Тред №1092147

Кризис заставил посмотреть на все это хозяйственным глазом. Если бы удалось вовлечь эти спрятанные запасы и вообще все излишки хлеба в хозяйственный оборот, то промышленность получила бы нужное количество продовольствия, вздохнула бы свободнее, стало бы больше дров и угля, больше металла, и начался бы процесс восстановления. Для этого нужны были ограниченные продналогом заготовки и разрешение свободного обмена хлеба на промтовары.

Здесь надо отметить, что по более поздним подсчетам выходило, что именно сельское хозяйство держало народное хозяйство от скатывания в пучину хозяйственного кризиса, и степень его падения была неизмеримо меньше, чем степень падения в промышленности. Потому ничего удивительного в том, что сельское хозяйство стало восприниматься как
средство для борьбы с наступившим хозяйственным кризисом. Идея новой хозяйственной политики нашла понимание далеко не сразу. Вокруг этого вопроса были ожесточенные споры, и Ленину пришлось преодолевать сопротивление своих же соратников, пустив в ход угрозу отставки.
Новая экономическая политика и замена продразверстки продналогом была практическим развитием этой идеи продуктообмена. Новая политика преследовала две цели.

Во-первых, облегчить положение крестьян и дать им возможность накопить излишки продукции. До революции из деревни забиралось порядка 900 млн. пудов хлеба. Они считались излишками, но реально такое изъятие приводило к дезорганизации крестьянского хозяйства и голоду. Продразверстка в 1920 году устанавливала объем обязательных закупок в размере 452 млн. пудов, то есть почти в два раза меньше, чем до революции. Реально было заготовлено 346,8 млн. пудов. Установленный в 1921 году продналог предполагал собрать в РСФСР 240 млн. пудов, в Украине — 117 млн. пудов хлеба, всего 357 млн. пудов хлебов, в том числе 238 млн. пудов продовольственного зерна 186 . Это примерно 40% от дореволюционных сборов.
У крестьянства должен был оставаться излишек в размере 225 млн. пудов продовольственного зерна, который и должен был поступить на продуктообмен. хлеба на промтовары.

Во-вторых, С.Г. Струмилин в своей первой публикации по планированию довольно откровенно писал, что цель проводимой политики состоит и в том, чтобы создать условия для расширения крестьянской запашки. В годы войны было немало случаев, когда различные органы реквизировали и принудительно закупали под расписки не только хлеб по продразверстке, но и вообще весь хлеб, за вычетом семян и голодного прожиточного минимума. «В результате крестьяне стали планировать свое хозяйство по чисто потребительскому типу — без всяких «запасов», что называется в обрез», - писал С.Г. Струмилин

Поскольку возражения против нэпа высказывались часто и помногу, в мартовском номере журнала «Народное хозяйство» появилась статья А. Свидерского «Новая продовольственная политика». А.И. Свидерский был членом Коллегии Наркомпрода и был участником обсуждений вопросов введения нэпа.
 Очевидно, эта статья была написана и опубликована по просьбе Ленина, для того, чтобы разъяснить суть происходящих перемен.

Во-первых, статья уже с названия четко указывает, что речь шла именно о продовольственной политике — новом способе получения продовольствия из деревни. В ней изначально не было никаких шагов к рынку, как это приписывалось идеям нэпа позднее. Это была чисто продовольственная реформа, что несколько раз подчеркивается в его статье.

Во-вторых, А.И. Свидерский указывал, что продовольственная разверстка не является изобретением большевиков и не выступает характерным элементом советского строя. Продразверстка — как система обязательных поставок государству по твердым ценам, проявилась в конце 1916 года при царском правительстве, затем существовала при буржуазном Временном правительстве, а позднее проводилась Советской властью: «...монополия с разверсткой в переживаемый нами исторический период — период империалистических революционных войн — диктовалась экономической и политической ситуацией; в ней было больше здравого и практического смысла, чем
теоретической или идеологической выдержанности с коммунистической точки зрения»


Свидерский настаивает, что продразверстка не является специфическим явлением советского строя. Большевики вынуждены были пользоваться продразверсткой, поскольку захватили власть в самом начале хлебозаготовительной кампании 1917/18 года. В-третьих, идея продразверстки не признается соответствующей идеям коммунизма. Напротив, идея продуктообмена — это коммунизм: «Путь к коммунизму идет через установление таких взаимоотношений государства с крестьянством, при которых крестьянин, сдавая все излишки своего производства государству, получал от государства все нужные ему продукты» .

Как видим, в статье А.И. Свидерского, оценка нэпа совершенно обратная той, какая есть в советской и российской историографии. Если в историографии утверждается, что нэп был отступлением от коммунизма в пользу рынка и капиталистической стихии, то вот очевидец и участник введения продналога говорит прямо обратное. Нэп был отказом от малоэффективных методов, доставшихся в наследство от царского и буржуазного правительств, и переход к по-настоящему коммунистическим методам ведения хозяйства.»


Из  книги  Верхотурова «Созидатели будущего»