Кремлевские перестановки - либеральное поле резко ослабло (А.Проханов)

Что такое Изборский клуб? Да я и сам не знаю, что это такое. Клуб - это нечто таинственное, загадочное, не имеющее себе прецедентов в нашей истории. Это не организация, которую спустили сверху, назначили лидеров и субсидируют. Это движение снизу, причем движение не протестное. Это не движение шахтеров и металлургов, а движение русских интеллектуалов, которые одержимы идеей сбережения государства, потому что государство Российское сегодня по-прежнему хрупкое, противоречивое и переживает фазы строительства.

В 2011 г. на государство была нанесена атака – началась оранжевая революция в Москве, она была большими усилиями сорвана. И после этого сбережение российского государства стало очень актуально. 20 московских интеллигентов решили объединиться с одной только целью – создать идеологию нового российского государства, создать систему представлений о том, как это государство должно развиваться, в чем его структура, в чем его мессианство, беды, которые окружают русскую государственность на протяжении всей ее огромной истории.

У нас очень разносторонняя среда, состоящая из творческих единиц, которые пришли сюда каждый своим путем, через свои ошибки. У каждого - своя траектория. Эта группа, собираясь на встречи, создавая доклады по актуальным темам, нащупывает идеологию сегодняшнего государства. Конечно, мы не настолько самонадеянные, чтобы утверждать, что мы создали эту идеологию. Идеологию создает народ в своих страданиях, победах, на полях сражений. Эскизы этой идеологии дают интеллектуалы. Мы пишем работы. Один из докладов был посвящен военному строительству: после ухода Сердюкова армия оказалась в плачевном состоянии, мы собрали экспертов по военному делу, написали доклад и представили его Министерству обороны. По-моему, он пригодился.

Или мы написали доклад, посвященный расколу в современном обществе, задаче преодоления исторических травм – сочетания "красных" и "белых", воссоединения разорванных элементов русской истории. Написали доклад о русском мире. Эта философская категория на языке, но она не освоена и не разработана. Направляя такого рода идеологические работы и власть имущим, и в университеты, и в крупные корпорации, и в армию, мы занимаемся трансляцией наших идей. По мере того, как эти идеи становятся известными нашей российской общественности, мы получаем предложения об открытии новых филиалов нашего клуба. Нам очень важно, чтобы наши идеи получали распространение и к нам примыкали интеллектуалы из регионов.

Центральному отделению хотелось бы, чтобы свердловское отделение под разными углами с помощью разных специалистов сформулировало особое уральское миросознание, особое уральское мироощущение, нашло бы определение тому, что зовется "уральской цивилизацией" и "уральской мечтой". Так как эта мечта сопрягается с общероссийской мечтой. Общерусскую мечту необходимо структурировать, потому что она состоит из разных мечтаний. По-разному об этом мечтают Кавказ, Волга, Тихоокеанский регион. Урал – таинственная цивилизация для самих уральцев.

За время нашего существования и власть имущие, и патриотическое сообщество стало достаточно активно пользоваться нашими формулами. Чтобы не растекаться мыслью по древу, скажу первый постулат: Россия – это держава, империя, а не национальное государство, как считал Ельцин. Ельцинская Россия, когда она выделялась из Советского Союза, должна была стать типичным европейским государством. Если 85% русских, то по классификации, это государство национальное со всеми вытекающими обстоятельствами. В России эти обстоятельства были таковыми – продолжился распад России, начались национально-освободительные движения. В Чечне были две войны, сепаратизм на Волге, в Якутии и даже на Урале. Идея национального государства довольно трагически провалилась. А если государство не национальное, это государство имперского типа. Мы - по-прежнему империя, хоть и усеченная – у нас отняли народы, пространства, но мы – страна гигантских сложнейших пространств, которые должны быть гармонически соединены, мы – страна колоссального количества народов, культур, верований, языков, и все это должно быть приведено в гармонию. Все это должно быть приведено в потрясающий интеграл.

Поэтому сегодняшнее государство – это империя, которая должна быть империей нового типа, в которой царит божественная справедливость. Эти постулаты мы предлагаем обществу, их усваивает власть, отчасти даже лексически: мы видим даже в послании президента некоторые формулы, которые присутствуют в наших докладах, и очень дорожим тем, что наши представления о природе российской власти и истории совпадают с общественным устремлением. Трудно сказать, кто кого инициирует – политика историю или история политику. Я склонен думать, что матушка история делает нас всех такими, какими мы есть, в том числе и президент. То есть не президент делает государство российское, а государство российское делает все нового и нового Путина.

Национальная идея формулируется народом в целом, народ идет через огонь, воду, медные трубы, народ ошибается, свергает, создает формулы своего исторического выживания и своей исторической победы. Такая народная победа выносит на поверхность национальную идею. Когда мы изучали русскую историю, выяснили, что русская история – это синусоида, по которой двигаются пять империй, возникая и ниспадая. История государства российского – это история империй: киевско-новгородская, затем московская, романовская, сталинская и сегодня пятая – робкая империя. Русская государственность – это держава. Второе – внесение в эту империю такого благодатного огня – божественной справедливости. Мы не можем быть империей ущемления. Мы в России сегодня чувствуем дефицит справедливости, государство, которое мы строим, должно быть созвучно справедливости.

Вы не можете не чувствовать, что идет соскальзывание сегодняшнего российского идеологического фона с либеральной доминанты в сторону консервативно-патриотической. Это движение в обществе происходит стихийно, но и структурально. Последнее назначение Ольги Васильевой на пост министра образования – очень характерное достижение, потому что она абсолютный инвариант по своим взглядам. Я не знаю, как будет построен процесс, связанный с ЕГЭ, я в этом мало что смыслю.

Я просто знаю взгляды Васильевой, это взгляды фундаменталистские, согласно которым, история – это один непрерывный мощный поток из древности в грядущее, и в этом потоке нельзя вырывать отдельные фрагменты, потакая вкусам, симпатиям или антипатиям тех или иных идеологов, что в этом потоке столь же ценен советский период, как и монархический период, что и нынешний период истории важен тем, что в нем должен произойти долгожданный синтез – чтобы не было крена ни в советское время, ни в монархическое время. В этом периоде должны слиться все эти исторические энергии. Это мировоззрение Васильевой. Если оно таково, то под этим мировоззрением будет выстраиваться гуманитарное образование. Даже не образование, а просвещение. Мне кажется, должна быть усилена гуманитарная составляющая нашего преподавания.

Я мечтаю о том, чтобы увеличивался процент русской литературной классики, и чтобы эта классика опять заняла доминирующее место из реестра произведений. Я думаю, что историческое образование будет налажено. Может быть, отчасти унифицировано, потому что либеральный взгляд на преподавание истории таков – чем больше исторических учебников, чем больше исторических взглядов, тем лучше. Но мне кажется, что история – это не история русской архитектуры, не история русского образования, не история русских политических сражений, это история государства российского. В школьных учебниках должно рассказываться, как государство российское выстраивалось, проходило кризисы, испытывало чудовищные травмы, надрывы и опять возрождалось. Я думаю, что такой взгляд на нашу историю, как на драгоценность, будет отстаиваться.

Васильева только вступила в должность, она еще рот не открывала, а уже началась охота за ней и травля. Ее чуть ли не фашисткой называют, сталинисткой, кровопийцей. Чего только не говорят. Она вынуждена, как политик, быть осторожной. Я думаю, если она усилит ЕГЭ и вместо 10 учебников истории введет 150 и скажет: "Да здравствует Деникин и никакого там Щорса", она просто не усидит на месте. Я сказал то, что о ней думаю: она человек огромной духовной внутренней гармонии, и эту гармонию, как мне кажется, она будет стремиться транслировать в свое дело. Нужен единый учебник по истории или нет, решайте сами. Мне не нужен – я историю уже изучил.

Либеральный проект, который работал в 90-е годы, сейчас исчерпан. Сейчас мы скатились в черную экономическую и моральную дыру. Из нее надо выбираться. Следующая ступень государства российского – это преодоление идеологического и структурального кризиса, поэтому два назначения последнего времени кажутся мне предтечами, симптомами грядущих перемен, к которым Путин приступит. Он не может не приступить, они видит, что явно переспел экономический блок и может упасть.

Первое назначение – это уход Иванова с поста главы Администрации президента. Сергей Борисович – рафинированный либерал, западник, он – крупная фигура, и всегда был соратником президента, но в администрации всегда представлял очень мощное либеральное поле. Насколько мне известно, все время возражал против нашей Крымской акции, негативно относился к ситуации в Донбассе и Новороссии, патронировал экономический блок. Он ушел, и либеральное поле в администрации резко ослабло, на его место пришел Вайно, которого я назвал русским Макнамарой. Трудно говорить, кто он – левый, правый, патриот, он занимается моделированием экономики, это то, что необходимо нашему обществу, которое набито гуманитарными представлениями. Я думаю, что Путин его назначил, чтобы через него и близких ему людей создать модели будущего. Не принять "кудриновское или глазьевское", а создать гарантированные экономические модели.

Второй симптом – это назначение Васильевой, потому что, конечно, если нам предстоят перемены, если мы хотим совершить долгожданный рывок, мы должны быть консолидированы, мы должны быть страной, в которой примирились исторические константы. Мы не можем быть страной, где староверы воюют с православными, православные – с язычниками, "белые" с "красными", допетровцы – с петровцами, либералы с коммунистами. Мы столько несем в себе исторических травм, которые должны быть преодолены. Васильева – человек, который будет стремиться гармонизировать русскую историю.

Мой отец, царствие ему небесное, погиб под Сталинградом в 1943 г. в ночь перед Рождеством. Я езжу довольно часто в те места. Я не знаю, где его могила, я знаю ту часть степи, те высохшие речушки, где проходила линия фронта. Я отдаю ему дань: привожу бутылку, выпиваю поминальные 100 грамм, вспоминаю стихи, которые, по-видимому, любил мой отец, потому что в его библиотеке остались книжки. Я езжу в Сталинград. Я не в Волгоград езжу, а в Сталинград. Поэтому мне будет импонировать, если я прилетаю в аэропорт, на котором огненными буквами будет написано "Сталинград". Я не понимаю тех, кто против этого возражает. Да, кому-то Сталин кажется чудовищем и убийцей, кому-то Петр Первый кажется страшным уродом, для кого-то имя Иван, сын Василия, кажется ужасным человеком. Мы - большая страна, у нас разный опыт, и я лично - за то, чтобы как можно скорее на Волге опять появился восхитительный, победный Сталинград.

У нас столько разных памятников. В Орловской области ставят памятник Ивану Грозному, там даже открывается детская библиотека имени Ивана Грозного. Последнее время стали ставить много памятников Сталину – на Оби, под Ржевом. Но если говорить серьезно, без иронии, я между прочим сталинист, но я не хочу на эти памятники смотреть, они как какие-то насекомые, жалкие, беспомощные. Сталин – это явление, которое сегодня в 21 веке можно расценить как скорость света. Сталин – это скорость света. Он описывается формулой Е=mc2, где Е- человечество, m- наш народ советский, а С – это Сталин в квадрате. Поставьте ему памятник, и ничего не получится. Опять будет генералиссимус, опять бюстик, опять ордена, опять усы. Нет. Давайте поставим памятник скорости света. Это будет памятник и Сталину, и жертвам политических репрессий, это будет памятник нашему великому, грозному, страшному и победному 21 веку.

Ко мне иногда приходят люди и утверждают, что Николай Второй жив. Что он избежал страшной казни в Екатеринбурге. Существует масса всяких вестей. Что такое архивы? Кто роется в архивах, тот и выносит на поверхность эти архивные данные. Акт отречения состоялся. Этот акт отречения подтвердил великий князь Михаил, который отрекся потом от престола. Была целая вереница этих актов. Я сам не залезал в архив, ну и что там нашли, не знаю. Вряд ли это правда.