Тред №1053908

В современном мире межгосударственное противостояние из политической всё чаще перетекает в экономическую плоскость, а точнее – в сферу информационных технологий и борьбы за информацию. Для обеспечения корпоративных преференций в дело идут все средства и методы добычи информации о положении дел, экономическом и техническом развитии, успехах и поражениях конкурентов. Ежегодные убытки от промышленного шпионажа только для одной страны оцениваются суммами от десятков тысяч до нескольких миллиардов долларов^[1]. Не удивительно, что в начале 1990-х гг. перед американским разведсообществом встал вопрос о разрешении спецслужбам работать в интересах частных корпораций.

Американские корпорации занимают лидирующие позиции в мире, а глобальный характер их национальных интересов – серьезный стимул для осуществления взаимодействия частного сектора со спецслужбами. На рубеже 80–90-х гг. прошлого века обеспечение экономической безопасности приобрело ещё большее значение, чем оно имело в годы холодной войны. Стал актуальным вопрос о возможности предоставления американским компаниям разведданных для повышения их конкурентоспособности на мировом рынке. В СМИ периодически всплывают сообщения о фактах промышленного шпионажа и причастности к нему спецслужб, вопрос о роли которых в обеспечении интересов крупного бизнеса остаётся открытым. Различные точки зрения по этому вопросу в основном связаны со степенью вмешательства спецслужб в экономическую сферу, а также с моральной оценкой необходимости взаимодействия бизнес-структур и спецслужб, которое выглядит как многофакторный и нелинейный процесс. Парадоксальная на первый взгляд связка «ТНК и национальные спецслужбы», где первые являются носителями тенденции разрушения национальных границ, а вторые призваны обеспечивать именно национальные интересы, противоречива лишь внешне. Налицо общая тенденция к повышению роли спецслужб в современном мире в связи с усложнением глобальных процессов. Поскольку США сегодня – фактически единственная держава с глобальными интересами, то их спецслужбы, естественно, находятся в авангарде этой тенденции. Поэтому, разрушая границы, ТНК в связке со спецслужбами работают в интересах достаточно узкой группы представителей крупного финансового капитала, в целом обеспечивающего интересы государства.

Перераспределение традиционных государственных функций в области экономики, высоких технологий, вооружений и т.п. между государственной разведкой и бизнесом – объективный и закономерный процесс. Спецслужбам бывает проще своими специфическими средствами решать многие задачи: они умеют обходить бюрократические и технологические препятствия, экономить время. Спецслужбы США (как и некоторых других стран) сегодня перестают быть только инструментом правительства, но становятся самостоятельным игроком мировой политики и экономики.

В процессе реформирования разведсообщества США в начале нынешнего века произошли принципиальные изменения в законодательстве и стратегических установках, воплощённых в новую функциональность секретных ведомств. Перед ними, в частности, ставились задачи, ранее официально не выполнявшиеся спецслужбами: обеспечение приоритетных позиций американского бизнеса на международном и внутреннем рынках; обеспечение безопасности и стабильности финансовых потоков, идущих в страну; содействие установлению выгодных США правил в мировой торговле и бизнесе.

Процесс усиления взаимодействия государственных спецслужб со службами безопасности крупных корпораций стал набирать обороты. Налаживание обмена данными и осуществление совместных оперативных мероприятий по многим, но не всем (см. ниже) параметрам оказывается выгоден и государству и частным компаниям. Первое экономит ресурсы и «прячет» свои интересы в интересах «частника», имея возможность, при случае, переложить на него ответственность за провалы и нарушения законов и прав человека; вторые же решают поставленные государством задачи с использованием собственных колоссальных возможностей, сообразуясь с интересами своего бизнеса. Реформы разведсообщества США характеризовались частичной передачей его функций эффективным и экономически заинтересованным транснациональным корпорациям. Одним из результатов стало ведение бизнеса не традиционными методами, основанными на обычной конкуренции, а силами и средствами спецслужб.

Взаимодействие спецслужб и частных компаний осуществляется по различным схемам. Так, крупная компания может обратиться в ФБР за помощью в предотвращении промышленного шпионажа и получении данных об иностранных партнёрах, работающих в США, в ЦРУ – за проверкой данных о потенциальных зарубежных конкурентах. В свою очередь, американская разведка привлекает частные компании к обеспечению военных и политических акций в Ираке или Афганистане.

В самих США такое взаимодействие вызывает неоднозначную реакцию. Приверженцы традиционного государственного взгляда на разведку отмечают, что эти процессы часто протекают в ущерб укреплению оперативной и аналитической составляющей в работе спецслужб^[2],^[3]. Однако позиция кадровых разведчиков, заключающаяся в том, что сотрудник разведки должен служить исключительно правительству, а не частному бизнесу, в новых условиях выглядит устаревшей. Новые внешнеэкономические и внешнеполитические реалии требуют не только объединения усилий государственной системы спецслужб, но и их более тесного взаимодействия с частным бизнесом (об этом недвусмысленно говорится в Национальной разведывательной стратегии США 2009 г. – см. ниже).

Отдельные эксперты приняли правила игры, заняли прагматичную позицию и считают, что дискуссии о взаимоотношениях государственных спецслужб и бизнеса пора перевести из этической плоскости в утилитарную. Так, Д. Куел, специалист по изучению информационных операций из Национального университета обороны в Вашингтоне, полагает, что «вопрос не в том, что в этом есть какое-нибудь зло, или это неправильно с нравственной точки зрения. Вопрос только в том, эффективно ли это»^[4]. Другие, как, например, известный специалист по бизнес-разведке Д. Перри, наоборот, с тревогой оценивают столь тесный союз государственной разведки и контрразведки с интересами бизнеса: «Когда топ-менеджеры компаний прибегают к помощи ЦРУ, они забывают, что это ведомство, добывая информацию, использует подчас самые необычные средства и методы, включая этически сомнительные». Перри настаивает на том, что национальные спецслужбы «всегда помнят о национальных интересах и задачах»^[5]. Некоторые эксперты США видят здесь опасность. Американский аналитик М. Рубин в статье о «приватизации» ЦРУ^[6] отмечает, что «наше разведсообщество могло бы быть более конкурентоспособным». Он поясняет, что Джон Негропонте, уходя в январе 2007 г. с поста директора Национальной разведки в государственный департамент, успел принять на работу в свой новый аппарат 1500 сотрудников разведки, близких к бизнес-структурам и связанных с Ближним Востоком. Начавшиеся ещё при Рейгане, Буше-старшем и Клинтоне процессы приватизации государственных функций в области внешней политики и экономики при Буше-младшем вышли на новый уровень: разведка осуществляется в тесном взаимодействии с крупными ТНК и, что самое главное, часто их силами и в их интересах. При этом крупные государственные чиновники, вроде Негропонте, выступают в роли «прикрытия» от лица Белого дома.

Стоит подчеркнуть, что смена администрации Белого дома, новые кадровые назначения как в разведсообществе, так и в дипломатическом ведомстве, произведённые Б. Обамой в 2009 г., ничего принципиально не изменили в контексте рассматриваемых проблем и тенденций^[7]. Единение разведки и бизнеса – объективный процесс, остановить который не властна никакая администрация. Да никто и не собирается этого делать, поскольку в современных условиях (глобализация, борьба за информацию, нарастание и усложнение конфликтного поля по всему миру и проч.) только совместные усилия «рыцарей плаща и кинжала» и «акул империализма» способны обеспечивать взаимосвязанные интересы государства и бизнеса. Вопрос только в том, в чью пользу в тот или иной момент идёт игра, кто кого больше использует и кто получает больше преференций. Разобраться в этом сегодня становится всё труднее. В этой связи следует согласиться с утверждением известного российского эксперта В.С. Овчинского, что говорить о сотрудничестве спецслужб в борьбе с общими вызовами можно лишь тогда, когда определены правила игры и ясно, кто в чьих интересах сегодня действует»^[8].

В первое десятилетие века в обеспечении экономического превосходства США особое место заняли не только крупные промышленные корпорации, но и прежде всего финансовые группы и частные инвестиционные фонды, тесно связанные с правительством и спецслужбами. Только в 2006 г. частные инвестиционные фонды США потратили на скупку активов по всему миру 400 млрд. долл.^[9] В их советах директоров – политики высшего уровня в отставке, бывшие топ-менеджеры, сохраняющие влияние на бизнес-сообщество, высокопоставленные военные, дипломаты и отставные сотрудники спецслужб. Часто эти люди за счёт собственных средств скупают активы стоимостью в десятки миллиардов долларов. Связи с секретными ведомствами позволяют обеспечивать главное: проверку потенциального партнёра, налаживание контактов с президентами, министрами и крупными бизнесменами развитых и развивающихся стран и, соответственно, организацию конфиденциальных переговоров на любом уровне. Важнейшее условие этого – сохранение непрозрачности сделок и структуры собственности – также обеспечивается близостью к спецслужбам. Таким образом, времена «свободной и честной конкуренции» остались далеко в прошлом. Пользуясь возможностями спецслужб, корпорации получают доселе невиданные конкурентные преимущества. Государственная разведка, в свою очередь, использует возможности корпораций в целях обеспечения безопасности страны.

Благодаря глобализационным процессам ведущее место в осуществлении американской политики стали играть ТНК, базирующиеся в США, и коммерческие фирмы, созданные в последние годы бывшими высокопоставленными государственными чиновниками (Дж. Бушем-ст., бывшим министром обороны Ф. Карлуччи) и некоторыми бывшими руководителями американской разведки. Обеспечение американской гегемонии в мире в современных условиях реализуется через многомиллиардные коммерческие проекты, в которых задействованы как силы государственной разведки, так и возможности служб безопасности и финансы ТНК. Ярким примером может служить деятельность финансовой группы «Карлайл» (Carlyle Group), активно поддерживающей имидж одного из элементов международного «теневого правительства». Группа «Карлайл» управляет активами стоимостью 54,5 млрд. долл. Её интересы в высших политических кругах продвигает бывший президент США Дж. Буш-ст. В течение последних 10 лет группой «Карлайл» осуществлено финансовое проникновение в государственные и частные структуры ряда стран, в том числе через сложную систему подставных фирм и использование работы разведчиков под прикрытием компаний взята под контроль военная разведка Великобритании. Да, именно так: есть основания считать, что британская военная разведка фактически контролируется американской финансовой структурой. Раскрывая секреты этой корпорации, американский журналист Д. Брайоди показывает, как «война с терроризмом» и деловые связи с разведкой стали основой её колоссальных прибылей^[10].

Информация, доступная исследователям благодаря мемуарам ряда сотрудников американской разведки и журналистам, свидетельствует, что экономическая составляющая разведывательной деятельности США в мире в последние годы нарастала. Осуществлён ряд проектов по внедрению под прикрытием в зарубежные коммерческие структуры сотрудников государственных секретных ведомств в целях ослабления, дезинтеграции и развала экономических систем других стран^[11]. Активизировались тайные операции американских спецслужб, проводимые руками коммерческих структур, таких как «Рэндон груп», «Карлайл», «Юнайтед фрут компани», «Халлибёртон». С помощью подразделений разведки, ответственных за «экономический блок», правительство США в течение нескольких десятков лет решало важнейшие задачи «по обеспечению и сохранению долларовой привязки большинства стран в рамках имперского контроля над их экономиками в интересах американской «корпоратократии» (союза правительства, банков и корпораций). Все это делалось под видом борьбы с «экономической отсталостью» этих стран^[12].

В США о связи правительственных структур с частными корпорациями, о приватизации военных и разведывательных функций написано немного. Среди наиболее серьёзных источников выделяются работы американских экспертов П. Зингера и Р. Оппеля, выступивших с рядом интересных публикаций в 2003 г., в разгар административного давления на прессу. Они и ряд других исследователей показали, как в начале XXI в. под видом борьбы с терроризмом начался новый этап американской экспансии на Ближнем и Среднем Востоке – этап жёсткой борьбы за энергетические ресурсы и за обеспечение неуязвимости и защищённости статус-кво американского экономического доминирования^[13]. В этих условиях получил новые импульсы «многоцелевой экономический подрыв»^[14]. Как старые, так и вновь созданные сверхсекретные, официально не заявленные в качестве элементов разведсообщества структуры направили свои усилия (агентурные, технические, организационные) на оказание тайного деструктивного влияния на экономики ряда стран, их энергетические ресурсы и кредитно-финансовые системы.