Дональд
Трамп объявил о смягчении приговора Роджеру Стоуну - республиканскому политтехнологу, который был признан виновным за ложь под присягой в деле “Рашагейта”.
Стоуна обвиняли в сокрытии информации о своем общении с Джулианом Ассанджем, когда тот публиковал сообщения со взломанного сервера Клинтон на WikiLeaks.
Его дело было именно процедурным - он совершил погрешности в показаниях (рассказал о живом общении с Ассанджем, но не об электронной переписке), поэтому и оказался под ударом прокуроров Роберта Мюллера.
Большой скандал разразился в январе прошлого года, когда
Мюллер нанял отряд спецназа ФБР для публичного ареста Стоуна.
Рано утром к нему домой вломились вооруженные до зубов агенты, будто бы задерживающие опасного наркобарона. Причем это маски-шоу еще и
снимали в прямом эфире CNN - либеральные журналисты с радостью поучаствовали в кампании запугивания остальных свидетелей “Рашагейта”.
Роджер Стоун был приговорен к 40 месяцам тюремного срока, которые он, по своему признанию, не смог бы вынести из-за возраста и опасности заразиться эпидемией. Трамп не стал объявлять ему полное помилование -
президент США лишь отменил тюремный срок Стоуна. Это значит, что приговор суда останется в биографии Стоуна, просто ему не придется сидеть в тюрьме.
Напомню, что не так давно были сняты основные обвинения и против Майкла Флинна, экс-советника Трампа по нацбезопасности. Решения суда о закрытии дела Флинна пока еще нет, но к этому всё постепенно идет.
Преследование Флинна было еще более скандальным, чем дело Стоуна. Там ФБР в открытую пыталось подставить генерала Флинна, чтобы сделать его виновным и получить компромат на Трампа. Агенты ФБР в своих записках спрашивали: “В чем наша задача? Узнать правду или лишь заставить его соврать, чтобы мы могли завести против него дело и добиться его увольнения?”.
Четыре года прошло с начала “Рашагейта”, дело уже идет к новым выборам в США, а жертвы этой многолетней охоты на ведьм лишь сейчас постепенно реабилитируются.
//Малек Дудаков
Язык ненависти оказывает сдерживающий эффект на демократический дискурс в онлайн-среде. (c) Еврокомиссия