Ситуация в Сирии

США могут принять решение о пересмотре программы подготовки бойцов сирийской оппозиции, противостоящей президенту Башару Асаду, в ближайшее время, заявил глава Пентагона Эштон Картер. "Президент (США Барак Обама) может очень скоро принять решение по пересмотру программы", – сказал Картер.

Ранее газета New York Times сообщила о том, что администрация президента США приняла решение прекратить программу Пентагона по тренировке и вооружению бойцов сирийской оппозиции, на которую планировалось выделить 500 млн долларов. Как пишет издание, сирийская оппозиция не справилась с поставленной перед ней задачей – не смогла противопоставить себя боевикам "Исламского государства" (запрещенной в РФ террористической  организации).
Отмечается, что будет прекращен набор бойцов сирийской оппозиции для тренировки в Иордании, Катаре, Саудовской Аравии и ОАЭ. Вместо этого будет создан гораздо меньший по размеру тренировочный центр в Турции, где будут обучаться, предположительно, лидеры оппозиционных группировок.
"Речь идет о закрытии лишь одной программы Пентагона. Но этого и следовало ожидать, потому что недавно эта программа подверглась критике в конгрессе США, и какая-то реакция властей на эту критику должна была быть", –  сказал в эфире радио Sputnik независимый эксперт по Ближнему Востоку Станислав Иванов.
По его словам, закрытие программы не означает отказа от выбранного США курса на Ближнем Востоке.
"Думаю, что закрытие конкретной программы не означает отказа от общего курса администрации Обамы на поддержку сирийской оппозиции. Уже сейчас известно, что планируется создать несколько меньший по масштабам, но более эффективный центр по подготовке сирийской оппозиции в Турции. Очевидно, что и другие страны – Иордания, Саудовская Аравия, Катар могут открыть свою программу. Поэтому отказ от курса поддержки оппозиции вряд ли прозвучит. Решение свернуть одну программу может трансформироваться в открытие других программ", – считает эксперт.
По его словам, не откажутся США и от цели по устранению Башара Асада от власти.
"Оппозицию Башару Асаду, думаю, будут поддерживать. И цель – свержение Асада – останется основной в политике США в регионе. У них это уже стало камнем преткновения. Все американские политики, как один, говорят – Асад должен уйти. Так же настроены их союзники в регионе. Поэтому, думаю, что здесь изменений не будет", – сказал Станислав Иванов.


РИА Новости http://ria.ru/radio_brief/20151009/1299455454.html#ixzz3o5aFp3M9

Вопрос: Согласно опросу, проведённому компанией Ipsos, 70% американцев не хотят, чтобы американская армия воевала с войсками Асада. Почему же так воинственно настроены американские политики, если общество их в этом явно не поддерживает?

Ответ: Мне кажется, мало кто понимает разницу между религиозной свободой и исламским терроризмом. Я думаю, что здесь в Америке, руководствуясь идеями религиозной свободы, мы почему-то посчитали исламский экстремизм приемлемой идеологией, а этого делать нельзя. Мы — страна религиозной свободы. Свобода вероисповедания — это наш фундаментальный принцип, но мне кажется, что в последнее время мы запутались в различиях между политикой и религией. Мы ни в коем случае не поддерживаем политику исламского экстремизма.
В: Но как Вы думаете, почему политики так рвутся воевать, тогда как большинство населения не одобряет эту идею? Всё-таки, чтобы начать войну, нужно иметь поддержку в обществе.
О: Я думаю, большинство людей поняли, что бомбардировки и вооружённая интервенция не принесли результатов и не принесут в будущем. В то же время многие из политиков осознают ту угрозу, которую представляет собой исламский экстремизм. И эти два вектора пересеклись. Но я всё же предложил бы бороться с исламским экстремизмом без бомб и без наземных операций.
В: Переговоры на эту тему между США и Россией начались только сейчас, спустя четыре года после начала сирийского конфликта. Теперь американская администрация заинтересована в сотрудничестве с Россией и, возможно, Ираном. Почему они только сейчас решили воспользоваться возможностью, которая была у них все эти четыре года?
О: Мне нечего сказать в защиту, но нам вообще следует поддерживать общение, давно надо было всё это обсудить. В этом как раз разница между бомбами и дипломатией, и мы должны по максимуму искать дипломатические пути решения для подобных проблем. И надо начинать с первопричин — любое дипломатическое решение должно отталкиваться от предпосылки, что исламский терроризм в любой форме неприемлем, поэтому мир должен занять против него жёсткую позицию и провести черту между свободой вероисповедания и исламским терроризмом.
В: Следует ли США устраниться от этого конфликта во избежание ещё больших разрушений и кровопролития, или же им нужно действовать ещё активнее для ликвидации последствий того, что они уже натворили?
О: Действовать активнее следует как раз дипломатическим путём. Устраняясь при этом от военных действий, в которые мы сейчас вовлечены. Как я уже сказал, до сих пор мы свергали одних диктаторов, потому что они «плохие», только чтобы их место заняли новые, которые ничем не лучше, если не хуже. Поэтому я бы тут разграничил: нужно отказаться от вооружённой интервенции, но при этом активнее работать на дипломатическом направлении. Я не хочу сказать, что нынешняя администрация на этом направлении не работала, но, на мой взгляд, ей не удалось провести чёткую грань между свободой вероисповедания и исламским экстремизмом, которому не должно быть места. Нынешняя администрация этот посыл не артикулирует и не реализует.
В: Как дипломатия может помочь исправить положение, ведь сейчас ИГИЛ ведёт войну во всём регионе и даже грозится поглотить Европу? Вам не кажется, что уже поздно для дипломатических усилий?
О: Нет, никогда не поздно прояснить происходящее и заявить перед всем миром, что исламский экстремизм — это недопустимо. В то же время некоторые американские политики говорят о поддержке [которую США якобы оказывали] ИГИЛ. Если это окажется правдой — не понимаю, в чём тут могло быть благо для Сирии? Я не вижу в этом ничего хорошего. США могли бы играть ведущую роль в мобилизации дипломатических усилий для борьбы с исламским экстремизмом. Ведь его невозможно по-настоящему победить, отправляя туда войска, нанося авиаудары или поддерживая новых диктаторов вместо старых, если новые ничуть не лучше, а зачастую даже хуже.
В: Военные кампании Запада в Ираке и Ливии в своё время оправдывали целью сделать мир безопаснее. В обеих странах всё вышло наоборот. Как вы считаете, о возможных последствиях никто не думал? Я имею в виду, что если бы власти понимали, чем закончится их вмешательство, то, наверное, не пошли бы на это. Как Вы полагаете, в Вашингтоне по-прежнему не думают о последствиях нынешних действий?
О: Я был против американской военной кампании в Ираке, потому что предвидел, что случится именно то, что случилось. Я говорю сейчас об очевидных вещах. Ирак сдерживал Иран, и когда этот сдерживающий фактор был устранён, ситуация тут же обострилась. Мне кажется, это очень точно характеризует действия США на сегодня, и ещё я думаю, что у руководства страны не было чёткого представления о возможных последствиях таких действий. Очевидно, что не было понимания того, какие могут быть последствия. Никто, конечно, не хотел, чтобы так вышло, но, по-моему, такое развитие событий вполне можно было заранее предвидеть и продумать.
В: Военное лобби в конгрессе ничем не уступает любому другому лобби. Как свести к минимуму влияние поставщиков вооружения, ведь без этого не удастся ограничить участие США в военных кампаниях? Как сделать так, чтобы члены конгресса голосовали за вывод войск из той или иной зоны конфликта, даже если это приведёт к закрытию военных заводов в их округах?
О: Самая большая опасность для Америки сегодня — это государственный долг в размере 19 триллионов долларов, и мы продолжаем тратить больше, чем мы производим, поэтому я предлагаю сократить расходы на оборону на 20% — по нынешнему курсу доллара. Неужели военные самолёты и авианосцы — это война будущего? Не думаю. Будущее за разведкой, а если посмотреть сегодня на США с этой стороны, то тут кругом противоречия, или, по крайней мере, мы должны растолковывать, что мы делаем, убеждать людей в том, что мы поступаем по уму. Как я уже сказал, мне кажется, что многие сегодня задаются вопросом, есть ли в политике, которую сейчас ведёт Америка, какой-либо здравый смысл.
В: Поговорим немного о предстоящих выборах. В список претендентов неожиданно попал Дональд Трамп. Он, как обычно, вносит большое оживление в предвыборную кампанию, но примечателен сам факт, что он всерьёз претендует на выдвижение в качестве кандидата от партии. Что происходит с Республиканской партией и вообще с политикой США?
О: Мне кажется, что американцы устали от традиционной политики, а Дональд Трамп предлагает нечто альтернативное. Думаю, дело в том, что его ещё и не очень внимательно слушают. Вот если Трамп в дальнейшем не скорректирует свои выступления на тему иммиграции, то это в конечном итоге скажется — люди поймут, что являют собой его идеи. Но если вообще говорить об Америке, мы в большинстве своём просто ленивы. Мы привыкли некритично воспринимать информацию, которую нам предоставляют, и не пытаемся узнать больше и в силу этого не вникаем в суть многих вопросов. Это настоящий бич Америки. Впрочем, возможно, в России ситуация точно такая же.

МОСКВА, 9 окт — РИА Новости. Российские вертолеты наряду с самолетами также наносят удары по позициям террористов "Исламского государства" в Сирии, сообщил в пятницу телеканал "Россия-24", продемонстрировав в эфире соответствующие видеокдары. Информация об ударах с вертолетов появилась впервые.

По словам ведущего, видео телеканал получил от сирийских военных. На кадрах показано, как российские вертолеты в дневное время выпускают ракеты по объектам в холмистой местности.
Ранее Минобороны, говоря об авиаударах ВКС РФ по объектам ИГ, упоминало применение исключительно самолетов, указывая, что вертолеты используются для охраны аэродрома и разведки. В частности, представитель ВКС РФ Игорь Климов сообщал, что в Сирии дислоцированы ударные вертолеты Ми-24 и транспортно-боевые вертолеты Ми-8АМТШ.
Ми-24 вооружены неуправляемыми авиационными ракетами — каждый вертолет несет четыре блока по 20 таких ракет. Кроме того, вертолет оснащен управляемыми ракетами и 30-миллиметровой пушкой. Машина развивает скорость до 300 км/ч, поднимается на высоту до 4,5 км.
Ми-8АМТШ также оснащен неуправляемыми авиационными ракетами и предназначен для поисково-спасательного обеспечения и патрулирования районов аэропорта. Экипажи этих вертолетов оснащены очками ночного видения, что позволяет летать им ночью, в том числе на предельно малых высотах — 5-10 метров над ровной поверхностью. В вертолетах Ми-8АМТШ также могут находиться стрелки, которые могут вести огонь из иллюминаторов.