Белоруссия: проблема геополитического выбора

«Белорусские коллеги вышли к нам с предложением индексации 7,6%. На переговорах мы им предложили — 4%, как у нас [в России]. Они не согласились. Далее вступило правило методики, согласованной обеими сторонами: среднегодовой индекс российской инфляции (3,7%) плюс 3 процентных пункта равно 6,7%. С этой цифрой пришлось согласиться», — сказал Демин (цитата по ТАСС).
При этом он привел мнение замглавы Федеральной антимонопольной службы (ФАС) Анатолия Голомолзина, который во время переговоров отметил, что существующая методика была разработана при инфляции около 10%, «и теперь должна быть принята новая методика».
Сегодня Министерство антимонопольного регулирования и торговли Беларуси заявило, что с 1 февраля повышает тарифы на транспортировку нефти по своей территории.
«Ранее действовавшие тарифы на услуги ОАО „Гомельтранснефть Дружба“ и ОАО „Полоцктранснефть Дружба“ по транспортировке (транзиту) нефти проиндексированы на 6,7%», говорилось в сообщении пресс-службы МАРТ.

Александр и Николай Лукашенко во время визита в Китай, май 2017
 
Председатель Центризбиркома Лидия Ермошина намекнула о возможности “модернизации Конституции”. На встрече со спецпредставителем Парламентской Ассамблеи ОБСЕ Кентом Харстедом чиновница объяснялась, почему до сих пор не внесены обещанные еще год назад изменения в избирательное законодательство.
Спецпредставитель Парламентской Ассамблеи ОБСЕ Кент Харстед прибыл с офиициальным визитом в Минск 22 января. Липломат встретится с главой МИД Владимиром Макеем, посетит Национальное собрание, Парк высоких технологий, «Великий камень», Беларускую торгово-промышленную палату.
-Президент в разговоре со мной и другими высказывался, что надо думать о том, что нам нужно каким-то образом модернизировать нашу Конституцию. Изменение Конституции предполагает и изменение избирательной системы. Поэтому, думаю, глава государства взял перерыв, чтобы осмыслить это. Ведь сначала нужно решать вопросы строительства, а потом косметики, ремонта, чем и являются изменения избирательного законодательства, – рассказала TUT.BY Лидия Ермошина.
О вероятности очередной «корректировки» Конституции Лукашенко заявил 7 октября 2016 года на встрече депутатов 5 и 6 созывов:
“Появились новые проблемы, вызовы. Да и время, наверное, требует чего-то нового. И начинать надо с главного, если мы решимся на это. Нам надо создать группу мудрецов, юристов, которые проанализируют основной закон. И если нужно будет, мы на это пойдем”.
Чытайце па тэме:  Ермошина похвалила Лукашенко за количество встреч с избирателями

Планы Лукашенко изменить Конституцию вызвали целую волну версий, которые пытаются объяснить такое желание: беларуский руководитель готовит в преемники старшего сына Виктора Лукашенко, планирует получить пожизненное президентство и вечный иммунитет. Существует также версия, что в результате изменений Конституции срок президентских полномочий может увеличиться с 5 до 7-8 лет, как в Азербайджане, а возрастной ценз для участия в президентских выборах снизится с 35 до 30 лет. Если Лукашенко протянет до 80 лет, тогда власть можно передавать 30-летнему Николаю.
Но разговоры о возможном конституционном референдуме ведутся уже полтора года. Что изменилось сейчас?
Об этом – интервью Беларускай праўды с доктором политических наук Павлом Усовым.
-Лидия Ермошина намекнула представителю ПА ОБСЕ о возможной “модернизации Конституции”. Разговоры о конституционном референдуме ведутся уже полтора года, но до реализации дело так и не дошло. Сейчас ситуация изменилась?
-Слово модернизация, тем более конституции, в головах представителей власти имеет совершенно иное, обратное по смыслу, значение. Модернизировать по-ермошински, или по-лукашенковски, означает провести изменения в интересах власти, Лукашенко, а не общества. Поэтому население страны, гражданское общество не должны обольщаться и рассчитывать на позитивные изменения.
-Зачем Лукашенко переписывание Конституции?
-Думаю, что изменение конституции связано с двумя основными вопросами.
1. Увеличение сроков президентства. Как известно, “модернизация конституций” в этом направлении произошла в России, увеличив строк пребывания президента у власти до 6 лет, в Азербайджане – до 7 лет.
Чытайце па тэме:  Олланд предложил изменить Конституцию Франции

Лукашенко стареет и устал играть в выборы, которые регулярно становятся стресс-тестом для авторитарного режима. Стоит также добавить, что экономическая ситуация в стране с каждым годом ухудшается, и людей уже не накормишь сказками о 500 долларах. Поэтому, чтобы избежать ненужных рисков и обезопасить себя, лучшим способом является просто увеличить срок своих полномочий.

2. Лукашенко начинает задумываться о том, как и кому передать свою власть. Думаю, что в его планах передать власть своему младшему сыну, а для проведения подобной операции еще при жизни необходимо сократить возраст кандидата в президенты. Сегодня возрастной ценз для президента – 35 лет. Подсчитаем: Александру Лукашенко – 64 года, Николаю Лукашенко – 14 лет. Соответственно, чтобы сделать Николая президентом в соответствии с “немодернизированной” конституцией Лукашенко необходимо проправить еще 20 лет, что выглядит маловероятным. Если понизить возрастной ценз до 30 или до 27 лет, то это увеличивает шансы того, что Лукашенко будет в состоянии передать власть своему наследнику.

3. В процессе “модернизации” может быть введен механизм упрощенной передачи власти в случае внезапной смерти или болезни руководителя. В соответствии с нынешней конституцией в таких обстоятельствах функции президента до выборов выполняет премьер-министр. Что несколько усложняет процесс передачи власти. Наследник должен или уже быть премьер-министром, или вынужден будет выиграть выборы, а последнее, в связи с “уходом” действующего президента, будет делом не легким.

Поэтому, по примеру Азербайджана, может быть введен новый пост “вице-президента”, который в нужное время займет тот, кто будет рассматриваться как наследник. Думаю, что для вице-президента могут сделать минимальные возрастные ограничения, к примеру, 20-25 лет. Таким образом, Николай уже через 6 лет может заняться управлением страной.
-Что касается сроков проведения “модернизации” конституции, то это может произойти в период парламентской кампании, то есть, в 2020 году. Мы это проходили уже в 2004 году. Более того, на референдум могут вынести хитрый пункт, в соответствии с которым “срок полномочий президента начнется с момента вхождение конституции в действие”. Как это уже было в 1996 году. В связи с чем не будет нужды проводить президентские выборы, а Лукашенко автоматически станет президентом на 7 лет в 2020 году.

В этой связи рассмотрим начальный период белорусской истории так, как он излагается в учебнике истории Белоруссии для 6-го класса.(1) Редактором учебника заявлен профессор Георгий Васильевич Штыхов (род. 1927) — археолог, специализировавшийся на исследовании городских центров IХ—ХIII веков на территории Белоруссии. В этой связи вполне уместна поговорка «Старый конь борозды не испортит». Если проводить аналогию между Белоруссией и Украиной, то проф. Штыхов для белорусского учебника истории — это как бы академик Петр Толочко для потенциального украинского учебника.
Применительно к начальной истории Белоруссии в учебнике Штыхова используются три известные базовые исторические концепции, возникшие до создания современного белорусского государства: балтского субстрата, древнерусского государства и древнерусской народности.
Балтский субстрат. В учебнике утверждается, что славяне были «непосредственными предками белорусов». Одновременно «восточные славяне» — это предки белорусов, русских и украинцев. Но территория Беларуси изначально была заселена «балтами» и только позднее после VI века колонизована «восточными славянами». «Произошла славянизация балтов». И одновременно — «балтизация» славян. «Славянские племена смешивались с балтами, что стало основной причиной своеобразия славян на территории Беларуси». Т. е. балтский субстрат определил этническое и культурное своеобразии белорусов — их отличие от русских и украинцев. Последовательная логика концепции субстратов предполагает, что «этногенез» на восточнославянской основе русских, белорусов и украинцев обусловлен различными субстратами, лежащими в их основе: угро-финнов, балтов и тюрок, соответствоенно. Однако в учебнике Штыхова субстратная теория излагается без решительных выводов, свойственных историкам-националистам Украины и Белоруссии. Авторы учебника намеренно делают оговорку, что субстратные особенности сводились к «некоторым» — «поначалу очень незначительным» — отличиям в языке, мифологии, быте «славянского населения белорусских земель».
Древнерусское государство. В рассматриваемом белорусском учебнике утверждается: «История Беларуси тесно связана с историей Киевской Руси, в состав которой вместе с современными белорусскими землями входили территории нынешних России и Украины». «В конце IX в. возникло Древнерусское государство, главным городом которого был Киев». В научной традиции это государство называют по-разному: «Древнерусское государство, Древняя Русь, Киевская Русь». «Древняя (Киевская) Русь — общее государство восточных славян». «Древнерусские княжества проводили самостоятельную политику, их правители враждовали между собой. Тем не менее Древняя Русь сохраняла относительное единство. Даже в период политической раздробленности земли восточных славян за границей считали единым государством — Русью». Факторами единства Древнерусского государства в учебнике Штыхова называются: единая церковная организация и единый княжеский род. «О единстве Руси свидетельствуют и многие другие факты: одинаковая хозяйственная деятельность, тесные торговые связи, схожий образ жизни, общее происхождение и историческая судьба». Надо отметить, что уже к периоду Древней Руси в тексте учебника Штыхова используется понятие «белорусские земли». «Древнерусское государство» было первой государственной формой на белорусской земле.
Древнерусская народность. С концепцией «древнерусского государства» тесно связана концепция «древнерусской (восточнославянской) народности». В учебнике Штыхова утверждается: у «восточнославянской общности» «было много общего» в культуре, быте, исторической судьбе. Древнерусская народность «стала фундаментом для трех народов — белорусского, русского и украинского». «Население Древней Руси называло себя русскими, русичами». Для народности «характерны общий язык, территория расселения, культура и прочие отличительные особенности». Под общим языком понимается и «литературный язык» «восточных славян», и разговорный язык — «в IX—XIII вв. предки современных белорусов, русских и украинцев говорили на одном языке». Авторы учебника Штыхова подчеркивают, что диалектные «особенности не имели большого значения».
Таким образом, в принципе, и концепция «древнерусского государства» и «древнерусской народности» не противоречат национальному конструированию белорусской нации. «Древнерусское государство» и «древнерусская народность» рассматривается, как своего рода «подготовительный класс» на пути к «белорусской народности» и «белорусской государственности», возникшими позднее в период Великого княжества Литовского. Минусом, с точки зрения, радикалов в национальных историографических школах Украины и Белоруссии, является то, что эти концепции исходят из идеи общности судьбы русских, украинцев и белорусов в начальный период истории.
Очевидно, что концепция «древнерусского государства» и «древнерусской народности» по мере «суверенизации» Белоруссии будут пересматриваться в официальном поле так, как они были пересмотрены уже «национальными» историками. В апреле 2017 года в СМИ прошло сообщение, что президент Беларуси Александр Лукашенко поручил «достоверно» отразить в учебниках становление белорусской государственности. Озарение Лукашенко настигло якобы после знакомства с работами, выдвинутыми на соискание Государственной премии. Главная из них — это монография «Истоки белорусской государственности: Полоцкая и Витебская земли в IX—XVIII вв. еках», автором которой является заведующая Центра археологии и древней истории Института истории НАН Беларуси Ольги Левко. Таким образом, можно ожидать, что концепции, предложенные в учебнике Штыхова будут пересмотрены.
Итак, Ольга Левко усмотрела истоки белорусской государственности не в национальной политике большевиков, а в летописном полоцком князе Рогволоде и его дочери Рогнеде и их Полоцком княжестве. Концепция Левко не оригинальна. Полоцкое направление освоено до нее.
Основным объектом атаки у Левко становятся: концепция «древнерусского государства» и «древнерусской народности». Левко утверждает: в процессе «формирования государственности» на землях восточных славян на равных участвовали три центра: Новгород, Полоцк и Киев. Логика, предложенная Левко, вполне понятна и до смешного приземлена. Новгород (с уточнением последних историографических подвижек в РФ — Старая Ладога) оставляют на счет истоков «государственности» РФ, Киев — Украины, а Полоцк — Беларуси. Левко с некоторой ревностью утверждает, что ранее «исторические процессы на территории восточных славян трактовались не в пользу белорусских земель». Т. е., если у Москвы и Киева до последнего времени были свои историографические «цацки», то аналогичные должны быть и у Минска. Иначе говоря, у Белоруссии Лукашенко должен быть свой собственный комплиментарный современной национальной идентичности начальный исторический сюжет. Левко утверждает: «Великий русский народ сформировался в равно тех же условиях и на тех же основаниях, как и два других великих народа восточнославянской общности». Но далее Левко забывает о «восточнославянской общности» и продолжает: «Нам все время навязывают идею, что была единая древнерусская народность… Но сейчас российские ученые говорят о зарождении древнерусской государственности на Новгородчине, украинцы настаивают на том, что ранняя государственность восточно-европейских славян началась в Киеве, матери городов русских. Я, как и многие мои коллеги, убеждена: была еще и третья зона формирования государственности с центром в Полоцке, что показывают и письменные источники. Археологический материал, который я исследовала, позволил убедительно подтвердить такое мнение».
Далее для Беларуси Левко придумывает «преимущество» — белорусский центр государственности в Полоцке будто бы целиком и полностью возник на местной «восточнославянской» основе, тогда как РФ и Украине с их «государственными центрами» помогли варяги, почему-то называемые Левко «викингами». Власть в Полоцке, в трактовке Левко, сформировалась на местной основе. Таким образом, начальный этап белорусской истории Левко выводит за пределы пресловутого «норманизма». Эта особенность призвана выделить белорусский центр «возникновения государственности» от «российского» и «украинского».
Но правда и то, что ссылка Левко на «археологический материал» не выглядит убедительно. Она признается: «Разработка темы викингов у нас в зачаточном состоянии. Немногочисленные следы их пребывания на территории Беларуси обнаружены. Но доказательств того, что они играли существенную роль в древней истории Беларуси, пока нет». В другом интервью белорусский археолог утверждает, что как раз на археологических раскопах Полоцка были найдены предметы «скандинавского типа». Т. е. все-таки археологические следы присутствия скандинавов в Полоцке и на территории Белоруссии есть, и Левко предлагает исследовать проблему. Своим научным козырем Левко в продвижении концепции Полоцка объявляет археологию. Однако, давно известно, что по отдельным археологическим артефактам нельзя однозначно судить об этничности носителей или о социально-политических отношениях, тем более о таком предмете, как тонкости политогенеза.
Тем не менее, посредством «Полоцка» Левко углубляет по времени еще и процесс «белорусского этногенеза». Если в «консервативной» советской концепции, предлагаемой белорусским школьникам в их учебнике, формирование «белорусской народности» приходится на ХIV—ХVII века, то Левко определенно указывает на более ранний период, локализуя этот процесс конкретным регионом среднего Подвинья: «Эти люди [Полоцкой земли] к XVI веку сформировали самостоятельную белорусскую народность, отличную от украинской и русской». Тут выясняется, что на возникновение «белорусской народности» Левко смотрит исключительно с позиции примордиализма: «Мы не возникли из ниоткуда. Чтобы образовался определенный этнос, с какими-то отличительными чертами, он должен жить вместе на одной территории, вырабатывать принципы собственной культуры. Если этого нет, значит, нет и народа. Нам все время говорят, мол, вы существуете 25 лет, либо вас можно отсчитывать от БНР, а раньше вас не было, вы жили в других государствах и не имели ничего собственного, поэтому говорить о белорусах не приходится… Разве это правильно?! Наши данные как раз опровергают такие суждения; они свидетельствуют, что у нас была история населения, которое позже стало называться белорусами. И это история связана с конкретной территорией — нашей». Проблема идентичности «населения» игнорируется Левко. И далее в одном ее интервью мы слышим совсем забавное: «И управленческий аппарат, который мы сегодня имеем, опять же берет свои корни еще там. Мы имеем основу — то, с чего началось и возникло сегодняшнее государство. Это была самостоятельная страна, которое развивалось по тем же принципам, на тех же основах, что и Киевская Русь». Таким образом, оказывается, чиновничество лукашенковской Беларуси «имеет корни» в Полоцком княжестве среди дружины князя Рогволода.
Левко утверждает: «Полоцкое княжество было самостоятельным, а не входило в состав Киевской Руси… Это было полностью суверенное государство. Сейчас, как и раньше в Советском Союзе, в учебниках пишут, что это часть большого древнерусского государства, которой руководил Киев. В этом существенная разница нашего подхода к древней истории». Дальше больше. Левко утверждает: «Как раз в этот период [Полоцкого княжества] происходит переход от одной стадии развития общества к другой. Это означает переход от племенного состояния к стадии формирования государственных структур». Итак, по Левко, у истоков белорусской государственности стоял Полоцк с князем Рогволодом. Полоцкое государство находилось вне «Древнерусского государства». Оно было «суверенно». Заметим, что в рассматриваемом учебнике Штыхова в отношении Полоцка авторы высказались с осторожностью: «История Полоцкой земли — это неотъемлемая героическая страница истории Беларуси… Несмотря на то, что полочане подчинялись Киеву, они сохраняли значительную самостоятельность».
Историографическая позиции о полоцких истоках белорусской государственности не оригинальна и давно присутствует в национальной белорусской историографии. Вот эта схема: традиция белорусской государственности ведет отсчет от Полоцкого княжества. Она продолжилась в Великом княжестве Литовском, где государственная жизнь происходила преимущественно в «белорусских национальных формах», «славянского населения» там было больше, чем балтов, а старобелорусский язык был основным". Похоже, что выдвижение слабой в концептуальном плане и неоригинальной концепции Левко связано лишь с тем, что на эти идеи обратил внимание сам президент Беларуси Лукашенко.
Между тем, главный тезис Левко — «Полоцкая земля была полностью суверенным государством» — достаточно легко сокрушить, задав подобного рода вопрос: Если Полоцк был «суверенным государством», не зависящим от Киева, то почему тогда он был крещен из Киева, а полоцкая епископия входила в состав Киевской митрополии «всея Руси»?
Если Михаил Грушевский вынес за скобки истории Киевской Руси историю России, то Левко собирается вынести за скобки истории Киевской Руси историю Белоруссии. В национальной историографии Украины присваивается древнерусский период. В белорусской проводится идея политогенеза вне древнерусского поля.
Однако, отметив, общую слабость концепции Левко, нельзя не заметить, что она выстраивается рядом с концепцией «древнерусского государства» и «древнерусской народности», не перечеркивая их. В этом существенный промах предлагаемого национального исторического ревизионизма в лукашенсковской Белоруссии. Нельзя не отметить, что концепции «древнерусского государства» и «древнерусской народности» были идеологическим приспособлением под советское национальное строительство. Правда, в концепции «древнерусского государства» обосновывалось еще «братство» и общность судьбы. «Древнерусское государство» предлагалось как общая «колыбель» государственности «восточнославянских народов», а «древнерусская народность» предшествовала «братским» восточнославянским народам — русским, украинцам и белорусам.
Вот предлагаемое советским «марксизмом-ленинизмом» определение народности: «Народность — это историческая общность людей, возникшая из отдельных племен при распаде родоплеменных отношений, на ранней стадии феодализма, основанного на натуральном хозяйстве, до возникновения прочных экономических связей и единой экономики». Теория «народности» строится на примордиалистской основе. В соответствии с формулой Гегеля, приспособленной под нужды марксизмя, этническое «развитие» рисуется как восхождение от низших форм — рода и племени до высшей — нации. На каждой стадии определенной этнической форме соответствует экономическое содержание. Нации не возможны без народного хозяйства, организованного на капиталистической или социалистической основе. Схема дополнена современными научными абстракциями, связанными с формационной теорией. По ней, периоду «варварства» соответствует племенная структура, «феодализму» — «народность». «Племена» складываются в «народность».
Аналогичным образом, заметим, современными научными абстракциями являются такие понятия, как «Киевская Русь», «Древнерусское государство», «восточные славяне», «племенное княжение» и т. д. Здесь надо понимать, что в этих категориях мы имеем дело с современными научными трактовками, научными абстракциями, подкрепляемыми научной традицией. Научная традиция отвергает сомнение на их счет. Считается, что мы имеем дело с некими непреложными истинами. Например, считается априорным фактом, что летописные «поляне», «кривичи», «радимичи» и т. д. — это племена. Другой вариант — племенные союзы. Но собственно сами летописные тексты и другие исторические источники ничего не сообщают о племенной структуре этих сообществ. Возможно, мы имеем дело не с племенами, а идентичными этносами, которые было разрушены дружинно-княжескими структурами, которые стояли вне них и не вырастали из них.
Другая дискуссионная проблема: была ли упоминаемая в источниках «Русская земля» синонимом «древнерусского государства»? При ближайшем изучении выясняется, что к «Киевской Руси» не применимы современные понятия территориальной целостности, единого экономического, культурного и политического пространства. Очевидно и то, что в тот период в общественном и индивидуальном сознании вообще отсутствовало такое понятие, как «государство». Выясняется и то, что присущая «Киевской Руси» главенствующая княжеско-дружинная структура определяется не классовым, а так называемым «потестарным обществом», т. е. обществом доклассовым, в котором на всех уровнях господствовали общинные отношения. Поэтому можно ли называть управленческую структуру в потестарном обществе «государством»?(3)
Что касается этничности в этот период, то предпочтительней было бы изучать ее через конкретный анализ идентичности и критику современных научных абстракций. В этом плане в современной российской историографии уже имеется необходимый задел, который позволяет противостоять конструкциям национальных школ Украины и Белоруссии, опирающихся на концепции и понятийный аппарат советской эпохи. Необходимо лишь перевести критику мифов в положительный и связный нарратив. Уже известно, что в самый древний период идентичность «русский» связывалась поначалу с дружинной структурой, но потом позднее — с «языком», под которым понималась церковнославянская письменность. В конечном счете, русская идентичность уже в эпоху Древней Руси стала подразумевать этноконфессинальную общность. Характерная для Руси русская идентичность с ХI века и позднее опиралась на православие и обслуживающее его церковнославянскую письменность. Кроме того, ценное значение имеет наблюдение, что в средние века значительная, если не большая, часть населения была вообще безэтничной, т. е. не имела этнической идентичности.
Что касается разговорных наречий, то исследования новгородских берестяных грамот позволили сделать важный вывод о наличии на территории Древней Руси двух базовых диалектов — северного и южного, существенно отличавшихся друг от друга. В какой-то степени диалекты связаны были с локальными идентичностями. Наличие двух диалектных зон связано с двумя разными потоками славянской колонизации — северного с берегов Балтийского моря и южного — через Карпаты. Двум диалектным зонам соответствовали различающиеся друг от друга бытовые культуры и, следовательно, можно предположить — различный фольклор.
Кроме того, заметим, что сугубо абстрактно-научный характер концепции «древнерусского государства» и «древнерусской народности» делает их весьма уязвимыми для критики со стороны историков-националистов в Украине и Белоруссии. Их нужно не защищать, а преодолеть, чтобы предложить «национальным школам» совсем иное поле битвы, на котором они с их примордиализмом проиграют. Применение в исторических исследованиях методов конструктивистской этнологии позволит российским исследованиям по части русской идентичности преодолеть, как догматический подход советской исторической школы, так и вырастающие на ее основе школы национальной истории Украины и Белоруссии.
Сергей Мануков
(1) История Беларуси с древнейших времен до середины XIII в.: учеб. пособие для 6-го кл. общеобразоват. учреждений с рус. яз. обучения. Под ред. Г. В. Штыхова, Ю.Н. Бохана. Минск, 2009. 143 с.
(2) В историографии наличествуют две традиции. Одна из них идет от дореволюционных российских историков — Петра Голубовского, Николая Костомарова и Митрофана Довнар-Запольского, которые высказали сомнение в варяжском происхождении Рогволода. Другая — воспринимает за заслуживающее доверие сообщение «Повести временных лет»: «Бѣ бо Рогъволодъ пришелъ и-заморья, имяше власть свою в Полотьскѣ» (ПВЛ. Лето 6488). В свое время историки-скандинависты Елена Рыдзевская и Татьяна Джаксон утверждали, что русские летописцы ХI века переиначили на славянский манер имена Рогволода и Рогнеды, которые в скандинавском варианте звучали, как Рёгнвальд (Ragnvaldr, Rögnvaldr) и Рагнхильд (Ragnheiđr, Ragnhildr). Заметим, что даже, если норманистский вариант и следует принимать как гипотезу, то у Левко нет ни малейших оснований просто так отвергать версию ПВЛ о приходе Рогволода в Полоцк «из-за моря». В этом плане в учебнике у Штыхова заявлена более осторожная позиция: «Несмотря на то, что полочане подчинялись Киеву, они сохраняли значительную самостоятельность. У полочан во второй половине X в. был свой князь. Его звали Рогволод. Летопись утверждает, что Рогволод пришел „из-за моря“. Возможно, он, как и Рюрик, был скандинавом-варягом».
(3) Вот один из примеров. До нас дошла уставная грамота новгородского князя Святослава Ольговича 1137 года о церковной десятине для новгородской епископии. В грамоте перечисляются податные округа и причитающиеся церкви суммы от «даней, вир и продаж». Получается, что князь разверстывал на местные общины суммы фиксированных штрафов (виры — за убийства и продажи за прочие преступления) вне всякой связи с реальными преступлениями, включая уголовные, совершаемые членами этих общин. Получается, что внутренний правопорядок и расправа находились в ведении общин, в который князья не вмешивались. В том мире публичная власть носила символический характер для обозначения господства и подчинения. Можно ли назвать подобного рода порядок «государственным»?

- Прежде всего, мы пытаемся выйти на праздничный формат этого события, чтобы не было никакой конфронтации и нелепостей. Совместно хотим отметить большую дату - столетие образования Белорусской Народной Республики. Согласно законодательству, решением горсовета, для того, чтобы эти мероприятия прошли на определенном уровне, на высоком уровне, в работе оргкомитета и организации этих мероприятий должны принимать участие представители городской администрации, - рассказал руководитель Гродненской организации Партии БНФ Вадим Саранчуков.



В Гродно празднования годовщин БНР проходили в разные годы по-разному. 10 лет назад городские власти даже позволили провести мероприятие в большом зале дворца «Юность». В этом году представители демократической общественности Гродно планируют провести также целый ряд мероприятий.

"У нас упростится порядок декларирования, потому что мы теперь подаем декларацию только в электронном виде. Электронный вариант предусматривает предоставление декларации удаленным способом и без предоставления каких-то документов. То есть там идет система доверия", — сказал он РИА Новости.
Вместе с тем собеседник агентства подчеркнул, что это доверие опирается на систему посттаможенного контроля. "То есть "доверяй, но проверяй". И этот посттаможенный контроль будет более щепетильным и ужесточенным, как я предполагаю. Потому что упрощение (процедур – ред.) для законопослушных должно создать серьезное бремя для тех, кто не совсем хочет дружить с законом", — сказал эксперт.
По его словам, если в процессе проверок выяснится, что какой-то участник ВЭД злоупотребляет доверием таможенных органов и "каким-то образом манипулирует товарами и цифрами", то у него появятся дополнительные обязательства по предоставлению бумажных документов, прохождению досмотров, экспертиз и так далее.

© РИА Новости, Инфографика
Шестаков также отметил, что новый Таможенный кодекс ЕАЭС возвращает многие либеральные нормы, которые существовали в Таможенном кодексе Казахстана в 2009 году, но были отменены с вступлением в силу Таможенного кодекса Таможенного союза в 2010 году. "Если говорить про нашу страну, то мы по части позиций вернулись в 2009 год, это с удовлетворением можно констатировать. Потому что кодекс наш до 2010 года был гораздо либеральнее, чем кодекс Таможенного союза 2010 года", — сказал эксперт.
Целью договора о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза является обеспечение единого таможенного регулирования в странах ЕАЭС. Кодекс направлен на оптимизацию таможенных операций, дальнейшую либерализацию таможенных правил и кодификацию отдельно действующих в рамках ЕАЭС соглашений. Нормы Таможенного кодекса предполагают упрощение таможенных процедур, автоматизацию операций, применение механизма "единого окна", смещение акцентов контроля на этап после выпуска товаров, реализацию механизмов "прослеживаемости" движения товаров во внешней и взаимной торговле ЕАЭС.
ЕАЭС — международное интеграционное экономическое объединение, созданное на базе Таможенного союза и Единого экономического пространства и функционирующее с 1 января 2015 года. Сейчас членами ЕАЭС являются Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан и Киргизия.