламент Турции. Вообще они планируются на 2023 год. Но именно сейчас на фоне всех побед Эрдогана провести их представляется наиболее благоприятным. В такой ситуации открытие мечети аль Суфия станет серьезным шагом по сплочению происламских кругов вокруг Эрдогана и своеобразным поражением «кемалистов».

Что касается внешнеполитического момента. То открытие в Святой Софии действующей мечети это очень серьёзный удар по взаимодействию с православными государствами среди которых конечно же особо интересны три участника – Греция (которая собственно и претендует на защиту православия в Турции), Россия и балканские православные страны (Болгария. Сербия. Румыния. Македония. Черногория и т.д.).

Для начала нужно отметить, что в балканских православных странах этот шаг Турции не вызовет никаких положительных эмоций. Но на реакцию этих стран Турции мягко говоря плевать, поскольку ни объемы экономических контактов, ни геополитическое их влияние не представляют для Турции никакого риска, а в некоторых странах у Турции есть своя собственная пятая колонна из местных мусульман (Болгария. Македония и т.д.).

Более важным аспектом для Турции является реакция России. Она же во многом была некоторым сдерживающим фактором не дававшем возможность решить вопрос о мечети Аль Суфия ранее. Очевидно, что российским православным кругам. Да и РПЦ этот шаг Турции не понравится. Хотя Святая София в общем то никогда не была в лоне московского патриархата, глобальное видение своей миссии РПЦ не позволит промолчать.

Но представляется протест России будет демонстративно минимальным и к этому есть некоторые обоснования.

Во-первых, России сейчас вполне удобно негативное отношение между Турцией и Константинопольским патриархатом. История с томосом еще не забыта.

Во-вторых, Эрдоган, вероятно во время телефонного звонка В.В. Путину уже проговаривал этот вопрос и в том числе то, что он не направлен против России и российского православия. В связи с этим Турция делает ряд демонстративных жестов в пользу Москвы. Первый и наиболее показательный – это приобретение новой партии ЗРК С-400, поставки которых были согласованы недавно. Почему это шаг в сторону Москвы? Потому что это турецкое наплевательство на угрозы Вашингтона. Есть очень большая вероятность, что параллельно буде предпринят какой-то жест в Турции. Например, открытие храма РПЦ в каком-то из городов Турции. Это было бы крайне показательно и направляло послание «мы не против России, мы против Греции».

Одновременно есть еще два момента которые вероятно будут разыграны в этом контексте.

Первое это ситуация с Александровским подворьем в Палестине. Решение палестинских властей о предоставлении прав на подворье было заблокировано Палестинским судом. С учетом объема взяток .которые Турция щедро раздает в Палестине чиновникам разного рода в очень скором времени этот вопрос может разрешится. Опять же при участии Эрдогана. Своеобразный обмен принятия Эль-Суфии как мечети в обмен на подворье в Палестине. Думается будет встречен благосклонно.

Второе, вероятной компенсацией Москве за ситуацию вокруг Святой Софии может стать посещение Эрдоганом открытия мечети в Симферополе. Она еще достраивается. Но во многом это уже не строительные работы, а декоративные, которые можно завершить очень быстро. Для России это будет важным шагом по международному продвижению Крыма. Открытие крупной мечети в контексте интересов крымско-татарского населения Крыма вполне естественно будет показательно как:

1. Забота России о мусульманах Крыма, т.к. независимая Украина за все 14 лет управления Крымом так и не смогла решить данный вопрос.

2. Отметание заявлений о дискриминациях крымско-татарского населения.

3. Международное продвижение Крыма как части России по крайней мере в исламском мире. Вероятно, открытие мечети посетят не только деятели ислама российского уровня (муфтии, руководители мусульманских общественных организаций, главы некоторых регионов, например, Чечни и Татарстана), но и зарубежные представители, среди которых одним из основных гостей как раз и должен стать Эрдоган. Так что вероятно ситуация вокруг Святой Софии не будет иметь явного антироссийского уклона.

Зато она будет иметь однозначно антигреческий уклон. Хотя бы потому, что именно Греция претендует на то, чтобы стать защитником турецких христиан, именно Греция претендует на добычу газа на шельфе Кипра, именно Греция претендует на роль главной силы НАТО на южном фланге (особенно после перепалки между Турцией и США).

В таком случае открытие в Святой Софии мечети является идеологическим ударом по Греции и ее попыткам хоть какого-то влияния. В реальности Греции противопоставить турецким амбициям нечего. У Греции нет экономических рычагов влияния на Турцию, дипломатические рычаги крайне незначительны и завязаны на позицию третьих стран. Но в США выборы, а в Европе хаос после короновируса. В такой ситуации политическая тема вокруг турецкой активности является если не мертвой, то по крайней мере малопригодной для активизации.

Есть разумеется еще и военная составляющая и в рамках нее Греция тащит танки к границе с Турцией. Но этот вообще путь в никуда. Во-первых, турецкая армия на своей территории банально сильнее, чем греческая. Так что попытка что-то доказать силой практически бесполезна. С другой стороны, Греция в конфликте с Турцией. Очевидно. Нуждалась бы в помощи других стран НАИТО. Но и в прошлом страны НАТО не особо то желали демонстрировать солидарность, связанную с возможными военными действиями, а в данном случае, такой конфликт. Практически разрушает единство НАТО. Возможно, что именно на это и настроена греческая стратегия. Показать, что из-за Турции разрушается единство НАТО, дабы другие члены альянса воздействовали на Эрдогана и Турцию. Через ограничения в поставках турецких товаров. Через запрет на туризм в Турцию. Через финансовое давление.

Одна из причин, как объяснил Тимур Куран в оригинальной статье (и последующей книге), заключается в том, что склонность человека к мятежу (или, в этом случае, присоединиться к демонстрации) является формой частной информации, которую невозможно определить заранее, даже в условиях демократии. Даже сегодня сторонним наблюдателям трудно понять, какой может быть последняя капля, которая может побудить больше людей выйти на улицы, или какой ответ правительства может заставить их остаться дома. И, как утверждают Сюзанна Ломанн и другие теоретики, протесты также усиливаются «каскадным эффектом»: вы, возможно, не захотите быть первым человеком на улице, но вы, возможно, захотите быть номером 5000. Таким образом, протестные движения могут увеличиваться со временем, особенно если правительство реагирует таким образом, что усиливает первоначальный всплеск народного гнева.
 
Президент Дональд Трамп (и другие сторонники насилия, такие как сенатор-республиканец Том Коттон), похоже, считают, что все, что необходимо для прекращения протестов, - это безжалостная демонстрация силы. Ему следует хорошенько подумать. Подавляющая сила иногда срабатывает, особенно когда существует реальная угроза стабильности режима, общественность в целом оказывает поддержку, и можно рассчитывать на то, что силы безопасности будут выполнять приказы и жестоко реагировать. Но, как узнали на собственном опыте иранский шах и другие автократы, "железный кулак" может также привести к жестоким мирным протестам, подтолкнуть больше людей на сторону оппозиции и на улицы, и в конечном итоге заставить аппарат безопасности перейти на другую сторону или распасться. Даже если в конечном итоге тиран "выиграет", страна может быть превратиться в "пустую скорлупу" (пример - Сирия).
 
Что важнее, мы далеко не достигли уровня общественных беспорядков, который оправдывал бы тотальные репрессии того вида, которого, похоже, хотят Трамп и Коттон. Да, там были некоторые преступные грабежи; ответственные за это должны быть арестованы и преданы суду. Но предварительные данные Консорциума по подсчету толпы свидетельствуют о том, что подавляющее большинство демонстраций были на удивление мирными, а насильственные инциденты были скорее редким исключением, чем нормой. Более того, в некоторых случаях представляется, что чрезмерная реакция местных полицейских сил вызвала насилие, а не наоборот.
 
Самое главное: протестующие не пытаются разрушить государственные учреждения или разрушить конституционный порядок. Никто не поджигает Капитолий, штурмовать ворота Белого дома; пытаясь похитить мэров, сенаторов или начальников полиции; или даже угрожать законодателям оружием и чем-то другим, как это делали правые придурки в Мичигане несколько недель назад. Ни один губернатор не запросил федеральную помощь для борьбы с демонстрациями. По данным ФБР, этот якобы опасный призрак, известный как движение "Антифа", не разжигает насилие (напротив, некоторые правые ополченцы, похоже, таковыми являются). Fox News должно быть ужасно разочарован.
 
Вместо этого главная угроза конституционному порядку исходит не от протестующих, а от самого Белого дома. Это главная причина, по которой мы сейчас наблюдаем общественный отпор со стороны военных лидеров США (как отставных, так и действующих), которые понимают, что нет необходимости в такой огромной силе, которой, похоже, хочет Трамп. Они также понимают, что американский народ не является "полем для сражений", над которым нужно "доминировать", и что надлежащая роль вооруженных сил состоит в том, чтобы поддерживать Конституцию и защищать страну от иностранных врагов, а не продвигать личные политические состояния президента.
 
Эта глубоко тревожная ситуация ясно показывает одну вещь: у Трампа, некомпетентного и все более отчаянного президента, не осталось других карт для игры. Экономика катится вниз, и, в отличие от его предшественника, который успешно вывел страну из рецессии 2008 года, у Трампа нет планов ее возрождения в ближайшее время. Несмотря на самый последний отчет о вакансиях, десятки миллионов американцев все еще останутся без работы в день выборов, и он это знает. Страна находится в таком состоянии, потому что реакция Трампа на пандемию COVID-19 была невероятно бездарной. Его утверждение о том, что коронавирус волшебным образом исчезнет, было типичной ложью, и его ложь не остановилась там, даже после смерти 100 тысяч американцев. Тем временем страны, наделенные более способными лидерами, уже начинают восстанавливаться и вновь открываться. Эта ситуация также не изменится, и есть все основания опасаться, что осенью нас ждет еще одна волна инфекции. Наконец, его импульсивный, ничего не знающий подход к внешней политике одновременно ободрил противников и разозлил союзников, но не смог достичь ни одного значительного внешнеполитического достижения. Он также не знает, как решить эту проблему.
 
Его поэтому единственный выход - сеять как можно больше раскола, даже если он наносит более серьезный ущерб стране в целом. Действительно, у Трампа есть все основания желать, чтобы уровень насилия ухудшался, чтобы отвлечь нас от других его неудач и убедить американцев в том, что они сталкиваются с огромной угрозой общественному порядку и что все без исключения меры оправданы. Это действительно ошеломляет: впервые в истории США американский президент может искренне верить, что откровенное поощрение к насилию и беспорядкам в стране может принести ему политическую выгоду. Даже Ричард Никсон не зашел так далеко.
 
Следовательно, правильный ответ - отказать ему в бойне, в которой он так отчаянно нуждается. Как отмечают моя коллега Эрика Ченовет и ее соавтор Мария Стефан, ненасильственное гражданское сопротивление является гораздо более эффективным средством социальных изменений, чем насильственное восстание. Причина проста: насильственные действия облегчают государству оправдание репрессий, а принудительная сила государства обычно сильнее протестующих. Однако, если протесты остаются мирными, становится все труднее оправдать репрессии и труднее убедить полицию, Национальную гвардию или другие органы принуждения осуществить эти самые принудительные меры. Если они попытаются, другие американцы увидят, что это такое, и будут надлежащим образом отброшены. Жестокие репрессии против мирных демонстраций станут еще одним напоминанием о том, насколько сильно этот президент подвел страну.
 
Но вот что действительно беспокоит меня. Хотя нынешние протесты в основном касаются расовой несправедливости - по очевидным и вполне понятным причинам - некоторые из проблем, с которыми сталкивается Америка, выходят за рамки расы. В дополнение к обоснованным опасениям по поводу расового неравенства (включая непропорциональное воздействие COVID-19 на цветнокожие меньшинства), протесты также являются еще одним проявлением массового политического гнева на политическую и экономическую элиту, которая в последние годы провела лучшую аферу по личному обогащению, нежели удовлетворению более широких социальных потребностей и редко привлекается к ответственности. Это гнев, направленный против полицейских управлений, которые сопротивляются реформам и отказываются увольнять офицеров, неоднократно злоупотребляющих своими полномочиями. Это гнев, направленный на инсайдеров Уолл-стрита, которые чуть было не развалили экономику в 2008 году, но так и не были привлечены к ответственности. Это ярость, нацеленная на Харви Вайнштейнов, которые десятилетиями злоупотребляли властью, прежде чем подвергнуться разоблачению и наказанию. Это разочарование от того, что так называемые эксперты по внешней политике, такие как Джон Болтон и Эллиот Абрамс, получают бесконечные возможности облажаться. Это более широкое восприятие предательства и привилегий элиты превратило маловероятные и непохожие на других фигуры вроде Дональда Трампа и Берни Сандерса в грозную политическую силу.
 
Еще в 2016 году Трамп извлек выгоду из широкого народного недовольства, лживо изображая себя туповатым аутсайдером, который "осушит болото" и задействует свою (фиктивную) "деловую хватку" для решения проблем страны. Мошенник теперь полностью разоблачен, даже если его сторонники все еще не могут заставить себя увидеть его. Далекий от "осушения болота", Трамп укомплектовал свою администрацию лоббистами, плутократами, лоялистами, подхалимами и неквалифицированными членами семьи, продолжая получать прибыль за государственный счет. Его хаотичный стиль управления вызвал бесконечную серию отставок, увольнений и назначений, что привело к наивысшему уровню "текучести кадров" среди всех администраций в истории США и сделало федеральное правительство еще менее способным удовлетворить потребности страны. Неожиданно столкнувшись с чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения и серьезным экономическим кризисом, Трамп продемонстрировал нулевую способность утешать, объединять, вдохновлять или управлять. Ложь, притворство и обвинение других - единственные политические навыки, которыми он когда-либо обладал.
 
Я предполагаю, что уровень гнева будет ухудшаться в период с настоящего момента до ноября, особенно в городах страны, и скоро выйдет за рамки проблемы расовой несправедливости. По мере того как федеральные платежи прекращаются, а личные сбережения исчерпываются, все больше и больше людей не смогут платить за аренду и сталкиваются с выселением. Все больше и больше молодых людей будут вынуждены откладывать свои мечты о будущем. Люди будут продолжать болеть, некоторые из них умрут, и всем нам будет интересно, когда мы сможем возобновить какое-то подобие нормальной жизни. Американцы с завистью наблюдают за тем, как лучше управляемые страны начинают открываться и восстанавливаться, и удивляются, почему они не могут последовать их примеру.
 
И Дональд "Разделитель" будет тут как тут, поливая огонь пламенем, в надежде зажечь ад и воскресить свои неудачные состояния. Мы знаем его пьесу наизусть: он обвинит в проблемах Америки Китай, Всемирную организацию здравоохранения, Нэнси Пелоси, Барака Обаму, почтовый сервер Хиллари Клинтон, средства массовой информации, так называемое "глубинное правительство", фторированную питьевую воду и, если необходимо, может втянуть сюда Джорджа Сороса, испанскую инквизицию и иллюминатов. Любого, кроме него самого. Он назовет Джо Байдена глупыми именами и придумает более мрачную ложь о своей семье.

Если демонстрации продолжатся, возможно, он их использует в качестве предлога для оправдания вооруженного подавления, чтобы его "народная база" продолжала видеть в нем сильного и мужественного лидера. Возможно, он заставит генерального прокурора Билла Барра выдвинуть конкретные правовые аргументы, чтобы оправдать приостановку избирательного процесса. Или, может быть, он попытается использовать некоторые силовые структуры страны для подавления голосования. Кто знает? Трудно точно оценить, как далеко может пойти это жалкое оправдание для лидера. Потому что на данный момент у него нет других вариантов.

На первый взгляд, решение рациональное. ФРГ больше не является передовой Холодной войны — она находится в стратегическом тылу НАТО и служит как своего рода логистический хаб для американских операций в Африке и на Ближнем Востоке. Военной угрозы от России тоже нет — ее оборонные расходы в 6 раз меньше тех денег, которые страны НАТО тратят на оборону на европейском театре военных действий. Даже если кто-то считает, что от Москвы исходит военная угроза, то они говорят о кибератаках или операциях по точечной ликвидации граждан российскими спецслужбами — а для противодействия этим угрозам многотысячные армии не нужны. Соответственно, держать в Европе большой контингент Америке смысла нет.
Однако западные элиты руководствуются отнюдь не такими прагматичными соображениями, ведь в ином случае НАТО не позиционировало бы Россию как основного врага. Присутствие американских войск в Германии символизировало контроль Штатов над Европой, управление европейской политикой в области безопасности и превращало европейцев в заложников американского стратегического планирования. И американцы привыкли иметь в распоряжении таких вот заложников. Опросы показывают, что 85% американцев считали, что размещенные на территории Германии американские базы необходимы для обеспечения национальной безопасности США (для сравнения, лишь около половины немцев уверены в том, что эти базы важны для безопасности самой ФРГ).
Неудивительно, что принятое Трампом решение встретило возмущение многих представителей западной элиты. Британская Times назвала решение Трампа «очередным ударом по НАТО». Петер Байер — ответственный за трансатлантические отношения при немецком МИД — заявил, что вывод войск «сотрясает сами основы» этих отношений. По словам председателя Комитета по обороне британского парламента Тобиаса Элвуда, затеянная Трампом рискованная игра «идет в пользу русских». Аналогичного мнения придерживаются и 22 республиканца (то есть почти все представительство трамповской партии) в Комитете по вооруженным силам Палаты представителей.

Тогда зачем Трапму — который вроде бы снял с себя подозрения относительно работы на СВР — нужно выводить войска из Германии? И не просто выводить, а делать это по-хамски. Принятое в Вашингтоне решение было односторонным — оно принималось без консультаций с Берлином. Немцев просто поставили перед фактом — неудивительно, что в Берлине многие были недовольны таким поведением американского союзника. «Мы не вассалы Соединенных Штатов, и такие вопросы нужно сначала обсуждать на равноправных условиях в рамках НАТО», — возмущается депутат Бундестага Родерих Кизеветтер. «После таких вот поступков не стоит затем появляться в Брюсселе и напоминать союзникам по НАТО об их обязательствах», — дополняет его мысль коллега от партии «зеленых» Тобиас Линднер.
Формально американцы выводят войска потому, что устали тратить деньги на союзников, которые сами не хотят их тратить. «Американские налогоплательщики больше не хотят тратить слишком много денег на защиту других стран», — заявил уходящий со своего поста посол США в Германии Ричард Гренелл.
Напомним, что оборонные расходы США составляют почти 70% из всех оборонных расходов стран-членов НАТО — и Дональд Трамп давно требовал от союзников выделять больше средств, в скорейшем времени довести расходы на оборону хотя бы до 2% от ВВП. И Германия — лидер ЕС — оперативно доводить отказывалась, обещая поднять эту долю с нынешних примерно 1,23% до 2% лет этак через десять. Соответственно, за отказ ее сейчас и наказывают.
По факту же наказывают не только за это. Германия, по мнению американцев, стала слишком самостоятельной. Из последних проявлений этой самостоятельности было нежелание Берлина сворачивать проект «Северный Поток-2», а также отказ Меркель ехать на июньский саммит G7 в США — после чего Трампу пришлось унижаться и переносить саммит на осень.
Но опять же — в чем смысл наказания, если оно освобождает страну от статуса заложника? Кое-кому может показаться, что Трамп просто выстрелил себе в ногу. Однако эти кое-кто не понимают психологии американо-европейских отношений. Европейцы могут сколько угодно говорить о свободе и сомневаться в необходимости американских баз на своей территории (а сомневается в этом почти половина немцев).
Могут даже утверждать, что нынешнее оскорбление со стороны Трампа стало еще одним шагом к этой свободе. «Для нас — европейцев — это еще один звоночек о том, мы должны сами заниматься вопросами, связанными с обеспечениями нашей безопасности», — заявил депутат Бундестага от ХДС Йохан Ваденфул. Однако по сути все европейские элиты — включая власти Германии — давно стали жертвой своего рода синдрома мазохиста.

Европейские элиты настолько обмельчали, настолько привыкли слушать американского дядю, что им стало психологически комфортно быть ведомыми. Они панически боятся выходить из этой зоны комфорта, тем более предпринимать какие-то реальные шаги поперек американцев. «Северный Поток-2» стал даже не бунтом, а лишь писком против — ведь немцы не собираются вводить санкции против американских компаний за то, что Вашингтон намерен наложить санкции на немецкие, участвующие в трубопроводном проекте.
Поэтому что бы там не говорили отдельные депутаты, официальный Берлин выводом американских войск крайне встревожен.

    «Мы пока еще не развелись, однако наше сожительство сейчас находится на более низком уровне, чем раньше. И это не соответствует ни немецким, ни американским, ни европейским интересам», — заявил Петер Байер.

Более того, представители германских властей стали говорить, что американские друзья их неправильно поняли. Что Меркель не отвергала приглашение Трампа на саммит G7 — она просто пока его не приняла.
Собственно, на этот страх свободы, своего рода «Берлинский синдром» Трамп и рассчитывал.
Тем более что в Европе сразу же возникли другие претенденты на то, чтобы принять ту долю американского доминирования и контроля, которой лишается Германия. Так, премьер-министр Польше Матеуш Моравецкий заявил, что его страна с радостью примет часть выводимого из Германии контингента. Причем не просто примет — поляки, в отличие от немцев, готовы даже приплачивать за то, чтобы американские господа топтали польскую землю.