Убрать Порошенко: почему Киеву не нужен мир на Донбассе

Война как смысл украинской политики
За три года украинского конфликта в самой Украине произошли существенные изменения.
Во-первых, ДНР и ЛНР в украинских медиа воспринимаются как "преступные образования", с которыми не может быть переговоров. Украинская политическая элита не способна и не желает идти на переговоры с руководителями ДНР и ЛНР.
Невозможно представить себе сидящих за одним столом и даже в одном помещении как участников переговоров президента Украины Порошенко и лидеров непризнанных республик Захарченко и Плотницкого.
Три года назад, когда Петр Порошенко только был избран президентом, это была вероятная ситуация. А теперь — нет. И Порошенко все сделал, чтобы положение было именно таким.
Во-вторых, за три года войны, пускай и вялотекущей, Украина полностью  утратила не только контроль, но и почти любые формы сотрудничества с населением непризнанных республик. Окончательно добила идею восстановления целостности государства транспортная блокада Донбасса, объявленная руководством Украины и поддержанная ее элитами в начале нынешнего года. А также и другие виды блокад — энергетическая, продуктовая, водная.
В-третьих, в самих непризнанных республиках постепенно в течение этих трех лет сформировались свои элиты, свои экономические и политические связи с соседями — в России и на той же Украине. Причем на Украине — полулегальные. Три года самостоятельного плавания не прошли бесследно — сформировалось достаточно самостоятельное управление ДНР и ЛНР. И они существуют в этой новой парадигме — со своим госаппаратом, коммунальными службами, армией и структурами, обеспечивающими безопасность и сбор налогов.
В-четвертых, зададимся вопросом: а нужен ли нынешней Украине Донбасс? Вернее, в каком качестве он нужен?
Как территория, которую надо восстанавливать (если Донбасс войдет  в состав Украины), вряд ли. Потому что Украина не имеет средств на содержание собственных граждан. Семь миллионов 700 тысяч семей (а это примерно половина страны) при нынешнем состоянии дел нуждаются в государственных дотациях, то есть не могут оплачивать услуги ЖКХ.  А средств на такие объемные дотации у государства нет.
Откуда же возьмутся средства на восстановление разрушенного за три года войной? В свое время бывший премьер Арсений Яценюк называл сумму, необходимую для восстановления Донбасса, — 100 миллиардов долларов. Пусть сумма завышена втрое, но и тридцать-то миллиардов взять негде.
Кроме того, восстановление Донбасса в составе Украины сразу усилит оппозиционные нынешней власти настроения, потому что в страну вольется протестный по отношению к режиму Порошенко электорат. Поэтому, по большому счету, нынешнему президенту, его администрации и окружению протестный Донбасс не нужен.
С другой стороны, если Донбасс сегодня и нужен Украине, то только, как это ни странно звучит, именно в качестве мятежной территории. Потому что президент Порошенко, его администрация, внешнеполитическое и оборонное ведомства, что называется, "заточены" под борьбу с Донбассом. Вся политика Порошенко во внешнем мире — это политика государства, воющего за свой суверенитет и целостность с мятежниками.
В этой политической парадигме, созревшей на Украине за три года конфликта, все стали себя чувствовать вполне комфортно, с этим сжились политические структуры, это стало даже сутью внутренней политики — списывать на Донбасс все политические и экономические огрехи правительства, несовершенство реформ и коррупцию.
И бизнес стал развиваться соответствующий — оборонно-мобилизационный.
Иными словами, для режима Порошенко именно ситуация постоянно существующего в стране военного конфликта без реальной перспективы вернуть Донбасс на Украину наиболее выгодна, потому что приносит свои дивиденды и вполне ощутимые выгоды — финансовую и политическую поддержку США и ЕС.
Три пути к миру
По сути, есть три варианта решения гражданского конфликта на Украине.
— оставить гражданский конфликт в таком состоянии, как сейчас (что вполне устраивает режим Порошенко и отчасти — нынешние элиты Донбасса);
— отпустить Донбасс в самостоятельное политическое и экономическое плавание (на что никогда не будет согласна, во всяком случае официально, ни одна политическая сила на Украине, потому что это может разрушить вообще все государство);
— и, наконец, третье — возвратить Донбасс в состав Украины, но в качестве автономного образования с целым набором политических и экономических привилегий, с чем категорически не согласен Порошенко.
Очевидно, что "замороженность" украинского конфликта все-таки не может быть вечной. Хотя бы потому, что непризнанные республики оказываются ограниченными в экономических и внешнеполитических связях.
При этом Запад не собирается отступать от выработанных Минских соглашений. Там будут все настойчивее говорить о необходимости восстановления государственности по одной важной для него причине. Наличие непризнанных территорий и тлеющий военный конфликт стали питательной средой для различных радикалов. А "серая зона" между Украиной и Донбассом — область, через которую поступают по обе стороны границы контрабанда и оружие, где развивается торговля людьми и сформировалась преступная среда.
Конечно, наиболее опасны в этом смысле радикальные силы — националистические отряды боевиков. И все это в центре Европы, и без того испытывающей давление со стороны радикальных исламских террористов.
Кроме того, значительная часть внутриукраинской оппозиции в борьбе за власть делает своим флагом восстановление Донбасса в составе Украины. А значит, рано или поздно ситуация с интеграцией Донбасса в Украину все-таки может перейти из области лозунгов и фантазий в реальность.
Очевидно, что при нынешних президенте и администрации это почти невозможно. Порошенко сам стал символом борьбы и гражданского конфликта. Да и не захотел, а скорее всего не смог, реализовать ни одного пункта политической части Минских соглашений.
Без Порошенко
Ситуация вряд ли будет как-то меняться до президентских выборов в России. Без России решать проблемы Украины и Донбасса никто ни в Европе, ни в США не будет. А поэтому до президентских выборов в России, как полагают дипломатические источники РИА Новости, в ситуации с Донбассом ничего не изменится.
А вот после президентских выборов вполне возможна выработка дальнейших шагов по реализации Минских соглашений.
Немаловажный момент — смена режима на Украине. Президентские выборы на Украине, согласно конституции страны, должны состояться через год после российских, то есть в мае 2019 года. Либо, если Запад захочет все же ускорить процесс интеграции Донбасса, это произойдет раньше — в середине или в конце 2018 года. В том, что США и ЕС могут решить этот вопрос, поставив Порошенко перед необходимостью досрочных выборов, ни у кого сомнений нет.
Но обязательное условие перехода к мирному и интеграционному решению донбасского конфликта — смена президента. Будет ли это Тимошенко или кто-то другой, пока непонятно. Но новый президент получит карт-бланш на решение проблемы. И без груза ответственности за раскрутку конфликта, который есть у Порошенко.