Незадачливая Окраина Империи. 7Что же все-таки произошло с Украиной и украинцами? Почему подобное не произошло, к примеру, с белорусами или киргизами? Ну что, еще немного «заумных» рассуждений. Увы, иначе никак не объяснить происходящее на Украине. Лев Гумилев «Этногенез и биосфера Земли».
Крупнейшей единицей после человечества в целом является суперэтнос, т. е. группа этносов, возникшая одновременно в одном регионе и проявляющая себя в истории как мозаичная целостность, состоящая из этносов. Именно они являются этническими таксонами, наблюдаемыми непосредственно. Этносы, в свою очередь, делятся на субэтносы, т. е. подразделения, существующие лишь благодаря тому, что они входят в единство этноса. Без этноса они рассыпаются и гибнут. Наивысшей структурой в человеческом обществе являются суперэтносы. Выше только все человечество. Если суперэтнос объединен в одном государстве – это Империя. Если государств несколько, то это «цивилизация», синоним «мир».
И самое интересное, что историки практически уже нащупали возможность такого подхода. Невольно они группируют этносы в конструкции, которые называют либо «культурами», либо «цивилизациями», либо «мирами». Так, Западная Европа, находившаяся под идеологическим главенством римского папы и формальным, никогда не осуществлявшимся на деле, суверенитетом германского императора, называла себя «Христианский мир». При этом западноевропейцы противопоставляли себя не только мусульманам, но и православным грекам и русским, а также, что удивительно, ирландским и уэльским кельтам. Равным образом «Мир ислама» противопоставлял себя и грекам, и франкам (европейцам), и языческим тюркам, но с точки зрения религии не был единым. Учения шиитов (теистов), карматов (атеистов) и суфиев (пантеистов) весьма мало походили друг на друга и на ортодоксальную доктрину ислама – суннизи. Но ведь и христиане-европейцы отнюдь не дружили между собою. Однако, сталкиваясь с мусульманами или язычниками, они сразу находили общий язык и пути для компромисса. Это означало, что, например, венецианец мог драться с генуэзцем, но лишь до тех пор, пока не появлялись арабы или берберы-мусульмане. Тогда бывшие враги бросались на общего противника.В каком-то историческом фильме (название запамятовал) в степи встречаются два отряда казаков - запорожские и уральские казаки. Начинается перебранка и насмешки. Хохлы насмехаются над кацапами и наоборот. За оружие никто не хватается, но языки развязываются «на полную». Все это длится до появления третьего отряда – то ли турок, то ли татар. После этого звучат слова «Ладно, православные, повеселились, и будет», и оба казачьих отряда начинают совместную атаку на вражеский отряд. Вот это и есть ощущение принадлежности к одному суперэтносу, к одной православной цивилизации. Критикам хочу сказать, я знаю, что князья, цари и гетманы в процессе политической борьбы неоднократно приводили татар на Русь или Окраину. Ну и что, как это соотносится с ощущением принадлежности малороссов и великороссов к одному православному суперэтносу.
Суперэтносом мы называем группу этносов, одновременно возникших в определенном регионе, взаимосвязанных экономическим, идеологическим и политическим общением, что отнюдь не исключает военных столкновений между ними. Однако в отличие от столкновений на суперэтническом уровне, когда войны приводят к истреблению или порабощению (например, контакт европейцев с аборигенами Америки в XVI–XIX вв.), войны внутри суперэтноса ведут лишь к достижению временного преобладания (например, гвельфы и гибеллины в средневековой Европе или усобицы древнерусских князей) при стремлении к компромиссу.
Подобно этносу, суперэтнос в лице своих представителей противопоставляет себя всем прочим суперэтносам, но в отличие от этноса суперэтнос не способен к дивергенции. Из истории известно, что часто жестокие войны ведутся между близкими родственниками. Вместе с тем они имеют коренное различие с войнами на уровне больших систем (суперэтнос). В последнем случае противник рассматривается как нечто инородное, мешающее и подлежащее устранению. Но личные эмоции – гнев, ненависть, зависть и т. п. не становятся мотивом проявляемой жесткости. Чем дальше отстоят системы друг от друга, тем хладнокровнее ведется взаимоистребление, превращаясь в подобие опасной охоты. А разве можно гневаться на тигра или крокодила?Войны внутри суперэтноса, как правило, ведутся за политическое господство. Противник осознается как: «хоть и враг, но свой», поэтому может рассчитывать на пощаду. Такие войны вообще не опасны для суперэтноса, как единой этнической конструкции. Наоборот, в таких войнах и выясняется наиболее дееспособный этнос-лидер суперэтноса. При войнах между суперэтносами пощады врагу нет.
Что такое дивергенция, на которую суперэтнос не способен? Диверге́нция (от средневекового лат. divergo — отклоняюсь) (в биологии) — расхождение признаков и свойств у первоначально близких групп организмов в ходе эволюции, результат обитания в разных условиях и неодинаково направленного естественного отбора. Гумилев хочет сказать, что суперэтносы не изменяются в процессе истории. Это жесткая конструкция, в отличие от этносов. Внутри суперэтноса этносы (кусочки суперэтнической мозаики) взаимодействуют различными способами: разделяются, сливаются, меняют свою культуру, язык и образ жизни, воюют и мирятся, образуют и теряют собственные государства. Этническая мозаика в суперэтносе постоянно изменяется совершенно причудливым образом.
В процессе исторического развития суперэтнос может включить (и включает) в свой состав этносы, не входящие в другую этническую систему. Невозможно только одно, переход этноса от одного суперэтноса к другому. Выбор суперэтноса - это раз и навсегда. Это понятно, Суперэтнос определяется не размером, не мощью, а исключительно степенью межэтнической близости. К примеру, для европейцев русские (собирательный термин представителей нашей цивилизации), всего лишь неконтролируемые и непонятные варвары и дикари. И наши элиты достойны (образно говоря) лишь одного, посидеть за одним столом с лакеями англосаксов, за "господский стол" наших элитариев не пустят никогда. Даже русские эмигранты европейцами никогда не будут признаны за «своих», в лучшем случае за «своих» признают детей и внуков. Вот пример, прочитал простую житейскую историю. Рассказчик рассказывает о своей сестре: «Она хороший врач, на симпозиуме встретилась с врачом из Швейцарии. Полюбили друг друга, она переехала к нему. Муж крайне небедный человек, владелец частной клинике и недвижимости. Живут дружно, в любви и согласии. Проблема в одном, они не могут зарегистрировать брак, он не развелся. Уже 7 лет делят с бывшей женой общее имущество, не могут согласовать цены. Уже было пришли к договоренности, но тут экономический кризис, цены на недвижимость скакнули, и все опять по новой. Она говорит ему, «мол, наплюй, соглашайся, еще наживем». Он просто не понимает, что значит «наплюй, еще наживем», как это отказаться от денег и имущества, оно же его. Вот так и тянется». Если даже у любящих друг друга людей такое непонимание, то, что говорить о народах разных цивилизаций. Народы различных цивилизаций либо просто не понимают друг друга (как не понимают европейцы русских), либо идеалы другой цивилизации вызывают отторжение (как сейчас русские испытывают брезгливое отвращение к толерантной, гейской, «протухшей» Европе).
Отсюда вывод. Этносы в суперэтнос объединяют общие идеалы, жизненные ценности и цели. У представителей разных суперэтносов различные «системы сознания и культуры», разные понятия о «хорошо» и «плохо». В нынешней исторической обстановке главные антагонисты – это Русский и Западноевропейский суперэтносы. И, как невозможно соединить вместе различные идеалы - веру в деньги и веру в справедливость, так невозможно соединить вместе Европу и Россию. Только после развала одной из сторон, как единой этнической системы. Только после этого обломки каким-то образом смогут влиться в другой суперэтнос. И все идет к тому, что разваливаться будет не Россия.
Нужно еще добавить, что речь идет именно о народах-этносах, а не о иммигрантах. Отдельные люди могут сменить (и меняют) суперэтнос. Но до конца жизни их гложет ностальгия о потерянном доме, в новом доме-суперэтносе им неуютно.
А что будет, если все-таки соединить «ежа и ужа», если соединить этносы суперэтносов-антагонистов. Если этнос попытается принять идеалы, "систему сознания и культуры" суперэтноса, несовместимого с родным, то получится этническая Химера. Это самое плохое, что может случиться с этносом, населением и территорией.
Химера (мифическое животное с головой льва, телом козы и хвостом дракона); здесь – форма контакта несовместимых этносов разных суперэтнических систем, при которой исчезает их своеобразие.Вот она, мифологическая красавица на картинке.
Часто бывает так, что этносы «прорастают» друг в друга, Внутри одного суперэтноса это не вызывает трагических последствий, но на суперэтническом уровне такие метастазы создают химерные композиции, ведущие к гибели. В схеме механизм процесса таков.
Возникшая вследствие толчка суперэтническая система тесно связана с природой своего региона. Ее звенья и подсистемы – этносы и субэтносы – обретают каждый для себя экологическую нишу. Это дает им всем возможность снизить до минимума борьбу за существование и обрести возможности для координации, что, в свою очередь, облегчает образование общественных форм. Кровь и при этой ситуации льется, но не очень, и жить можно. Но если в эту систему вторгается новая чужая этническая целостность, то она, не находя для себя экологической ниши, вынуждена жить не за счет ландшафта, а за счет его обитателей. Это не просто соседство и не симбиоз, а химера, т. е. сочетание в одной целостности двух разных несовместимых систем. В зоологии химерными конструкциями называются, например, такие, которые возникают вследствие наличия глистов в органах животного. Животное может существовать без паразита, паразит же без хозяина погибает. Но, живя в его теле, паразит соучаствует в его жизненном цикле, диктуя повышенную потребность в питании и изменяя биохимию организма своими гормонами, принудительно вводимыми в кровь или желчь хозяина или паразитоносителя. В этом отличие химерности от симбиоза. При симбиозе, например, рак-отшельник носит на своей скорлупе актинию, защищающую его от врагов, актиния же, передвигаясь на раке, находит больше пищи. При симбиозе на суперэтническом уровне оба компонента питаются дарами природы и сосуществуют, что не исключает эпизодических конфликтов. Но все ужасы суперэтнических столкновений при симбиозе меркнут перед ядом химеры на уровне суперэтноса.
Когда происходит наложение друг на друга разнохарактерных этнических систем и связанных с ними «систем сознания», которые ныне принято называть «культурами», то возникают химеры, принципиально отличные от этносов, хотя внешне на них похожие.
Различие между этносом и химерой на глаз неуловимо. Но если этнос проходит все возрасты, если не гибнет насильственной смертью, то химера либо существует, либо распадается. Это значит, что соотношение между этносом и химерой такое же, как между организмом и раковой опухолью. Последняя может разрастаться до пределов организма, но не далее, и живет она только за счет вмещающего организма. Подобно опухоли, химерная антисистема (химеры бывают и безвредными, т. е. пассивными) высасывает из этноса или суперэтноса средства для поддержания существования, используя принцип лжи, описанный выше.Химера – это «слабое» место в этносфере. Здесь пробивается нечто противоестественное, нечто антинатуральное, но сама по себе она просто неустойчивая система, конструкция, ломающаяся при малейшем толчке, а подчас и от собственной тяжести.
Этническая Химера возникает в зоне контакта двух суперэтносов-антагонистов. Она возникает, когда в этническую систему вторгается чуждая этническая целостность, чуждый этнос, который не распознается, как чужеродный. Гумилев, как пример приводит паразита. Паразит встраивается в организм носителя и начинает изменять его в своих интересах. Чем больше разрастается паразит, тем сильнее слабеет хозяин. В конце концов, если паразита не вывести, хозяин гибнет вместе с паразитом. В отличие от паразитизма симбиоз – это биологическая конструкция, где два разных организма существуют вместе, принося пользу друг другу. Химера – это этнический паразит. Сразу скажу, это просто разъясняющий пример для феномена Химеры. Не нужно этнос галичан считать паразитом, биологические ассоциации могут завести далеко (пример Гитлеровская Германия). Западенцы такие же жертвы Химеры. Важнейшая особенность территории, пораженной Химерой, люди перестают отличать ложь от правды. Иначе говоря, правда и ложь равны. Что-то ломается внутри психики людей, когда им начинают навязывать взаимоисключающие «системы сознания», взаимоисключающие друг друга идеалы. Вероятно психологический механизм разделения правды от лжи завязан на идеалы и «систему сознания». И когда в человеке присутствуют взаимоисключающие друг друга «системы сознания», этот механизм перестает работать и человек перестает отличать ложь от правды.
Но и это еще не вся беда с Химерой. Внутри Химеры со страшной силой возникают антисистемы.
Антисистема этническая – системная целостность людей с негативным мироощущением. Что это такое? То, что для построения нового, допустим, дома нужно сломать старый, стоящий на том же месте, – бесспорно. Это обычная в природе и истории смена форм. При ней хорошее не всегда меняется на лучшее, но всегда на что-то реальное, отвечающее потребностям эпохи. Такова специфика развития любой этнической системы, даже в эпохи упадка, когда ненужные элементы культурной или природной окружающей среды просто не поддерживаются и приходят в ветхость.
Но когда памятник культуры (дворец, сад, картина и т. п.) или природы (лес, озеро, стадо бизонов) уничтожается и не заменяется ничем, то это уже не развитие, а его нарушение, не система, а антисистема. Руины или трупы не могут ни развиваться, ни сохраняться для потомства. Динамика сменяется статикой, жизнь – смертью, изменение структуры – аннигиляцией.
Антисистема подобна популяции бактерий или инфузорий в организме: распространяясь по внутренним органам человека или животного, бациллы приводят его к смерти… и умирают в его остывающем теле.
Для появления устойчивой антисистемы необходимы два параметра: упадок, например момент перехода из фазы в фазу местного этногенеза, и внедрение чужого этноса. Пусть даже обе системы будут перед началом процесса положительными, творческими, как в плане экологии, так и в аспекте культуры. Совмещаясь, они порождают антисистему, явление побочное, возникающее помимо воли участников.Это крайне страшная штука, антисистема. Она разрушает все - этнос, государство, экологию, экономику, психику людей. Что же делать с Химерой и антисистемой, неужели нет выхода?
Нет, не героизм отдельных пассионарных особей, личностей, жертвующих собой, а именно толчок, мутация, порождающая признак пассионарности и сообщающая заново возникающим этносам оригинальный ритм биополя – вот что губит химеры и гнездящиеся в них антисистемы. Пассионарный импульс дает как бы высокий накал, в котором химеры «плавятся» (да простится автору метафора) и превращаются в этносы, гармонически сочетающиеся с ландшафтами, как звено геобиоценозов. При столь высоких накалах антисистемы существовать не могут.За пассионарные толчки-импульсы ничего не могу сказать. Идея пассионарного толчка вненаучна. Она не доказуема, может быть такие толчки существуют, а может быть, и нет. На мой взгляд толчков нет, подъемы и спады пассионарности объясняются другими причинами. Хотя сама пассионарность, без сомнения, существует. Получается, что Химеру плавит подъем пассионарности в этносе. Химера переплавляется во что-то новое. С антисистемой Гумилев более категоричен. Антисистему невозможно переделать, она подлежит уничтожению. В прошлом антисистемы ликвидировали физическим уничтожением носителей.
Теперь возвратимся к Украине.