Почему в провинции школьники топят за протест - и почему мне страшно

Евгений Супер

Вчерашние «антикоррупционные» митинги в разных городах России поставили на повестку два новых вопроса – почему среди участников так много школьников и почему к традиционно столичной движухе на этот раз неожиданно примкнула провинция.
В принципе рабочие ответы уже озвучены - потому что они были озвучены, в том числе и нами, до вчерашних происшествий. В качестве прогнозов.
Но лучше пояснить на примерах.


Представьте себе провинциальный промышленный город на Урале, в котором политическая жизнь едва теплится. Вся её конструкция расположена в треугольнике «городская власть – крупный частный (политически нейтральный ) медиахолдинг – оппозиционная тусовка из трёх фриков». Городской пролетариат политикой интересуется вяло и верхом активности считается поругивание власти за дороги и коммуналку на ресурсах того самого медиахолдинга. Трудно представить, что может нарушить идиллию городской жизни и вывести людей на улицу, но не всё так просто…
Начинается с того, что назначенный год назад губернатором глава города, не выдержав груза проблем, бежит со своего поста. На его место губернатор ставит нового «крепкого хозяйственника», который, на этом основании считает себя помазанником Божьим и не считает нужным налаживать нормальные рабочие связи с прессой и обществом. Поэтому, маскируя своё неумение, выбирает тон общения с прессой средний между стилем Д. Трампа и М. Захаровой, однако, применяет его не по делу и без таланта. В итоге за какой-то рекордно короткий срок он умудряется настроить против себя вторую точку политической конструкции – медиахолдинг. Нюанс в том, что никакого противовеса в виде подконтрольных и рейтинговых СМИ не имеет, то есть вступает в заведомо безнадёжную для себя войну.
Как следствие, медиахолдинг вызов принимает и начинает мочить городскую власть, скажем так, более активно, чем прежде - указывая на недостатки её работы (которых хватает). Естественно, помимо городской власти рикошетом прилетает и власти региональной и федеральной («все там одинаковые»). На ровном месте в тихом городе начинает расти градус политической активности к радости третьего элемента конструкции – оппозиционных деятелей, которые вдруг развивают бурную активность в комментариях (на носу череда выборов различного уровня). Оппозиция подаёт заявку на проведение «антикоррупционного митинга» на главной площади города, но глава запрещает, мотивируя тем, что там в это время состоится концерт, посвящённый дню культуры, на котором «будут присутствовать 1000 человек». Попутно зачем-то публично обвиняет медиахолдинг в том, что его спонсируют эти самые местные оппозиционеры (что смешно для любого жителя города, который знает этих несчастных «оппозиционеров»). Те, в свою очередь, становятся в позицию «нас запрещают, значит мы правы!» и проводят митинг в другом месте.



В результате на главной площади на грандиозном празднике культуры бедные старушки в кокошниках поют в пустоту, так как завозить зрителей глава города ещё не научился. А «антикоррупционный митинг» собирает хоть и не много зрителей, но уж точно раз в 5 больше, чем было бы без всего этого подогрева. Всё это получает соответствующую подачу в СМИ медиахолдинга с анонсированием продолжения противостояния, а жители города, вовлечённые в этот цирк, встают на сторону оппозиционеров, потому что «их щемят».
Я не думаю, что эта ситуация уникальна и актуальна только для описанного уральского города. Думаю, с поправками такое происходит и в других уголках страны. Я как человек из провинции и как человек, который довольно долго изучал провинциальную политическую кухню, удивлён каким высочайшим мастерством должна обладать местная власть, чтобы так быстро расконсервировать городской протест, на консервацию которого ушли десятилетия и миллиарды.



Что же касается участия школьников в протестах, то я не могу обойти стороной любимое мною федеральное агентство «Росмолодёжь», которое по замыслу и должно отвечать за то, чтобы наши школьники на протесты не ходили. Дело в том, что судьба этого агентства уникальна. Первый его глава, создатель движения «Наши», ушёл с поста под давлением скандалов, громко хлопнув дверью и пообещав создать свою партию из числа «недовольного властью среднего класса». Но, правда, так ничего и не создал. За штурвал агентства встал второй начальник, но простоял не долго, попав в череду скандалов, едва не завершившихся для него реальным сроком (впрочем, по некоторой информации, преподаёт сейчас в одном престижном столичном университете). Следующий руководитель «Росмолодёжи» имел большие планы, но не успел их в полной мере реализовать,в связи с переходом на другую работу. Однако Генеральная прокуратура сейчас проводит проверку деятельности агентства в период его правления в связи со скандалом о выделении 5,8 млн. рублей из бюджета на сайт, которого не существует. И вот неделю назад Д. Медведев назначил нового главу федерального агентства «Росмолодёжь», на которого мы, конечно же, смотрим с большой надеждой, но и теперь уже весьма настороженно.
Про то, как государство пытается воспитывать молодёжь с помощью кино, я говорить здесь даже не хочу: мы это неоднократно обсуждали.
Лично у меня не вызывает удивления складывающаяся вокруг протестной активности ситуация. Она закономерна и логична. Завершится она непременно тем, что кто-то из молодняка на очередном таком мероприятии падёт жертвой. Чьей именно - никто разбирать не станет. Это никто нигде и никогда не разбирает. Вопрос будет лишь в том, кто успеет этот прецедент оперативно обыграть в свою пользу. И у меня сегодня совсем нет уверенности, что это сможет сделать условный провинциальный мэр, а не разогретая нужным образом толпа.  
ссылка