Тред №1039075

Размещу несколько цитат из работы Китаевой "Хлебная торговля России в конце 19 начале 20 в. для ознакомления…




Прошу прощения за длинные цитаты, но они того стоят

В 1893 г.; когда страна окончательно выходила из поло-
сы мирового аграрного кризиса, неурожай настиг московско-
промышленный округ, приозерный край, прибалтийские,
центрально-земледельческие, юго-западные губернии. В 1894 г.
Центральный промышленный регион оказался во власти недо-
рода, как и в следующем, 1895 г., охватившего огромную террито-
рию нескольких десятков губерний, когда падение производства
хлеба достигло в среднем 32 %. Это были приозерные, белорус-
ские, прибалтийские, литовские, юго-западные губернии.
В 1897-1898 гг. новые неурожаи посетили волжские и заволж-
ские губернии, резко нарушили динамику движения хлебных цен
и немедленно отразились на положении рынков средней и северной
России в силу традиционных экономических связей. В Казанской гу-
бернии сбор зерна составил лишь 80% обычного среднего уровня,
в Симбирской — 75 %, Самарской — 70 %, Пензенской — 60 %.10
В 1901 г. вновь недород и голод охватили значительную часть
территории страны. Оценка ведомствами средней величины уро-
жаев без дифференцированного учета доходности крестьянских
хозяйств, как и заниженные нормы потребления хлеба, показали
явную неподготовленность властей к серьезному обследованию
причин и следствий голода.
В 1906-1907 гг. спокойное движение хлебных цен было пре-
рвано новым неурожаем, охватившим территорию от Карпат до
Волги и Урала. Недобор хлебов в 1905-1907 гг. по 60 губерниям
Европейской России достиг 1926 млн пуд. по сравнению со сбо-
ром предшествующего трехлетия, принеся сельскому населению
1 млрд руб. убытка.11 Стремительно возросший уровень хлебных
цен,12 наблюдавшийся во всех охваченных недородом губерниях,
легко проследить, к примеру, по котировкам Курской биржи: в ав-
густе 1907 г. пуд ржи оценивался в пределах 83-90 коп., в сентя-
бре — 96-103, в октябре — уже 106-120 коп.13

К началу 1908 г. положение хлебного рынка стабилизирова-
лось, но лишь на сравнительно недолгий срок. Новые осложне-
ния, связанные на этот раз с резким падением цен, потребовали
правительственного вмешательства. В спешном порядке созвано
было Междуведомственное совещание для обсуждения необ-
ходимых мер с целью удержания хлебных цен от дальнейшего
спада. После всестороннего анализа возможностей финансового
ведомства участники совещания пришли к выводу о необходи-
мости расширить кредиты Государственного банка и освободить
его клиентов от расходов по осмотру хлебов, снизить страховую
премию на 50%, наконец, привлечь земства к заготовкам зерна
для армии с целью регулирования хлебного рынка. Сам характер
помощи свидетельствовал о том, что она предназначалась в пер-
вую очередь хозяйствам крупных землевладельцев. Но при всей
ограниченности мер известное воздействие на рынок было ока-
зано, и хлебные цены, по свидетельству корреспондентов «Ново-
го времени», поднялись «до весьма высокого уровня».14
В 1911 г. новый неурожай потряс экономику страны. Он рас-
пространился на области Среднего и Нижнего Поволжья, Приура-
лье, Степной и Приморский края, Кавказ, Западную Сибирь, за-
хватив местности, и ранее страдавшие от недорода.
В 1911 г. зерна сняли на 650,7 млн пуд. менее по сравнению
с средними урожаями предшествующего пятилетия [эта циф-
ра соответствовала среднему за пятилетие вывозу российско-
го хлеба за рубеж), в том числе озимых на 21,8%, яровых — на
15,9% менее нормального, обычного их сбора. Особенно ослож-
нилось продовольственное положение в ряде восточных райо-
нов. В Оренбургской губернии недобор озимых достиг 83 %, в То-
больской 71%, в Уральской, Тургайской, Акмолинской областях
68%. Самарская, Оренбургская, Уфимская губернии практически
не сумели спасти и урожая яровых. Не только по территориаль-
ным масштабам, но и по «количественной оценке» недороды
1906 и 1911 гг. имели много общего. Проводимое ниже сопостав-
ление сборов подтверждает это наблюдение (табл. 18).


В 1911 г. голодало более 20 миллионов. Крестьяне за бесце-
нок распродавали наделы, инвентарь, скот, покидали деревни.
В степных областях и Сибири последствия неурожая сказались
с невиданной ранее остротой.

Среди причин, тормозивших развитие производительных сил
в аграрном секторе России, Н.Д.Кондратьев выделил следую-
щие: низкий уровень капиталонасыщения сельского хозяйства
в целом, и как следствие — огромное насыщение трудом; преоб-
ладание и распыленность мелких хозяйств; резкая диспропорция
в отраслевой структуре сельского хозяйства — гипертрофия зер-
нового направления, неблагоприятные социально-политические
условия, которые «самым прямым образом мешали хозяйству
преодолеть затруднения в развитии его производительных сил,
тормозя самодеятельность населения»;31 разного рода пережи-
точные явления; значительное налогообложение крестьянского
населения, преимущественно промышленный характер протек-
ционизма; земельная политика правительства. Совокупность
этих и других причин определила медлительность накопления
капитала в аграрном секторе и его рационализации.32

Сопоставление ряда показателей аграрной отрасли России и ве-
дущей страны капиталистического мира — США подтверждает от-
ставание России от передовых рубежей достаточно убедительно.
В 1913 г. национальный доход на душу сельского населения
от реализации продукции аграрного сектора составил в США не
менее 262 руб., в России даже после экономического предвоенно-
го подъема — 52 руб.; капитал в среднем на одну ферму в Соеди-
ненных штатах определялся в сумме 3900 руб., тогда как на одно
среднее российское хозяйство — около 900 руб.; механизация
фермерских хозяйств в США достигла 420%, тогда как механиза-
ция земледельческих хозяйств в России — всего 24%.33 Отсюда
неизбежно следовал вывод: для достижения передовых рубежей
российскому сельскому хозяйству предстоял еще длительный
и трудный путь.

Усиленный, порою расточительный хлебный вывоз далеко
не всегда был оправдан с точки зрения экономической сообраз-
ности, ибо его интенсивность определялась не столько есте-
ственным расширением производственной базы, сколько совсем
иными, в том числе фискальными потребностями. Нередко по-
этому вывоз хлеба, не прекращавшийся в период неурожаев, вы-
зывал возмущение и более того — открытые волнения крестьян-
ства и городской бедноты.42
Сопоставление данных о потреблении хлеба на душу населе-
ния в России с аналогичными данными западноевропейских го-
сударств и стран Американского континента убедительно свиде-
тельствовало о низкой потребительской «норме», закрепившей
за Россией одно из последних мест в ряду европейских государств.
Чистый остаток хлеба на душу населения (в пудах):43
США 66,9
Франция 30,2
Дания 50,0
Германия 24,2
Канада 47,0
Россия 22,4
Аргентина 33,8

Крестьянство большинства западноевропейских стран также
испытывало постоянную нужду в хлебе, но в России эта нужда
ощущалась значительно сильнее вследствие сохранения полу-
феодального гнета и громадного налогового пресса. По свиде-
тельству современников, вся тяжесть налогообложения падала
на долю крестьянства и городской бедноты. На рубеже веков
в отдельных губерниях разорительные налоги поглощали до
30% денежного дохода крестьянского хозяйства. В черноземных
и поволжских губерниях размеры прямых налогов с крестьян до-
стигали едва ли не половины выручки от реализации хлеба, а по-
рой и превышали ее. Принимая во внимание расчеты Н.Д. Кон-
дратьева, можно утверждать, что в период индустриализации
аграрный сектор в целом облагался налогами в 3-3,5 раза более
высокими, чем промышленный. Социальное расслоение деревни,
сопровождавшееся «переложением» налогового бремени с кула-
чества, деревенских богатеев на беднейшие слои сельского на-
селения, вело к пролетаризации значительной части крестьян-
ства. Безземельные крестьянские семьи выступали на рынке уже
не в качестве продавцов, а в качестве потребителей товарного
хлеба.
Для развития товарного земледелия в целом и для эконо-
мики крестьянских хозяйств именно внутренний рынок имел
первостепенное значение. Этот факт признавали экономисты
1920-1930 гг., советские исследователи аграрного строя дорево-
люционной России 1960-1980 гг., отмечают его и современные
историки-аграрники.
На внутреннем рынке реализовывалось в 1,5 раза больше зер-
новых продуктов, нежели на внешнем. Он был устойчивее в силу
постоянного роста потребности в хлебе сельского и городского
населения. Но форсированный экспорт нарушал динамику раз-
вития внутреннего рынка, содействовал искусственному по-
вышению хлебных цен и как следствие сокращению торговых
операций, особенно в период неурожайных лет. Далеко не слу-
чайно именно к проблеме неоправданно активного хлебного экс-
порта неоднократно обращался министр финансов С.Ю.Витте