Цитата: Кот Мудраго от 08.02.2019 18:57:48Интервью заместителя Министра иностранных дел России С.В.Вершинина газете «Коммерсант», МИА «Россия сегодня» и информационному агентству ТАСС, 8 февраля 2019 года
08-02-2019
ПРОДОЛЖЕНИЕ:
Вопрос: Соглашение по Идлибу, подписанное Россией и Турцией в Сочи 17 сентября прошлого года, так и не реализовано. Идет ли сейчас речь о проведении ограниченной военной операции в этом районе? Какова судьба Идлиба?
Ответ: В первую очередь при решающей поддержке России и российских ВКС удалось нанести сокрушительное поражение терроризму в Сирии. Хотя там еще остаются очаги террористов. Один из них и самый крупный – это Идлиб. Там действительно много террористических элементов, счет идет на десятки тысяч. Меморандум о стабильности в идлибской зоне деэскалации, бесспорно, был важным достижением с точки зрения того, что мы ни в чем не отошли от нашей линии на безоговорочную и решительную борьбу с терроризмом. Одновременно мы учли, что мирное население ни в коем случае не должно страдать.
Идлиб – это последняя работающая из четырех созданных в 2017 году зон деэскалации. И с самого начала во всех своих договоренностям по зонам деэскалации мы писали главное – это временная мера.
Это означает, что никто не собирается признавать эту зону таковой навсегда. Это значит, что мы ее считаем и будем считать неотъемлемой частью сирийского государства и сирийской территории. Это значит, что мы не можем позволить оставить на сирийской территории никаких нетронутых заповедников терроризма. Это значит, что мы открыто, в том числе Президент России, говорили о том, что с терроризмом рано или поздно надо заканчивать.
Меморандум, заключенный 17 сентября, привел по крайней мере на первом этапе к уменьшению насилия и вылазок со стороны террористов. Он также предусматривал создание демилитаризованной зоны внутри зоны деэскалации, где не было бы террористов и тяжелого вооружения. Эту ответственность взяла на себя Турция. Мы прекрасно понимаем, что это тяжелая задача. И говорили об этом нашим турецким партнерам. И сегодня мы говорим им, что до конца меморандум не выполнен, демилитаризованная зона до сих пор еще не оформлена и не функционирует, как следует. Мы призываем Турцию максимально ускорить выполнение меморандума. Но в любом случае создание зоны деэскалации, а внутри нее демилитаризованной зоны не является бессрочным разрешением на то, чтобы на части сирийской территории находились террористы.
Речь идет об угрозе для мирных сирийцев и территориальной целостности Сирии, а также об угрозе для наших военнослужащих, которые находятся там на законных основаниях. Недалеко наша база Хмеймим. Когда речь заходит о жизни наших людей, это очень серьезно. Но это не только проблемы сирийцев и России. Эту проблему прекрасно понимают и наши партнеры в Европе, других странах мира. В Идлибе тысячи и тысячи иностранных боевиков. Это значит, перед всеми стоит вопрос, что с ними делать.
Вопрос: Какие варианты и кем рассматриваются в отношении иностранных боевиков в Идлибе?
Ответ: Мы вступаем с вами тут в новое пространство. Раньше такого в мировой практике не было. Варианты обсуждаются всеми, потому что круг затронутых стран очень большой. Если мы посмотрим на национальный состав боевиков, то увидим, что это люди из десятков стран, откуда-то больше, откуда-то меньше. Значит, все эти страны заинтересованы в том, чтобы выработать общий подход по этому вопросу. И, похоже, есть растущее понимание, что если речь идет о терроризме, с которым идет беспощадная борьба, то люди, которые в это вовлечены, должны предстать перед судом.
Вопрос: То есть их или убьют, или осудят?
Ответ: Те, кто вступил на путь терроризма, поставили себя вне закона.
Вопрос: Существует ли какая-то «красная линия», когда терпение России закончится и придет время для полномасштабной военной операции?
Ответ: Мы, Сирия, другие страны всегда говорили, что не будем мириться с закреплением где-то очага терроризма. Тем более что сегодня есть плохая тенденция – «Джебхат ан-Нусра» и созданная на ее базе «Хайат Тахрир аш-Шам» расширяют свой контроль над Идлибом. Расширение контроля идет за счет той оппозиции, с которой в том числе предполагается вести политический процесс, то есть с умеренной оппозицией. Этот контроль распространился почти на всю территорию Идлиба. Это изменение к худшему. Упомянутые группировки и Россия, и ООН считают террористическими. Переговоров, контактов с ними быть не может.
Вопрос: Это все легитимные цели?
Ответ: В принципе да. Но одновременно в Идлибе находится мирное население.
Вопрос: Для вывода гражданского населения планируется какой-то коридор?
Ответ: Мы не считаем необходимым и возможным для себя и всего мирового сообщества навсегда консервировать нахождение террористов в этой провинции.
Вопрос: А чья это будет операция? Российско-турецкая, российско-сирийская или даже трехсторонняя?
Ответ: Операция будет проводиться наиболее эффективным образом.
Вопрос: Президенты России, Ирана и Турции 14 февраля в Сочи будут обсуждать этот вопрос?
Ответ: Конечно. Вопросы ситуации на «земле» всегда входят в повестку дня любой встречи в астанинском формате. В частности, по ситуации в Идлибе со всеми вытекающими из этого подробностями.
Вопрос: А какие еще темы будут обсуждаться на встрече лидеров стран «астанинской тройки»?
Ответ: Я думаю, что не надо предугадывать, что будут обсуждать на высшем уровне. Повестку дня определят сами президенты. Но, как я уже сказал, естественно, она будет включать анализ того, что происходит на земле, того, что еще можно предпринять в рамках координации трех стран-гарантов «Астаны», чтобы обеспечить большую стабилизацию на земле, закрепить успехи борьбы с терроризмом и не допустить террористических вылазок в любой части Сирии. И, конечно, там будет обсуждаться политический процесс и задачи уже постконфликтного развития страны. Мы всегда об этом говорим, как и о необходимости оказания гуманитарного содействии Сирии, которое не было бы обусловлено политическими требованиями. Мы говорим о такой важной проблеме, как возвращение сирийских беженцев к родным очагам. Этот процесс идет, несмотря на то что это не всем нравится.
Вопрос: Вопрос о буферной зоне тоже будет обсуждаться лидерами?
Ответ: Я думаю, что будет обсуждаться главный вопрос, как сделать так, чтобы в случае американского ухода не было дестабилизации и хаоса, чтобы был обеспечен плавный контроль над ситуацией. И вопрос я бы поставил в другой плоскости – как учесть безопасность всех стран и всех сторон.
Вопрос: А что насчет новой встречи в Астане, когда она будет?
Ответ: Астана будет, но не сразу, коль скоро сначала есть решение о проведении сочинского саммита. Полагаю, что для реализации уже принятых в Сочи договоренностей и решений мы будем собираться на встрече высокого уровня в Астане где-то через месяц с небольшим.
Вопрос: То есть в марте?
Ответ: Начиная с марта.
Скрытый текст
Вопрос: Президент США Д.Трамп заявил, что на следующей неделе объявит о стопроцентном освобождении сирийской территории от «Исламского государства». Но там же еще остаются очаги в сирийской пустыне и в районе американской базы Эт-Танф, рядом с которой расположен лагерь беженцев Рукбан?
Ответ: Мы все знаем, что такие очаги присутствия ИГ остаются в первую очередь к востоку от реки Евфрат, в районе Абу-Кемаля, Хаджина. Присутствие небольшое, и мы удивлены, почему американские партнеры вместе с многочисленной коалицией до сих пор не смогли с ним справиться.
Что касается победы над ИГ, то у нас нет никаких сомнений в этом, тем более после сокрушительного поражения, нанесенного ИГ в центре страны при нашем содействии.
Понятно, что в этих местах границы зачастую существуют только на картах, а сирийско-иракская граница, где также еще сохраняются остатки бандформирований, по существу не охраняется. Задача борьбы с террористами является общей, это основа, на которой мы готовы и дальше взаимодействовать со всеми: со странами региона и с США.
Вопрос: Россия не раз заявляла о подготовке боевиков в Рукбане. Какие действия будут предприниматься относительно этого лагеря?
Ответ: Мы не приемлем и осуждаем нахождение американцев, как оккупирующей страны, на данной сирийской территории без согласия сирийского правительства. США находятся в зоне радиусом 55 км в районе Эт-Танфа, и в эту зону попадает лагерь перемещенных лиц Рукбан. 6 февраля в этот лагерь пошел второй гуманитарный конвой ООН. Мы приветствуем проведение данной акции. Сделано немало, ооновцы будут там находиться несколько дней. Одновременно мы не изменяем своей принципиальной позиции: американцы должны оттуда уйти. Не видим никаких причин для оправдания подобного присутствия. Доводим позицию до США. Исходим из того, что к этому надо прислушаться.
Вопрос: В Рукбан долго не пропускали ооновские конвои, а теперь вдруг...
Ответ: Это не вдруг, а результат очень плотных и долгих наших контактов с представителями ООН в Женеве и других местах. Мы получили заверения со стороны США, ООН, что эта гуманитарная помощь попадет в нужные руки и не будет направлена по другому назначению, как это было с первым конвоем, и что, естественно, все сопровождающие помощь – ООН и представители сирийского Красного полумесяца будут в безопасности. Главное, что США должны были гарантировать безопасность ООН, а организация должна получить эти гарантии и сказать, что согласна с условиями безопасности и вообще с продвижением конвоя. Но мы хотим, чтобы американская оккупация прекратилась.
Вопрос: Израиль продолжает обстрелы территории Сирии и, не скрываясь, берет теперь за это ответственность. В последний раз Москва практически не реагировала на эти действия. При этом вы недавно вместе со спецпредставителем Президента Российской Федерации по сирийскому урегулированию А.Л.Лаврентьевым были в Израиле, скоро израильский премьер Б.Нетаньяху будет в России. Получается, Россия готова закрыть глаза на израильские атаки, лишь бы российские граждане не попадали под огонь? Инцидент с российским сбитым самолетом в прошлом?
Ответ: Абсолютно нет. Инцидент с самолетом не остался в прошлом. Мы не скрываем свою точку зрения, она не изменилась.
Наша позиция была четко доведена Минобороны и МИД по поводу этого драматического происшествия.
Что касается последних израильских атак, то мы заявили, что подобные произвольные удары по суверенной сирийской территории должны быть прекращены и исключены. Говоря в целом о налетах и нападениях, отмечу, что у нас с Израилем устойчиво работает линия деконфликтинга по военной линии. Линия работает не год, а больше, мы ее совершенствуем. Любые удары дополнительно дестабилизируют обстановку. Никто не должен делать в Сирии то, что выходит за рамки антитеррористических целей.
Вопрос: Для Израиля «Хезболла» вполне себе террористическая цель...
Ответ: В данном случае мы с ними расходимся, потому что не считаем «Хезболлу» террористической организацией.
Вопрос: Как турки решили с курдами, так и Израиль считает для себя легитимным наносить удары…
Ответ: Мы уважаем позиции всех стран, в том числе и применительно к таким достаточно чувствительным вопросам. Исходим из того, что есть список террористических организаций, утвержденный СБ ООН. Этим списком должны все руководствоваться, а остальное – уже национальные позиции. Одновременно мы говорим, что придерживаемся своих главных принципов, принципов ООН, в том числе о невмешательстве в дела суверенных государств.
Вопрос: После того как во время израильской атаки в районе Латакии сирийские ПВО сбили российский самолет, Москва хотела внести изменения в механизм деконфликтинга, в том числе увеличить время уведомления об израильских атаках. Пошел ли Израиль на эти изменения?
Ответ: Это все обсуждается до сих пор по военной линии. Не хочу говорить про детали. Мы естественно хотим, чтобы механизм деконфликтинга стал эффективнее. Исключил инциденты, подобные тому, что случились с нашим самолетом.
Вопрос: Россия обещала Израилю, что проиранские силы отойдут от израильской границы. А.Л.Лаврентьев говорил, что эти силы отошли на 85 км. Однако в Израиле утверждают, что это не так. В частности, последние атаки с территории Сирии по Израилю наносились из-под Дамаска, а это меньше, чем 85 км. То есть получается, что проиранские силы не ушли?
Ответ: Мы исходим из того, что сотрудничество суверенных стран в любых областях, в том числе в военно-технической, законно. Это суверенное право любых государств. Одновременно мы говорим, что это сотрудничество не должно преследовать иные цели, чем задачи, связанные с обороноспособностью и борьбой с терроризмом. Если так и происходит, то это – основа для восприятия такого сотрудничества. Что касается иранских, проиранских сил – эти все обсуждения мы ведем. И с Израилем в том числе. Мы исходим из того, что иранцы приглашены в Сирию законным правительством этой страны на законных основаниях в интересах борьбы с терроризмом. То, что не входит в понятие «борьбы с терроризмом», нам кажется нецелесообразным.
Вопрос: А это Россия уговорила иранцев уйти из района аэропорта Дамаска? Израильская газета «Гаарец» написала в четверг, что Иран перебазирует свой центр вооружения оттуда на базу Т4, подальше от столицы?
Ответ: Я не видел эти сообщения, но в любом случае мы полагаемся на разум и сдержанность Израиля, его трезвую оценку ситуации. Удары по сирийской территории могут только дестабилизировать ситуацию.
Вопрос: А продолжает ли все-таки Россия вести диалог с иранцами, чтобы они отвели свои силы?
Ответ: Иранские партнеры хорошо знают нашу принципиальную позицию, которую я только что изложил. Она касается содействия Сирии со стороны Ирана или любой другой страны в борьбе с терроризмом.
Вопрос: Заместитель Министра иностранных дел России С.А.Рябков в интервью CNN в конце января заявил, что безопасность Израиля – один из главных приоритетов России. Действительно ли это так?
Ответ: Я бы сказал, что для нас важна безопасность любых суверенных государств в этом районе, включая Израиль и Сирию.
Скрытый текст
Вопрос: Есть ли подвижки в вопросе возвращения Сирии в Лигу арабских государств (ЛАГ)?
Ответ: Мы считаем, что, бесспорно, любое движение по пути возвращения Сирии в ЛАГ было бы востребовано и хорошо бы сказалось на региональной ситуации. В конце концов Сирия – один из основателей ЛАГ, ее место в ЛАГ.
То, что произошло за последние месяцы – открытие посольств некоторых арабских стран в Дамаске, обмен контактами на разных уровнях, в том числе визит Президента Судана в Сирию, показывает, что движение в эту сторону есть. Есть и серьезное осмысление того факта, что нормализация отношений, возвращения Сирии в ЛАГ будет большим плюсом и для региональной стабильности, и для самой Сирии. Вопрос кажется назревшим и естественным. Естественно, что мы никому не собираемся давать советы и рекомендации. Решение зависит от самих членов ЛАГ, с которыми мы поддерживаем хорошие отношения. Но думаем, что продвижение по этому пути было бы плюсом для всего региона.
Вопрос: Доха собирается провести в нынешнем году региональную встречу высокого уровня для расследования преступлений, совершенных ИГ. Возможно ли участие России в этой встрече?
Ответ: Сначала надо понять, что это будет за встреча. Могу пока лишь напомнить нашу известную позицию – призыв нашего Президента о создании широкой международной антитеррористической коалиции. К сожалению, пока не получилось. Но интерес есть у всех, чтобы эта коалиция носила максимально широкий характер и строилась на принципах устава ООН, то есть не была нацелена против кого-то.
Вопрос: Если говорить о «коалициях против кого-то конкретно», то в Варшаве в середине февраля пройдет организованная США встреча по Ближнему Востоку, которая выглядит как антииранская. Как повлияет эта встреча на урегулирование в Сирии и на позицию Ирана?
Ответ: Вы сами сказали, что она носит антииранский характер, и, похоже, к этому все действительно и идет. Я не думаю, что встреча может что-то дать в плюс для долгосрочного урегулирования в Сирии и в регионе. И мы, естественно, не можем не отмечать, что форум, который собирается по Ближнему Востоку, не включает очень актуальные для региона темы, такие как палестинская проблема и ее справедливое урегулирование, ряд других проблем. Вряд ли этот форум может дать результат, какой мы все хотели бы видеть с точки зрения безопасности и стабильности на Ближнем Востоке.
Вопрос: В ходе вашего визита в Израиль вы были и в Палестине. На следующей неделе в Москве должна состояться встреча представителей палестинских группировок, включая «Фатх» и «Хамас». Обсуждали ли вы повестку дня встречи?
Ответ: Проведение встречи – инициатива российской стороны. И она вызывает большой интерес. Наша задача и забота – предоставить площадку для многочисленных палестинских организаций, чтобы они могли найти между собой общий язык. И раньше, и сегодня мы исходим из того, что палестинское единство – это ключ ко многим вещам, без этого нельзя выправить ситуацию на треке урегулирования между Палестиной и Израилем. Мы стараемся ничего не диктовать и не навязывать палестинцам. Мы их пригласили, и они приедут, чтобы самим поговорить между собой, попытаться пойти в сторону восстановления своего единства. Тем более документов на этот счет палестинцы приняли достаточно. Их надо реализовать. Нам бы очень хотелось, чтобы палестинские представители могли выработать какие-то подходы и реально продвинуться на пути восстановления единства.
Вопрос: В Каире они очень много говорили на эту тему. Но все напрасно.
Ответ: Мы отдаем должное и ценим египетские усилия в области межпалестинского примирения. Но я думаю, что если мы скоординируем свои усилия – Россия, Египет, все, кто хочет пойти по пути справедливого решения палестинской проблемы, то, думаю, все от этого только выиграют.
Отредактировано: Кот Мудраго - 08 фев 2019 19:04:37
Цепной пес здравого смысла (С)