Большой передел мира

Вооружённые формирования потеряли всякую поддержку городского населения, более года в их рядах имеет место массовое дезертирство, в то время как сирийская армия продолжает освобождать свою страну. В итоге, как свидетельствует отчёт, сирийская победа не даст Ирану никаких преимуществ, пока в нём будет присутствовать Даеш (ИГИЛ). По прогнозам центра, государства, которые до сих пор поддерживали джихадистов, вскоре прекратят их поддерживать. Ведь они не могут больше рассчитывать на победу над Сирией с их помощью и боятся, что после этого джихадисты будут воевать против них. Следовательно, заключает Rand Corporation, от государств-спонсоров уже ничто не зависит, и победа будет принадлежать существующему "режиму", с которым Соединённые Штаты должны сотрудничать.
 
Рассмотрим радикальные изменения позиции военно-промышленного комплекса. Год назад Rand Corporation настаивала на проведении в Сирии бомбардировок, аналогично тому, как это было осуществлено в Ливии, и проведении ограниченной наземной операции с целью создания зон, защищаемых и управляемых "революционерами". Сегодня косвенно признаётся, что в Сирии никогда не было революции и что после длительных раздумий о своём будущем суннитское большинство вновь поддерживает светскую власть.
 
Обстановка в Вашингтоне напоминает сегодня начало 2006 года, когда сухопутные войска увязли в Афганистане и Ираке, а Дональд Рамсфельд пытался скрыть их поражение. В то время Крнгресс создал Комиссию Бейкера-Гамильтона. Последняя после восьмимесячной работы пришла к заключению, что вооружённым силам США не удастся стабилизировать ситуацию в оккупированных странах без помощи Ирана и Сирии. Картина военной ситуации, которую она обрисовала, была настолько ужасающей, что американцы вынудили Джорджа Буша-младшего провести промежуточные выборы. Тогда президент пожертвовал Рамсфельдом, которого заменили на члена комиссии Роберта Гейтса. Новый министр Обороны стабилизировал обстановку с помощью кнута и пряника: он заключил договоры с Тегераном и Дамаском и подкупил основные силы сопротивления (пряник), а на оккупированных территориях увеличил военное присутствие (кнут).
 
Во-вторых, в Саудовской Аравии новый король Салман пытался сначала освободить от должностей всех сторонников своего предшественника, дойдя до того, что чуть было не уволил принца Митеба и руководителя администрации дворца через два часа после смерти короля Абдаллы. Затем он вновь вернулся к первоначальному решению после соболезнований своего американского сюзерена. В итоге, Митеб останется единственным представителем бывшей власти, а принц Бандар будет отправлен в отставку. Между прочим, Бандар поддерживал Даеш, пользуясь поддержкой ЦРУ, и оказывал давление на короля Абдаллу в интересах клана Судайри.
 
Его отставка, на которой настаивал президент Обама, может знаменовать собой конец саудовской поддержки международного терроризма. Эта отставка, четвёртая по счёту, должна стать последней:
– в 2010 году принц был уволен от должности за попытку организации государственного переворота, однако был восстановлен в силу начавшейся войны против Сирии;
– в 2012 году он стал жертвой теракта, совершённого в отместку за убийство членов Сирийского Совета национальной безопасности, но через год, будучи ослабленным, но одержимым, вновь вернулся к исполнению обязанностей;
– в 2014 году Джон Керри вновь потребовал отправить его в отставку, но он вновь вернулся на авансцену в связи с возникшим египетским кризисом;
– недавно он был принесён в жертву своим собственным кланом, что не позволяет надеяться на его возвращение как в ближайшей, так и в среднесрочной перспективе. В третьих, нападение Израиля на Хезболлу, после чего последовали ответные действия Хезболлы против Израиля, свидетельствует, как это ни парадоксально, об ослаблении позиции Беньямина Нетаньяху в разгар предвыборной кампании. Уходящий премьер-министр надеялся, что ливанское сопротивление будет неспособно отразить его агрессию и что он выйдет из этого столкновения окружённый ореолом славы. Его просчёт может стоить ему поста к великой радости Белого Дома, который давно уже не скрывает своего раздражения по поводу фанатизма премьер-министра.
 
На основании перемен в Вашингтоне и Эль-Рияде, а вскоре, возможно, и в Тель-Авиве, можно сделать вывод, что в ближайшие месяцы США сконцентрируют свои усилия на том, чтобы пресечь деятельность Даеш в зоне их влияния и столкнуть эту организацию с Россией и Китаем. Саудовская Аравия, со своей стороны, возможно будет пытаться спасти свой авторитет у своих соседей, Бахрейна и Йемена, оказывая помощь при этом главному проигравшему в войне против Сирии, президенту Реджепу Тайипу Эрдогану, которого США решили свергнуть. Эти перемены продолжатся, если учесть результаты выборов в Тель-Авиве. Хотя джихадисты стали угрозой стабильности для всех государств Леванта, включая Израиль, г-н Нетаньяху и дальше будет продолжать предоставлять им свою авиацию и госпитали. Если же премьер-министр потерпит поражение на выборах, его преемник не преминет протянуть США руку помощи в их борьбе с джихадистами.
 
И на этот раз самый древний в мире город Дамск устоит в борьбе с варварами, которые намеревались его разрушить.

Самым эффективным университетом США для изучения международных отношений назван Гарвард (46,20%), за ним следуют Принстон (39,14%) и Стэнфорд (33,02%). При этом лучшую магистратуру в этой области, по мнению специалистов, предлагают Джорджтаун (58,61%) и Университет Джона Хопкинса (47,76%). Поскольку в рамках опроса каждый мог назвать несколько учебных заведений, сумма голосов опрошенных составила более 100%.

В палате представителей на первой неделе февраля создана специальная комиссия по расследованию роли Хиллари в событиях в ливийском городе Бенгази, где в 2012 году был убит американский посол и еще несколько человек из дипмиссии. А заодно и всей ее роли в развязывании войны в Ливии по смещению Муамара Каддафи. В Вашингтоне шутят, что для Хиллари настал "момент ОМП", где ОМП – это оружие массового поражения. Это явный намек на известную историю, когда другой госсекретарь Колин Пауэлл, которому тоже прочили большое политическое будущее, выступал с трибуны ООН, потрясая пробиркой с белым порошком — якобы доказательством наличия у Саддама Хусейна биологического оружия. Это было подтасовкой, ставшей предлогом для американского вторжения и свержения Саддама. Когда ложь вскрылась, это стало концом карьеры Пауэлла.
И вот что уже вскрылось в отношении Хиллари Клинтон, благодаря слитым в прессу документам. Именно госдепартамент под ее руководством в 2011 году выступал главным вдохновителем и движителем идеи смещения Каддафи силой, вопреки, заметим, более осторожному подходу Пентагона.
В качестве одного из предлогов была использована информация, что верные Каддафи войска, якобы, устроили геноцид мирного населения города Бенгази. Вот почти дословная цитата из выступления госсекретаря Клинтон в программе теленовостей компании Эй-Би-Си 27 марта 2011 года, на следующий день после того, как была принята печально известная резолюция ООН, послужившая основанием для интервенции сил НАТО в Ливии на стороне мятежников: "В Бенгази с населением 700 тысяч человек вырезаны десятки тысяч людей, сотни тысяч бежали либо в никуда, либо в Египет".
Это было, мягко говоря, сильным преувеличением. Каддафи послал в Бенгази 2 тысяч солдат и 12 танков, в ходе боев с мятежниками были убиты 400 боевиков. Это не десятки тысяч.
Как выясняется теперь из затребованных конгрессом бумаг госдепартамента, именно Госдеп, по сути, монополизировал информирование Белого дома о событиях в Ливии, где разгоралась гражданская война. Монополизировал до такой степени, что Пентагон искал независимых путей контактов с Каддафи и его сыновьями, минуя Госдеп, в том числе с помощью отдельных конгрессменов. Госдеп дезинформировал президента об истинных событиях в этой стране, в том числе перехватывая и блокируя не укладывавшиеся в его версию событий донесения разведки.
Созданная искаженная картина, как теперь утверждают инициаторы конгрессовского расследования, ввергла США в ненужные военные действия в Ливии. В то время как против Каддафи выступили поддерживаемые исламистами, в том числе из "Аль-Каиды" боевики, госдепартамент во главе с Клинтон, видимо, вдохновленный иллюзиями так называемой "арабской весны", взял курс на свержение светского режима и экспорт демократии. В рамках такой политики и был получен мандат ООН на установление бесполетной зоны над Ливией, который затем был интерпретирован силами НАТО как право на начало войны на стороне исламистских мятежников против Каддафи.
Диктатор был свергнут. Но вот с демократией сильно не задалось. Сегодня Ливия, которая пять лет назад была пятой страной в Африке по доходам на душу населения – около 20 тысяч долларов – и десятой страной в мире по объему разведанных запасов нефти, не существует как единое государство. Гражданская и межплеменная борьба не прекращается.
Номинальное правительство во главе с каким-то квазипарламентом мало чем управляет и терпит постоянные поражения от банд исламистов. В некогда цветущем Триполи теракты гремят в центре города. 400 тысяч ливийцев из 6-миллионного населения стали беженцами. По сути, Ливия сегодня – одна из территорий, контролируемых так называемым "Исламским государством", против которого вогнавшие Ирак в примерно такое же состояние США воюют в Сирии и в бывшей вотчине свергнутого Саддама Хусейна.
Расследование против Хиллари Клинтон вряд ли станет признанием полного провала политики экспорта демократии в страны, где бытуют порой обычаи Средневековья.

Если у России и есть на востоке Украины регулярные войска, что она отрицает, то не в таком количестве, чтобы НАТО и Вашингтон могли уверенно тиражировать спутниковые снимки в доказательство. Как заметил еще несколько месяцев тому назад покинувшему свой пост председателю Еврокомиссии Жозе Мануэлу Баррозу президент Путин, Россия может дойти до Киева за несколько недель — если захочет. А это говорит о том, что каким бы ни было российское военное вмешательство на востоке Украины, оно пока носит характер оборонительной помощи, а не наступательной экспансии.

Что касается киевского правительства, то НАТО, по всей видимости, уже оказывает ему поддержку в таких вопросах как разведка, наблюдение со спутников и обучение. Киев также получает имущество оборонительного характера, такое как каски и прочее. Польские руководители утверждают, что население страны активно выступает за поставку украинским войскам не только оборонительного, но и наступательного вооружения. Они отмечают, что разница между оборонительным и наступательным вооружением не всегда четкая и определенная, и намекают, что окажут более активную помощь, если киевское правительство окажется в опасности.

Такие разговоры вызывают тревогу, как и сигналы, поступающие из Вашингтона. Эштон Картер (Ashton Carter), предложенный президентом Обамой на должность министра обороны ( на смену Чаку Хейгелу (Chuck Hagel)), заявил сенаторам, что он «склонен» предоставить киевскому правительству тяжелое вооружение, о котором оно попросит. Остается надеяться, что такие высказывания Картера отражают лишь его стремление добиться утверждения в должности на слушаниях в конгрессе с республиканским большинством, но не означают начало смены политики в Вашингтоне. Но в такой обстановке даже слова опасны. Если Россия считает, что Соединенные Штаты готовятся поставлять Киеву тяжелое вооружение, не надо быть гением стратегии, чтобы спрогнозировать, что будет дальше.

Было бы преждевременно и безответственно списывать со счетов возможности дипломатии, даже на этом позднем этапе. Но звучащие все громче разговоры о поставках оружия подкрепляют мысль о том, что конфликт в стиле холодной войны между Востоком и Западом, и трофеем в нем является вся Украина. На самом деле, именно так значительная часть Запада, и особенно США, понимали его с самого начала — вспомните все эти европейские флаги на киевском Майдане. Но на это можно посмотреть и иначе.

На самом деле, никакой необходимости в конфликте Восток-Запад никогда не было, и он не должен был возникнуть. Это было — и остается — борьбой между разными культурными мировоззрениями и привязанностями внутри Украины. За почти четвертьвековой период после распада Советского Союза ориентация на Запад усилилась — численно и географически. Однако и ориентация на Восток (ее представляют те силы на востоке страны, которые недостоверно называют «пророссийскими повстанцами») по-прежнему сильна, хотя преобладает она на более узком пространстве.

Изначальное требование повстанцев о признании в рамках федеративного украинского государства по-прежнему является оптимальным решением. Это было не раз зафиксировано в различных соглашениях о прекращении огня (и на это согласилась Москва), однако Киев упорно отвергает данные требования, настаивая исключительно на сохранении централизованного государства. Это вполне реальный камень преткновения, и именно здесь надо искать решение: в федерализации, сохраняющей единство Украины, и дающей жителям востока страны гарантии, что им не будут навязывать образ жизни, который они (пока) не считают своим.

Обе стороны по-своему правы. Насилие в Киеве и присоединение Крыма Россией усилило прозападные тенденции на Украине, но это также усилило культурный раскол в стране и чувство уязвимости многих людей на востоке.

Можно утверждать, что этот раскол и эта уязвимость достигли сегодня точки невозврата. Из-за утраты пророссийского в основном Крыма ориентированное на Запад большинство увеличилось в процентном отношении к численности населения. Если Киеву не хватит силы воли сохранить единство Украины в виде федеративного государства, а восток сохранит к нему недоверие, то единственной альтернативой в интересах прекращения боевых действий станет соглашение о разделе. Канцлер Меркель будет выступать решительно против любой перекройки границ в Европе. Киев будет сопротивляться этому из чувства собственного национального достоинства. Но их можно убедить в том, что наградой для них может стать мир, а не бесспорная ориентация на Запад.