Константин Стригунов: Начнут ли США и Турция наземную операцию в Сирии

Константин Стригунов: Начнут ли США и Турция наземную операцию в Сирии
Буквально на днях стало известно, что министр обороны США Эштон Картер заявил о начале в ближайшее время военной операции против «Исламского государства» в Ираке и Сирии. Кроме того, в субботу на встрече с турецким премьер-министром Ахметом Давутоглу американский вице-президент Джо Байден сообщил следующее:


«Мы не знаем, будет ли лучше, если мы сумеем достичь политического решения, но мы готовы, если оно будет невозможно, найти военное решение этой операции и дать отпор «Исламскому государству».


Сам же Давутоглу в качестве цели Анкары назвал «очистку» границы от боевиков «Исламского государства». Соответственно, логично задаться вопросом: есть ли между этими заявлениями связь?

Начиная с обострения отношений с Москвой после сбитого бомбардировщика Су-24 в небе над Сирией, Турцию сотрясали разного рода террористические акты и обстрелы с территории, контролируемой боевиками «Исламского государства».

Также очевидно, Анкара всячески противится активному участию России в деле урегулирования ближневосточного кризиса вследствие целого ряда причин, начиная с того, что удары ВКС РФ также приходятся по территории, где активны поддерживаемые Турцией бандформирования, состоящие из туркоманов и используемых турецкими спецслужбами неофашистских радикалов из группировки «Серые волки» (Bozkurtular), и заканчивая помехами, создаваемыми российскими силами активнейшей торговле нефтью и материальными ценностями, которая была налажена между турецким руководством и представителями «Исламского государства».

В результате у турок появился ряд причин для создания буферной территории, а точнее оккупационной зоны, на севере Сирии. Главная же причина состоит в создании зоны контроля над местными курдами, представляющими наибольшую угрозу национальной безопасности Турции с точки зрения ее правящего режима.

В конце 2014 года вторжению на территорию Сирии туркам мешала позиция некоторых стран, входящих в Североатлантический альянс. В Анкаре прекрасно понимали, что наземные военные действия в Сирии сопряжены с серьезным военно-политическим риском, из-за чего турецкое руководство на тот момент отказалось от затеи с вторжением, однако планы на этот счет никуда не делись. Для их реализации требовались условия, при которых потенциальные риски с точки зрения Анкары снизились до некоторой приемлемой отметки.

В последний раз наиболее благоприятные условия складывались в середине лета прошлого года, когда турки в июле предоставили свою авиабазу «Инджирлик» для ВВС США для проведения операции против «Исламского государства». В обмен Вашингтон дал согласие на создание бесполетной и буферной зоны длиной 90 километров вдоль сирийско-турецкой границы и глубиной 50 километров.

Наконец, Барак Обама разрешил применять авиацию для защиты подготавливаемых американскими специалистами так называемых оппозиционеров, где не исключались удары по правительственным войскам. Все это повышало вероятность начала наземной активности Турции и нанесения прямых ударов по войскам Башара Асада американскими ВВС.

Однако планы Анкары и Вашингтона были сорваны действиями России, которая приблизительно в это же время начала перебрасывать в Латакию свою авиацию и свои спецподразделения для охраны военной базы Хмеймим, откуда с 30 сентября наши ВКС проводят операцию против террористических группировок, противостоящих правительству Сирийской Арабской Республики.

Наличие такого мощного фактора не могло не повлиять на всю военно-стратегическую и политическую обстановку в регионе, в результате чего Анкаре требовался новый способ продвинуть создание буферной зоны в Сирии. Но действующее турецкое руководство не решалось на активность до выборов в Меджлис 1 ноября, поскольку агрессия против России могла существенно пошатнуть позиции правящей Партии справедливости и развития. Выборы завершились, турецкое руководство получило необходимый результат, и провокация стала лишь вопросом времени.

Наиболее вероятен сценарий, в котором Вашингтон знал о готовящейся военной агрессии турок против России, на что дал свое согласие. Косвенно на это указывает и министр иностранных дел РФ Сергей Лавров:

«Как я понимаю, наш самолет был сбит американским F-16, по-моему. Интересно, распространяется ли это требование американцев на то, чтобы участники коалиции применяли боевые самолеты, полученные от США, только с согласия Соединенных Штатов, на Турцию?
Если распространяется, то мне интересно, спрашивала ли Турция разрешение у Соединенных Штатов поднять в воздух свои самолеты и над сирийской территорией сбить пусть даже неизвестный самолет? Это все ставит очень много вопросов».


Турки, в расчете втянуть НАТО на свою сторону в конфликте с Россией, получили лишь устную поддержку от его руководства; Брюссель показал, что конфликт между двумя странами – это дело прежде всего их самих.

В целом же выход конфликта на новый уровень в интересах именно Вашингтона, которому стратегически выгодно окружить Россию зонами нестабильности (Кавказ и Центральная Азия, война Киева с ДНР и ЛНР) и враждебно настроенными режимами (страны Прибалтики, Украина, а теперь и Турция).
В свете событий последних месяцев турки не только не отказались от идеи буферной зоны, но и активизировали свою деятельность с целью ее реализации. В информационной сфере можно заметить, что турецкое руководство всячески старается обвинить Россию, Ирак и Иран в попытке установления во всем регионе вместе с Сирией своего режима, основанного на разжигании межконфессиональной розни, а также обвинить Москву в том, в чем замешана сама Анкара.

Таким образом, турки пытаются представить белое черным и создать видимость, будто к дестабилизации приводят не их действия, а России. Складывается впечатление, что террористические атаки в Турции и обстрелы ее приграничных городов, сообщения о которых регулярно появляются в СМИ, турецкий режим старается использовать в качестве инструмента для подготовки общественного мнения в неизбежной необходимости создания буферной зоны с целью обеспечения национальной безопасности Турции, причем подготовка к операции осуществлялась в тесной координации с американцами. Это предположение могло бы показаться натянутым, если бы не заявление главы Пентагона Картера и совместное выступление Байдена и Давутоглу. Причина обоюдной выгоды понятна: под видом борьбы с «Исламским государством» туркам нужно ослабление курдов и недопущение создания независимого Курдистана, а также распространение своего влияния в рамках пантюркистской концепции «Великого Турана». Нынешней администрации Соединенных Штатов небольшая война с громким медийным эффектом нужна в свете грядущих выборов на пост главы Белого дома, которые состоятся в ноябре текущего года.

Но есть и еще одна причина.

Эффективные действия ВКС России совместно с правительственными войсками конвертировались в успехи последних, о чем заявил начальник Генерального штаба ВС РФ генерал армии Валерий Герасимов, сообщив, что «Вооруженные силы Сирии благодаря поддержке Воздушно-космических сил России смогли перейти в наступление против террористов: наступление ведется на 10 из 15 направлений, еще на трех осуществляется подготовка к наступлению», чего не было в последние годы войны.
Этот факт не мог пройти мимо внимания всех, кто отслеживает ситуацию в Сирии и на всем сирийско-иракском театре военных действий. Соответственно, логично предположить, что Вашингтон в своем стремлении принять участие в наземной военной кампании стремится ограничить распространение Сирийской арабской армии и в тесном взаимодействии с Турцией фактически закрепить фрагментацию Сирии.

В результате страна может быть разделена на несколько зон, одна из которых останется под контролем правительства Сирии и российских военных, другая за американцами и группировками, которых они поддерживают, третья останется за Турцией. Часть территорий будет под контролем боевиков «Исламского государства» и террористов разной степени умеренности.

Фактически турки получили некий аналог прикрытия, возможно, рассчитывая на снижение активности ВКС РФ в районах проведения операций, чтобы избежать случайного удара по войскам США и Турции. Совместное проведение операций Вашингтоном и Анкарой для последней может быть чем-то вроде гаранта, которого не было полтора года назад и из-за отсутствия которого турки не решились тогда на ввод войск. Кроме того, полевые командиры «Исламского государства» показали себя умелыми в военном деле и просто так они не позволят захватить квазистолицы своего Халифата в Ракке и Мосуле.

Наконец, стоит отметить появившуюся информацию о строительстве базы ВВС США на северо-востоке Сирии, которая может быть использована американцами в качестве логистического центра, откуда возможно управление наземной операцией и осуществление ее воздушного прикрытия, поскольку говорится о наличии там вертолетов. 
Естественно, нельзя не сказать о переговорах в Женеве, в свете которых также следует рассматривать заявления Картера и Байдена. Не исключено, что угроза начать наземную операцию связана со стремлением Вашингтона оказать давление на Россию и Сирию.

Само собой, приведенный сценарий лишь один из вероятных, и неизвестно, станут ли вообще американцы проводить наземную операцию, однако риск прямого военного столкновения стран НАТО с российскими и сирийскими вооруженными силами в этом случае существенно возрастает.