Спецслужбы
1,439,668
8,569
|
Vediki977 ( Слушатель ) |
| 29 июл 2016 10:21:35 |
Chanel № 5 для Вальтера Шелленберга
новая дискуссия Статья 970
Chanel № 5 для Вальтера Шелленберга
В 2016 году исполнилось 95 лет легендарному парфюмерному бренду Chanel № 5. Мало кто знает, что к его созданию и раскрутке приложил руку великий князь Дмитрий Павлович Романов, не многим известно и то, что во время Второй мировой войны Коко Шанель находилась на личной связи у бригаденфюрера СС Вальтера Шелленберга в качестве секретного агента. Впервые об этой истории, в которой перемешаны высокая мода и шпионаж, рассказали итальянская Panorama и американское издание Reader’s digest.
ПУТЬ НАВЕРХ
Габриэль Шанель, законодательница женской моды ХХ века и крестная мать революционного синтетического парфюма Chanel № 5, родилась в 1883 году в богадельне на юге Франции. Ее родители, Альбер Шанель и Жанна Деволь, не имея постоянного места жительства, подались в коробейники и вместе с шестью малолетними детьми колесили по стране в повозке, груженной товаром. В 1895 году, после смерти матери, Габриэль и три ее сестры оказались в церковном приюте «Сердце Христово», чтобы прислуживать монахиням.
Как известно, на рубеже XIX и ХХ веков католические духовные институты Западной Европы воспитывали своих адептов в ненависти и презрении к евреям. Разумеется, эта эпидемия не обошла стороной «Сердце Христово», и споры антисемитизма глубоко проникли в сознание Габриэль. А с годами он дал такие метастазы, что биографы Шанель будут вынуждены констатировать: «Она не просто дурно отзывалась об иудеях – ее антисемитизм был настолько неистовым, что подчас выходил за все мыслимые рамки приличия».
Но все это потом, а пока монахини пристроили Габриэль в ателье по пошиву одежды. Вечерами она поет в кафе, где богатые офицеры-кавалеристы, встречая ее, в общем-то, показное сопротивление, забираются ей под юбку. Они-то и дали Габриэль кличку Коко – усеченная форма от французского cocotte – «кокотка», то есть «содержанка». Прозвище навсегда заменит ей имя, данное при рождении.
В 1906 году отставной кавалерийский офицер Этьен Бальзан, решив единолично распоряжаться достоинствами Коко, сделал ее своей любовницей. Аллюр три креста, прочь нитки и иголки, исполнение фривольных песенок и насильников-кавалеристов! Коко переселяется в замок Бальзана, что располагался в 75 км от Парижа.
ЖИЗНЬ НАВЕРХУ
Спустя два года, в 1908-м, Коко сбежала от Бальзана к его другу – Артуру Кэйпелу, богатому английскому аристократу. Он снял для нее жилье в Париже и дал денег, чтобы она открыла салон дамских шляпок. Более того, вплоть до окончания Первой мировой войны на его деньги Шанель открыла во Франции десятки ателье дамской одежды, а потом нанимает сотни мастериц-белошвеек и создает дом моды собственного имени.
Интуитивно чувствуя, что мир привилегированной знати погружается в Лету, Шанель действовала по принципу «Пусть этот мир прогнется под меня!» и с маниакальным упорством разрушала стереотипы, освобождая женщин из плена вычурных туалетов, корсетов и шляпок, запуская на орбиту линию рационально-скромной, но дорогой повседневной одежды (дорогая простота): дорожные костюмы со строгими блузками, спортивные платья и туфли на низком каблуке.
В свои 35 Шанель заработала первые миллионы и стала маяком женской эмансипации – свободы зарабатывать сколько вздумается, отдаваться кому вздумается, жить как вздумается, и, «освободившись от предрассудков, не пренебрегать гомосексуальными интрижками». За ней закрепилось звание кутюрье, «устроившей революцию в женской моде и в образе жизни».
И хотя славы и богатства Шанель было не занимать, для французского истеблишмента она оставалась фигурой, чья сексуальная всеядность и любовные романы, неумеренное потребление алкоголя, увлечение морфием и опиумом препятствовали доступу в приличное общество.
Пусть плети сплетен хлещут по спине – плевать! Назло бомонду Парижа Коко поочередно бросалась в объятия знаменитостей: Игоря Стравинского, Пабло Пикассо, поэта Пьера Реверди. Однажды решив, что в ее гареме избранников не хватает венценосной фигуры, тщеславная Коко взялась за великого князя Дмитрия Павловича Романова, который после Октябрьской революции 1917 года оказался в Париже.
РУССКИЙ СЛЕД
С Дмитрием, русским принцем в изгнании, Коко сказочно повезло. С его помощью и под его влиянием была создана русско-славянская коллекция одежды, которая обрушила на ее Дом моды водопад заказов из стран Западной Европы и США. Но самое главное в том, что великий князь открыл для нее мир парфюмерии!
Однажды Дмитрий представил Коко своего друга Эрнеста Бо, главного парфюмера Российского императорского двора, который в 1917 году также бежал во Францию. Этнический француз, Эрнест считал себя русским по рождению, воспитанию и духу. Талантливый химик, он быстро завоевал признание коллег в центре мировой парфюмерии – городе Грасс и, что важнее, доверие Коко. Узнав, что он имеет богатый опыт в создании синтетических духов, Шанель настояла, чтобы Бо сосредоточил усилия на развитии этого направления.
Дело в том, что в те годы в обиходе женщин Европы кроме бабушкиного щелочного мыла были лишь натуральные цветочные экстракты апельсиновых бутонов, роз, фиалок, ромашек, жасмина. Новаторство Бо состояло в том, что он добавлял в них синтетические компоненты, которые не только усиливали натуральный букет запахов, но и максимально продлевали благовоние.
Через полгода после знакомства Бо показал Шанель ряд созданных им синтетических химических составов, пронумерованных от 1 до 5 и от 20 до 24. Лишь один – № 5 – привел ее в неописуемый восторг.
Вместе с Дмитрием, выступавшим в роли «пиар-паровоза», Коко начала раскрутку нового бренда Chanel № 5, который, по ее задумке, должен стать частью культуры и ароматической эмблемой эмансипированных женщин «бурных 1920-х», любящих танцевать чарльстон, курить опиум, носить мужские жилетки и стричься под мальчика.
5 мая 1921 года первая партия элитных духов поступила в продажу, и вскоре о них говорил весь Париж.
«НАДУЛИ И ОГРАБИЛИ!»
К марту 1924 года Коко, так и не научившись считать без помощи пальцев, все-таки поняла, что для удовлетворения потребительского спроса на Chanel № 5 необходимо расширять производство. Лишенная чувства самокритики, она тем не менее отдавала себе отчет, что одной ей не справиться. Посредники вывели ее на представителя еврейского клана братьев Вертхаймер. Встреча длилась семь минут, затем за дело взялись юристы клана, и братья по дешевке заполучили компанию по производству духов и косметики Societedes Parfums Chanel.
Ожидаемая выгода оказалась сильнее антисемитских предрассудков Коко, коммерческая целесообразность взяла верх, и она заключила судьбоносную сделку с магнатом мировой розничной торговли, президентом международных корпораций Пьером Вертхаймером.
Прошло немного времени, и Chanel № 5 снискал мировое признание, став самым прибыльным предприятием в карьере Шанель, сделав ее и Пьера баснословно богатыми. Однако на протяжении 25 лет она будет твердить: «Я кое-что подписала в 1924-м. Меня надули и ограбили. И продолжают грабить бандиты – еврейские бандиты!»
По условиям договора львиная доля капитала – 70% выпущенных акций – отходила клану Вертхаймеров, которые отныне управляли производством и распространением духов по всему миру.
Эрнест Бо стал полностью зависим от Пьера Вертхаймера, своего хозяина и работодателя, который присвоил себе право единоличного использования его секретов и формул. Князь Романов, золотой любовник, который в течение трех лет бескорыстно продвигал на рынок Chanel № 5, в договоре вообще не упомянут.
Коко Шанель же по договору получила пакет акций в количестве 200 штук стоимостью в 500 франков каждая и… любовь Пьера Вертхаймера. В свои 41 она, виртуозно играя роль сексуальной девчонки-сорванца, сумела влюбить в себя этого 30-летнего воротилу торгового бизнеса – так, для коллекции…
КОДОВОЕ ИМЯ
10 июня 1940 года Шанель, проснувшись в бархатной роскоши своего жилища – номере элитного парижского отеля «Ритц», – узнала из сообщения Би-би-си, что французская армия эвакуировалась из Дюнкерка в Англию, а танки Гитлера вот-вот ворвутся в Париж. У нее тут же возникли проблемы.
Нет-нет, она все еще богата – несмотря на потерю производственных мощностей по пошиву одежды и закрытие Дома моды, деньги продолжают капать на ее счета в Швейцарии благодаря продаже Chanel № 5 по всему миру. Проблемы были не материального, а морального плана.
Ее любимый племянник Андре Паласс в числе 300 тыс. французских солдат после краха укреплинии Мажино оказался в лагере для военнопленных в Германии, где подхватил туберкулез. Вырвать его оттуда стало для Шанель делом жизни и смерти. Она обратилась за помощью к барону Гансу Гюнтеру фон Динклаге, с которым 10 лет назад состояла в любовной связи.
В 1930-е барон, будучи офицером абвера, шпионил во Франции под надежным плащом дипломатического иммунитета – должностью специального атташе посольства Германии в Париже – и, несмотря на то что был женат, 10 лет тайно сожительствовал с Шанель.
Благодаря Динклаге в абвере с пониманием встретили намерение Шанель любым способом вытащить племянника из концлагеря. Одобрили ее желание отобрать у еврейского клана компанию по производству духов и косметики, которую в 1924 году она за гроши продала братьям Вертхаймер. Но особо руководство абвера оценило искреннюю веру Шанель в реальность иудео-большевистского заговора и ее публичные обвинения евреев в том, что они, собственно, и придумали большевизм.
«Наконец-то, – обрадовались офицеры-вербовщики из абвера, – появилась реальная основа для вовлечения мадемуазель Шанель в орбиту деятельности спецслужб Третьего рейха! Эта хитроумная женщина располагает обширными связями в политических и дипломатических кругах стран Западной Европы. А судя по прозвищу Коко, ей не привыкать быть содержанкой – покровители у этой перманентной любовницы не переводятся вот уже 35 лет: Этьен Бальзан – милостивец, поднявший ее с социального дна; Артур Кэйпел – меценат, на деньги которого она открыла свое дело и стала всемирно известной кутюрье; русский великий князь Дмитрий Романов – бескорыстно вручивший ей секрет формулы Chanel № 5, которая сказочно обогатила ее; герцог Вестминстер – неприлично богатый английский аристократ, отпрыск одной из королевских ветвей Великобритании, целое десятилетие одаривавший ее драгоценностями, коим место не в ее сейфе, а в Британском музее или в Лувре; Пабло Пикассо – художник, оставивший ей картинную галерею своих работ. Но они – только надводная часть айсберга ее ручных Ротшильдов, а сколько вообще у нее было безымянных благодетелей? Это учету не поддается.
Что ж, теперь черед абвера взять эту ненасытную особу на содержание. Решено – сделано. И весной 1941 года Шанель, предварительно оговорив условия вербовки с Динклаге, влилась в тайный орден осведомителей Третьего рейха с постановкой на учет в берлинском регистре в качестве агента F-7124 с кодовым именем «Вестминстер», которым она должна была подписывать донесения.
Узнав о псевдониме, Шанель была обескуражена, но затем поняла, что таким манером «кукловоды» из абвера намекают, что им все известно о ее романе с герцогом Хью Ричардом Артуром Гросвенором Вестминстером по прозвищу Бендор.
В итоге Шанель отреагировала на псевдоним в свойственной ей манере: «Замуж Бендор меня не взял, но хоть так-то буду носить его фамилию!»
Абвер выполнил обещание, и осенью 1941 года Андре Паласс был доставлен из Германии во Францию – живым, но тяжело больным. Теперь Шанель могла полностью сосредоточиться на парфюмерном бизнесе и, используя полученный от абвера статус «арийской француженки», вернуть себе то, что было, по ее убеждению, «украдено» Вертхаймерами.
В течение 1942 года с помощью руководства абвера Шанель несколько раз встречалась с высокопоставленными нацистскими чинами, которые следили за исполнением закона об «ариизации» собственности евреев в Европе, чтобы ускорить возвращение предприятия по производству Chanel № 5.
«МОДНАЯ ШЛЯПКА»
Во время оккупации Франции нацисты запрещали населению слушать Би-би-си, но потайные радиоприемники по всей стране были настроены на вечерние позывные «Говорит Лондон». В одной передаче французская актриса и певица Арлетти заклеймила Шанель, назвав ее «горизонтальной коллаборационисткой» – женщиной, делящей постель с ненавистными бошами – немецкими оккупантами.
При этом Арлетти не знала, что Коко не только спит с оккупантом Динклаге, но и глаза в глаза общается с бригаденфюрером СС Вальтером Шелленбергом, шефом политической разведки Главного управления имперской безопасности Третьего рейха!
Первая встреча Коко и Динклаге с Шелленбергом прошла в Берлине в его рабочем кабинете VI управления РСХА на углу Беркаерштрассе и Зульцаерштрассе в декабре 1943 года. Обсуждали возможность передачи письма, адресованного премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю.
А все потому, что еще весной 1943 года Шелленберг с молчаливого согласия своего шефа рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, который втайне был уверен, что Германия под водительством Гитлера не сможет выиграть войну, начал тайный зондаж мнения властных верхушек Швейцарии и Швеции на предмет возможности их посредничества в переговорах с Британией.
К слову, Гиммлер был не единственным высокопоставленным нацистом, пытавшимся обеспечить себе пути отхода. Министр иностранных дел Германии Риббентроп и его команда тоже «держали нос по ветру, пытаясь ухватиться за любую связь с западными союзниками» – искали способ вступить в переговоры с Британией.
Одновременно в Турции непосредственный начальник Динклаге адмирал Вильгельм Канарис и посол Германии Франц фон Папен с замиранием сердца внимали поступавшим от Аллена Даллеса (будущего шефа ЦРУ) и его коллег из британских спецслужб намекам на мирные переговоры в 1943 году с «надежными партнерами» из Германии.
Шанель изложила Шелленбергу свой план действий: она встретится со старым другом – британским послом в Мадриде сэром Сэмюэлем Хором. С его помощью она выйдет на герцога Вестминстера, известного своими прогерманскими взглядами. Через герцога можно передать письмо Черчиллю и устно довести до его сведения, что некоторые высокопоставленные германские чиновники хотят отстранить Гитлера от власти и положить конец войне с Британией. Шанель заверила Шелленберга, что Черчилль способен понять, что если Германия попадет в руки Советов, то случится катастрофа.
Отвечая на вопрос Шелленберга о шансах на успех, Шанель заявила, что делает ставку на свою, проверенную временем и обстоятельствами дружбу с Черчиллем, а также на поддержку герцога Вестминстера.
Операции в Мадриде Шелленберг присвоил кодовое имя «Модная шляпка». Динклаге взял на себя оформление заграничного паспорта Шанель, и в первых числах января 1944 года они выехали из Парижа по железной дороге к испанской границе в Андае.
Но все было впустую – миссию провалила британская разведслужба MI-6, внедрив своего агента-провокатора, выступившего в роли посредника. В Испании Шанель и Динклаге едва избежали ареста. Вернувшись в Париж, она вынуждена была вновь ехать в Берлин, чтобы объяснить Шелленбергу, почему все пошло наперекосяк.
БЕГСТВО
Ранним утром 6 июня 1944 года Би-би-си сообщила о высадке англо-американских войск в Нормандии, объявив, что вскоре союзники освободят Париж. Это могло стать трагическим событием для Шанель, ведь она в числе сотен других француженок значилась в черном списке движения Сопротивления как «горизонтальная коллаборационистка». А это – следствие, суд и суровое наказание со стороны тех, кто пострадал от преступлений нацистов.
В первые дни после освобождения Парижа некоторых обычных коллаборационистов озлобленные парижане попросту расстреливали при задержании. А «горизонтальных коллаборационисток вытаскивали на улицу и публично обривали им головы. В те дни во французской столице было убито свыше 2 тыс. пособников оккупантов, в их числе и правительственные чиновники разного ранга.
Шанель тоже не избежала ареста активистами так называемого Комитета по очищению, однако после нескольких часов допроса была отпущена. Позже биографы Шанель установят, что ее освобождению помог Уинстон Черчилль, связавшись по рации с Даффом Купером, британским послом по особым поручениям при Временном правительстве генерала де Голля. Но и это еще не все.
Едва Шанель, оказавшись дома, успела прямо через юбку шприцем ввести себе полуденную дозу морфия, раздался международный телефонный звонок. Герцог Вестминстер был краток: «Спасайся, вон из Франции!» И Шанель на кадиллаке, с шофером-телохранителем за рулем, умчалась в безопасную Швейцарию…
СУДЕБНЫЕ ПЕРИПЕТИИ
Два года парижские знакомые Шанель, на глазах которых она обделывала коммерческие дела и флиртовала с оккупантами, задавались вопросом: «Когда же до нее дотянется длань Фемиды?!»
Бог есть… 6 мая 1946 года парижский судья Роже Серр возбудил против Шанель дело по измене Французской республике. Но ордер на привод был выписан лишь в 1949 году, после того как поступили документы, разоблачавшие ее как агента абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер. Уклонившись от неоднократных вызовов к судье Серру, Шанель предстала перед другим судьей – Фернан-Полем Леклерком. Ей предъявили выписки из регистра, где она значилась агентом немецкой разведки.
Детально проинструктированная адвокатами, Коко с хорошо разыгранным возмущением вскричала: «Мне ничего неизвестно, что меня зарегистрировала германская спецслужба! Я протестую против этого абсурда! Я попрошу Даффа Купера, британского посла, написать рекомендательное письмо, в котором он подтвердит, что я пользуюсь авторитетом и уважением в высшем английском обществе, в том числе и среди членов королевской семьи!»
Шантаж подействовал, а удача продолжала вести Коко за руку! В бумагах, полученных судьей, не было ни одного донесения, исполненного ее рукой, как и отсутствовали данные о ее ключевой роли в операции «Модная шляпка». По этой причине судья Леклерк формально не имел права арестовать Шанель.
Отрицание Шанель сотрудничества с абвером так и не стало предметом дальнейшего разбирательства. Дело в том, что к 1949 году лишь пара чиновников от французского правосудия были заинтересованы в том, чтобы свести воедино разные нити, ведущие к разоблачению Шанель. Свою роль сыграл субъективный человеческий фактор. На вопрос о жизни во время нацистской оккупации почти все французы отвечали: «Да, времена были тяжелыми. За годы войны происходили странные вещи… но лучше забыть все это!»
ЧЕМОДАН ДЕНЕГ
Останавливаться на промежуточном результате – не в натуре Шанель, ей нужна полная и безоговорочная победа. Выиграв сражение в суде, она начала наступление по всему фронту. Для восстановления своего реноме она ввела в бой «тяжелую артиллерию» – деньги, благо в них она стеснена не была.
Шанель обильно проплачивала подрядных журналистов и писателей, кто брался представить ее в книгах и на полосах периодических изданий в образе ангела-спасителя Франции в годы нацистской оккупации. Одновременно она стала подкупать всех, кто был осведомлен о ее связях с нацистской верхушкой и со спецслужбами Германии.
Первым в списке был бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг. И не только потому, что он был живым свидетелем ее коллаборационизма. Шанель стало известно, что в тюрьме генерал работает над книгой с рабочим названием «Секретные агенты – пушечное мясо тайных войн», в которой намерен был показать закулисье гитлеровских спецслужб и раскрыть имена их негласных помощников.
В июне 1951 года узнав, что генерала досрочно выпустили на свободу по причине рака печени, а он ищет издателя для своих мемуаров, Шанель почувствовала угрозу и начала действовать за гранью закона. В Лозанне раздобыла фальшивый швейцарский паспорт на имя Луи Ковальски и вклеила туда фото Шелленберга. Передавая паспорт, заявила, что обеспечит безбедную жизнь ему и его жене в Швейцарии. Но при одном условии: в мемуарах не должно быть ее имени.
– Что ж, если мадемуазель так угодно… – хмыкнул Шелленберг.
– А каковы гарантии? – настаивала Шанель.
Шелленберг вскинул руку в нацистском приветствии и прорычал: «Слово генерала!»
В тот же день Шанель через фонд COGA – аббревиатура из двух первых букв имен Coco и Gabriel – приобрела для Луи Ковальски и его жены дом на берегу Женевского озера. Но осечка! Власти Швейцарии, разоблачив подлог и установив, что под личиной Луи Ковальски скрывается осужденный военный преступник Вальтер Шелленберг, отказали ему в виде на жительство и выслали из страны. Тогда супруги нашли убежище на вилле вблизи итальянского озера Лаго-Маджоре, куда на следующий день в черном «Мерседесе» с задернутыми шторками прикатила Шанель, чтобы вручить беглецам чемодан отступного.
Главный биограф Шелленберга профессор Рейнхард Дёррис позднее утверждал, что на переданные Шанель 30 тыс. швейцарских франков супруги жили припеваючи еще девять месяцев, до самой кончины Шелленберга. Умер он в Турине 31 марта 1952 года в возрасте 42 лет.
Шелленберг слово сдержал. В вышедшей в 1956 году его книге с названием «Лабиринт» есть все что угодно о секретных помощниках гитлеровских спецслужб, но об агенте абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер нет ни слова.
РЕНОМЕ ВОССТАНОВЛЕНО
Наравне с обработкой Шелленберга Шанель проводила соответствующую «профилактическую работу» с его адъютантом Теодором Моммом и бывшим любовником Гансом фон Динклаге.
С Моммом все оказалось просто – он готов был довольствоваться чековой книжкой на 5 тыс. долл. А в любовных отношениях Коко и Динклаге после 20-летнего перерыва наступил ренессанс. Несмотря на официальный запрет въезда в Швейцарию за шпионаж в пользу Германии в 1930-х и в 1940-х, Динклаге не таясь пять лет жил с Шанель в Лозанне и в Давосе. Немудрено: ее деньги и связи в правительственных кругах Западной Европы позволяли и не такое.
Звездный час восстановления реноме Шанель настал за восемь месяцев до ее смерти. Клод Помпиду – жена президента Франции Жоржа Помпиду – была почитательницей таланта Шанель и ее клиенткой в течение многих лет. В июне 1970 года она пригласила 87-летнюю кутюрье на обед в резиденцию главы государства – Елисейский дворец. По словам биографа Пьера Галанта, Шанель, как всегда, в соломенной шляпке, скрывающей залысины, и с сигаретой «Кэмел» в зубах, играя на публику, громогласно произнесла: «В мое время портних за королевский обеденный стол не сажали!»
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
В это трудно поверить, но в 1962 году, в свои 79 Шанель обзавелась новым ухажером. Франсуа Миронне, которому было всего 48, она наняла в качестве слуги, но вскоре он стал ее компаньоном и наперсником, а после смерти Шанель еще и претендентом на обладание миллиона долларов – десятой части ее наследства. Как? А просто! Со слов близкой подруги Коко Лилу Маркан Грюмбах, однажды Шанель надоело быть вечной невестой, и она попросила Миронне жениться на ней. Похоже, Габриэль – Коко – «Вестминстер»-Шанель, уйдя в мир иной 10 января 1971 года, оставила потомкам еще одну неразгаданную тайну…
Ссылка
В 2016 году исполнилось 95 лет легендарному парфюмерному бренду Chanel № 5. Мало кто знает, что к его созданию и раскрутке приложил руку великий князь Дмитрий Павлович Романов, не многим известно и то, что во время Второй мировой войны Коко Шанель находилась на личной связи у бригаденфюрера СС Вальтера Шелленберга в качестве секретного агента. Впервые об этой истории, в которой перемешаны высокая мода и шпионаж, рассказали итальянская Panorama и американское издание Reader’s digest.
ПУТЬ НАВЕРХ
Габриэль Шанель, законодательница женской моды ХХ века и крестная мать революционного синтетического парфюма Chanel № 5, родилась в 1883 году в богадельне на юге Франции. Ее родители, Альбер Шанель и Жанна Деволь, не имея постоянного места жительства, подались в коробейники и вместе с шестью малолетними детьми колесили по стране в повозке, груженной товаром. В 1895 году, после смерти матери, Габриэль и три ее сестры оказались в церковном приюте «Сердце Христово», чтобы прислуживать монахиням.
Как известно, на рубеже XIX и ХХ веков католические духовные институты Западной Европы воспитывали своих адептов в ненависти и презрении к евреям. Разумеется, эта эпидемия не обошла стороной «Сердце Христово», и споры антисемитизма глубоко проникли в сознание Габриэль. А с годами он дал такие метастазы, что биографы Шанель будут вынуждены констатировать: «Она не просто дурно отзывалась об иудеях – ее антисемитизм был настолько неистовым, что подчас выходил за все мыслимые рамки приличия».
Но все это потом, а пока монахини пристроили Габриэль в ателье по пошиву одежды. Вечерами она поет в кафе, где богатые офицеры-кавалеристы, встречая ее, в общем-то, показное сопротивление, забираются ей под юбку. Они-то и дали Габриэль кличку Коко – усеченная форма от французского cocotte – «кокотка», то есть «содержанка». Прозвище навсегда заменит ей имя, данное при рождении.
В 1906 году отставной кавалерийский офицер Этьен Бальзан, решив единолично распоряжаться достоинствами Коко, сделал ее своей любовницей. Аллюр три креста, прочь нитки и иголки, исполнение фривольных песенок и насильников-кавалеристов! Коко переселяется в замок Бальзана, что располагался в 75 км от Парижа.
ЖИЗНЬ НАВЕРХУ
Спустя два года, в 1908-м, Коко сбежала от Бальзана к его другу – Артуру Кэйпелу, богатому английскому аристократу. Он снял для нее жилье в Париже и дал денег, чтобы она открыла салон дамских шляпок. Более того, вплоть до окончания Первой мировой войны на его деньги Шанель открыла во Франции десятки ателье дамской одежды, а потом нанимает сотни мастериц-белошвеек и создает дом моды собственного имени.
Интуитивно чувствуя, что мир привилегированной знати погружается в Лету, Шанель действовала по принципу «Пусть этот мир прогнется под меня!» и с маниакальным упорством разрушала стереотипы, освобождая женщин из плена вычурных туалетов, корсетов и шляпок, запуская на орбиту линию рационально-скромной, но дорогой повседневной одежды (дорогая простота): дорожные костюмы со строгими блузками, спортивные платья и туфли на низком каблуке.
В свои 35 Шанель заработала первые миллионы и стала маяком женской эмансипации – свободы зарабатывать сколько вздумается, отдаваться кому вздумается, жить как вздумается, и, «освободившись от предрассудков, не пренебрегать гомосексуальными интрижками». За ней закрепилось звание кутюрье, «устроившей революцию в женской моде и в образе жизни».
И хотя славы и богатства Шанель было не занимать, для французского истеблишмента она оставалась фигурой, чья сексуальная всеядность и любовные романы, неумеренное потребление алкоголя, увлечение морфием и опиумом препятствовали доступу в приличное общество.
Пусть плети сплетен хлещут по спине – плевать! Назло бомонду Парижа Коко поочередно бросалась в объятия знаменитостей: Игоря Стравинского, Пабло Пикассо, поэта Пьера Реверди. Однажды решив, что в ее гареме избранников не хватает венценосной фигуры, тщеславная Коко взялась за великого князя Дмитрия Павловича Романова, который после Октябрьской революции 1917 года оказался в Париже.
РУССКИЙ СЛЕД
С Дмитрием, русским принцем в изгнании, Коко сказочно повезло. С его помощью и под его влиянием была создана русско-славянская коллекция одежды, которая обрушила на ее Дом моды водопад заказов из стран Западной Европы и США. Но самое главное в том, что великий князь открыл для нее мир парфюмерии!
Однажды Дмитрий представил Коко своего друга Эрнеста Бо, главного парфюмера Российского императорского двора, который в 1917 году также бежал во Францию. Этнический француз, Эрнест считал себя русским по рождению, воспитанию и духу. Талантливый химик, он быстро завоевал признание коллег в центре мировой парфюмерии – городе Грасс и, что важнее, доверие Коко. Узнав, что он имеет богатый опыт в создании синтетических духов, Шанель настояла, чтобы Бо сосредоточил усилия на развитии этого направления.
Дело в том, что в те годы в обиходе женщин Европы кроме бабушкиного щелочного мыла были лишь натуральные цветочные экстракты апельсиновых бутонов, роз, фиалок, ромашек, жасмина. Новаторство Бо состояло в том, что он добавлял в них синтетические компоненты, которые не только усиливали натуральный букет запахов, но и максимально продлевали благовоние.
Через полгода после знакомства Бо показал Шанель ряд созданных им синтетических химических составов, пронумерованных от 1 до 5 и от 20 до 24. Лишь один – № 5 – привел ее в неописуемый восторг.
Вместе с Дмитрием, выступавшим в роли «пиар-паровоза», Коко начала раскрутку нового бренда Chanel № 5, который, по ее задумке, должен стать частью культуры и ароматической эмблемой эмансипированных женщин «бурных 1920-х», любящих танцевать чарльстон, курить опиум, носить мужские жилетки и стричься под мальчика.
5 мая 1921 года первая партия элитных духов поступила в продажу, и вскоре о них говорил весь Париж.
«НАДУЛИ И ОГРАБИЛИ!»
К марту 1924 года Коко, так и не научившись считать без помощи пальцев, все-таки поняла, что для удовлетворения потребительского спроса на Chanel № 5 необходимо расширять производство. Лишенная чувства самокритики, она тем не менее отдавала себе отчет, что одной ей не справиться. Посредники вывели ее на представителя еврейского клана братьев Вертхаймер. Встреча длилась семь минут, затем за дело взялись юристы клана, и братья по дешевке заполучили компанию по производству духов и косметики Societedes Parfums Chanel.
Ожидаемая выгода оказалась сильнее антисемитских предрассудков Коко, коммерческая целесообразность взяла верх, и она заключила судьбоносную сделку с магнатом мировой розничной торговли, президентом международных корпораций Пьером Вертхаймером.
Прошло немного времени, и Chanel № 5 снискал мировое признание, став самым прибыльным предприятием в карьере Шанель, сделав ее и Пьера баснословно богатыми. Однако на протяжении 25 лет она будет твердить: «Я кое-что подписала в 1924-м. Меня надули и ограбили. И продолжают грабить бандиты – еврейские бандиты!»
По условиям договора львиная доля капитала – 70% выпущенных акций – отходила клану Вертхаймеров, которые отныне управляли производством и распространением духов по всему миру.
Эрнест Бо стал полностью зависим от Пьера Вертхаймера, своего хозяина и работодателя, который присвоил себе право единоличного использования его секретов и формул. Князь Романов, золотой любовник, который в течение трех лет бескорыстно продвигал на рынок Chanel № 5, в договоре вообще не упомянут.
Коко Шанель же по договору получила пакет акций в количестве 200 штук стоимостью в 500 франков каждая и… любовь Пьера Вертхаймера. В свои 41 она, виртуозно играя роль сексуальной девчонки-сорванца, сумела влюбить в себя этого 30-летнего воротилу торгового бизнеса – так, для коллекции…
КОДОВОЕ ИМЯ
10 июня 1940 года Шанель, проснувшись в бархатной роскоши своего жилища – номере элитного парижского отеля «Ритц», – узнала из сообщения Би-би-си, что французская армия эвакуировалась из Дюнкерка в Англию, а танки Гитлера вот-вот ворвутся в Париж. У нее тут же возникли проблемы.
Нет-нет, она все еще богата – несмотря на потерю производственных мощностей по пошиву одежды и закрытие Дома моды, деньги продолжают капать на ее счета в Швейцарии благодаря продаже Chanel № 5 по всему миру. Проблемы были не материального, а морального плана.
Ее любимый племянник Андре Паласс в числе 300 тыс. французских солдат после краха укреплинии Мажино оказался в лагере для военнопленных в Германии, где подхватил туберкулез. Вырвать его оттуда стало для Шанель делом жизни и смерти. Она обратилась за помощью к барону Гансу Гюнтеру фон Динклаге, с которым 10 лет назад состояла в любовной связи.
В 1930-е барон, будучи офицером абвера, шпионил во Франции под надежным плащом дипломатического иммунитета – должностью специального атташе посольства Германии в Париже – и, несмотря на то что был женат, 10 лет тайно сожительствовал с Шанель.
Благодаря Динклаге в абвере с пониманием встретили намерение Шанель любым способом вытащить племянника из концлагеря. Одобрили ее желание отобрать у еврейского клана компанию по производству духов и косметики, которую в 1924 году она за гроши продала братьям Вертхаймер. Но особо руководство абвера оценило искреннюю веру Шанель в реальность иудео-большевистского заговора и ее публичные обвинения евреев в том, что они, собственно, и придумали большевизм.
«Наконец-то, – обрадовались офицеры-вербовщики из абвера, – появилась реальная основа для вовлечения мадемуазель Шанель в орбиту деятельности спецслужб Третьего рейха! Эта хитроумная женщина располагает обширными связями в политических и дипломатических кругах стран Западной Европы. А судя по прозвищу Коко, ей не привыкать быть содержанкой – покровители у этой перманентной любовницы не переводятся вот уже 35 лет: Этьен Бальзан – милостивец, поднявший ее с социального дна; Артур Кэйпел – меценат, на деньги которого она открыла свое дело и стала всемирно известной кутюрье; русский великий князь Дмитрий Романов – бескорыстно вручивший ей секрет формулы Chanel № 5, которая сказочно обогатила ее; герцог Вестминстер – неприлично богатый английский аристократ, отпрыск одной из королевских ветвей Великобритании, целое десятилетие одаривавший ее драгоценностями, коим место не в ее сейфе, а в Британском музее или в Лувре; Пабло Пикассо – художник, оставивший ей картинную галерею своих работ. Но они – только надводная часть айсберга ее ручных Ротшильдов, а сколько вообще у нее было безымянных благодетелей? Это учету не поддается.
Что ж, теперь черед абвера взять эту ненасытную особу на содержание. Решено – сделано. И весной 1941 года Шанель, предварительно оговорив условия вербовки с Динклаге, влилась в тайный орден осведомителей Третьего рейха с постановкой на учет в берлинском регистре в качестве агента F-7124 с кодовым именем «Вестминстер», которым она должна была подписывать донесения.
Узнав о псевдониме, Шанель была обескуражена, но затем поняла, что таким манером «кукловоды» из абвера намекают, что им все известно о ее романе с герцогом Хью Ричардом Артуром Гросвенором Вестминстером по прозвищу Бендор.
В итоге Шанель отреагировала на псевдоним в свойственной ей манере: «Замуж Бендор меня не взял, но хоть так-то буду носить его фамилию!»
Абвер выполнил обещание, и осенью 1941 года Андре Паласс был доставлен из Германии во Францию – живым, но тяжело больным. Теперь Шанель могла полностью сосредоточиться на парфюмерном бизнесе и, используя полученный от абвера статус «арийской француженки», вернуть себе то, что было, по ее убеждению, «украдено» Вертхаймерами.
В течение 1942 года с помощью руководства абвера Шанель несколько раз встречалась с высокопоставленными нацистскими чинами, которые следили за исполнением закона об «ариизации» собственности евреев в Европе, чтобы ускорить возвращение предприятия по производству Chanel № 5.
«МОДНАЯ ШЛЯПКА»
Во время оккупации Франции нацисты запрещали населению слушать Би-би-си, но потайные радиоприемники по всей стране были настроены на вечерние позывные «Говорит Лондон». В одной передаче французская актриса и певица Арлетти заклеймила Шанель, назвав ее «горизонтальной коллаборационисткой» – женщиной, делящей постель с ненавистными бошами – немецкими оккупантами.
При этом Арлетти не знала, что Коко не только спит с оккупантом Динклаге, но и глаза в глаза общается с бригаденфюрером СС Вальтером Шелленбергом, шефом политической разведки Главного управления имперской безопасности Третьего рейха!
Первая встреча Коко и Динклаге с Шелленбергом прошла в Берлине в его рабочем кабинете VI управления РСХА на углу Беркаерштрассе и Зульцаерштрассе в декабре 1943 года. Обсуждали возможность передачи письма, адресованного премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю.
А все потому, что еще весной 1943 года Шелленберг с молчаливого согласия своего шефа рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, который втайне был уверен, что Германия под водительством Гитлера не сможет выиграть войну, начал тайный зондаж мнения властных верхушек Швейцарии и Швеции на предмет возможности их посредничества в переговорах с Британией.
К слову, Гиммлер был не единственным высокопоставленным нацистом, пытавшимся обеспечить себе пути отхода. Министр иностранных дел Германии Риббентроп и его команда тоже «держали нос по ветру, пытаясь ухватиться за любую связь с западными союзниками» – искали способ вступить в переговоры с Британией.
Одновременно в Турции непосредственный начальник Динклаге адмирал Вильгельм Канарис и посол Германии Франц фон Папен с замиранием сердца внимали поступавшим от Аллена Даллеса (будущего шефа ЦРУ) и его коллег из британских спецслужб намекам на мирные переговоры в 1943 году с «надежными партнерами» из Германии.
Шанель изложила Шелленбергу свой план действий: она встретится со старым другом – британским послом в Мадриде сэром Сэмюэлем Хором. С его помощью она выйдет на герцога Вестминстера, известного своими прогерманскими взглядами. Через герцога можно передать письмо Черчиллю и устно довести до его сведения, что некоторые высокопоставленные германские чиновники хотят отстранить Гитлера от власти и положить конец войне с Британией. Шанель заверила Шелленберга, что Черчилль способен понять, что если Германия попадет в руки Советов, то случится катастрофа.
Отвечая на вопрос Шелленберга о шансах на успех, Шанель заявила, что делает ставку на свою, проверенную временем и обстоятельствами дружбу с Черчиллем, а также на поддержку герцога Вестминстера.
Операции в Мадриде Шелленберг присвоил кодовое имя «Модная шляпка». Динклаге взял на себя оформление заграничного паспорта Шанель, и в первых числах января 1944 года они выехали из Парижа по железной дороге к испанской границе в Андае.
Но все было впустую – миссию провалила британская разведслужба MI-6, внедрив своего агента-провокатора, выступившего в роли посредника. В Испании Шанель и Динклаге едва избежали ареста. Вернувшись в Париж, она вынуждена была вновь ехать в Берлин, чтобы объяснить Шелленбергу, почему все пошло наперекосяк.
БЕГСТВО
Ранним утром 6 июня 1944 года Би-би-си сообщила о высадке англо-американских войск в Нормандии, объявив, что вскоре союзники освободят Париж. Это могло стать трагическим событием для Шанель, ведь она в числе сотен других француженок значилась в черном списке движения Сопротивления как «горизонтальная коллаборационистка». А это – следствие, суд и суровое наказание со стороны тех, кто пострадал от преступлений нацистов.
В первые дни после освобождения Парижа некоторых обычных коллаборационистов озлобленные парижане попросту расстреливали при задержании. А «горизонтальных коллаборационисток вытаскивали на улицу и публично обривали им головы. В те дни во французской столице было убито свыше 2 тыс. пособников оккупантов, в их числе и правительственные чиновники разного ранга.
Шанель тоже не избежала ареста активистами так называемого Комитета по очищению, однако после нескольких часов допроса была отпущена. Позже биографы Шанель установят, что ее освобождению помог Уинстон Черчилль, связавшись по рации с Даффом Купером, британским послом по особым поручениям при Временном правительстве генерала де Голля. Но и это еще не все.
Едва Шанель, оказавшись дома, успела прямо через юбку шприцем ввести себе полуденную дозу морфия, раздался международный телефонный звонок. Герцог Вестминстер был краток: «Спасайся, вон из Франции!» И Шанель на кадиллаке, с шофером-телохранителем за рулем, умчалась в безопасную Швейцарию…
СУДЕБНЫЕ ПЕРИПЕТИИ
Два года парижские знакомые Шанель, на глазах которых она обделывала коммерческие дела и флиртовала с оккупантами, задавались вопросом: «Когда же до нее дотянется длань Фемиды?!»
Бог есть… 6 мая 1946 года парижский судья Роже Серр возбудил против Шанель дело по измене Французской республике. Но ордер на привод был выписан лишь в 1949 году, после того как поступили документы, разоблачавшие ее как агента абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер. Уклонившись от неоднократных вызовов к судье Серру, Шанель предстала перед другим судьей – Фернан-Полем Леклерком. Ей предъявили выписки из регистра, где она значилась агентом немецкой разведки.
Детально проинструктированная адвокатами, Коко с хорошо разыгранным возмущением вскричала: «Мне ничего неизвестно, что меня зарегистрировала германская спецслужба! Я протестую против этого абсурда! Я попрошу Даффа Купера, британского посла, написать рекомендательное письмо, в котором он подтвердит, что я пользуюсь авторитетом и уважением в высшем английском обществе, в том числе и среди членов королевской семьи!»
Шантаж подействовал, а удача продолжала вести Коко за руку! В бумагах, полученных судьей, не было ни одного донесения, исполненного ее рукой, как и отсутствовали данные о ее ключевой роли в операции «Модная шляпка». По этой причине судья Леклерк формально не имел права арестовать Шанель.
Отрицание Шанель сотрудничества с абвером так и не стало предметом дальнейшего разбирательства. Дело в том, что к 1949 году лишь пара чиновников от французского правосудия были заинтересованы в том, чтобы свести воедино разные нити, ведущие к разоблачению Шанель. Свою роль сыграл субъективный человеческий фактор. На вопрос о жизни во время нацистской оккупации почти все французы отвечали: «Да, времена были тяжелыми. За годы войны происходили странные вещи… но лучше забыть все это!»
ЧЕМОДАН ДЕНЕГ
Останавливаться на промежуточном результате – не в натуре Шанель, ей нужна полная и безоговорочная победа. Выиграв сражение в суде, она начала наступление по всему фронту. Для восстановления своего реноме она ввела в бой «тяжелую артиллерию» – деньги, благо в них она стеснена не была.
Шанель обильно проплачивала подрядных журналистов и писателей, кто брался представить ее в книгах и на полосах периодических изданий в образе ангела-спасителя Франции в годы нацистской оккупации. Одновременно она стала подкупать всех, кто был осведомлен о ее связях с нацистской верхушкой и со спецслужбами Германии.
Первым в списке был бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг. И не только потому, что он был живым свидетелем ее коллаборационизма. Шанель стало известно, что в тюрьме генерал работает над книгой с рабочим названием «Секретные агенты – пушечное мясо тайных войн», в которой намерен был показать закулисье гитлеровских спецслужб и раскрыть имена их негласных помощников.
В июне 1951 года узнав, что генерала досрочно выпустили на свободу по причине рака печени, а он ищет издателя для своих мемуаров, Шанель почувствовала угрозу и начала действовать за гранью закона. В Лозанне раздобыла фальшивый швейцарский паспорт на имя Луи Ковальски и вклеила туда фото Шелленберга. Передавая паспорт, заявила, что обеспечит безбедную жизнь ему и его жене в Швейцарии. Но при одном условии: в мемуарах не должно быть ее имени.
– Что ж, если мадемуазель так угодно… – хмыкнул Шелленберг.
– А каковы гарантии? – настаивала Шанель.
Шелленберг вскинул руку в нацистском приветствии и прорычал: «Слово генерала!»
В тот же день Шанель через фонд COGA – аббревиатура из двух первых букв имен Coco и Gabriel – приобрела для Луи Ковальски и его жены дом на берегу Женевского озера. Но осечка! Власти Швейцарии, разоблачив подлог и установив, что под личиной Луи Ковальски скрывается осужденный военный преступник Вальтер Шелленберг, отказали ему в виде на жительство и выслали из страны. Тогда супруги нашли убежище на вилле вблизи итальянского озера Лаго-Маджоре, куда на следующий день в черном «Мерседесе» с задернутыми шторками прикатила Шанель, чтобы вручить беглецам чемодан отступного.
Главный биограф Шелленберга профессор Рейнхард Дёррис позднее утверждал, что на переданные Шанель 30 тыс. швейцарских франков супруги жили припеваючи еще девять месяцев, до самой кончины Шелленберга. Умер он в Турине 31 марта 1952 года в возрасте 42 лет.
Шелленберг слово сдержал. В вышедшей в 1956 году его книге с названием «Лабиринт» есть все что угодно о секретных помощниках гитлеровских спецслужб, но об агенте абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер нет ни слова.
РЕНОМЕ ВОССТАНОВЛЕНО
Наравне с обработкой Шелленберга Шанель проводила соответствующую «профилактическую работу» с его адъютантом Теодором Моммом и бывшим любовником Гансом фон Динклаге.
С Моммом все оказалось просто – он готов был довольствоваться чековой книжкой на 5 тыс. долл. А в любовных отношениях Коко и Динклаге после 20-летнего перерыва наступил ренессанс. Несмотря на официальный запрет въезда в Швейцарию за шпионаж в пользу Германии в 1930-х и в 1940-х, Динклаге не таясь пять лет жил с Шанель в Лозанне и в Давосе. Немудрено: ее деньги и связи в правительственных кругах Западной Европы позволяли и не такое.
Звездный час восстановления реноме Шанель настал за восемь месяцев до ее смерти. Клод Помпиду – жена президента Франции Жоржа Помпиду – была почитательницей таланта Шанель и ее клиенткой в течение многих лет. В июне 1970 года она пригласила 87-летнюю кутюрье на обед в резиденцию главы государства – Елисейский дворец. По словам биографа Пьера Галанта, Шанель, как всегда, в соломенной шляпке, скрывающей залысины, и с сигаретой «Кэмел» в зубах, играя на публику, громогласно произнесла: «В мое время портних за королевский обеденный стол не сажали!»
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
В это трудно поверить, но в 1962 году, в свои 79 Шанель обзавелась новым ухажером. Франсуа Миронне, которому было всего 48, она наняла в качестве слуги, но вскоре он стал ее компаньоном и наперсником, а после смерти Шанель еще и претендентом на обладание миллиона долларов – десятой части ее наследства. Как? А просто! Со слов близкой подруги Коко Лилу Маркан Грюмбах, однажды Шанель надоело быть вечной невестой, и она попросила Миронне жениться на ней. Похоже, Габриэль – Коко – «Вестминстер»-Шанель, уйдя в мир иной 10 января 1971 года, оставила потомкам еще одну неразгаданную тайну…
Ссылка
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!