Почему Япония так старается подружиться с Трампом

новая дискуссия Статья  531

Новому американскому госсекретарю Рексу Тиллерсону не позавидуешь: с момента его вступления в должность прошел всего месяц, а отношения США со многими соседями и союзниками уже испортились настолько основательно, что и не знаешь, с чего начать их исправлять. «Одолжил бы и у кошки лапу», – говорят о подобных кризисных ситуациях японцы, но ближайший кот с опытом работы на столь высоком уровне уже трудоустроен на полную ставку в Лондоне на Даунинг-стрит, и взять хоть какую-то часть этого кота в аренду не представляется возможным.
Даже краткий список внешнеполитических кризисов, устроенных Дональдом Трампом на ровном месте, выглядит впечатляюще: помимо прочего, Трамп успел назвать НАТО устаревшей организацией, пригрозить Мексике вооруженной интервенцией, оттолкнуть Канаду требованиями пересмотреть Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) и даже поругаться с Австралией, что вообще до сих пор мало кому в мире удавалось.
И без того не испытывавшие особой симпатии к Трампу зарубежные партнеры в долгу оставались недолго: Ангела Меркель выступила с лекцией о Женевской конвенции о статусе беженцев, спикер Палаты общин Джон Беркоу не выразил желания видеть Трампа в стенах британского парламента, а бывший президент Мексики Висенте Фокс заявил, что его страна ни при каких обстоятельствах не будет платить за обещанную Трампом стену на американо-мексиканской границе, попутно снабдив вышеозначенный памятник архитектуры непечатным эпитетом. «В мыслях имея всегда непристойные многие речи, вечно искал он царей оскорблять, презирая пристойность».
Японии от Трампа тоже досталось (и не однажды), но в отличие от столиц упомянутых выше стран в Токио хулу восприняли стоически, о беженцах вежливо промолчали (да и сами их приняли в минувшем году всего 28 человек) и даже начали всеми возможными способами добиваться расположения новой американской администрации. В феврале эти усилия увенчались успехом: Синдзо Абэ не только посетил Вашингтон с официальным визитом, но и, судя по отзывам, весьма приятно и с пользой провел время в компании Трампа в загородной резиденции Мар-а-Лаго. 
Почему Япония изо всех сил старается не испортить отношения со столь неудобным партнером, уже умудрившимся поругаться с половиной мира? Вернемся на три месяца назад и посмотрим на ситуацию глазами японского руководства.
Мелкие неприятности
То памятное утро 9 ноября 2016 года началось для премьер-министра Синдзо Абэ вполне стандартно – с рабочих и протокольных встреч. К 9:00 по токийскому времени в США только начинался подсчет голосов, и сенсаций от президентских выборов никто не ожидал: бронепоезд «Дональд Трамп» должен был остаться на запасном пути на станции Невозможное.
У бронепоезда, как оказалось, были другие планы. Выехав со станции Невозможное, к полудню по Токио он без остановки пролетел станцию Маловероятное, попутно обрушив котировки японских акций и отправив курс иены в стратосферу, а еще через три часа добрался до конечной станции Неизбежное. В 15:00 Абэ вызвал к себе советника по особым поручениям Кацуюки Каваи и велел тому лететь в Вашингтон устанавливать контакт с новой администрацией.
Примерно в это же время в резиденцию премьера прибыл для совещания директор департамента Северной Америки японского МИДа Такэо Мори. Отправив Каваи паковать чемоданы и посовещавшись с Мори, в 18:29 Абэ вышел к журналистам, сказал дежурные банальности, после чего уехал домой крепко думать о случившемся.
Победа Трампа создала для Японии две проблемы: тактическую и стратегическую. Тактическая неприятность заключалась в том, что к такому исходу американских выборов в Токио никто не готовился. Еще 19 сентября Абэ встретился в Нью-Йорке с Хиллари Клинтон и договорился с ней обо всем хорошем против всего плохого. Удовлетворившись полученными результатами, Абэ вернулся домой, а о наличии еще одного кандидата в президенты США японцы, судя по всему, забыли. Девятого ноября эта самая забывчивость обернулась для Японии потерей лица, а для Кацуюки Каваи – незапланированной командировкой в Вашингтон. Новая глава в отношениях Японии с ее единственным союзником началась даже не с чистого листа, а с серьезного конфуза.
Оплошность, впрочем, удалось довольно быстро исправить стараниями самого Абэ, отправившегося 18 ноября в Нью-Йорк на встречу с избранным президентом. Растопить лед помогло общее хобби двух лидеров: в подарок Трампу Абэ привез позолоченную клюшку для гольфа японского производства, приобретенную им (по словам самого японского премьера) на личные средства. Особое внимание наблюдателей в Токио привлекло то, что на встрече присутствовала Иванка Трамп, которой, если верить ее отцу, Абэ очень понравился. Саму Иванку после этого некоторое время даже прочили в новые американские послы в Японии, на смену дочери другого американского президента, Кэролайн Кеннеди.
Тем не менее ни позолота на клюшке, ни благорасположение Иванки не решили главной проблемы для Токио. Риторические выпады Трампа в адрес почти всего, что принято считать статус-кво в международной политике и экономике (если они хоть в какой-то мере отражают его истинные взгляды и намерения), означают отказ США от двух важных принципов, которые в Токио привыкли считать аксиомами. Катет короче гипотенузы, Миссури впадает в Миссисипи, Соединенные Штаты всегда будут выполнять свои союзнические обязательства и выступать за свободу международной торговли. Правильно? Неправильно.
Большие проблемы

Поначалу Японию более всего беспокоили, мягко говоря, неортодоксальные взгляды Трампа на роль США в мире: не хочу быть мировым жандармом, а хочу делать Америку снова великой. Хватит охранять Европу с Азией не пойми от чего, когда у нас тут одеяло убежало, улетела простыня и даже подушка задумалась о выводе активов за рубеж. Применительно к Японии все это вылилось в уже порядком подзабытое в Токио требование больше платить за содержание американских военных баз и совсем уж экзотическую рекомендацию обзавестись ядерным оружием. Не то чтобы у последней идеи в Японии совсем не было поклонников, но с учетом не очень давней истории взаимоотношений двух стран в ядерной области прозвучало сие как предложение открыть магазин веревочной продукции в доме повешенного.
Дальше было хуже: разобравшись с внешней политикой, Трамп озаботился вопросами международной торговли. Здесь он обвинил Японию в искусственном занижении курса иены к доллару (не совсем безосновательно), в создании барьеров для экспорта американских автомобилей (к числу барьеров, вероятно, относится правостороннее движение) и злоупотреблении режимом свободной торговли в рамках НАФТА (по словам Трампа, минимальные пошлины на ввоз автомобилей позволяют японским автопроизводителям размещать производственные мощности в Мексике и почти беспрепятственно экспортировать оттуда свою продукцию в США).
Все эти инвективы крайне неудачно совпали с публикацией последних данных по торговому балансу Соединенных Штатов, из которых следовало, что по объему профицита в торговле с Америкой Япония вышла на второе место, обойдя Германию и уступая теперь лишь Китаю. 
Всем упомянутым выше безобразиям Трамп пообещал положить конец, кардинально пересмотрев базовые принципы американской оборонной и торговой политики. Подобные инициативы крайне болезненны лично для Синдзо Абэ уже потому, что он потратил два последних года и значительную часть своего политического капитала на укрепление американо-японских отношений именно в этих двух плоскостях.
Так, в 2015 году Абэ с боями протащил через парламент пакет законов, позволяющих японским Силам самообороны участвовать в военных операциях за рубежом в случае, если японские союзники (50 штатов и округ Колумбия) подвергнутся вооруженной агрессии со стороны третьих стран (той же Австралии, например). Эта спорная с точки зрения действующей японской Конституции инициатива встретила ожесточенное сопротивление оппозиции, но Абэ был непреклонен: нарастающее давление со стороны Китая и непредсказуемое поведение Северной Кореи требовали неотложных действий по укреплению американо-японского союза, а для этого Токио должен был продемонстрировать Вашингтону свою готовность быть более активным его участником.
Годом позже Япония подписала и ратифицировала соглашение о создании Транстихоокеанского партнерства (ТТП) – торгового блока исполинских масштабов, включающего в себя, помимо Японии и США, еще 10 стран Тихого океана с совокупным ВВП 40% от мирового. Прописанное в соглашении снижение тарифных и административных барьеров означало, что Токио придется пустить под нож и значительную часть мелких и средних фермерских хозяйств внутри страны, неспособных конкурировать с зарубежными производителями без запретительных импортных тарифов.
Соглашение готовили несколько лет, фермеры волновались, оппозиция негодовала, но Абэ терпел, не без оснований рассчитывая, что ТТП станет одним из драйверов роста японской экономики. А Трамп терпеть не стал и заявил о выходе США из ТТП в первый же понедельник после инаугурации, похоронив все соглашение целиком. Усилия Абэ пошли прахом, а тут еще и подоспели разговоры об искусственно заниженном курсе иены, который, строго говоря, был почти единственным успешным компонентом абэномики и основным фактором, поддерживающим слабый экономический рост в Японии.
Если для европейских стран избрание Трампа оказалось неприятным сюрпризом и источником неопределенности, то из Японии все это выглядело скорее как знакомый сюжет с падением метеорита в Тихий океан и последующим пробуждением Годзиллы. В последний раз Япония сталкивалась с американским изоляционизмом в межвоенный период, и окончилось это для нее не очень приятно. Поэтому с Годзиллой было решено дружить. Любой ценой.
Тактические успехи
Учитывая описанные выше проблемы, Синдзо Абэ отправился в Вашингтон с двумя задачами. Во-первых, от него требовалось не допустить одностороннего пересмотра Америкой базовых положений японо-американского союза и по возможности сохранить положительную динамику последних четырех лет в двусторонних политических отношениях. Во-вторых, японский премьер должен был предотвратить перерастание антияпонской риторики Трампа в ощутимые экономические потери для Японии.
Первая задача была частично решена уже в ходе визита нового министра обороны США Джеймса Мэттиса в Токио в начале февраля. Мэттис подтвердил важную роль японо-американского союза в обеспечении безопасности и стабильности в Азии, согласился с японской трактовкой основных угроз (Северная Корея и Китай) и заверил японское руководство в том, что США готовы защищать острова Сэнкаку – предмет японо-китайского территориального спора – от посягательств со стороны Пекина в соответствии с положениями статьи 5 Договора о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией от 1960 года.
В Вашингтоне Абэ добился аналогичных заверений и от Трампа. Разговорам об увеличении расходов на содержание американских баз, по словам Абэ, также был положен конец. По всей вероятности, японская сторона просто ознакомила американского президента со статистикой, говорящей о том, что Япония уже сейчас оплачивает 75% этих расходов – намного больше, чем другие американские союзники, такие как Южная Корея (40%) или Германия (30%).
В экономической плоскости японская стратегия сводилась к следующему. Во-первых, Абэ должен был убедить Трампа в том, что активность японского бизнеса в США не сводится к похищению сабинянок и американских рабочих мест. Что и было сделано: в ходе визита японский премьер сообщил американскому президенту, что одни только японские автопроизводители в настоящее время трудоустраивают в общей сложности более полутора миллионов американцев.
Во-вторых, Абэ должен был добиться расположения американского президента, пообещав японские инвестиции в инфраструктуру и промышленность США. Для этого японское правительство подготовило пакет предложений о расширении американской сети скоростных железных дорог с участием японского капитала и с применением японских технологий. Также за неделю до отлета в Вашингтон Абэ встретился с президентом Toyota Motor Corporation Акио Тоёдой, чтобы получить из первых рук детальную информацию об инвестиционных планах компании в США.
Третий пункт был самым деликатным: нужно было, с одной стороны, отсрочить разговор о наиболее неприятных для Японии аспектах двусторонних экономических отношений (курсе иены и тарифах), а с другой – по возможности исключить склонного к демагогии и не любящего нюансы Трампа из участия в этой дискуссии. И то и другое Абэ, похоже, удалось: в совместном заявлении для прессы по итогам визита стороны ограничились упоминанием новой рабочей группы по вопросам экономического сотрудничества, возглавить которую должны вице-президент Пенс и вице-премьер Асо. 
Стратегическая неопределенность
С одной стороны, итоги первого американо-японского саммита при новом хозяине Белого дома должны обнадеживать японское руководство: разногласия в оборонной политике сняты, диалог об экономическом сотрудничестве будет продолжен в более спокойной обстановке без участия Трампа. Личные отношения двух лидеров также выглядят многообещающе: последний раз президент США и премьер-министр Японии вместе играли в гольф в 1957 году, и тогда это помогло добиться доверительных отношений между Дуайтом Эйзенхауэром и дедом Абэ Нобусукэ Киси.
Абэ, похоже, удалось найти путь к сердцу Трампа, у которого пока катастрофически мало друзей на международной арене: японский премьер без устали нахваливал своего партнера, вчистую проиграл ему раунд из 18 лунок и целых 19 секунд жал ему руку под камеры. За подобные вещи Абэ уже досталось от прессы и оппозиции, но тут уж ничего не попишешь – Трампа нужно было очаровать во избежание дальнейших проблем.
С другой стороны, на дне этой бочки меда плещется не одна ложка дегтя. Во-первых, Японии пришлось заплатить за снятие напряженности обещаниями инвестиций в американскую экономику и серьезными уступками – например, необходимостью пожертвовать ТТП в пользу переговоров о двустороннем соглашении о свободной торговле с США, где японские переговорные позиции будут намного слабее. Парадоксальная ситуация, при которой японский премьер говорит о необходимости участия Японии в создании рабочих мест в США (учитывая, что американская экономика растет быстрее японской при уже почти полной занятости), точно не добавила ему популярности дома.
Во-вторых, и в-главных, сам факт, что казавшиеся незыблемыми основы двусторонних отношений, опираясь на которые Япония строила планы на будущее, оказались под угрозой пересмотра из-за итогов американских президентских выборов, весьма настораживает все заинтересованные лица в Токио. И радует все заинтересованные лица в Пекине.
Почившее по милости Трампа в бозе ТТП если и не задумывалось (как проект ЦРУ) как альтернатива нарастающему экономическому влиянию Китая в АТР, то точно стало подобной альтернативой после того, как к нему подключились Япония и США. Сейчас на его месте образовался вакуум, который китайское руководство с радостью заполнит собственными интеграционными инициативами.
Любое возможное ослабление военного и политического присутствия США в регионе также играет на руку Пекину, предпочитающему решать проблемы с соседями в двустороннем формате без посторонних лиц. Если эти процессы зайдут достаточно далеко, то обозначенная в 2009 году доктрина «азиатского века Америки», на которую в Токио очень рассчитывали, станет, по меткому японскому выражению, пеной на воде. 
Трансформация «азиатского века Америки» в «китайский век Азии» – самый неприятный из возможных сценариев для Японии, поскольку в этом случае противостоять Китаю ей придется в одиночку. Отчаянные попытки не дать Америке, по Дилану Томасу, уйти покорно в мрак ночной говорят, помимо прочего, и о том, что к подобному развитию событий Япония пока не готова.

Ссылка

• +0.41 / 3