Африканские фронты

И так, свершилось! Я – военный пенсионер! Мне 39 лет, я подполковник запаса, 22 «календаря», общей выслуги со «льготными» и «боевыми» - почти 31. Право ношения формы одежды, медицинское обслуживание, приличная пенсия – красота! Немного портят благостную картину два тома медицинской книжки, три компрессионных перелома позвоночника (последствие тактических десантирований с «вертушек» в штурмовой экипировке), посттравматическое стрессовое расстройство, которое и отправило меня на длинную скамейку запасных и раздолбанные коленные суставы. Ну, ничего, главное, кости целы и мои собственные, дырок в теле нет, сердце спортивное и душа молодая. Иногда, правда, на погоду «штырит» так, что хоть на стену лезь, но после каждой командировки дружище доктор списывал мне аптечку, так что трамадола в тюбиках-шприцах хватит надолго. И антидепрессанты стали спутниками моей весёлой жизни теперь навсегда. За всё надо платить, мы сами выбираем себе военную судьбу и делаем свою жизнь. За право служить в самом элитном и прославленном спецназе, за чешую на груди из государственных и ведомственных отличий, цена – убитая нервная система и тотальное одиночество. Это мой тариф, у всех по-разному, кто-то покрепче, и жёны терпеливые, парни идут в политику, в бизнес, в масс-медиа. Кто-то, оказавшись «за забором», быстренько пропивает свою жизнь. Тогда мы собираемся в «шестиграннике» на Пехотном проезде, молчим, курим, гвоздики приносим. Потом поминки, и всё, проехали.
Страшнее, когда звонит сослуживец, оставшийся в строю, и сообщает тебе, что завтра на Николо-Архангельском провожаем моего ученика капитана Борю. Первая мысль: чему я его не научил? Почему я здесь, а он, 26-ти летний мальчишка, завтра станет частью грунта для кладбищенской травы? Одно утешает, Душа бессмертна. Когда в марте 2000-го я только-только перевёлся из Питера на этой аллее нашего погоста появились две первые могилы. Сейчас здесь некрополь…
Вам вряд ли расскажут об этом в красивых фильмах, выпущенных телеканалом «Звезда», да и я не хочу заострять на этом внимание. Каждому – своё. Все мы, будучи ещё на службе, прекрасно понимали, что любая командировка может оказаться последней, и шанс стать молодым пенсионером есть у каждого. Поэтому «запасные аэродромы» готовили заранее.
Мне, специалисту боевого обеспечения, проще было найти потенциальных работодателей, чем, к примеру, майору-пулемётчику из боевого отдела. Производители специальных технических средств, комплексов инженерной разведки, всякой полезной оптики рады были видеть меня в качестве носителя своего бренда. Поэтому без толстого ломтя белого хлебушка, щедро смазанного сливочным маслом, я не остался. Служба задолжала мне четыре месяца отгулов и отпускных дней, у нас в порядке вещей было получить одномоментно на руки два взаимоисключающих документа: отпускной и командировочное предписание, с одной датой убытия. Как говориться, выбирай, что больше нравится. Пару недель я посвятил сну, фитнесу, созерцанию воды и тишине. А потом приступил к работе в одной очень солидной фирме, отцы-основатели которой были ветеранами ПГУ КГБ СССР.
Всё было очень прилично, и должность, и жалование, и сам предмет моего труда: живая связь разработчика с заказчиками и обучение навыкам работы с продукцией компании. Заказчики были самые разные, и, порой весьма экзотические, от воинов «Витязя» до мутных индусов, от десантуры до ребят из «ЦАХАЛа».




Автор среди "Витязей".
Синий загранпаспорт стал красным, но жил по-прежнему в кадрах, допуск по форме №2 иного не предполагает. Весьма быстро соответствующие странички запестрели разноцветными оттисками печатей, штампов, и любимым местом служебных вояжей стал южный берег средиземного моря. И там-то я и попался в крепкие сети ловцов беспокойных военных душ. Всё-таки адреналина мне немного не хватало, на всех комплексных специальных и тактико-специальных занятиях стреляли холостыми и бросались ГСЗ и взрывпакетами, при работе на территории импортного заказчика меня охраняли и берегли, как ни упрашивал я еврейских спецназёров сбегать с ними на задачу, они только улыбались и качали головами. А в Судане и в Анголе самому не хотелось лезть под кривые нубийские и овимбундузские пули, да и поймать экзотическую заразу с летальной перспективой тоже не улыбалось от слова «совсем».
Дело было в Арабских Эмиратах, в дождливом феврале далёкого уже 2010-го года. Я в качестве гламурного стендиста экспонировал поделки нашей фирмы в рамках крутейшего международного оружейного шоу, ежегодно проходившего в Абу-Даби. А этот населённый пункт на карте –совсем не Дубай, тут такой шариат, что мама, не горюй. Алкоголь отпускают распивочно в единственном кабаке, где вся обслуга – ливанцы. Только после захода солнца. Многочисленные европейские специалисты, вкалывающие тут на местных шейхов – оружейных баронов, съезжаются толпами и набиваются в весьма тесное помещение бара, и ломятся к стойке. Прямо как у нас во время горбачёвской борьбы за трезвость.
Наблюдал с восхищением, как одна довольно зрелая дама, бывший офицер Royal Navy, облачённая в платье-сеточку, заливала в себя с двух стволов одновременно гиннесс и вискарь. Вот они, настоящие морские волки! Вся наша блёклая алкашка рядом не стояла с таким могучим умением бухать! Самое примечательное, что на следующий выставочный день миссис Катрин, как звали мою героиню, элегантно и непринуждённо трудилась на соседнем стенде.




Вот такой вот колорит.

А я дал-таки маху. Машинально выпил кофейку из серебряной мензурки, поднос с которыми носил носатый субъект в чалме и длинной ночной рубашке (она, конечно, не ночная совсем, но это прямая ассоциация). Через тридцать минут я быстро и решительно влетел в помещение с аббревиатурой WC. Близилось время дневного намаза – зухра, и правоверные господа омывали волосатые ноги в умывальнике. Кругом блестело бутафорское золото, пальмы торчали в кадках, а в дорогущих раковинах, в которых наивные носители других культур умывают руки и мордашки, местные смуглые дяденьки ополаскивали нижние конечности. Разглядывать это непотребство было мне не досуг, я уединился минут на тридцать в укромной кабинке. И проделывал этот фокус довольно регулярно, даже после нескольких глотков бутилированной воды. Ни энтеросгель, ни Имодиум, ни смекта не работали. Маячило обезвоживание организма. Я отмучился до завершения выставочного дня, и старшие товарищи повезли меня, слабенького и покорного, в Казахское посольство. Там широколицый улыбчивый доктор без лишних церемоний влил в меня полстакана водки с солью, и отлегло. Снабдив меня целой поллитровкой спасительной жидкости, он предписал мне принимать по 30 мл перед каждым приёмом пищи, что я неукоснительно исполнял до окончания нашего турне.
Выставка была в зените, мы работали на стенде очень уважаемой компании, принадлежащей местному шейху. Рядом скучали французы, немцы из Тelerob, ещё какие-то господа. Французы поставили на свою экспозицию двух симпатичных девчонок из Ливана, а сами нырнули в подсобку стенда и там оттягивались красненьким. А с девчонками я быстро подружился, они делали со мной сэлфи и щебетали на французском, благо, у нас был переводчик-синхронист. Публика фланировала туда-сюда, иногда приходили Очень Важные Персоны, тогда откуда-то из-под свода павильона появлялся Сам Хозяин, начинались арабские телодвижения и мантры.
Продукцию нашего предприятия даже купил какой-то господин из Судана. Купил 10 комплектов портативных нелинейных радиолокаторов, заплатил деньги и забыл про нас. Интересно, в качестве чего использовали их в Судане? Да и Бог с ними, с шейхами, они такие.




Девушку из Ливана зовут Сьюзи.
Среди этого плавного течения времени иногда возникали протуберанцы, то наши атташе, то подозрительные парни из «Рособоронэкспорта», интересующиеся, чего мы тут делаем и кто нас сюда пустил. Всех отправлял к шейхам. И тут появился Он! Статный, высокий и монументальный джентльмен с гривой седых волос, настоящий усталый Лев с пронзительным взглядом стальных глаз. Он без обиняков предложил мне побеседовать в сторонке, я не возражал. Продаваться, так с потрохами. Джентльмен был хозяином военной консалтинговой компании «Alternative solution»,зарегистрированной в Танзании и имеющей официальное представительство в Москве. Никаких ЧВК! Консалтинг, понимаете разницу? Он сделал мне предложение, от которого я не захотел отказаться. Уровень адреналина резко пошёл вверх. Окончательные процедуры решили оформить на Родине. По окончании выставки и по прибытии в Москву, я доложил своему Эпическому Шефу о поступившем на меня запросе. А Шеф мой имел почётное наименование Эпического, потому что и у него регулярно зудело в причинных местах. В своё время он дослужился до Заместителя Резидента по НТР в одной латиноамериканской стране, из-за залёта своего подчиненного был оттуда изгнан, а после неминуемого разбора полётов выставлен из ПГУ в бескрайнюю трясину УНТО, в Первый НИИ. Но справился, не спился, не сошёл с ума, ушёл в запас красиво, сманив за собой целую лабораторию. И возник наш свечной заводик с миллионным валютным оборотом. Шеф выслушал меня благосклонно, и разрешил продвигать бренд оригинальным маркетинговым способом, то есть совмещать приятное с полезным без сокращения жалования. Золотой у меня был Шеф! Для оформления в «Alternative solution» трудовая книжка не требовалась, я составил резюме, подписал контракт и обрёл статус Старшего Советника. Имелся ещё Главный, но это номенклатура от полковника и выше.





Консультант. Просто консультант.
Военная консалтинговая компания была сколочена на совесть. Уставной деятельностью значилось оказание услуг при решении спорных вопросов. Каких, не важно. Всё порешаем. Первый уровень главарей – офицеры КУОСа, да-да, того самого. Не пишу «бывшие офицеры», это не про них. Эти зубры, эти крокодилы локальных конфликтов высокой интенсивности могли легко такой сабантуй замутить, а потом долго и дорого его разруливать. И никаких противоречий с действующим законодательством РФ! Всё-таки, в КГБ СССР, в некоторых его структурных подразделениях, служили очень грамотные профессионалы своего дела.
В мои обязанности входило обучение специалистов (читай, бойцов) навыкам работы с инженерно-техническими средствами разведки, проведение боевого слаживания на территории заказчика, иногда личное участие в боевом обеспечении консалтинговых мероприятий. Основная полянка для этих военно-полевых консультаций – огромный африканский континент, во всей своей красе. В скором времени, прихватив несколько комплектов полезных девайсов и получив аванс и командировочные, я отбыл в свою первую иноземную авантюру. Расположились мы с комфортом, на острове Джерба. Тогда россиян там не было. Менеджеры второго уровня жили в симпатичном отеле колониального стиля, прибывающие «солдаты» - в оборудованном поблизости скаутском лагере. Условия вполне приличные, жилые модули с кондиционерами, пресная вода в душе, чистенькие санузлы. Кухня, столовая, учебные классы. Море Средиземное, жизнь почти туземная.
Местный народ – берберы, интереса к нам не проявляли, они работали аниматорами в отеле, привозили на продажу безделушки из жёлтого золота, развлекали вечерами совсем юных француженок, итальянок и немок. Публика в отеле, в основном – европейцы, приехавшие по профсоюзным дешёвым путёвкам. Многие с девочками подросткового возраста, пока мамы и папы упивались дармовым алкоголем, нимфетки постигали чувственные радости с обслуживающим персоналом. Всё бы ничего, но эти цыгане африканские купали своих лошадей и верблюдов почти на территории пляжа, а жили сами тут же, на берегу, в палатках из ковров. Запомнились ещё местные коровы, поджарые и энергичные. На острове трава не растёт, но каждый прилив выносит на берег массу водорослей. Специальный трактор с комбайном скатывает их в аккуратные скирды, и коровы это едят. Молоко получается очень полезное.
Между тем, с просторов бывшего СССР начали прибывать рекруты. В Москве их тщательно тестировали на предмет психиатрической адекватности и алкоголизма, поэтому в этом плане проблем не возникало. Образовательный уровень оставлял желать лучшего, но русским языком все владели хорошо. Кроме собственно, россиян, были неизбежные украинцы, молдаване, русскоязычные граждане из Средней Азии, немного прибалтов. Всем хотелось денег, понимание того, в какой замес они влипли, пришло уже здесь, когда заднюю передачу включать было поздно.
Распорядок дня был жёсткий, подъём с восходом солнца, чтобы УФЗ провести до наступления жары. Пять км по полосе прибоя, силовые упражнения, элементы рукопашного боя. Потом морские ванны, утренний туалет, осмотр, завтрак. Общее построение, развод на занятия. А температура воздуха стремительно летит к отметке +50ᵒ по Цельсию. Личным составом командуют инструктора– сержанты, наши морпехи в основном, многие ещё советской закалки, они к жаре привычные. Форма одежды – «песчанка» и неплохие ботинки. Я «консультировал» в личном комплекте английского происхождения, не дёшево, но комфортно.
Поначалу в самую жару давали теорию в кондиционируемых классах, индивидуальные и групповые практические занятия оставляли на вечернее время. Постепенно «повышали градус», времени было отпущено немного, поэтому интенсивность занятий нарастала с каждым днём. Приближался «час Х», отправка «одноразовых консультантов» на выполнение основного заказа. На первый раз с ними летели и мы, старшие советники. И об этом уже в следующей части.

Итак, приближалось время отправляться во владения Заказчика с целью проведения практических, расширенных консультаций. «Одноразовые консультанты» были более или менее натасканы, чем дальше, тем меньше в них было понтов и показной бравады. В глазах появилась осмысленная тревога, и это было хорошо, они начинали бояться, а страх в такой ситуации позволяет совершать чудеса стойкости. Или подлости, по-всякому бывает.
Гоняли мы их знатно. Начинали с индивидуальной подготовки, потом работа в паре, потом в пятёрке, и, наконец, действия в составе группы. РПД, наблюдение, засада, налёт, отход, рассредоточение и наоборот, сбор в назначенной точке рандеву. Чтобы мальчуганам было веселее, на них была броня без пластин, правда, пока, шлема и тактические очки. А мы бодрили их из пневматики. Хорошей такой пневматики, не детской, синяки на мягких тканях наливались изрядные у тех, кто недостаточно скрытно переползал или недостаточно резво перебегал. Это сейчас так легко писать и читать об этом, а там были горячий песок и температура воздуха возле полтинника. Но наши рекруты уже прониклись жаждой жизни, и на занятиях упирались изо всех сил.
Сколько верёвочке не виться, а конца не миновать. В назначенный день весь личный состав мирного скаутского сборища погрузился в обшарпанные автобусы, и поехали мы в аэропорт Джерба-Зарзис. Там в то время было достаточно пустынно, основной поток туристов прибывал через аэропорт Монастир имени Хабиба Бургибы. На взлётке нас ожидал старый добрый «Геркулес» С-130 с гостеприимно опущенной рампой. Автобусы зарулили прямо к аэроплану, без всяких пограничных и таможенных глупостей. Быстро и молча грузились, разместились и рампа закрылась. Оставь надежду, всяк сюда входящий, ха-ха. Засвистели турбины, вагончик тронулся, перрон «останулся», могучий транспортник побежал по бетонке и легко поднялся в выцветшее африканское небо, набрал высоту, перешёл в горизонтальный полёт и поволок нас навстречу приключениям.




Бойцы помалкивали, кто-то в иллюминаторы смотрел, кто-то дремал. Как не похожи они были сейчас на моих сослуживцев! У нас в это время народ доставал бутерброды, курицу и прочую закуску, появлялись напитки, следовали тосты за взлёт, потом за полёт, потом традиционные тосты №3 и №4, потом за удачу, потом за нашу победу, а потом безоблачный детский сон до пункта приземления. Ни тени сомнений на открытых и светлых лицах, ни страха, ни упрёка. «Война –работа спецназа…» (Трофим).
Летели недолго, самолёт зашёл на посадку, выпустил шасси, толкнулся о бетон ВПП, прокатился по бетонке и встал, двигатели с бравурной тональности перешли на умиротворённую. Опустилась рампа, всё, приехали! Частный аэродром близ города Хасси-Месауд и наш Заказчик, нефтяной оператор Sonatrach приветствуют вас на негостеприимной ни разу алжирской земле! Выгрузились, построились, встречал нас Консультант Первого Уровня, вальяжный джентльмен в тропической униформе и в зеркальных очках. Объявил вновь прибывшему личному составу, куда их привезли (до этого момента во избежание утечки информации конечную точку маршрута знали только мы), довёл порядок дальнейших действий и пожелал удачи. Подкатили автобусы, разместились, поехали, опять же, недалеко.




Sonatrach — Алжирская государственная нефтегазовая компания, крупнейшая компания страны. Кроме того, по экономическим показателям Sonatrach является также крупнейшей компанией Африканского континента (среди предприятий всех видов деятельности). Основана в 1963 году французами, в процессе национализации стала алжирской.
Территория нашего пункта постоянной дислокации была оборудована солидно, МЗП (в просторечии «путанка») перед монументальным железобетонным ограждением, ДОТы перед въездом, ворота со шлюзом, здания казарм с горизонтальными щелями-бойницами вместо окон, вышки с закрытыми огневыми точками. На бетоне сколы и выбоины от пуль и осколков, на территории то тут, то там засыпанные щебнем воронки. В Алжире шла бесконечная гражданская война, в последнее время особенно интенсивно партизанили берберы, да и арабы от них не отставали. Заказала нас государственная компания для охраны и обороны нефтяных вышек и прочих объектов инфраструктуры, охраны НПЗ, офисов, территорий – короче всего, что являлось собственностью этого нефтяного гиганта. До нас тут работали французы, на ближайшую перспективу контракт достался нашим боссам. Французов в Алжире достаточно, это ведь их бывшая колония, почему они уступили этот объект нашей «консалтинговой» компании, я не знаю, мне это неинтересно. Мне за мою работу платили очень прилично, ничего противозаконного в моих действиях не просматривалось, и я просто приступил к исполнению обязанностей.




Объекты.




Разместились в казармах, разложили имущество, провели вводные инструктажи. Развели первый караул. То, с чем часовые и караульные выполняют боевую задачу по охране и обороне всего, что положено охранять и оборонять, получили здесь же, все, и я тоже. На Джербе тренировались с ММГ. Меня обрадовали изделием на платформе DPMS GII в калибре .308NATO и непреходящим 17-м «Глюком», «картриджей» отсыпали тоже щедро. Остаток дня посвятили отдыху и адаптации к новому месту, на следующий день нас ожидало стрельбище. Выдвинулись на рассвете, пока алжирское солнышко не разгулялось всласть.
Стрельбище было просторным, 2000 м в глубину и 500 м по фронту, хороший кусок пустыни с коричневым песком. Накрыли пристрелочную полянку, выдали мальчикам «картриджи» , приступили к работе. 100 метров преодолели успешно, к 11:00 местного времени добрались до 300-т. Работали с коллиматорами, оптику выдали марксмэнам, они репетировали отдельно. Им на 300, 400, 500 и 600 (м) подвесили «тарелочки» для стендовой стрельбы, во второй половине дня они отрабатывали «дуэль», остальные тренировались в движении. К вечеру ужарились до состояния невменяемости, хотя и поставили на позиции фургон-холодильник с водой, провести день, даже с перерывом на ланч и сиесту, на добром африканском солнышке – это тот ещё драйв! Миражило беспощадно, ветродуи висели безжизненно, мозг достигал точки кипения. Ничего, тяжело в учении, легко в бою, комфортно в гробу…




Африка...




Следующий день знакомили с объектами охраны, крутили видео, каждой группе назначили свой участок. Сержанты после ланча проверяли подгонку снаряжения и экипировки, доктор выдал аптечки и витамины, а также какую-то сугубую алхимию для обработки воды. С утра поехали на свои точки. В период пересменки охраняли объекты местные военные, точнее – национальная жандармерия. Я со своей группой принял под охрану нефтеналивной терминал, ограждение тут тоже было под стать египетским пирамидам, но злые арабески вовсю применяли миномёты и пускали выстрелы от СПГ-9 по навесной траектории. Мрачный главный прапорщик продемонстрировал мне свеженькие воронки в непосредственной близости от ограждения резервуаров, обстрел был прошедшей ночью, накануне нашего прибытия. Несколько жандармов получили лёгкие осколочные ранения, в основном, вторичными осколками. Мои консультанты превращались в приличных людей стремительно, подтянулись, вошли в тонус, команды исполняли чётко и быстро. Расставили первую смену охраны, бойцы добросовестно вставили в жилеты все предусмотренные пластины, тщательно проверили приборы наблюдения и средства связи. Свободная смена расположилась в оборудованном блиндаже. Хороший был блиндаж, с кондиционером, с санузлом, холодильником и кулером, довольно просторный. Заказчик – государственный нефтяной оператор, на безопасности своих объектов не экономил, и это искренне радовало.
Я с сержантом и переводчиком отправился знакомиться с обслуживающим персоналом и с техническими средствами охраны. Были и средства, и техник, и нормальный командно-наблюдательный пункт. Самых усидчивых консультантов посадили за мониторы, самых ленивых определили в мобильную ГБР на видавшем виды «Крузаке» . Жандармы уехали, началась наша работа.




Примерно вот такая ГБР.
Первая ночь прошла спокойно, по крайней мере, у нас. На горизонте что-то ярко горело и дымило, была слышна отдалённая стрельба, но у нас было тихо. Поменяли дежурные смены, парни пошли спать, усталые, они смотрели на меня, как на Командора. Вяло поели, душ, сон. Кормили хорошо, но из-за жары и переживаний мальчуганы ели как-то механически. Ничего, придёт время, и они станут элитой «консалтинговых» войск. День, как день, жарко, процесс перекачки чёрного золота идёт непрерывно и по плану. Внезапно появляется геликоптер начальства, господа встревожены, ожидается большой фестиваль недовольных.
Накаркали, однако. Не успели они запустить лопасти, началось. Миномёты 82 миллиметра, наши СПГ-9, ЗУ-23х2. Все в укрытие, ГБР с турелью на выезд! Полчаса беспонотовой стрельбы, начинаем гонку-преследование. Моим нравиться оттянуться за тридцать минут животного страха. Одну «шайтан-арбу» режем длинной пулемётной очередью, вторая подпрыгивает и распыляется от 30-ти мм авиационной пушки, установленной в постоянной огневой точке. Третий пикап с ЗУ спасся бегством. Мы победили. Пока. Восточная ночь впереди.
А ночь была душная, раскалённые за день бетон и песок щедро отдавали свои немыслимые градусы, ни сквозняка, ни прохлады. В блиндаже работал кондиционер, а вот на вышках и в закрытых огневых точках периметра эти достижения цивилизации отсутствовали. Пока я обходил посты, обильный пот пропитывал мою «песчанку» и тут же испарялся. Из бойцов влага удалялась не менее успешно, они тихо дурели от духоты, боясь совершить лишнее телодвижение, но никто не спал, дневная встряска подействовала положительно. Приближалось «время шакалов», промежуток с трёх ночи до пяти утра, воздух стал чуть прохладнее, и в сон стало просто вбрасывать с неистовой силой. Сержант принял вахту, а я упал на кровать-раскладушку и мгновенно улетел прямо к звёздам. Когда-то, уже давно, ещё в моей военной жизни, командир нашей сводной ОБГ гвардии полковник Вадим П (на настоящий момент командует Отдельной Бригадой СпН ВДВ), комментируя беззаботнейший сон воинов в боевом охранении, объяснял, что во сне умирать легче, страху нет. Пока до отделённой от корпуса головы дойдёт, что тебя убили, всё уже позади. Ведь страшна не сама гибель, а её ожидание и страх. Спал я настолько крепко и глубоко, что напрочь проигнорировал весьма интенсивную пальбу снаружи.
Растолкал меня оправленный сержантом консультант. Грохотало изрядно, на территории терминала рвались миномётные мины и самодельные ракеты, надрывались пулемёты, в «ответку» работали родные 2А42 и штатовские Mk-19 mod3, установленные на вышках и в закрытых огневых очках по периметру.




Мк 19.

Я нахлобучил шлем, броник и выскочил из блиндажа, взору полусонному открылась картина великолепная. Чёрный небосклон прочерчивали огненными хвостами ракеты, красивые разноцветные пунктиры трассирующих пуль и снарядов, свистели осколки, фальцетом выли миномётные мины, что-то радостно взрывалось то тут, то там. Мне надо было добежать до КНП, петляя, как корвет в противолодочном манёвре, припустил я по бетонке. Свою пулю, мину, осколок не услышишь, это верно, убедился на личном опыте, но завыло что-то уж совсем уныло и громко, я растянулся на пыльном и тёплом бетоне. Рвануло совсем близко, оглушила и подбросила воздушная ударная волна, с хулиганским свистом прилетел хвостовик миномётной мины и упал аккурат между моим предплечьем и головой. Бетонная крошка, камни и прочая мелочь простучали по каске. Вкусный запах тринитротолуола взбодрил, как тампон с нашатырным спиртом, я уже не бежал, я низко стелился по кратчайшей прямой к заветному железобетону КНП.
Влетел в выгородку шлюза, пыльный, грязный и весёлый. На КНП обстановка была рабочая, наблюдатели фиксировали огневые точки неприятеля и корректировали огонь 2А42, злодеи явно не рвались в атаку, обстреливая нас на предельных дальностях. Всё бы ничего, но было их многовато, и обложили они со всех сторон. В бочки с конденсатом пока не попали, и это уже было хорошо, возникни тут пожар, и нам мало не покажется. Яростная взаимная пальба продолжалась как раз до рассвета, выкатилось суровое африканское солнце, и побоище прекратилось. Ранен был один местный гражданин из обслуги терминала, ранен был плохо, осколками от мины в живот, плюс бетонное крошево и прочая грязь. Запросили вертолёт, пока он летел, бедолага помер. Наши консультанты отделались царапинами, ушибами и перманентной глухотой. В моём бронике деликатно застряли осколки от нашей же, российской осколочной гранаты ГПД-30.
Вот кому мы продаём оружие и боеприпасы? Правильно, тем, кто платит. А кто нанимает нас охранять своё добро? Опять угадали, те, у кого есть средства нас оплатить. На ближнем Востоке и в Северной Африке я приобрёл повод для гордости за наш ВПК. По нам палили из родных, российских миномётов, АГС, пулемётов, ну, а мы отвечали так же. Вот в чём ощущался большой перевес американского оружия над нашим, так это в снайперских винтовках, особенно в крупном калибре, и в нише самозарядных винтовок. Хотя наша ОСВ-96 ничуть не хуже «Баррет», и с родными боеприпасами этот комплекс работает замечательно! Но на вооружение в Российских ВС эта винтовка не принята, хотя на экспорт идёт давно. Нам две такие красавицы достались от Башара Асада.
День прошёл тихо. Начальство запросило меня в ППД, я объяснил, что неделю, как минимум, мне надо пробыть с консультантами. Последующая ночь была повторением предыдущей: тишина до трёх, а потом шальной обстрел. В этот раз били точнее, закатили миномётный выстрел в закрытую огневую точку и в блиндаж. Конструкции выдержали, но парни жиденько того… Утром раненых стало больше и у нас. Почти все, кто был на вышках, чего-нибудь поймали. В основном, вторичка и контузии. Прилетел «Чинук», погрузили особенно бедных и впечатлительных, остальные распределились заново по сменам. В воздухе, помимо жары, висел запах крупных неприятностей в ближайшее время.
Я тактично запросил начальников насчёт мобильного резерва, если что. Утешили, сказали, что есть три ВПШГ, и если у нас будет слишком тепло, они к нам прилетят, и Армия Алжира поддержит нашими же «Крокодилами» с ночниками. Ой, или ох… Вы верите в такие сказки? Я давно уже нет. Вот в «дружественный огонь» верю, а в то, что тебя в бою кто-то поддержит – нет. У меня эпизод был, ещё в 2001-м году, в апреле. Наша команда ушла работать на соседнюю полосу, командиры в которой знать не знали, что мы к ним пришли. Во избежание утечки информации! Уж больно вкусным был клиент, за ним гонялись давно. Естественно, ни «Артель», ни летуны были не в курсе. Я с напарником первую половину ночи посвятил расстановке гибельных МВЗ (приволокли, не обкакались, 10 МОН-50 и ОЗМ-72 8 штук, и даже одну МОН-100), всё в радиоуправляемом варианте. И тут прилетел он, «телепузик», будь его мама не ладна. Ми-8 со станцией корректировки огня повисел немного над нами, и началось. В нас лупило всё, что было в этой группировке, и Д-30, и «Ноны» с «Акациями», учитывая то, что мы располагались на «столе» 1565 метров над уровнем моря, каждый новый залп ощущался попой, как мой последний. Под утро угомонились, видимо, достаточно освободили ящиков для обшивки сауны и палаток. Наша полянка являла собой зрелище унылое и безнадёжное, эти дровосеки истребили все мои закладки, причинив Родине нормальный ущерб за изничтоженные радиовзрыватели. Поэтому, если на войне вы вдруг оказались, и не в качестве бойца, а в качестве офицера, никому не верьте! И рассчитывайте только на себя. Вас легче списать, чем спасти. Особенно, если вы – офицер иноземной консалтинговой компании.
А тем временем, наша смена пришла в чувство, расставились снова по точкам, я с КНП уже не уходил, кроватку поставил тут же. В 15:00 по местному опять началось. Похоже, наши оппоненты прощупывали оборону, искали слабые звенья. Они уже догадались, что миномётным выстрелом и гранатой от СПГ нас не забороть, надо терминал брать. Готовились ребята тщательно, вдумчиво, и через два дня началось! Но об этом – в следующей главе)))

Мэтр пера. Е.В. Келпш, автор.

И над нами свищут пули,
И повсюду льётся кровь
Проверяются на прочность
Вера, Верность и Любовь…
(Текст автора)

Итак, на рассвете третьего дня, что называется, началось. Наши неугомонные оппоненты решили взять нефтеналивной терминал, который мы добросовестно охраняли, решительным штурмом. Предыдущие обстрелы никаких результатов не дали, кроме многочисленных воронок, свежих выбоин и сколов на железобетонных ограждениях, многочисленных контузий и не фатальных ранений у личного состава охраны. Всё-таки применение активных наушников, предназначенных для защиты органов слуха при стрельбе, весьма и весьма эффективно, как и защитных тактических очков.
Самое замечательное, что, несмотря на интенсивную пальбу из СПГ-9 и 120-мм миномётов, а также ЗУ-23-2 и крупнокалиберных пулемётов, резервуары с «чёрным золотом» пока были целы, в противном случае, нам всем пришлось бы очень не сладко. Но громадные бочки были тщательно обвалованы до самого верха, и укрыты железобетонными козырьками-капонирами. И, судя по всему, вождям и хозяевам разбойников был нужен сам терминал, а не озёра горящей нефти с обугленными трупами его героических защитников. Поэтому штурм становился неизбежен.
Как я уже говорил, территория терминала по периметру была прикрыта мощными ограждениями, закрытыми огневыми точками, вышками с бронеколпаками, да и серьёзных огневых средств хватало. Штурмовать эту цитадель, маневрируя по голой пустыне, было делом хлопотным. И очень небезопасным для штурмующих. А оппоненты наши к самопожертвованию явно не стремились, поэтому и ограничивались до поры, до времени стрельбой с максимальных удалений. Но, видимо, последовала безапелляционная команда «фас!», и парням пришлось пойти на риск. Пошли они, надо сказать, достаточно грамотно. Чувствовалась в их действиях руководящая и направляющая роль бывалых военных специалистов.




Плохие парни на тачанке.
Сначала последовал короткий, но очень интенсивный огневой налёт, и под прикрытием огневых средств враги пошли в атаку. И эта тактика применялась постоянно: мощная огневая поддержка, рывок на сотню метров вперёд, занятие позиции, перегруппировка, снова огневой налёт, и противник ещё на сотню метров ближе. За группами атакующей пехоты двигались разнообразные «шайтан-арбы», с установленными на них огневыми средствами. Но это, в большей степени, для моральной поддержки воинов и устрашения обороняющихся. Вести огонь из ЗУ-23-2 с пикапа это примерно так же эффективно, как стрелять в Луну. Большую опасность представляли притаившиеся до поры, до времени «бомбер-мобили». Посредством их подрыва предполагалось разрушить ограждения, но для этого супостатам надо было подойти ближе и максимально задавить наши огневые точки.
«Консультанты» уже прекрасно понимали, что будет со всеми с нами, если воины пустыни ворвутся на территорию терминала. Перспектива такая никого не устраивала, поэтому оборонялись мы зло и решительно, если не сказать, отчаянно. Сдаётся мне, что многие парни всерьёз призадумались в эти весёлые минуты о том, а нужны ли им денежки такой ценой.
А злодеи медленно, но верно, продвигались вперёд, всё ближе и ближе к периметру терминала, убийственный огонь из 2А42 и станковых гранатомётов их тормозил, но не останавливал. Они имели подавляющее численное превосходство, обложили нас вкруговую и при дальнейшем неуклонном продвижении вперёд достаточно скоро могли войти в «мёртвые зоны» работы пушек и гранатомётов. В течение этого увлекательного шоу я находился на КНП, руководил работой «консультантов» и корректировал огонь. И регулярно запрашивал начальство о помощи. Начальство реагировало вяло, но постоянно просило уточнить обстановку. В конце концов, со скупого военного языка я перешёл на яростный мат. Хорошая система видеонаблюдения, установленная на объекте, давала красивую картинку происходящего, которую можно было передать руководству. Когда злодеи добрались до таких коротких дистанций, что вошли в зоны чёткой работы видеокамер, я не преминул это сделать, и добавил, что терминал мы не удержим, всем нам хана, и дорогостоящему имуществу Заказчика тоже, о чём его смело можно проинформировать прямо сейчас.
Заказчиком и владельцем имущества являлась государственная компания Sonatrach, и кроме нас, «консультантов», на терминале находился обслуживающий персонал, сотрудники этого оператора. Они имели свои каналы связи со своим начальством и очень хотели жить и не менее настойчиво, чем я, вопили о помощи, бюрократическая машина докладов по команде, видимо, донесла наши совместные вопли туда, куда надо, там, где надо, правильно поняли, что вскоре лишаться не дешёвой собственности, и всё-таки приняли меры. Над горизонтом загудело, и вскоре вслед за гулом появилась восьмёрка алжирских «крокодилов» Ми-24 Super Hind с непривычными для нас длинными носами (это такая глубокая модернизация 24-ки).




Алжирский "Крокодил".

«Крокодилы» в этом исполнении оказались весьма и весьма зубастыми, заработали пушки, полетели ракеты, а потом и бомбы. Вслед за ударными, летели транспортно-десантные «вертушки», опять же, наши, родные Ми-17/8, с них тоже добавили «НУРСов», а затем закружили «карусель», ожидая момента начала тактического десантирования.
Ряды разбойников дрогнули и беспорядочно покатились назад, подгоняемы хлёсткими ударами с воздуха и с терминала. С Ми-17/8 посыпались бравые алжирские рейнджеры, и наступил локальный апокалипсис. Мои «консультанты» тоже рвались в атаку, поквитаться хотели за пережитые страхи, но наша юрисдикция ограничивалась периметром объекта и прилегающей полосой зоны охраны, охранникам в атаку ходить нельзя.
А между тем, в отдалении запылили БТРы и джипы, это мчались к месту безжалостной расправы с супостатами алжирские жандармы, тоже ребята решительные и суровые. Вся эта орава прокатилась мимо нас, мы огонь прекратили и молча наблюдали за акцией возмездия. Видимо, руководство государственной нефтяной компании устроило грандиозный шухер на всех уровнях, раз в операции были задействованы такие значительные силы. А враги бежали с поля брани, и уже оставляли своих убитых и раненых, каждый спасался, как мог. Дальше смотреть было уже не интересно, мы занялись более важными делами: оценкой причиненного нам ущерба. К огромному счастью, убитых не было, но ранены практически все, и некоторые достаточно серьёзно. Наша миссия явно подошла к концу.




Алжирская армия.




Алжирские жандармы.

Вскоре прибыли и наши руководители, я доложил обстановку, прокрутили видеозаписи. Решение было единственным – нас нужно было заменять с объекта. Появились и Заказчики, их больше интересовало состояние терминала и своего личного состава, что абсолютно закономерно.
Серьёзно раненых погрузили в вертолёты, за остальными приехали армейские грузовики. Объект снова приняли под охрану жандармы, а мы покатили в ППД. Там встретили нас радушно, нуждающимся оказывали медицинскую помощь и увозили в госпиталь, пошли обмены информацией и мнениями. Партизаны бодрили не только нас, но нам досталось больше всех.
Количество боеспособных во всех наших группах упало ниже допустимой отметки, ожидалась общая ротация. Через пару дней прибыли свежие силы «консультантов», закончивших консультации рядовых отправили в Тунис на реабилитацию, офицерский состав остался руководить и продолжать консультировать.
Я находился в Алжире до конца года, а потом наступили массовые беспорядки, принимать участие в разруливание ситуации не входило в наши обязанности. Заключённый контракт завершился в связи с форс-мажорными обстоятельствами, всё, что нам полагалось, мы получили и благополучно отбыли на Родину. На этом я заканчиваю свои записки алжирского стрелка, но впереди была ещё Ливия. Но об этом потом, в следующих главах.
Солдаты Удачи не плачут.
Они ни о чём не жалеют.
И выцветших взглядов не прячут,
И «нет» говорить не умеют…

Небольшое пояснение: этот рассказ основан на очень реальных событиях, в которых участвовали абсолютно реальные люди. За себя я ответить готов перед кем и перед чем угодно, но не все герои моих повествований горят таким желанием, им популярность не нужна. В вязи с этим, все личные данные и позывные изменены, наименования и структура официальных учреждений тоже. Благодарю всех за понимание. Автор.




Автор во времена минувшие...




... и во времена нынешние. Поседевший, но все еще бодрый. Коллаж редакции канала из любезно предоставленных автором материалов.

Холодный, очень холодный январский день 2015-го года, стрельбище на полигоне в Новой Деревне, солнечный свет сквозь морозную дымку, снег по пояс. Федерация высокоточной стрельбы России проводит соревнования в формате «охота». Оружие – болтовые винтовки калибром не выше 8,6х69 (мм), прицелы любые.
Весь цвет форума «Ганза.ру» здесь, стрелки-спортсмены со всей России. Разные - гражданские, силовики – всех хватает. Но сегодня тема нейтральная – стреляем по силуэтам зверушек, тактики нет, дистанции не космические, вертолёты над огневыми позициями не гудят, судьи за каждый «чих» очки не снимают. Единственный мешающий фактор – мороз возле двадцатки. Ну, так ведь на охоту зимой так по морозцу и ходят.
Задубевшие на рубежах стрелки теснятся в маленьком помещении огневого класса, тут тоже не жарко, но всё-таки плюс. Это дебют заводской стрелковой команды «ЦКИБ-СОО», выступать за наш брэнд приглашены матёрые парни, пока всё идёт неплохо. Директор «ЦКИБа» мёрзнет на рубеже вместе со всеми, болеет за наших. Он сам МСМК по пулевой стрельбе, но сегодня – болельщик. Его знает всё оружейное сообщество, ещё бы, ведь это он автор брэнда «Орсис» (оружейные системы значит).Джентльмены достают термосы с кофе и чаем, начинаются бесконечные тёрки бывалых.
А бывалых здесь хватает. Обнимаюсь троекратно с маленьким крепышом с бесцветными глазами, это – Густав. Мой коллега по цеху, Солдат Удачи. Гуру снайпинга, преподаватель, инструктор, «играющий тренер». Как всегда, в густом средиземноморском загаре, с выгоревшими бровями и бородкой, он теперь хороший, помогает нашим в «Песочнице». Но бывали и другие денёчки…
Тёплый, ещё не жаркий мартовский день 2011-го года, Триполи. Начало месяца. В это время в Триполитании очень красиво, всё, что может цвести, цветёт. За крупными, жёлтыми цветами спрятались до поры, до времени, разноцветные пески пустынь. Город ещё не истерзан, не разрушен, цветут искусственные насаждения, разливается пряный, пьянящий запах поздней весны. Скоро здесь расцветут разноцветные взрывы ракет и бомб, и на многие годы здесь будет главным один запах – запах страха.




Триполи до событий 2011 года.

Нас здесь четверо, мы – специалисты по оценке предстоящих рисков, а если проще рекогносцировочная группа. «Товарищ Наблюдатель из КГБ» ещё не принял окончательного решения о том, кого поддержат «мальчики с севера» - лидера Джамахерии или рвущихся к власти людоедов. И та, и другая сторона заслуживают только пули, но здесь слишком много наших, северных интересов. И слишком много наших, северных активов, а при активах присутствуют специалисты. И их тоже очень много, беда в том, что помимо официально аккредитованных граждан, на жирный ливийский пирог слетелись любители легких гешефтов, а их, увы, никто не считал. Но ведь и это тоже наш народ, и их тоже нужно отсюда вывозить.
Но массовая эвакуация пока не началась, это вопрос дней. Мы оцениваем несколько другие риски – что будет, если в аэропортах Триполи, Бенгази, Митига, на многочисленных военно-воздушных базах в один прекрасный день приземлятся пузатые транспортники без знаков национальной принадлежности и бортовых номеров, и на бетонку покатятся БТРы, и упругими походками выйдут молчаливые «мальчики с севера». Через несколько лет их назовут «вежливыми людьми». Вероятность успеха должна быть 100 процентной, иначе игра не стоит свеч.
На Севере полным ходом идёт набор «миротворцев», призывают из запаса, не объясняя, в какие войска, но четко обозначая размер денежного довольствия. Компании «Специальнейшие Материалы», «Армаконь» и прочие желающие напрягаются изо всех сил, выполняя внезапно поступивший от инкассаторов заказ на изготовление бронежилетов, шлемов, наколенников и налокотников, представители казачества вдруг решили поголовно переодеться в новомодный мультикам с термобельём Х-бионик, и переобуться не в хромачи, а в тактические ботинки Lowa Zephyr GTX® Hi Task Force. ДОСААФ России ощутило сильнейшую потребность в оснащении современными мобильными комплексами РЭБ и РЭР, нормальным боевым стрелковым оружием. Призывников готовить и пропагандировать службу по контракту. Танки пока не заказывает.
Одним словом, на Севере вовсю идёт движуха, а здесь, в Триполитании, мы ходим, смотрим, слушаем, принюхиваемся, разговариваем. Верить тут нельзя никому, даже своим. Свои обманут не со зла, а по неведению, или из лучших побуждений, или по команде с неведомого «верха». Всё нужно потрогать и перепроверить тысячу раз, слишком велики ставки. Профукать эту страну не хочется, но и ввязаться в очередную военную эпопею на стороне Джамахерии против всего и всех – ещё меньше.
Мы здесь не одни,такие группы работают везде, где есть северные интересы. Такие же специалисты трудятся и на той стороне, но у них другие легенды. На наших «песчанках» нет триколоров, на нагрудных патчах скромно значится: «Консалтинговая компания. Консультант». Один из нас носитель арабского языка и свободно говорит на берберских наречиях, двое англоязычны, я со своим «Дойче Шпрахе» немного не в теме, но у меня другие специальные познания, я оцениваю уязвимость.
Едем на встречу с осведомителем, охрану не берём. У парней из «Заслона» без нас, вольных художников, головной боли хватает. Три АКМ-С с рожками на 45 от РПК, у меня собственный «Тавор», подарок Семы Шевса, мы дружим. Эта швейная машинка создана для Ближнего Востока, нормально работает в пыли и в песке на сумасшедшей жаре. Гранаты, «Глоки» - всё, как всегда. «Тахо» 2008-го года обвешан бронежилетами, передний бампер и спойлер заменены на толстый швеллер, здесь так модно.




Tavor TAR-21
Выкатываемся в пустыню, песок плотно слежался, хочется вдавить педаль акселератора в пол и ехать так за горизонт. Пока не стоит. Наш «тушканчик» уже ждёт за холмом песка, нервничает. Бормочет про то, что хочет семью отправить на Север. Ну-ну, много вас таких, желающих. «Тушкан» офицер Узла связи Лидера Джамахерии, «сварщики» обзавидовались нам, когда пронюхали, какого солиста мы прикормили. Четверть дюйма денег передаю в потные ладошки, начинается восточная сказка. Производим видеофиксацию встречи, «тушкану» уже всё равно. Однако, доля правды в его всхлипываниях есть, наш Снусмуммрик, то бишь Лидер Джамахерии, похоже, упёрся рогом и будет биться не по детски. У него есть и кому биться, и чем, если американцы, французы и прочие любители гадить Северу в душу промедлят с интервенцией, Снусмуммрик может и одолеть. Опять это «если»...
Ладно, лгу «тушканчику», что постараемся решить вопрос с семьёй. Едем обратно, в нашу берлогу. Мы базируемся в цокольном этаже пустующего классического триполитанского дома с плоской кровлей, подальше от северных коллег. Так проще соблюдать конспирацию при наших перемещениях, Триполи нынче столица предателей, все сливают всех.
Выплевываем полученную информацию в штаб-квартиру консалтинговой компании, в далекую столицу Севера. У них там «холодно и гадко, там очень не в умат» (Майк Науменко), а мы наслаждаемся солнечными ваннами. Следующий день похож на предыдущий, снова едем на конспиративную встречу. Значительно дальше, правда, пообщаться инициативно предложил берберский барон, который еще не определился, за Снусмуммрика он или за людоедов. Барон похож на наших уездных братков из «лихих 90-х», прикатил с братками, обвешанными оружием, дешевого желтого золота на нем, как в лавке. Торгуется, гаденыш, денег просит за то, чтобы не спалить один из северных активов.




Им не нужен мир. Вечные бармалеи не умеют жить в мире.

Берберы весьма странноватый народ, когда здесь начнется настоящий замес, актив спалят и без него. Но сигнал принят, людей с актива надо срочно вывозить. Снова лгу, что деньги будут завтра, к 15:00 по местному времени, mañana – это мое любимое слово при общении с этими и прочими недоумками. Эпический Шеф научил из предыдущего цикла рассказов. Рвем когти быстро, надо довести информацию до местного Кормчего и организовать эвакуацию людей с актива. Работать будет «Заслон», нам светиться там нельзя.
Когда крайний микроавтобус с нашими специалистами скрывается за воротами посольства Севера, я произвожу донос в местное заинтересованное Учреждение, что завтра, после 15:00 по местному времени, нелояльные Лидеру Джамахерии негодяи будут сжигать пустующий северный актив. А что? Жест доброй воли, однако. Два дня работаем в Триполи, попутно локализуем тусовки наших предприимчивых соотечественников, прибывших сюда для совершения сомнительных сделок. Сотрудники посольства пинками уговорят их отправиться на Север немедленно.




Посольство Севера.

Снова выезд в пустыню, очень важная встреча с a very important person. Персона эта из ближнего круга Лидера, будем обсуждать детали эвакуации тех, кого Лидер не хочет «светить» перед «Товарищем Наблюдателем из КГБ». Есть круг таких лиц, и их не мало. Вывезем их мы, если Лидер примет такое решение.
Подтянем пароход «без родины, без флага», и затеряемся в просторах Мирового океана. Главное, избежать утечки информации сейчас, иначе пароход утопят янки, или французы. Французский Карлик должен Лидеру денег, как земля колхозу, и поэтому так стремиться сжить его со света. Не давайте в долг много, не наживайте врагов.
Едем быстро, слушаем «Круиз», дурной тон, да, но ностальгия, детство же. Кто бы сказал мне в 1982 году, чем буду я заниматься в 2011-м, честно, не поверил бы. Наш поворот на проселочную дорожку, снова рандеву у бархана. Плюс такой позиции в том, что видно всех и всё далеко, а здесь кроме нас и визави никого быть не должно. Любое постороннее движение означает только одно: БЕЖАТЬ!!!
Ждем, коллега приготовил видеокамеру, спутниковый телефон принял короткий вызов, наш клиент близко. Видим, как километрах в трех от нас с шоссе сворачивают два ухоженных «Лексуса», запылили в нашу сторону. Qué demonios? Qué es? На нашу тропку нехоженую с шоссе сворачивает раздолбанный пикап «Пежо», кузов накрыт грязной рогожей. Протарахтел мимо нас и направился к «Лексусам», пытаюсь позвонить клиенту, поздно.
«Пыжик» останавливается, рогожа летит на песок, в кузове встают два крепких парня, а на плечах у них… Нет, не зеленые погоны, а РПО «Шмель». «Лексусы» горят ярко и празднично, мой коллега продолжает по инерции снимать это шоу на видео. Из кабины «Пыжика» не спеша выходит маленький крепыш, коричневый от загара, а в руках его натруженных TRG-41. «Бах» - «Дзынь», убитая камера летит на песок. Я изображаю международными жестами, что мы не при делах, сорри!
Крепыш опускает винтовку и громко, разборчиво и красноречиво рекомендует нам немедленно отправляться отсюда прочь, и посвятить остаток дня разнузданным однополым утехам. Рекомендации эти отдаются на чистом северном языке.
Холодный, очень холодный вечер 2015-го года, стрельбище на полигоне в Новой Деревне, небо затянуто морозной дымкой, снег по пояс. Соревнования в формате «охота», проводимые ФВСР, благополучно закончились. Густав третий среди всех участников, но он явно не напрягался, охота на железные силуэты зверушек – не его формат. Начинаем разъезжаться. Мы с Густавом тепло, по дружески, прощаемся. Нам есть, что вспомнить, он сейчас хороший, но ведь были и другие деньки…




Автор продолжает консультировать. И продолжение его правдивых историй будет на нашем канале.