Тред №1006136

За Нобелевской премией этого года по физике, возможно, стоит коммунистический шпион
 ("The Atlantic", США)
Как исследования нейтрино подтверждают правоту физика, бежавшего в 1950-е годы в СССР.

«Атомный человек улетел», — кричал заголовок в лондонской Daily Express. «Британская секретная служба МИ-5 подключилась к поискам пропавшего ученого-атомщика», — сообщала Би-Би-Си. На другой стороне земного шара Sydney Morning Herald в своей заглавной статье приводила слова коллеги-физика: «Нет сомнений, что такой человек принесет огромную пользу русским». Таким образом, практически за сутки осенью 1950 года малоизвестный ученый итальянского происхождения по имени Бруно Понтекорво вызвал сенсацию мирового масштаба.
Безусловно, маниакальное возбуждение СМИ и возникшие впоследствии безудержные спекуляции подпитывались паранойей и напряженностью холодной войны. Когда годом ранее Советский Союз провел успешные испытания атомной бомбы, Соединенные Штаты решили создать еще более могущественную «водородную бомбу», в которой используется реакция термоядерного синтеза и деления. Летом на Корейском полуострове разразилась война. Тем временем, сенатор Джозеф Маккарти начал в Вашингтоне свою скандально известную кампанию чисток, изгоняя подозреваемых в принадлежности к коммунистам из общественной жизни. Упрекам и осуждению подвергались даже физики, которые ранее пользовались огромным уважением в политическом истэблишменте благодаря своей победоносной работе в рамках Манхэттенского проекта в годы Второй мировой войны. Ситуацию усугубило то, что один из представителей племени ученых по имени Клаус Фукс (Klaus Fuchs) сознался, что работал на Советы, и его осудили в ходе процесса, привлекшего к себе огромное внимание в Британии.


Так уж получилось, что в то время Понтекорво работал в Харвелле возле Оксфорда в той же самой государственной лаборатории атомных исследований, что и Фукс. Поэтому неудивительно, что когда он, возвращаясь в Британию из Италии после отдыха, внезапно исчез вместе с женой и тремя сыновьями, это вызвало мощное смятение. Средства массовой информации и спецслужбы немедленно заподозрили Понтекорво в том, что он бежал в Советский Союз. И действительно, спустя пять лет он появился в Москве на пресс-конференции, хотя главная загадка о том, был ли он шпионом, не разгадана до сих пор.

Но репутация Понтекорво как физика не вызывает никаких сомнений. Его научная интуиция и идеи, особенно что касается призрачных нейтрино, сформировали эту область науки. Он исследовал нейтрино и до, и после бегства в СССР. Во многом тот революционный прорыв, который отмечен в этом году Нобелевской премией по физике, стал возможен благодаря теоретическим исследованиям Понтекорво полувековой давности — и подтвердил правоту его научных позиций.

В 1940-х годах Понтекорво первым предположил, что питаемое ядерной энергией Солнце является мощным источником нейтрино. Он также изобрел хитроумную схему с гигантской емкостью, заполненной моющей жидкостью для улавливания этих патологически застенчивых частиц, которые практически ни с чем не взаимодействуют, из-за чего их крайне трудно поймать. Сам Понтекорво за нейтрино не охотился, но американский ученый Рей Дэвис (Ray Davis) спустя двадцать лет засек солнечные нейтрино, о которых прозорливо говорил итальянец. (Дэвис за это открытие получил свою долю Нобелевской премии по физике за 2002 год.)

Свои эксперименты Дэвис проводил в шахте в Южной Дакоте. Однако он зарегистрировал намного меньше нейтрино, чем предсказывали солнечные модели. Ученые гадали, откуда такое несоответствие между теорией и наблюдениями, и тут им на выручку из-за железного занавеса пришел Понтекорво.

Спустя десятилетия он предположил, что существуют многочисленные разновидности нейтрино, и трое исследователей из Колумбийского университета доказали, что он прав (и намного позже, в 1988 году получили за это Нобелевскую премию по физике). Исходя из этой концепции и работы других ученых, Понтекорво и его российский коллега Владимир Грибов предположили, что нейтрино могут быть непостоянными, меняя свою форму подобно хамелеонам. В 1968 году, вскоре после того, как Дэвис рассказал о своих первых открытиях, они заявили, что нейтрино «осциллируют», переходя из одной разновидности в другую на пути от Солнца. По их мнению, этим и объясняется столь очевидное несоответствие теории и практики. Как ни странно это прозвучало, но в сумасшедшем мире квантовой механики такое заявление было весьма логично и разумно.

Прошло тридцать лет, и их интригующее предположение нашло свое подтверждение. Это сделали в ходе взаимодополняющих и очень сложных экспериментов ученые на японском нейтринном детекторе Super-Kamiokande и канадские исследователи из нейтринной обсерватории в Садбери. В этом году Нобелевскую премию по физике получили Артур Макдоналд (Arthur McDonald) и Такааки Кадзита (Takaaki Kajita), которые руководят этими крупными исследовательскими коллективами. Премия им была вручена за экспериментальное подтверждение нейтринных осцилляций. Своим важным открытием они разгадали давнюю загадку о недостающих солнечных нейтрино (потому что если учесть все изменения, цифры начинают совпадать), установили, что у нейтрино - не нулевая масса (потому что иначе осцилляции были бы невозможны), а также открыли перспективы новой физики. Безусловно, такое открытие достойно Нобелевской награды. И оно в очередной раз подтвердило прозорливость Понтекорво. В третий раз за всю историю Нобелевских премий, если кто-то ведет счет.

Ссылка