Андрей Николаевич Муравьев часть 4

Заметим то, что наш герой отправился на Восток в качестве ЧАСТНОГО ЛИЦА- как паломник. В то же самое время его соученики, состоящие на военной службе – а таковых было несколько, занимались картографическими и геодезическими работами в тех же самых районах (с перерывами- примерно 10 лет), так что возникает вполне резонный вопрос- если не военные нужды (ясно, что паломничество- только повод поездки, и «просто так» в определенных кругах, да еще с Высочайшего Соизволения, офицеры в проблемное время и по проблемной территории не разгуливают), что явилось истинной причиной этого путешествия? Ответ только один. С дипломатической точки зрения- установления новых контактов в интересующем РИ регионе, а с точки зрения Иерархов Церкви- первичная ревизия Поместных  Православных Церквей вопросах Веры. Нужно твердо помнить, что в те времена Православие в РИ выполняло роль Государственной Идеологии со всеми вытекающими, и задание на путешествие было таково,  что основной фактурой какового являлась разведка ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ. Для того его и готовили столь долго и упорно по разным, на первый взгляд не совместимым наукам.
Вот и Цель, и будущий первый русский генерал от Идеологической части Холодной Войны отправился в путь.
 Однако, как «частное лицо и тем более паломник» официальной финансовой поддержки он не имел, типа – ехал на свои кровные, более того, он не мог привлекать внимания широкими жестами в плане финансов, которыми паломники того происхождения, как и он, не отличались. «промысл Божий будто вел меня за руку. Не имея средств к трудному странствию, я нечаянно их нашел и с тем вместе добрых спутников, там, где их не ожидал, как, например, в Египте, куда привез меня Консул Тосканский на своем судне, и целый месяц угощал у себя в Александрии и Каире».. Вот так примерно происходило решение финансовых вопросов…
 В Египте Муравьев посетил Александрию, Каир, развалины Мемфиса и Фив...(Коптская Церковь), затем – Иерусалим. А.Н. Муравьев соблюдал впервые весь Великий пост и прибыл туда накануне Пасхи 1830 г.: «В Иерусалиме приняли меня, как вестника мира, ибо я первый из русских явился туда после войны, и едва верили своему счастью утешенные христиане»… Здесь он пробыл три недели, посетив все храмы и монастыри города и окрестностей; а также побывал в Вифании, Вифлееме, Иерихоне, на Мертвом море, Иордане, Лавре св. Саввы и т.д., записывая свои впечатления, отмечая особенности местностей и обычаев.  Обратный путь, полный приключений, лежал через Раму, Наблус, Назарет, Фавор, Тир и Бейрут: «Бурей, но безвредно, принесло меня в Кипр, на арабской ладье; из Кипра же на корабле бывших греческих пиратов, чего я сам не знал, доплыл и до берегов Анатолии, и дивился, что нас избегают малые суда на Архипелаге, но капитан служил мне верой и правдой» … Из Анатолии  путешественнику открылся свободный путь в Смирну, далее в Константинополь и оттуда он достиг Одессы в конце июля 1830 года. .. Так как он не давал о себе знать несколько месяцев, то среди знакомых прошел слух о том, что его уже нет в живых. Слава Богу- вернулся.
В России есть одна особенность- не столько сделать работу, как правильно отчитаться. Вот с этим пришлось повозиться, и согласовывать отчет. Муравьев со своими рассказами- донесениями посещает новгородский Юрьевский монастырь, где знакомится с его знаменитым настоятелем, архимандритом Фотием (Спасским), затем первый его выезд был в Александро-Невскую Лавру: тут впервые он увидел митрополита Серафима (Глаголевского), наместника Лавры архимандрита Палладия (Белевцева), который стал впоследствии его духовником. История не сохранила в открытом доступе отчеты по военной и дипломатической темам (но 20 мая 1831 г. А.Н. Муравьев был назначен столоначальником турецкого стола в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел )- однако отчеты русским «специалистам» настолько были обильны, что вполне характеризует черезвычайный интерес РПЦ к результатам данной поездки.
В течение лета 1831 г. он продолжал описывать свое путешествие и к осени приготовил его (с литературной точки зрения) к изданию. Что же касается стороны церковной, то А.Н. Муравьев решил обратиться за помощью к митро­политу Московскому Филарету (Дроздову), чтобы он просмотрел его рукопись. Владыка согла­сился поправить её: делая замечания на полях рукописи, порой вычеркивая и целые страницы. Это послу­жило не только к усовершенствованию ру­кописи, но и ко взаимному их сближению. И с тех пор святитель Филарет стал на многие десятилетия духовным наставником, собеседником А.Н. Муравьева, оказавшим огромное влияние и на его литературное наследие.
В июне 1832 г. «Путешествие ко Святым местам» вышло в свет и разошлось уже к концу года. Автора начали сравнивать с Ф. Шатобрианом, книгу которого «Путешествие из Парижа в Иерусалим... и обратно из Иерусалима в Париж...» (1811) русское офранцуженное образованное общество читало в оригинале и в переводе. А так как имени А.Н. Муравьева указано в книге не было, то ему усвоилось название «Автора Путешествия по святым местам», которое он сохранил и для других своих книг. Самоотверженный поступок  «молодого благочестивого юноши», получил широкий резонанс в русском обществе, «Путешествие...» вызвало множество положительных отзывов, в т. ч. А.С. Пушкина, который, в частности, подчеркивал: «С умилением и невольной завистью прочли мы книгу г-на Муравьева... Он посетил Св. места, как верующий, как смиренный христианин, как простодушный крестоносец, жаждущий повергнуться во прах пред гробом Христа Спасителя». А.С. Пушкин отмечал, что «молодой наш соотечественник привлечен туда не суетным желанием обрести краски для поэтического романа, не беспокойным любопытством найти насильственные впечатления для сердца усталого, притуплённого... Ему представилась возможность исполнить давнее желание сердца, любимую мечту отрочества... о ключах Св. Храма, о Иерусалиме» За «Путешествие...» и ценный дар - привезенные из Александрии статуи двух сфинксов - в октябре 1832 г. Академия художеств присвоила А.Н. Муравьеву звание Почетного вольного общника академии, а еще через год (в ноябре 1833 г.) без его ведома он был избран действительным членом Общества любителей российской словесности.
(в посте использованы материалы Александа Дмитриевича Каплиа, доктора исторических наук) – ибо, повторюсь, неча сочинять то, что хорошо написано до нас. Наша задача- поставить акценты, которые не менее важны для описания, чем сами моменты биографии. А акцент таковой: Просто так в России не бывает ничего, и как Россию не «перезывай» - в своей Сути она остается сама собой.
Собственно- на этом ПОКА и остановимся в описании биографии, дел и трудов данного человека. Ибо- как я говорил- было ДО. Теперь прервемся на время- и приступим к ПОСЛЕ. Следующий наш герой- совсем из другой оперы, но именно он пил водовку «За торжественное установление Сфинксов на набережной».  (О Муравьеве- еще будет продолжено, но чуть позже)