Тред №1071370

Комитет государственной безопасности СССР: от Сталина до Брежнева




13 марта 1954 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об об-разовании Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР. Первым председателем КГБ был назначен генерал-полковник И. А. Серов, заместитель министра внутренних дел СССР. Без сомнения, главную роль в этом назначении сыграла его совместная работа на Украине в 1939 – 1941 гг. с будущим Первым секретарем Центрального Комитета КПСС Н. С. Хрущевым.

В решении Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза была сформулирована и главная для нового государственного ведом-ства задача: «В кратчайший срок ликвидировать последствия вражеской деятельности Берия в органах государственной безопасности и добиться превращения органов госбезопасности в острое оружие нашей партии, направленное против действительных врагов нашего социалистического государства, а не против честных людей». Это решение, как и многие после-дующие инициативы и заявления Н.С. Хрущева, были продиктованы опасе-ниями и подозрениями в отношении органов госбезопасности, по его мне-нию, недостаточно «очистившихся от «бериевцев» и недостаточно охвачен-ных «партийным влиянием и контролем».

Следует однако, подчеркнуть, что образование КГБ при СМ СССР знамено-вало собой действительно серьезный шаг по утверждению законности в нашей стране, хотя сам принцип законности неотделим от существующей си-стемы права, имеющегося законодательства.

На момент образования КГБ, в своей деятельности его органы должны были руководствоваться уголовные кодексами Союзных республик СССР 30-х го-дов. Уголовный кодекс Российской Советской Федеративной Социалистиче-ской республики (УК РСФСР), например, был принят еще 5 марта 1926 г. Непосредственно органы госбезопасности должны были руководствоваться диспозициями составов «контрреволюционных преступлений», предусмот-ренных печально известной статьей 58. Она имела 18 частей – различных составов преступлений: от измены Родине, шпионажа, диверсии, вредитель-ства, террора (терроризма), до антисоветской агитации и пропаганды (статья 58.10). В этой связи представляется необходимым отметить, что и поныне не-которые публицисты и исследователи ошибочно, либо сознательно отож-дествляют КГБ с его оставившими по себе недобрую память историческими предшественниками - НКВД-НКГБ и МГБ СССР. 

Почему же во второй половине ХХ века КГБ СССР считался – и вполне за-служенно считался!, – одной из сильнейших спецслужб мира? 

Основная причина этого заключена, на наш взгляд, в его структуре и функ-циях, объединявших многие направления обеспечения безопасности страны – разведку, контрразведку, военную контрразведку, борьбу с терроризмом, диверсиями и вредительством, охрану государственных тайн и государ-ственных границ СССР, раскрытие и расследование преступных посяга-тельств, что создавало организационные, функциональные и управленче-ские предпосылки для достижения максимального аккумулирующего ре-зультата, вследствие известного синергетического эффекта.

Следует однако также подчеркнуть, что образование КГБ при СМ СССР со-провождалось тяжелой «родовой травмой» – раскрытием многочисленных фактов нарушений законности, вершившихся его историческими предше-ственниками – НКВД, НКГБ и МГБ в 30-е – начале 50-х годов, вскрывшихся в 1953 – 1955 гг., еще задолго до известного «секретного» доклада Н.С. Хрущева делегатам ХХ съезда КПСС 25 февраля 1956 г.

Сразу после сообщения об аресте Л.П. Берии как «врага народа» (сообщение о чем появилось в печати только 10 июля 1953 г.), в органы прокуратуры и ЦК КПСС стали поступать многочисленные заявления и жалобы осужденных и их родственников по поводу пересмотра уголовных дел, и применения не-законных методов в процессе ведения следствия. 

В записке в Президиум ЦК от 19 марта 1954 г. Прокурора СССР Р.А. Ру-денко и министра внутренних дел С.Н. Круглова отмечалось, что с августа 1953 по 1 марта 1954 г. в органы прокуратуры поступило 78 982 обращения граждан с ходатайствами о пересмотре их уголовных дел, в связи с чем предлагалось создать специальную комиссию по пересмотру дел осужден-ных, в том числе – и за «контрреволюционные» преступления. В этой запис-ке также сообщалось, что данный момент времени в лагерях, колониях и тюрьмах содержалось 467 946 осужденных за «контрреволюционные пре-ступления» граждан, немалую долю среди которых составляли предатели, каратели и пособники немецко-фашистских оккупантов, выявленные агенты иностранных спецслужб. 

При этом в отношении некоторых лиц подобные судебные и несудебные ре-шения принимались неоднократно, в связи с чем реальное число осужденных несколько меньше суммы принятых решений.

Всего же, согласно записке, в ЦК КПСС «Об антиконституционной практике 30-х – 40-х и начала 50-х годов», подписанной секретарями ЦК КПСС А.Н. Яковлевым, В.М. Чебриковым и председателем КГБ СССР В.А. Крючковым, за указанный период уголовным репрессиям в судебном и несудебном по-рядке (республиканскими и областными «тройками» и «Особым совещани-ем» при наркоме/министрах внутренних дел и госбезопасности) было под-вергнуто 3 778 234 человека, в том числе 786 098 человек были приговоре-ны к расстрелу. 

Из общего числа 1115427 осужденных за контрреволюционные преступле-ния в период 1939 - первую половину 1953 гг. на годы Великой Отечествен-ной войны приходятся 476 617 осужденных.

Помимо этого были депортированы из мест постоянного проживания в 1939 – 1949 гг. (поляки, украинцы, немцы Поволжья, ингуши, чеченцы, карачаев-цы, турки-месхитинцы, калмыки и представители иных национальностей) около 2 300 тысяч человек. 

На основании предложения Прокурора СССР Р.А. Руденко и министра внутренних дел СССР С.Н. Круглова Президиумом ЦК КПСС в мае 1954 г. было принято решение об образовании Центральной комиссии по рассмот-рению жалоб и ходатайств граждан, осужденных за «контрреволюционные» преступления, в которую входили работники прокуратуры, следователи, партийные работники. Эта комиссия была наделена правом пересмотра при-говоров осужденным Коллегией ОГПУ, а также Особым Совещанием (ОСО) НКВД – МГБ СССР. Помимо этого, были образованы Выездные комиссии Президиума Верховного Совета СССР (всего их было образовано 97), наде-ленные правом объявления амнистии в отношении осужденных рядовых граждан и коммунистов, но не номенклатурных партийных работников.

Как докладывал Президиуму ЦК КПСС 29 апреля 1955 г. Прокурор СССР Р.А. Руденко, по результатам проведенной комиссиями работы были пере-смотрены уголовные дела на 237 412 осужденных граждан, при этом было отказано в смягчении наказания 125 202 проходившим по ним лицам.

В связи с выявленными в процессе пересмотра уголовных дел многочислен-ными фактами нарушений социалистической законности, в конце 1955 г. была образована специальная Комиссия Президиума ЦК КПСС во главе с секретарями ЦК П.Н. Поспеловым и А.Б. Аристовым для изучения и оценки деятельности органов НКВД-НКГБ-МГБ-МВД СССР в 30-е – 50-е годы, ре-зультаты работы которой и стали основой для подготовки доклада Н.С. Хрущева делегатам ХХ партийного съезда.

Подчеркнем и следующие важные обстоятельства: по вскрывавшимся в про-цессе пересмотра уголовных дел фактам, а также по результатам следствия в отношении высокопоставленных работников органов госбезопасности, началось выявление и привлечение к ответственности лиц, непосредственно виновных в грубых нарушениях социалистической законности.

14 февраля 1956 г. в Большом Кремлевском дворце начал свою работу ХХ съезд КПСС, ставший, в силу целого ряда причин, одной из рубежных дат в истории нашей страны в ХХ веке.

На съезде были обнародованы новые принципы внешней политики СССР. Принцип мирного сосуществования государств с различным социально-политическим устройством был конкретизирован констатацией возможности отказа от войн, их предотвращения. В то же время была отмечена неизбеж-ность острой идеологической борьбы между двумя социальными системами – миром социализма, и миром капитализма. Напомним, что Соединенный Штаты Америки в тот период во внешнеполитической сфере вполне офици-ально руководствовались доктриной «отбрасывания коммунизма».

Следует особо подчеркнуть, что одобренные съездом основы внешней поли-тики СССР не остались лишь политическими декларациями, а последова-тельно реализовывались в дипломатических и политических акциях совет-ского правительства.

Нисколько не умаляя значения внешнеполитических инициатив Советского Союза, следует подчеркнуть, что наибольший политический резонанс за ру-бежом, а также оживленные, порой жесткие дискуссии и полярные оценки в нашей стране все же вызвали вопросы внутренней политики, в том числе, связанные с разоблачением преступлений предыдущих десятилетий.

Для многих чекистов, пришедших на службу в органы НКВД в 1938 – 1941 гг., признания Н.С. Хрущева были трагическими, тяжелыми открытиями, ко-торые не могло не вызывать смятения, тяжких и горестных дум и размышле-ний.

Из органов госбезопасности было уволено более 18 тыс. человек как неспо-собных обеспечить выполнение поставленных перед органами КГБ задач. В том числе более 2.300 сотрудников за нарушение советской законности, зло-употребление служебным положением и аморальные проступки.

Кроме того, за дискредитацию органов госбезопасности 40 бывших ответ-ственных работников органов госбезопасности были лишены генеральских званий.

Большую помощь в укреплении Комитета госбезопасности кадрами оказали ЦК КПСС и местные партийные органы, направившие на руководящую ра-боту в органы госбезопасности 554 партийных и советских работника.

Из центрального аппарата Комитета госбезопасности было уволено около 2 тыс. сотрудников, из них значительное количество за нарушение советской законности и по служебному несоответствию. Из числа уволенных 48 явля-лись начальниками отделов и выше. Заменены почти все руководящие ра-ботники главных управлений, управлений и отделов центрального аппарата. На эти должности более 60 человек направлены ЦК КПСС с руководящей партийной и советской работы…

В 1955 г. штатная численность органов была дополнительно сокращена на 7 678 единиц и 7 800 офицеров переведено на положение рабочих и служа-щих…».

Эти цифры и факты надо сопоставить со словами Семичастного о том, что именно Шелепин начал «чистку» органов КГБ от «бериевцев». Но, добавим при этом, что оба преемника Серова – и Шелепин, и Семичастный, могли и просто не знать, не интересоваться подобными фактами, что целесообразно иметь ввиду при чтении мемуаров.

В той же записке в ЦК КПСС И.А. Серов отмечал, что в результате пред-принятых мер «Значительно улучшился качественный состав кадров органов госбезопасности. В настоящее время около 80 процентов сотрудников имеют высшее и среднее образование... Внимание всего руководящего состава и партийных организаций органов госбезопасности в настоящее время направлено на воспитание сотрудников в духе беспредельной преданности Коммунистической партии и ее Центральному Комитету. на привитие опера-тивным работникам высокой дисциплины, самоотверженности при выпол-нении специальных заданий, на постоянное совершенствование их чекист-ского мастерства, необходимого для борьбы с врагами нашей Родины».

Нельзя не сказать и еще об одной важной новации в деятельности органов КГБ СССР. Весной 1958 г. начальник Управления КГБ при СМ СССР по Ленинградской области Н.Р. Миронов направил письмо Н.С. Хрущеву, в ко-тором предлагал расширить применение в деятельности органов безопасно-сти мер профилактического воздействия в отношении лиц, совершавших по-литически вредные проступки вследствие недостаточной политической гра-мотности. Эти предложения нашли понимание и поддержку как у тогдашнего заведующего Административным отделом ЦК КПСС (курировал Вооружен-ные Силы, МВД и КГБ при СМ СССР) А.С. Желтова, Н.С. Хрущева, перво-го заместителя председателя КГБ П.И. Ивашутина и И.А. Серова.

В приказе КГБ при СМ СССР от 15 июня 1959 г. № 00225 «О применении мер профилактического воздействия в отношении лиц, совершивших незна-чительные правонарушения» разъяснялось, что «профилактические меры – это личное воздействие сотрудника органов госбезопасности, либо воздей-ствие через общественные организации, печать или радио на лицо, в отноше-нии которого принято решение предупредить его о недопустимости даль-нейших антисоветских действий». 

25 декабря 1958 г. новым председателем КГБ при СМ СССР, вместо назначенного начальником Главного разведывательного управления (ГРУ) И.А. Серова, стал А. Н. Шелепин. Ему было 39 лет, что, безусловно, не явля-ется недостатком, но только в том случае, если возраст сочетается с личными интеллектуальными и организаторскими достоинствами, профессиональным и жизненным опытом. А Шелепин вряд ли обладал этим необходимым для утверждения авторитета руководителя набором качеств: до этого дня он 14 лет он проработал на различных аппаратных должностях в комсомоле, в том числе с 1943 г. – секретарем Центрального комитета Всесоюзного Ленинско-го коммунистического Союза молодежи, с 1952 г. – первым секретарем ЦК ВЛКСМ. И лишь полгода – с апреля по декабрь 1958 г. он занимал долж-ность заведующего отделом ЦК КПСС по союзным республикам.



Его жизненный опыт и особенности служебной карьеры, предполагали в большей мере не проявление самостоятельности мышления и действий, ини-циативы и творчества, а лишь умение организовывать исполнение получен-ных указаний. Но это и учитывалось Хрущевым при выборе кандидатуры руководителя органов госбезопасности, на посту которого он хотел иметь функционера, безропотно выполняющего любые партийные решения. Что и определило «стиль» работы нового председателя, даже не стремившегося глубоко вникать в суть важнейшей функции государственного управления. Так что вряд ли можно говорить об обоснованной целесообразности подоб-ного кадрового решения, однако оно создавало иллюзию полного «партий-ного контроля» над «госбезопасностью».

В день назначения А.Н. Шелепина Председателем КГБ при СМ СССР 25 де-кабря 1958 г. произошло еще одно событие, имевшее важнейшее значение для функционирования этого ведомства: Верховным Советом СССР были приняты Основы уголовного законодательства и Основы уголовного су-допроизводства Союза ССР и союзных республик.

Первый из названных документов, ставший основой для разработки новых уголовных и уголовно-процессуальных кодексов союзных республик СССР, вводил понятие и систему особо опасных и иных государствен-ных преступлений. Статья 28 Основ уголовного судопроизводства СССР определяла подследственность уголовных дел по особо опасным и иным гос-ударственным преступлениям следственным подразделениям КГБ СССР. Непосредственно компетенция КГБ в сфере правоприменения определя-лась уголовными и уголовно-процессуальными кодексами союзных республик СССР, (новые Уголовные кодексы были введены в действие с 1 января 1961 г.). В соответствии со статьей 126 УПК РСФСР 1960 г. к компе-тенции (подследственности) органов КГБ были отнесены 18 составов пре-ступлений, предусмотренных Уголовным кодексом РСФСР. В том числе: измена Родине (статья 64 УК РСФСР), шпионаж (ст. 65), террористический акт (статьи 66 и 67), диверсия (ст. 68), антисоветская агитация и пропаганда (ст. 70), организационная антисоветская деятельность (ст. 72), вредительство (ст. 73), разглашение государственной тайны (ст. 75) и утрата документов, содержащих государственную тайну (ст.76), контрабанда (ст.78) массовые беспорядки (ст.79), незаконный переход государственной границы (ст. 83), незаконные валютные операции (ст. 88). И еще по 15 составам преступле-ний была предусмотрена альтернативная подследственность совместно с органами прокуратуры.

Еще одной чрезвычайно важной новацией для деятельности органов госу-дарственной безопасности стало утверждение 9 января 1959 г. Советом ми-нистров и ЦК КПСС Положения о Комитете государственной безопасно-сти при Совете Министров СССР и его органах на местах, ставшее основ-ным нормативно-правовым документом до принятия 16 мая 1991 г. закона «Об органах государственной безопасности СССР».

Данное Положение, имевшее гриф «Совершенно секретно», в частности, гла-сило:

«1. Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органы на местах являются политическими органами, осуществляющи-ми мероприятия Центрального Комитета партии и Правительства по защите Социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также по охране государственной границы СССР. Они призваны бдительно следить за тайными происками врагов советской страны, разоблачать их замыслы, пресекать преступную деятельность им-периалистических разведок против Советского государства…

3. Комитет государственной безопасности работает под непосредственным руководством и контролем Центрального Комитета КПСС.

Комитет госбезопасности при СМ СССР несет ответственность за обеспече-ние государственной безопасности в стране и систематически отчитывается о всей проводимой им работе перед ЦК КПСС и Советом Министров СССР, а местные органы КГБ - соответственно перед ЦК компартий союзных рес-публик, крайкомами, обкомами, горкомами, райкомами партии и Комитетом госбезопасности при Совете Министров СССР…

5. Комитет государственной безопасности возглавляет председатель, кото-рый утверждается ЦК КПСС и назначается Президиумом Верховного Со-вета СССР. Заместители председателя Комитета утверждаются ЦК КПСС и назначаются Советом Министров Союза ССР.

6. Председатель Комитета, заместители председателя в пределах своей ком-петенции издают приказы и инструкции на основании и во исполнение дей-ствующих законов, постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР…

7. На Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его местные органы возлагаются:

а) разведывательная работа в капиталистических странах;

б) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрыв-ной деятельностью иностранных разведывательных органов, зарубежных антисоветских центров и с их агентурой внутри страны;

в) борьба с вражеской деятельностью антисоветских и националистических элементов внутри СССР;

г) контрразведывательная работа в Советской Армии, ВМФ, ГВФ, в погра-ничных войсках и войсках МВД с целью предупреждения проникновения в их ряды агентуры иностранных разведок и иных вражеских элементов;

д) контрразведывательная работа на специальных объектах, особо важных объектах промышленности и на транспорте;

е) охрана государственных границ Союза ССР;

ж) охрана руководителей Партии и Правительства;

з) организация и обеспечение Правительственной связи;

и) организация радиоконтрразведывательной работы и учет необходимых данных о действующих на территории страны ведомственных радиостанций;

к) разработка мобилизационных планов по развертыванию органов госбез-опасности и войсковых частей Комитета и выполнение других поручений ЦК КПСС и Правительства Союза ССР…».

Статья 12 Положения гласила:

«Органы государственной безопасности во всей своей деятельности должны строго соблюдать социалистическую законность. Они обязаны использовать все предоставленные им законом права, чтобы ни один враг Советского государства не уклонился от заслуженной кары и чтобы ни один гражданин не подвергся необоснованному привлечению к ответственности. Должны су-рово пресекаться нарушения социалистической законности и произвол как действия, посягающие на социалистический правопорядок и права советских граждан. Органы государственной безопасности обязаны непосредственно и через соответствующие организации принимать меры предупредительного характера в отношении тех советских граждан, которые допускают полити-чески неправильные поступки в силу своей недостаточной политической зрелости.

Надзор за следствием в органах госбезопасности осуществляется Генераль-ным прокурором СССР и подчиненными ему прокурорами в соответствии с Положением о прокурорском надзоре в СССР».

Руководители и партийные организации органов и войск КГБ обязывались воспитывать своих сотрудников «в духе партийной принципиальности, без-заветной преданности Коммунистической партии и социалистической Ро-дине, в духе бдительности, честного отношения к делу и строжайшего со-блюдения социалистической законности. Партийные организации проводят партийно-политическую и организационную работу и обеспечивают разви-тие деловой критики и самокритики. Партийные организации и каждый коммунист имеют право, руководствуясь уставом КПСС, сигнализировать о недостатках в работе органов государственной безопасности в соответству-ющие партийные органы».

Заканчивался текст Положения словами:

«Работники государственной безопасности, облеченные высоким доверием Коммунистической партии и советского народа, должны с честью выпол-нять возложенную на них почетную задачу по обеспечению государственной безопасности социалистической Родины».

В одном из интервью В.Е Семичастный подчеркивал: «Со времен Шелепина органы слишком изменились в сторону либерализации. Резко сократили ап-парат, упразднили почти всех уполномоченных по районам, кроме погра-ничных и портовых городов. Прежней силы мы уже не имели и на нее не претендовали. ...Хрущев и Политбюро держали органы на расстоянии, еще сказывались события, связанные с Берией. И мы сами не очень стремились вникать в такие дела, потому что понимали: наша задача другая…».

Даже сторонний наблюдатель, каковым, правда, являлся весьма информи-рованный работник аппарата ЦК КПСС, отмечал, что «Хрущев низвел КГБ до уровня обычного министерства, его председатель А.Н. Шелепин не был даже кандидатом в члены Президиума ЦК, нередко выслушивал упреки «старших товарищей» по партии, которые он не мог профессионально гра-мотно парировать», что подтверждается и автором воспоминаний.

Речи Шелепина были проникнуты партийным пафосом бывшего комсомоль-ского функционера и содержали тривиальные призывы и критические заме-чания. Многие функции фактического руководства КГБ непосредственно ле-жали на его заместителях. 

Если при Серове у председателя КГБ при СМ СССР было 6 заместителей,
то летом 1959 г., в русле начатой «перестройки», Шелепин сократил их чис-ло до трех. При этом первым заместителем председателя КГБ остался П.И. Ивашутин. Двумя другими заместителями стали председатель КГБ Белорус-сии А.И. Перепелицын и заместитель заведующего Административным отде-лом ЦК КПСС В.С. Тикунов, ранее не имевший отношения к работе в пра-воохранительных органах. А.И. Перепелицын также не был «опытным про-фессионалом», начав свою чекистскую карьеру только в апреле 1954 г. сразу с должности заместителя председателя КГБ при СМ Белорусской ССР. 

Столь кардинальная замена руководства в ведомстве, находящемся на пе-редней линии «холодной войны», при замене опытных профессионалов не-достаточно компетентными «варягами», вряд ли может считаться оптималь-ным кадровым решением Президиума ЦК КПСС. Таким образом, основное повседневное руководство деятельностью оперативных подразделений КГБ объективно ложилось на П.И. Ивашутина.

В мае 1959 г. состоялось второе всесоюзное совещание руководящего соста-ва органов КГБ. Как сообщала газета «Правда», в его работе приняли уча-стие Секретарь ЦК КПСС А.И. Кириченко, министр обороны СССР Р.Я. Малиновский, председатель Верховного Суда СССР А.Ф. Горкин, министр внутренних дел И.П. Дудоров, ответственные работники ЦК КПСС и Совета министров, Прокуратуры РСФСР и СССР.

Продолженная А.Н. Шелепиным кампания «чисток» и сокращений не луч-шим образом сказывалась как на результатах оперативно-следственной ра-боты органов КГБ, так и на морально-психологическом климате в чекист-ских коллективах, порождая у сотрудников горькие чувства неудовлетво-ренность, недооценки важности, общественно-политической значимости и сложности их работы по обеспечению безопасности государства и его граж-дан.

Указом Президиума Верховного Совета СССР 13 ноября 1961 г., в связи с избранием А.Н. Шелепина секретарем ЦК КПСС, председателем КГБ был назначен В. Е. Семичастный. 

А.Н. Шелепин, писал о нем бывший заместитель начальника ПГУ КГБ В.А. Кирпиченко, по общему впечатлению сотрудников КГБ, чувствовал себя на посту председателя человеком временным и не пустил глубоких корней в Комитете. А его преемник В.Е. Семичастный еще далеко не сформировался как государственный деятель, в нем было больше комсомольского задора, чем политической мудрости.

Через 2 недели после назначения Семичастного председателем КГБ при СМ СССР, президент США Дж. Кеннеди заявил на церемонии открытия нового здания штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли 28 ноября 1961 г.: «О ваших успехах никогда не говорят, а о ваших неудачах трубят повсюду. Ясно, что вы не можете говорить о тех операциях, которые идут хорошо. Те же, которые идут плохо, обычно говорят сами за себя». Президент США подчеркнул: «Я уверен, что вы понимаете, как важна ваша работа и как высоко будут оценены в далеком будущем ваши усилия».

К моменту назначения В.Е. Семичастного председателем КГБ СССР, он имел в своей структуре: 

Первое Главное управление (ПГУ, разведка за границей – начальник А.М. Сахаровский);

Второе Главное управление (ВГУ, контрразведка – О.М. Грибанов);

Третье Главное управление (военная контрразведка – А.М. Гуськов);

Седьмое управление (наружное наблюдение – В.И. Алидин);

Восьмое Главное управление (шифровально-дешифровальное – С.Н. Лялин);

Девятое управление (охрана руководителей партии и правительства – В.Я. Чекалов);

Следственный отдел (Н.Ф. Чистяков);

Главное управление пограничных войск (ГУПВ – П.И. Зырянов);

Отдел правительственной связи (П.Н. Воронин).

В целом названная структура раскрывает функции и задачи этого государ-ственного ведомства.

Как руководители органов безопасности страны, находящейся в состоянии «холодной войны», Семичастный, и Шелепин, оставили, мягко выражаясь, не слишком «добрую память» о себе у сотрудников КГБ.

По свидетельствам современников, В.Е. Семичастный ограничивался адми-нистративной работой, не испытывал потребности ни в углублении специ-альных знаний, ни во внедрении научных достижений в организацию опера-тивно-служебной деятельности органов КГБ.

При Семичастном, согласно известной поговорке о «новой метле», что отра-жает распространенную практику «утверждения нового стиля руководства», произошел ряд изменений в руководстве Комитета госбезопасности. 

Однако к чести В.Е. Семичастного следует отметить, что когда, в канун при-ближающегося очередного юбилея Победы советского народа в Великой Отечественной Войне, к нему обратились 40 ветеранов-чекистов с письмом о пересмотре приговоров осужденным ранее руководителям зафронтовой работы НКВД генералам П.А. Судоплатову и Н.И. Эйтингону, он направил в ЦК КПСС совместное с генеральным прокурором СССР Р.А. Руденко за-ключение об отсутствии препятствий для их освобождения. Однако ЦК КПСС остался глух к этому обращению ветеранов войны.

Семичастный, утверждая, что «у КГБ не было никогда никаких «психу-шек»«, забыл только упомянуть, что «Инструкция о порядке применения принудительных мер психиатрического характера в отношении психически больных, совершивших преступления», действовавшая до конца 80-х годов, была принята в 1954 г. А процессуальный же порядок ее применения опре-делялся статьей 58 УК РСФСР 1960 г. 

За 8 лет руководства госбезопасностью А.Н. Шелепиным и В.Е. Семичаст-ным к уголовной ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду были привлечены 1 234 человека. Тогда как за 15 лет руководства КГБ СССР Ю.В. Андроповым к уголовной ответственности по статье 70 были привлечены 474 и по статье 190.1 – 373 человека. То есть, почти в два раза меньше. Всего же за тридцатьсемь с половиной лет существования КГБ по его материалам к уголовной ответственности было привлечено 25 095 чело-век. При этом в 1954 – 1959 гг. по статье 58 УК РСФСР (1926 г.) и анало-гичным статьям уголовных кодексов республик СССР были осуждены 9 406 человек. В 1960 – 1990 гг. по более чем 18 составам преступлений, отнесен-ных к подследственности органов КГБ СССР были осуждены 14 689 человек, 5 483 из них – за особо опасные государственные преступления.

Столь же смехотворны и несостоятельны и слова Семичастного о, якобы, «подчинении Андропову» трех мотострелковых дивизий. Данный факт дей-ствительно имел место, но только в 1991 г., но это уже была, по сути дела, иная историческая эпоха. 

С нескрываемой обидой Семичастный пишет о мотивах и поводе его «пере-вода на другую работу» с поста председателя КГБ. Но есть и иная версия этих событий. Владимир Ефимович довольно подробно рассказывает как ряд подразделений КГБ под его личным руководством обеспечивал, можно сказать – оперативно обеспечивал безконфликтную передачу власти новому Первому секретарю ЦК КПСС в октябре 1964 г.

Некоторые историки трактуют эти события как «заговор против Хруще-ва», для чего, по форме, безусловно, имеются основания. Но, если исходить из примата коллегиальности в принятии партийных решений, являвшегося одним из главных принципов государственного управления, провозглашен-ных ХХ съездом КПСС, то на эти события можно взглянуть и под иным уг-лом зрения. Что, на бюрократическом языке работников кадровых аппара-тов, всегда именовалось «проработкой вопроса», то есть его обсуждение, в том числе и согласование с «заинтересованными инстанциями», принятие со-ответствующего кадрового решения.

Но, как бы ни трактовать события, предшествовавшие октябрьскому (1964 г.) Пленуму ЦК КПСС, бесспорной остается вовлеченность в них ряда выс-ших руководителей КГБ. Но этот якобы «выход за пределы компетенции» органов КГБ, на наш взгляд, корреспондирует с пунктом «К» статьи 7 По-ложения о КГБ, в котором прямо говорилось о выполнении «других пору-чений ЦК КПСС и Советского правительства».

В.Е. Семичастный пишет, что поводом его смещения со столь полюбившего-ся ему поста председателя КГБ явился, якобы, отказ дочери Сталина С.И. Аллилуевой вернуться в СССР из Индии и просьба о предоставлении ей по-литического убежища в США.

Однако есть и иные обстоятельства, которые представляются весьма суще-ственными и также имеющими фактическое подтверждение в литературе.

Речь идет об уже отмечавшемся нами участии А.Н. Шелепина и В.Е. Се-мичастного в подготовке смещения с должности первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева.

Суть дела состоит в том, что в начале мая 1967 г. Семичастный в присут-ствии одного из своих заместителей на даче А.Н. Шелепина обратился к по-следнему с шутливым вопросом:

- А не пора ли нам, Александр Николаевич, повторить октябрь 1964 года? (имея в виду смещение Н.С. Хрущева с занимаемого им поста на Пленуме ЦК КПСС 14 октября).

Содержание этой беседы было немедленно доведено до сведения «кого следует» – благо, возможности для этого имелись!, - после чего незамедлитель-но последовали соответствующие и известные нам «оргвыводы»: 18 мая 1967 г. неожиданно для него и без объяснения причин решением Политбюро ЦК КПСС В.Е. Семичастный был снят со своего поста и в тот же вечер руководству Лубянки был представлен новый председатель КГБ при СМ СССР Юрий Владимирович Андропов.



Ссылка