Обсуждение космических программ
8,826,616
39,644
|
NetGhost ( Слушатель ) |
| 05 мар 2016 17:59:49 |
Тред №1067844
новая дискуссия Дискуссия 195
Странички истории.
Нештатная ситуация в первые сутки полёта станции "Мир"
20 февраля 1986 г. расчетом 2–го НИУ в 00:28:23 декретного московского времени с ПУ–39 площадки № 200 комодрома Байконур ракета–носитель «Протон–К» вывела на
низкую орбиту базовый блок орбитальной станции «Мир». Через полтора часа произошла нештатная ситуация с подъёмом орбиты базового блока "Мира". После отделения от носителя на низкой орбите 6 часов (4 витка) не могли запустить главный двигатель базового блока станции и поднять орбиту из–за отсутствия обработки цифровой телеметрической информации, включая информацию об ориентации станции. Главный двигатель можно было включить, но станция при неправильной ориентации опустилась бы вниз и сгорела в атмосфере. Время жизни на низкой орбите штатно составляло менее 5 суток, а из–за перегруза базового блока "Мира" реально около суток. Затраты на разработку программы орбитальной станции "Мир" и создание базового блока на момент старта составили 5,8 миллиардов долларов США. Поэтому падение базового блока в океан было бы огромной катастрофой. А СМИ сразу после старта уже объявили об удачном пуске станции "Мир".
Фото: Базовый блок станции "Мир", запущен 20.02.1986
По информации от работавших в смене в зале управления ЦУПа оперативной аналоговой телеметрии по ориентации базового блока в ЦУПе не было. Кодовая телеметрия штатно должна была обрабатываться на комплексе АС–6–БЭСМ–6 и отображаться в залах управления, но он завис от огромного потока информации. Шла параллельная обработка на новом комплексе ПС–2000 — Эльбрус–2 с выдачей результатов только на распечатки в шестнадцатиричных кодах. Руководству ЦУПа новый комплекс с молодыми специалистами не очень нравился, его приемку тормозили заслуженные конкуренты с комплекса АС–6–БЭСМ–6. Поэтому не было вывода обработки с ПС–2000 — Эльбрус–2 на экраны в залы управления ЦУПа, и эта обработка не была принята официально.
На борту считалась только стабилизация станции. Куда ориентирована главная двигательная установка показывала только кодовая телеметрия. Вводились установки на коррекцию ориентации перед запуском главного двигателя. Команда на его запуск шла тоже с земли.
Обработку телеметрии при полном потоке с влиянием помех на предстартовом этапе не тестировали. Приемка АС–6–БЭСМ–6 шла по отдельным бортовым системам и по 3–5 системам в группе теста одновременно, но не по полному потоку со всех бортов. Акты подписали как всегда...
Первые два витка думали, что БЭСМ может ещё справится. Потом из зала и с балкона убрали журналистов и лишних. Крыли матом БЭСМ–6 и отделы его готовившие к обработке. Рюмин, Елисеев, Феоктистов и другие руководители полётом на глазах у более высокого начальства ещё 2 витка лично грустно ходили вдоль вонючих лент МА–8, раскатанных под большими экранами, а в это время группа наиболее "сознательных" пыталась расшифровать с этих лент кодовую телеметрию с часовой задержкой. Некоторых, которым грозила потеря должностей, спасал валидол и корвалол. Другие громко отдавали бессмысленные команды и наращивали уровень использования мата в главном зале управления...
Только в четыре часа ночи принесли неофициальную обработку с "Эльбруса" в шестнадцатиричных кодах. Владимир Николаевич Бранец и Борис Евсеевич Черток сказали, что могут по распечатке с "Эльбруса" выдать установки на пуск главного двигателя, если свежую распечатку быстро спустят с четвёртого этажа в зал управления через короткое время с момента вхождения в зону видимости. Назначили двух спортивных офицеров для срочной доставки распечатки бегом в главный зал управления от "Эльбруса" с четвёртого этажа (трансляция телеметрии с "Эльбруса" в ГЗУ отсутствовала).
В начале очередной зоны видимости базового блока станции распечатку быстро доставили в главный зал управления. На основе шестнадцатиричных кодов "Эльбруса" Бранец и Казначеев быстро просчитали установки на обыкновенном калькуляторе. После выдачи установок ориентации на борт и отработки системы управления выдали команду на пуск главного двигателя. В зале наступило гробовое молчание — все слушали по циркуляру переговоры с НИПами и кораблями. Минут через двадцать с Камчатки и с кораблей подтвердили, что орбита действительно поднялась. В океан "Мир" не упал. Наступил момент вздохов облегчения и общей радости. После шестичасового напряжения некоторые начали пить водку.
Комплекс ПС–2000–ЭЛЬБРУС–2 (руководитель Анатолий Матвеевич Титов) стал главным по обработке телеметрии "Мира" и в дальнейшем был главным на "Буране". Ряд руководителей и сотрудников получили за эту обработку кодовой телеметрии Премию Совета Министров СССР.
Источники: http://novosti–kosmonavtiki.ru/forum/forum9/topic7564/
+ воспоминания специалистов, работавших в стартовой смене "Мира" http://space-history…87796.html
Нештатная ситуация в первые сутки полёта станции "Мир"
20 февраля 1986 г. расчетом 2–го НИУ в 00:28:23 декретного московского времени с ПУ–39 площадки № 200 комодрома Байконур ракета–носитель «Протон–К» вывела на
низкую орбиту базовый блок орбитальной станции «Мир». Через полтора часа произошла нештатная ситуация с подъёмом орбиты базового блока "Мира". После отделения от носителя на низкой орбите 6 часов (4 витка) не могли запустить главный двигатель базового блока станции и поднять орбиту из–за отсутствия обработки цифровой телеметрической информации, включая информацию об ориентации станции. Главный двигатель можно было включить, но станция при неправильной ориентации опустилась бы вниз и сгорела в атмосфере. Время жизни на низкой орбите штатно составляло менее 5 суток, а из–за перегруза базового блока "Мира" реально около суток. Затраты на разработку программы орбитальной станции "Мир" и создание базового блока на момент старта составили 5,8 миллиардов долларов США. Поэтому падение базового блока в океан было бы огромной катастрофой. А СМИ сразу после старта уже объявили об удачном пуске станции "Мир".
Фото: Базовый блок станции "Мир", запущен 20.02.1986
По информации от работавших в смене в зале управления ЦУПа оперативной аналоговой телеметрии по ориентации базового блока в ЦУПе не было. Кодовая телеметрия штатно должна была обрабатываться на комплексе АС–6–БЭСМ–6 и отображаться в залах управления, но он завис от огромного потока информации. Шла параллельная обработка на новом комплексе ПС–2000 — Эльбрус–2 с выдачей результатов только на распечатки в шестнадцатиричных кодах. Руководству ЦУПа новый комплекс с молодыми специалистами не очень нравился, его приемку тормозили заслуженные конкуренты с комплекса АС–6–БЭСМ–6. Поэтому не было вывода обработки с ПС–2000 — Эльбрус–2 на экраны в залы управления ЦУПа, и эта обработка не была принята официально.
На борту считалась только стабилизация станции. Куда ориентирована главная двигательная установка показывала только кодовая телеметрия. Вводились установки на коррекцию ориентации перед запуском главного двигателя. Команда на его запуск шла тоже с земли.
Обработку телеметрии при полном потоке с влиянием помех на предстартовом этапе не тестировали. Приемка АС–6–БЭСМ–6 шла по отдельным бортовым системам и по 3–5 системам в группе теста одновременно, но не по полному потоку со всех бортов. Акты подписали как всегда...
Первые два витка думали, что БЭСМ может ещё справится. Потом из зала и с балкона убрали журналистов и лишних. Крыли матом БЭСМ–6 и отделы его готовившие к обработке. Рюмин, Елисеев, Феоктистов и другие руководители полётом на глазах у более высокого начальства ещё 2 витка лично грустно ходили вдоль вонючих лент МА–8, раскатанных под большими экранами, а в это время группа наиболее "сознательных" пыталась расшифровать с этих лент кодовую телеметрию с часовой задержкой. Некоторых, которым грозила потеря должностей, спасал валидол и корвалол. Другие громко отдавали бессмысленные команды и наращивали уровень использования мата в главном зале управления...
Только в четыре часа ночи принесли неофициальную обработку с "Эльбруса" в шестнадцатиричных кодах. Владимир Николаевич Бранец и Борис Евсеевич Черток сказали, что могут по распечатке с "Эльбруса" выдать установки на пуск главного двигателя, если свежую распечатку быстро спустят с четвёртого этажа в зал управления через короткое время с момента вхождения в зону видимости. Назначили двух спортивных офицеров для срочной доставки распечатки бегом в главный зал управления от "Эльбруса" с четвёртого этажа (трансляция телеметрии с "Эльбруса" в ГЗУ отсутствовала).
В начале очередной зоны видимости базового блока станции распечатку быстро доставили в главный зал управления. На основе шестнадцатиричных кодов "Эльбруса" Бранец и Казначеев быстро просчитали установки на обыкновенном калькуляторе. После выдачи установок ориентации на борт и отработки системы управления выдали команду на пуск главного двигателя. В зале наступило гробовое молчание — все слушали по циркуляру переговоры с НИПами и кораблями. Минут через двадцать с Камчатки и с кораблей подтвердили, что орбита действительно поднялась. В океан "Мир" не упал. Наступил момент вздохов облегчения и общей радости. После шестичасового напряжения некоторые начали пить водку.
Комплекс ПС–2000–ЭЛЬБРУС–2 (руководитель Анатолий Матвеевич Титов) стал главным по обработке телеметрии "Мира" и в дальнейшем был главным на "Буране". Ряд руководителей и сотрудников получили за эту обработку кодовой телеметрии Премию Совета Министров СССР.
Источники: http://novosti–kosmonavtiki.ru/forum/forum9/topic7564/
+ воспоминания специалистов, работавших в стартовой смене "Мира" http://space-history…87796.html
ОТВЕТЫ (1)
|
Liss ( Слушатель ) |
| 06 мар 2016 03:53:03 |
Цитата: NetGhost от 05.03.2016 14:59:49
Как обычно в таких воспоминаниях, смесь правды с вымыслом.
Срок баллистического существования "Мира" с его реальной массой и реальной орбитой выведения значительно превышал пять суток. Сие несложно проверить, построив график измерения средней высоты самого "Мира" и третьей ступени "Протона", которая оказалась чуть ниже, падала заметно быстрее (пустая бочка малой массы и большого поперечного сечения) и вошла в атмосферу через четверо суток.
Шесть первых наборов орбитальных элементов на Базовый блок описывали одну и ту же, медленно снижающуюся орбиту. Более чем за сутки объект потерял около 9 км в апогее, что было абсолютно некритично. Первое изменение орбиты американцы зафиксировали более чем через сутки после запуска, так что время подумать и найти способ обработки поступающей информации было.