Тред №1015886

Китай-Вьетнам-США: Дуга Нестабильности В Южно-Китайском Море - Беседа С Экспертом Владимиром Колотовым | Южный Китай

За последнюю неделю ситуация в Южно-Китайском море все больше напоминает предвоенную: во время 5-ого пленума ЦК КПК к китайским искусственным островам направлен ракетный эсминец флота США "Лассен", на встречу ему выдвинуты корабли южно-китайского флота. Со стороны Китая делаются открытые заявления о возможности идти до конца и "начать войну", тем временем в соседней Малайзии проходят антиправительственные митинги этнических китайцев, а на Филиппинах происходит покушение на генкосула КНР. Какая ситуация сложилась в регионе Южно-Китайского моря и какую роль играет в этой ситуации играет Вьетнам — об этом побеседовали главред "Южного Китая" китаист Николай Вавилов и вьетнамист заведующий кафедрой Истории стран Дальнего Востока Санкт-Петербургского государственного университета, директор Института Хо Ши Мина Владимир Колотов.
Николай Вавилов: — Владимир Николаевич, два дня назад Вьетнам разрешил Японии стоянку военных кораблей в военной базе Камрани — мы наблюдаем формирование антикитайского союза в Юго-Восточной Азии? Какова вообще позиция Вьетнама по вопросу расширения влияния Китая в Южно-Китайском море (ЮКМ)? 
Владимир Колотов: — Расширение китайского присутствия в ЮКМ во Вьетнаме рассматривается как грубое нарушение своего суверенитета. В территориальном споре в ЮКМ только Китай и Вьетнам претендуют на большую часть акватории, включая архипелаги Парасельские с Спратли практически целиком. Еще в конце XIX в., когда Вьетнам был захвачен Францией, контроль над этими архипелагами также перешел к французам. С середины ХХ века, когда появилась Демократическая республика Вьетнам, которой в сложных условиях приходилось бороться за восстановление своего суверенитета, КНР постоянно под прикрытием других крупных внешнеполитических событий, пока другим влиятельным игрокам было не до ЮКМ,  расширял свою зону контроля с использованием вооруженных сил.
Вьетнам в те годы был очень ограничен в средствах противодействия, поскольку вел борьбу сначала с Францией, а затем и с США за объединение национальной территории. В 1974 г., когда Северный Вьетнам готовился к освобождению Южного Вьетнама, США после столкновений между китайским десантом и южновьетнамскими военными на Парасельских островах эвакуировали своих союзников, фактически передав КНР контроль над этими островами. В 1975 г. состоялось объединение национальной территории на континенте, однако под вопросом остался контроль над Парасельскими островами. В 1988 г. китайские войска начали захват архипелага Спратли, что привело к вооруженным столкновениям с вьетнамскими войсками с человеческими жертвами. В те годы никто из великих держав не посчитал нужным отреагировать на это.


В 2014 г. на рифах архипелага Спратли китайцы начали намывать искусственные острова и создавать на них элементы военной инфраструктуры, что привело к взрыву возмущения во Вьетнаме. На различные сектора архипелага Спратли помимо Китая и Вьетнама претендуют еще Малайзия, Бруней и Филиппины. Один на один с Китаем им свои интересы не защитить, поэтому страны региона приветствуют усиление военного присутствия США. Не факт, что таким образом они смогут остановить китайскую экспансию, куда выше вероятность того, что США увеличат свое влияние на эти страны. В Китае опубликована карта ЮКМ с 9 пунктирными линиями, которыми обозначены претензии КНР на 90% акватории ЮКМ. Во Вьетнаме эту линию сразу назвали «Бычьим языком», который «надо отрезать или прибить колом к морскому дну». В 2014 г., когда китайцы установили буровую платформу в 200 мильной эксклюзивной экономической зоне Вьетнама, вьетнамцы по всему миру провели серию антикитайских митингов, а во Вьетнаме даже прошли стихийные антикитайские демонстрации и погромы, приведшие к жертвам.
Таким образом вполне можно сделать промежуточный вывод, что в борьбе за контроль над акваторией ЮКМ Пекин стал следовать стратегии «больше врагов, меньше друзей», настроив против себя все прибрежные страны. Поставив странам региона условие «мы получаем все, а вы ничего», Пекин сам загнал себя в ловушку. Очевидно, что страны региона рассматривают это как посягательство на свои жизненные интересы и будут искать противовес усилению китайского влияния. Влиятельный противовес очень быстро нашелся и более того взял на себя значительную часть организационной работы по постепенному оформлению антикитайского блока. Теперь, показывая на эту карту и возводимые Китаем искусственные острова, США пугают страны ЮВА «китайской угрозой».
Под прикрытием лозунга «защиты униженных и оскорбленных» США сколачивают в ЮВА антикитайский союз, к которому подключают и других своих сателлитов, например, Японию. Во вьетнамскую базу Камрань уже заходили и американские боевые корабли, теперь и Японские. Вашингтон и Токио приступили к планированию учений своих вооруженных сил в ЮКМ. Все это свидетельствует об очередном этапе геополитической борьбы за изменение начертания южного фланга восточноазиатской дуги нестабильности, которая проходит по ЮКМ. КНР пыталась изменить баланс сил в свою пользу «маленькими шагами» со второй половины ХХ века, но теперь, видимо, перешла «красную черту», что активизировало других геополитических игроков, которые уже приступили к сколачиванию региональных коалиций, бряцанию оружием и игре мускулами. В местах наибольшего геополитического давления уже начинает искрить.       
Я уже много раз говорил, основное правило геополитической игры в ЮКМ сейчас такое — чем больше Пекин будет оказывать давление на страны ЮВА, тем больше будет усиливаться влияние США в южном подбрюшье Китая. США сейчас в ЮКМ мастерски управляют чужими территориальными спорами вдоль всей восточноазиатской дуги нестабильности, практически не рискуя ничем! Они ведь не признают суверенитет над этими архипелагами за другими участниками территориального спора! Они просто выступают против суверенитета Китая, но и этого достаточно, чтобы вызывать в некоторых странах ЮВА эйфорию и поддержку усилению военного присутствия США в регионе. Вот что значит грамотно разработанная и реализованная информационная политика! При этом последовательно и неуклонно создается образ США как друга и защитника, а Китая как врага и агрессора, одновременно на этом фоне растет политическое влияние Вашингтона. В случае необходимости при обострении геополитический игры они вполне могут пожертвовать какой-нибудь региональной пешкой, что они с легкостью неоднократно уже делали. 
А вот для Китая ситуация выглядит совершенно по-другому. Аппетиты растут по мере увеличения потенциала. Чем больше рос Китай, тем больше становились его возможности и претензии и тем более сильное давление оказывал он на страны ЮВА. Дав задний ход сейчас, они боятся потерять лицо, что нанесет серьезный ущерб их авторитету, поэтому давление продолжается. Эмоции, неудовлетворенные политические амбиции и застарелые исторические обиды толкают регион Восточной Азии в целом в направлении управляемой региональной дестабилизации. Я не уверен, что это для стран региона это оптимальный сценарий. На мой взгляд, местным элитам следовало бы подумать о том, как в пылу борьбы за контроль над далекими островами не потерять власть в своих столицах. Ведь сценарии совершения цветных революций как в Китае, так и во Вьетнаме, а также некоторых стран ЮВА, судя по прошедшим недавно стресс-тестам местных режимов, наши американские партнеры продолжают тщательно готовить и совершенствовать. 
Н.В. А как же прежний сценарий построения китаецентричной Юго-Восточной Азии?
В.К.: Начало этого проекта берет начало в далеком 1997 г., когда в Восточной Азии был устроен финансово-экономический кризис. Тогда в ходе многоходовой комбинации было задумано поставить регион под внешний контроль. Планировалось, что организованный финансовый кризис перерастет в экономический, а тот в политический, в ходе которого можно будет привести к власти зависимые правительства в ключевых странах ЮВА. Однако удалось обвалить не все валюты и очень грамотно сыграл Китай, который не только поддержал страны ЮВА, но и открыл для них часть своего рынка. После кризиса 1997 г. в ЮВА на Китай смотрели как на спасителя от диктата США, авторитет и влияние которых тогда в регионе существенно упали. Мы помним, с какими антиамериканскими речами выступали тогда многие региональные лидеры, например, малайский премьер Мохатхир Мохаммад. Многие аналитики писали, что Китай превращается в новый локомотив, который выведет ЮВА на новый уровень. Именно в то время стал работать интеграционный формат АСЕАН+1, на основе которого с 2010 г. заработала зона свободной торговли между Китаем и 10 странами ЮВА, что привело к существенному росту товарооборота между ними. Какие тогда были надежды! Даже писали про возможное появление китаецентричной ЮВА. Ведь контроль над бурно развивающимся рынком в 2 млрд. чел. хороший шанс построить новый региональный порядок.
Но кто мог подумать тогда, что в 2015 г. Пекин сам начнет разрушать тот фундамент, который тщательно возводился с начала ХХI века и вместо проекта китаецентричной ЮВА Вашингтон приступит к созданию антикитайского блока, в котором американское влияние будет усилено еще и формирующимся экономическим блоком Транстихоокеанского партнерства (ТТП), посредством которого его экономическое влияние по прогнозам будет постепенно, но жестко трансформировано в политическое. В новом объединении малые и средние страны региона будут лишены права голоса. Хорошо известно, как в Вашингтоне умеют это делать. А после этого уже вполне просматривается следующий этап — реанимация проекта азиатского НАТО, который был похоронен после объединения Вьетнама в 1975 г. Так что США будут проталкивать реанимированный проект СЕАТО, в котором ключевую роль будет играть объединенный Вьетнам, который в настоящее время Пекин сам всеми силами выталкивает в зону преимущественного влияния США. А теперь зададим риторический вопрос — на такой результат рассчитывал Пекин, выступая с политикой территориальных претензий к своим соседям? Если то, что сейчас происходит в ЮВА не входило в первоначальные планы Пекина, то такую политику следует признать контрпродуктивной.
В.Н.: Ответ на вопрос, зачем Пекин пошел на действия с таким негативными для себя результатом, лежит в области внутренней политики Китая. Нынешнее усиление внешнего противостояния с США изменит баланс сил в пользу «ястребов» и их политики на фоне ослабления общественных сил в лице Компартии, а также сторонников создания единого пространства Китая и США. Предыдущая политика «голубей» или стратегия мягкой силы приносила ощутимые результаты, но сегодня люди предыдущего генсека Ху Цзиньтао больше не оказывают  влияния на ситуацию в ЮКМ. Разрушение прежних экономических связей в ЮКМ лишь играет на руку новым силам во внутриполитической борьбе. Ситуация действительно "искрит". Многие не верят, что Китай пойдет до конца, но судя по исходной внутриполитической цели – перераспределить власть в пользу "ястребов" – Китай будет планомерно усиливать давление вплоть до «маленькой победоносной войны». Все аргументы, касающиеся интеграции китайской и американских экономик не будут влиять на эту стратегию, так как интеграция не имеет ничего общего с интересами «новых ястребов», поставивших в том числе и на Экономичексий пояс шелкового пути, а конфронтация с США наносит вред их внутриполитическим противникам.
В.Н.: Владимир Николаевич, мы помним визиты Хилари Клинтон во Вьетнам, в ходе которых она много обещала старому врагу Китая за дружбу с США. Сейчас на повестке дня выборы в США, в ноябре 2016-ого, мне кажется, по сравнению с Хилари Клинтон – остальные претенденты не имеют столь значительного политического веса. Если не случится какого-то форс-мажора, то очевидно, что Клинтон станет новым президентом США. Как вы думаете, как повлияет курс новых демократов на позицию Вьетнама? Вообще есть ли там разделение в политическом мире на проамериканские и прокитайские группы? Может, есть пророссийские? Как на позицию Вьетнама влияет нефтяной фактор?
В.К.: В настоящее время ситуация во Вьетнаме также, как и в США полным ходом идет предвыборная кампания. В следующем году пройдет XII съезд Компартии Вьетнама, на котором по возрасту произойдет смена практически половины ЦК и Политбюро ЦК, а, соответственно, и руководства страны. Все это очень серьезно. В информационном плане фон предвыборной кампании задает антикитайская тематика. Поэтому усиление напряженности в ЮКМ будет способствовать нагнетанию антикитайских настроений, что, соответственно, повысит шансы самореализации для политиков ориентированных на сдерживание Китая и сближение с США. 
Я бы не стал делить вьетнамское руководство на прокитайские и проамериканские группировки. Они все провьетнамские, однако выгоды для Вьетнама в зависимости от проведения того или иного внешнеполитического курса они понимают по-разному. С учетом очевидной разницы потенциала между Китаем и Вьетнамом предлагается противостоять северному соседу с опорой на США в соответствии со стратагемой «опираясь на дальнего, противостоять ближнему». Из двух зол (Китай и США) пытаются выбрать меньшее (США), поскольку оно находится дальше. К тому же никакого страха перед Китаем во Вьетнаме нет. Там хорошо помнят, что Вьетнам выиграл все войны в ХХ веке и в случае необходимости применят оружие. Не будем также забывать и о том, что в 2014 г., когда в Гонконге была «революции зонтиков», США сняли эмбарго на торговлю летальным оружием с Вьетнамом. А кто сейчас основной потенциальный противник Вьетнама? 
В.Н.: Последний конфликт со Вьетнамом у Китая пришелся как раз на очередное перераспределение власти в партии после окончания Культурной революции. На фоне ослабление общественно-политических структур, и общего кризиса власти – группа южно-китайских генералов в высшем руководстве страны пролоббировали силовое решение «вьетнамского вопроса» в 1979 году. Кроме этого выборы произойдут и уже очень скоро наТайване, там практически очевидна победа прояпонского и проамериканского кандидата Цай Инвэнь. Мы фактически наблюдаем формирование антикитайской дуги Япония-Тайвань-Филиппины-Вьетнам, а с другой стороны видим очевидную заинтересованность «ястребов» в Китае добиться лидерства в Китае. Это почти 100% гарантия конфликта в том или ином виде.
В.К.: Напомним читателям в данном контексте, что Мьянма уже находится под преимущественным западным контролем. Между Пекином и Вашингтоном идет активная скрытая борьба за усиление своего влияния на Таиланд и Камбоджу. Вся ЮВА ужа стала полем битвы — серии спецопераций спецслужб противодействующих государств и ТНК. 
В.Н.: Все это происходит не только на фоне будущей смены руководства в КПВ, как вы уже отметили, но и в преддверии 19-ого съезда Компартии Китая, на котором также ожидается нешуточная борьба за высшие посты. Судя по всему, и там и там к власти очень хотят прийти «люди в погонах», и чем сильнее обострена внешнеполитическая обстановка, тем больше на это шансов.  Ситуация в зоне «бирманского коридора», по которому уже идет поток углеродов из арабских стран кратчайшим путем, также крайне запутана – кроме всего прочего на ситуацию пытается влиять Индия. На севере страны идет настоящая партизанская война, на стороне повстанцев – армия из этнических китайцев.
В.К.: В США также готовятся к будущему переделу сфер влияния в ЮКМ, в том числе, как обычно, чужими руками. Выборы в США, конечно, оказывают существенное влияние на ситуацию в АТР. Известно, что именно Хиллари Клинтон объявила в 2010 г. об историческом повороте политики США в Азию. С другой стороны, я бы не стал ставить эффективность государственной политики в зависимость только от первых лиц, которые, конечно же, играют ключевую роль в разработке и реализации внешнеполитической линии.
Не будем забывать и о дипломатическом корпусе. Новый посол США во Вьетнаме, Тед Осиус, который, получив назначение во Вьетнам всего около года назад, в кратчайшие сроки очень многое сделал для повышения авторитета и влияния своей страны во Вьетнаме. Уверен, что еще год назад такой сценарий не смог предсказать никто. Этот посол действует с еще невиданной в области дипломатии эффективностью. Я уже сделал несколько докладов об использовании им в своей работе передовых психологических технологий и народных традиций Вьетнама. Думаю, что в будущем об этом еще будут писать учебники. 
Что касается возможных направлений эволюции ситуации в политическом и в экономическом плане, то я бы вспомнил известную фразу: «Никогда не говори «никогда»!» Сейчас идет активная геополитическая игра, результаты которой определят будущее этого регионе, и основные игроки, порой блефуя, на грани фола пугают друг друга возможными альянсами и контральянсами. В некоторых вариантах просматриваются даже такие сценарии, что в случае их реализации ситуация в области безопасности для всех региональных игроков надолго станет существенно хуже, чем сейчас. Поэтому Пекин, не веря в их реалистичность, не спешит реагировать и продолжает политику «шелковичного червя», планомерно «поедая» острова соседей, расширяет свою зону контроля в ЮКМ.   
В.Н.: Каково влияние России в ЮКМ, можно ли рассуждать о возможности стать арбитром в регионе?
В.К.: По результатам прошлого года товарооборот Вьетнама с КНР составляет $58 млрд., с США $38 млрд., а с РФ $3,8 млрд. Так что российское влияние там, к сожалению, имеет тенденцию к снижению. Более того, потенциальный военный конфликт между ближайшими нам странами представляется как худший из всех возможных сценариев и, одновременно, как оптимальный для Вашингтона. Если такая линия будет продолжена, то РФ рискует потерять контракты на разработку нефтегазовых месторождений и рынок военно-технического сотрудничества. Первые тревожные сигналы уже есть. Хорошая новость в том, что нас в ЮВА не боятся, усиление нашего влияния традиционно не связывается с переворотами и угрозой территориальных потерь. В условиях санкций нашей стране следовало бы усилить взаимодействие с ЮВА, однако исполнение указов Президента не является сильной стороной российских чиновников. Проходящаяся сейчас российская антитеррористическая операция в Сирии изучается в ЮВА с большим вниманием, однако ее информационное сопровождение оставляет желать лучшего. Не стоит забывать и про активную контрпропаганду со стороны геополитических конкурентов. 
В.Н.: Мне кажется, что Китай очень сильно рассчитывает как минимум на нейтралитет Москвы, а как максимум – ждет от России давления на Японию. Уже объявлено о грядущих очередных военных учениях России и Китая, не исключено, что они могут пройти либо вблизи ЮКМ, либо в самом море. Это, конечно, будет совсем новым поворотом в деле сотрудничества. Но в случае «американского» разворота Вьетнама, как я понимаю, нам будет все труднее играть роль нейтрального игрока, модератора и посредника конфликта, и придется окончательно занять роль младшего союзника Китая, сдерживающего Японию на северном фланге. Незавидная роль больше похожая на тупик внешней политики, когда Россия потеряет свой основной козырь - возможность выбирать между Китаем и Японием в Азии.
Как вы думаете, какую роль в данном контексте играет вступление Вьтнама в ТТП? 
В.К.: В отношении РФ уже введены экономические санкции. Та вялая экономическая политика, которая проводилась в АТР, оставила нас за бортом интеграционных процессов в самом динамично развивающемся регионе мира. Теперь появляется еще один возглавляемый США интеграционный формат, который спроектрован в противовес Китаю и, естественно, нас там никто не ждет. По ТТП пока больше комментариев, чем релевантной информации. Очевидно одно, текст соглашений держится в тайне, что косвенно говорит о том, что там масса «подводных камней», которыми до поры до времени не хотят пугать общественное мнение стран ЮВА и пока отвлекают его внимание китайской угрозой, которую многие видят не вооруженным взглядом.
Н.В.: Вы упомянули о психологической работе, ведущейся американцами во Вьетнаме – можете об этом рассказать подробней? Мы наблюдаем аналогичную работу в Южном Китае и Гонконге. Из по сути китайцев, населяющих Гонконг, особенно из молодежи, выстраивается некая новая нация – гонконгцы, при этом главный самоиндетификатор этой «нации» - противопоставление себя Китаю, то есть работает принцип «гонконгцы-не китайцы». Ситуация усугубляется тем, что в регионе есть и другие сопутствующие любой предреволюционной ситуации элементы – здесь расположен центр производства наркотиков и сопутствующему ему поток неконтролируемого финансового трафика, а также центры производства фальшивых денег – по сути неконтролируемые центры эмиссии.
В.К. Приведенный Вами пример говорит о том, что в Китае применяются технологии, опробованные на Украине. По крайней мере, на первый взгляд выглядит очень похоже — конструирование новой идентичности. Так что в этой ситуации провоцировать конфликт практически со всеми соседними странами, за которыми стоят США, имеющие сеть военных баз в регионе представляется не самым дальновидным шагом.
Что касается PR акций американского посла, то в сети имеется множество фотографий, к примеру, с празднования нового года по лунному календарю в Ханое, когда Тед Осиус появился в сопровождении целого сонма журналистов и ряда местных и иностранных телекомпаний на берегу Западного озера в центре Ханоя с тазиком, в котором плавали золотые рыбки, прочитал по бумажке на вьетнамском языке приличествующие моменту пожелания и отпустил рыбок, чтобы они, превратившись в драконов, взмыли в небеса и в полном соответствии с пришедшими из глубины веков традициями донесли его слова Яшмовому императору. Добавим, что посол явился не один, а с мужем (Тед Осиус — профессиональный дипломат и первый открытый посол гей в Азии — реализовал предоставленное американским законом право и вступил с брак со своим избранником Клейтоном Бондом), который в ходе мероприятия держал усыновленного успешной счастливой парой ребенка.
Вот ссылка на фоторепортаж с церемонией выпускания рыбок. Эти фото транслируют совершенно новые установки во вьетнамское общество, которое пока видит демонстрацию уважения к местным традициям. Проведение подобных публичных церемоний даёт много больше, чем выступления официальных лиц со скучными докладами. Китайские коллеги, кстати, при виде этих фотографий на несколько минут лишались дара речи. А теперь я задам Вам вопрос как китаисту — возможно ли появление такого посла США в центре Пекина и совершение аналогичной акции и почему?
Н.В.: Что касается гей-браков, то недавно в Шанхае в гей-брак вступил генконсул Великобритании – он вышел замуж за китайца, видимо, это такая своеобразная новая мода у дипработников западных стран на востоке. Разумеется, большинство китайцев было шокировано подобным. В Пекине дипломатические работники ведут себя, конечно, сдержаннее. Что касается Гонконга, то генконсул США регулярно подвергается острой критике Пекина за вмешательство во внутренние дела КНР. Дипломатические сотрудники практически открыто ведут консультации с политическими силами специального административного района. Публичные акции за пределами посольства, конечно, им проводить никто не позволит. Во Вьетнаме, судя по фотографиям из Ханоя, намечается весьма тесный союз с США. 

Ссылка