Спецслужбы
1,444,749
8,597
|
Vediki977 ( Слушатель ) |
| 09 окт 2017 14:34:26 |
Пути генерала Фадейкина
новая дискуссия Статья 201
Сто лет назад, 11 сентября 1917 года, родился генерал-лейтенант Иван Фадейкин, один из самых молодых комдивов Великой Отечественной войны
Если бы Иван Анисимович Фадейкин прожил несколько жизней, то сумел бы преуспеть в каждой. Откуда возникла такая мысль? Из самой биографии генерал-лейтенанта, в которой было как бы несколько линий – или путей, и на каждом из них он добился очень высоких результатов.
Он родился сто лет тому назад, на междупутье от Российской империи к Советской России – 11 сентября 1917 года, в селе Монастырском Пензенской губернии. Семья была крестьянской, а отец, Анисим Филиппович, был старым солдатом, прошедшим две войны – Мировую, Гражданскую, а затем ещё и третью, Великую Отечественную, оборонял Сталинград. Вскоре по окончании школы Иван был направлен на курсы комсомольских работников, после чего стал секретарём райкома в своём районе, а через год направлен на учёбу в Государственный институт журналистики (был когда-то и такой). По окончании вуза Фадейкин, которому не исполнилось ещё и двадцати двух, был избран секретарём Куйбышевского обкома ВЛКСМ по пропаганде. В общем, успешная карьера по комсомольской линии.
Однако эту тему приходится закрыть, потому как в сентябре 1939 года Ивана призывают в армию - по партийной мобилизации он был направлен на курсы старшего политсостава. Уже в декабре того же года в звании политрука Фадейкин был назначен инструктором по пропаганде и агитации политотдела Чкаловского авиационного училища. Казалось бы, знакомая работа – «продвигать в жизнь решения партии», однако существовал приказ наркома обороны, в соответствии с которым политработнику пришлось пройти и курс лётной подготовки, в марте следующего года сдать соответствующие экзамены, а затем ещё пройти курс усовершенствования военно-авиационных знаний в Качинской авиационной школе.
В начале Великой Отечественной Иван стал комиссаром 35-го бомбардировочного авиационного полка, который уже с 22 июня бомбил наступающих гитлеровцев – рассеивал механизированные колонны врага, уничтожал переправы на реке Даугаве…
К сожалению, Иван Анисимович не оставил воспоминаний – он слишком рано ушёл из жизни, да и в те времена люди его профессии мемуаров не писали; личное же его дело сохраняется за семью печатями в закрытом архиве. Поэтому мы не знаем, участвовал ли он в боевых вылетах, но маловероятно, что в тогдашней тяжелейшей обстановке лётчик-политработник мог оставаться на земле – неучастие в боях было бы расценено как трусость, а его комиссарское слово потеряло бы всякий вес. В те дни «воздушные рабочие войны» себя не жалели, боевые вылеты были непрерывными – только за 7 июля полк потерял шесть машин.
Однако и лётная линия его жизни оказалась недолгой: 14 августа 1941 года полк был выведен на переформирование и перевод на новые машины и возвратился на фронт только весной 42-го. Фадейкин же хотел воевать, а потому просился в пехоту. Его не отпускали, но в октябре, когда на Московском направлении сложилась критическая обстановка, опытный политработник, прекрасно владеющий искусством слова, оказался востребован. Иван был назначен заместителем начальника политотдела 352-й стрелковой дивизии. В декабре 1941-го – январе 1942-го дивизия, участвуя в Волоколамской операции в составе 20-й армии Западного фронта, прорвала полосу обороны гитлеровцев и вела наступление, освободив до двадцати населённых пунктов.
Замнач по – должность высокая и ответственная, однако Фадейкину хотелось самостоятельности, по-настоящему боевой работы. Поэтому по его просьбе он в феврале был назначен комиссаром 1162-го стрелкового полка той же дивизии.
В ноябре 1944 года 27-летний подполковник Фадейкин принимает под командование 30-ю гвардейскую стрелковую дивизию
Защитники Москвы дрались, не жалея себя. Вот строки из боевого донесения: «7 марта подразделения 1162-го полка завязали бой за деревню Ломы, оборонявшуюся немецким гарнизоном, который насчитывал 230 человек. После ожесточённого боя и рукопашной схватки, освободив Ломы, воины 1162-го полка, взаимодействуя с воинами 1158-го полка, с ходу атаковали деревню Баскаково и к вечеру после короткого, но упорного боя освободили её…». Далее в донесении говорится об освобождении деревень Дубровка, Митино, Синьково и села Вятское. В этом бою комиссар Фадейкин получил ранение в руку, но из строя не вышел. Понятно, что он был в рядах наступающих подразделений, а не принимал доклады в штабном блиндаже.
Но вскоре войска Западного фронта надолго остановились верстах в ста пятидесяти от Москвы – начались затяжные бои. В них Иван участвовал до октября 1942 года. Затем институт комиссаров в РККА был ликвидирован, а он был направлен на учёбу – на курсы командиров стрелковых полков. Так завершилась ещё одна линия его жизни – комиссарская.
В декабре 1942-го Фадейкин был определён в оперативный отдел штаба Западного фронта. Но опять-таки хотелось на передовую, о чём он и написал рапорт. В апреле 1943-го его назначили командиром 94-го гвардейского стрелкового полка 30-й гвардейской стрелковой дивизии. В гвардию, как известно, тогда назначали лучших.
В июле 1943-го началось наступление на Курской дуге. Войска Западного фронта действовали на её северном фасе. Во время августовских боёв Фадейкин получил тяжёлое ранение в грудь, оказался в госпитале. Излечился, в октябре возвратился в свою дивизию, получил под командование 98-й гвардейский стрелковый полк и воевал до очередного ранения, теперь уже в феврале 1944 года. И снова – госпиталь...
Но даже в боевых условиях Иван Анисимович не забывал о том, что он – выпускник Института журналистики. Не знаем, сколько таких публикаций было, но вот в номере красноармейской газеты «Боевое Знамя» за 6 мая 1944 года под рубрикой «Изучай тактику врага» помещён материал, подписанный «Гвардии подполковник И. Фадейкин», – «Как и когда немцы предпринимают контратаки»: «…Следуя установившемуся в их тактике шаблону, немцы стали усиливать огневые налёты. Они стремились не дать нам закрепиться, и в то же время готовились к контратакам. Было ясно, что на рассвете они начнут контратаки с двух вероятных направлений – на правом и на левом фланге…». Видим, что в тексте этом сошлись журналистское мастерство в изложении материала, и боевой опыт командира.
И снова фронт. 1 сентября 1944 года Фадейкин был назначен начальником штаба 30-й гвардейской стрелковой дивизии. Кстати, на груди у офицера уже были два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, медали «За отвагу» и «За оборону Москвы».
А в ноябре 27-летний(!) подполковник Фадейкин принимает под командование эту же самую дивизию. Известно, что комдив – должность генеральская. В общем, крутая военная карьера. Соединение только что освободило от немецко-фашистских захватчиков Ригу затем, уже под руководством Фадейкина принимало участие в ликвидации «Курляндского котла»…
Между тем комдив не забывает даже о «большой литературе». 13 декабря по дивизии был отдан приказ: «За время Отечественной войны писатель Алексей Николаевич Толстой своим созидательным трудом внёс большой вклад в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков. Его художественные произведения, статьи и публичные выступления содействовали разоблачению звериного лица германских империалистов…». Ну и далее в том же духе. А суть в том, что классик советской литературы был зачислен почётным бойцом 1-й стрелковой роты 1-го стрелкового батальона 98-го гвардейского стрелкового полка. Вполне возможно, что Иван Фадейкин и сам мечтал написать впоследствии роман о событиях Великой Отечественной (а что они ещё знали в этой жизни – фронтовики, 19-летние лейтенанты и 27-летние полковники, взявшиеся за перо?). Но всё опять-таки вышло по-иному.
Казалось, что ему уготована успешная военная служба. Вскоре после войны Иван был направлен в Военную академию имени М.В. Фрунзе получать высшее военное образование, необходимое для дальнейшего роста. Но в 1949 году, после окончания академии, прервалась и его армейская линия – Фадейкин получил назначение в Комитет информации при Министерстве иностранных дел, как в послевоенное время стала называться советская разведка.
Сначала после соответствующей подготовки он направляется в командировку в Берлин, где, как сказано в одном официальном источнике, «принимал личное участие в разработке и ликвидации крупных агентурных групп спецслужб США, Англии и ФРГ на территории ГДР. При его непосредственном участии был также осуществлён ряд других сложных специальных мероприятий по проникновению в спецслужбы стран Запада». В общем, занимался решением очень серьёзных и очень важных задач.
По возвращении – работа в центральном аппарате внешней разведки, где Иван Анисимович возглавлял один из ведущих отделов. Но это не значит постоянное кабинетное сидение. В руках у нас уникальный документ – на бланке консульского отдела посольства СССР в Венгрии написано: «Справка. Предъявитель сей тов. ФАДЕЙКИН И.А. является специальным корреспондентом журнала «Новое время». И дата – 23 октября 1956 года. Именно в этот день в Будапеште начался кровавый мятеж. Если что – вряд ли этот листочек мог спасти «спецкора» от разъярённой толпы. Есть версия, что Фадейкин тогда должен был участвовать в эвакуации советского посла в Венгрии Юрия Андропова…
А затем опять – резкий поворот. В январе 1961 года генерал Фадейкин получает назначение на должность первого заместителя начальника 3-го Управления КГБ при СМ СССР – военной контрразведки, а в феврале 1963 года становится его начальником. Не удивительно – с его-то богатейшим опытом и армейской, и чекистской службы, а также – с его боевой закалкой.
Время это было очень напряжённое – как для армии, так и для госбезопасности. Летом 1962 года началась операция «Анадырь» по размещению на Кубе советских войск, в том числе ракет с ядерными боезарядами. Контрразведывательное обеспечение войск, находившихся на острове Свободы, обеспечивали сотрудники 3-го Управления. А после Карибского кризиса было приостановлено очередное, как следует непродуманное сокращение Вооружённых Сил СССР, когда буквально «резали по живому» и стали приниматься меры по укреплению обороноспособности государства. Военной контрразведке необходимо было сохранить втайне от противника поступление в войска новой техники, структурные изменения, происходившие в различных родах войск, не допустить утечек информации об испытаниях новых видов ракетно-ядерного вооружения. Как раз в то время в составе 3-го Управления КГБ успешно работало спецподразделение, защищавшее секреты создания нашего «атомного щита».
Понятно, что Иван Анисимович активно и непосредственно участвовал в решении всех этих задач… Но тут опять – резкий поворот в его судьбе, потому как в 1966 году генерал-лейтенант Фадейкин был направлен в качестве уполномоченного КГБ в Восточную Германию, а затем назначен руководителем представительства КГБ при МГБ ГДР и работал в этой должности до 1974 года. Это было время, когда две социально-экономические системы искали взаимопонимание, однако, налаживая контакты, внимательно друг за другом наблюдали. Разделённая Германия, граница двух систем, была настоящим передним краем. Органы госбезопасности Советского Союза на этой территории представлял человек, пользовавшийся непререкаемым авторитетом и у министра госбезопасности ГДР Эриха Мильке, и у возглавлявшего восточногерманскую внешнюю разведку легендарного Маркуса Вольфа.
После восьмилетней командировки – возвращение в Первое главное управление КГБ; работа в Центре – и вновь «передовая». В Иране начинались события, которые после будут названы «Исламской революцией», и генерала Фадейкина направляют туда в качестве резидента внешней разведки. Иван Анисимович горячо включился в работу по этой новой «горячей точке», но тут подвело здоровье. Возможно, сказались фронтовые раны и контузии.
Фадейкина в Тегеране сменил Леонид Владимирович Шебаршин – будущий последний начальник советской внешней разведки, а сам он возвратился в Москву.
…Судьба скупо отмерила Ивану Анисимовичу шестьдесят два года жизни. Его боевые дела в военное и в мирное время отмечены орденом Октябрьской революции, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени, Александра Невского и Красной Звезды. Память о нём хранят сотрудники внешней разведки и военной контрразведки, а также закрытые архивы, материалы из которых, возможно, когда-нибудь и станут
Ссылка
Если бы Иван Анисимович Фадейкин прожил несколько жизней, то сумел бы преуспеть в каждой. Откуда возникла такая мысль? Из самой биографии генерал-лейтенанта, в которой было как бы несколько линий – или путей, и на каждом из них он добился очень высоких результатов.
Он родился сто лет тому назад, на междупутье от Российской империи к Советской России – 11 сентября 1917 года, в селе Монастырском Пензенской губернии. Семья была крестьянской, а отец, Анисим Филиппович, был старым солдатом, прошедшим две войны – Мировую, Гражданскую, а затем ещё и третью, Великую Отечественную, оборонял Сталинград. Вскоре по окончании школы Иван был направлен на курсы комсомольских работников, после чего стал секретарём райкома в своём районе, а через год направлен на учёбу в Государственный институт журналистики (был когда-то и такой). По окончании вуза Фадейкин, которому не исполнилось ещё и двадцати двух, был избран секретарём Куйбышевского обкома ВЛКСМ по пропаганде. В общем, успешная карьера по комсомольской линии.
Однако эту тему приходится закрыть, потому как в сентябре 1939 года Ивана призывают в армию - по партийной мобилизации он был направлен на курсы старшего политсостава. Уже в декабре того же года в звании политрука Фадейкин был назначен инструктором по пропаганде и агитации политотдела Чкаловского авиационного училища. Казалось бы, знакомая работа – «продвигать в жизнь решения партии», однако существовал приказ наркома обороны, в соответствии с которым политработнику пришлось пройти и курс лётной подготовки, в марте следующего года сдать соответствующие экзамены, а затем ещё пройти курс усовершенствования военно-авиационных знаний в Качинской авиационной школе.
В начале Великой Отечественной Иван стал комиссаром 35-го бомбардировочного авиационного полка, который уже с 22 июня бомбил наступающих гитлеровцев – рассеивал механизированные колонны врага, уничтожал переправы на реке Даугаве…
К сожалению, Иван Анисимович не оставил воспоминаний – он слишком рано ушёл из жизни, да и в те времена люди его профессии мемуаров не писали; личное же его дело сохраняется за семью печатями в закрытом архиве. Поэтому мы не знаем, участвовал ли он в боевых вылетах, но маловероятно, что в тогдашней тяжелейшей обстановке лётчик-политработник мог оставаться на земле – неучастие в боях было бы расценено как трусость, а его комиссарское слово потеряло бы всякий вес. В те дни «воздушные рабочие войны» себя не жалели, боевые вылеты были непрерывными – только за 7 июля полк потерял шесть машин.
Однако и лётная линия его жизни оказалась недолгой: 14 августа 1941 года полк был выведен на переформирование и перевод на новые машины и возвратился на фронт только весной 42-го. Фадейкин же хотел воевать, а потому просился в пехоту. Его не отпускали, но в октябре, когда на Московском направлении сложилась критическая обстановка, опытный политработник, прекрасно владеющий искусством слова, оказался востребован. Иван был назначен заместителем начальника политотдела 352-й стрелковой дивизии. В декабре 1941-го – январе 1942-го дивизия, участвуя в Волоколамской операции в составе 20-й армии Западного фронта, прорвала полосу обороны гитлеровцев и вела наступление, освободив до двадцати населённых пунктов.
Замнач по – должность высокая и ответственная, однако Фадейкину хотелось самостоятельности, по-настоящему боевой работы. Поэтому по его просьбе он в феврале был назначен комиссаром 1162-го стрелкового полка той же дивизии.
В ноябре 1944 года 27-летний подполковник Фадейкин принимает под командование 30-ю гвардейскую стрелковую дивизию
Защитники Москвы дрались, не жалея себя. Вот строки из боевого донесения: «7 марта подразделения 1162-го полка завязали бой за деревню Ломы, оборонявшуюся немецким гарнизоном, который насчитывал 230 человек. После ожесточённого боя и рукопашной схватки, освободив Ломы, воины 1162-го полка, взаимодействуя с воинами 1158-го полка, с ходу атаковали деревню Баскаково и к вечеру после короткого, но упорного боя освободили её…». Далее в донесении говорится об освобождении деревень Дубровка, Митино, Синьково и села Вятское. В этом бою комиссар Фадейкин получил ранение в руку, но из строя не вышел. Понятно, что он был в рядах наступающих подразделений, а не принимал доклады в штабном блиндаже.
Но вскоре войска Западного фронта надолго остановились верстах в ста пятидесяти от Москвы – начались затяжные бои. В них Иван участвовал до октября 1942 года. Затем институт комиссаров в РККА был ликвидирован, а он был направлен на учёбу – на курсы командиров стрелковых полков. Так завершилась ещё одна линия его жизни – комиссарская.
В декабре 1942-го Фадейкин был определён в оперативный отдел штаба Западного фронта. Но опять-таки хотелось на передовую, о чём он и написал рапорт. В апреле 1943-го его назначили командиром 94-го гвардейского стрелкового полка 30-й гвардейской стрелковой дивизии. В гвардию, как известно, тогда назначали лучших.
В июле 1943-го началось наступление на Курской дуге. Войска Западного фронта действовали на её северном фасе. Во время августовских боёв Фадейкин получил тяжёлое ранение в грудь, оказался в госпитале. Излечился, в октябре возвратился в свою дивизию, получил под командование 98-й гвардейский стрелковый полк и воевал до очередного ранения, теперь уже в феврале 1944 года. И снова – госпиталь...
Но даже в боевых условиях Иван Анисимович не забывал о том, что он – выпускник Института журналистики. Не знаем, сколько таких публикаций было, но вот в номере красноармейской газеты «Боевое Знамя» за 6 мая 1944 года под рубрикой «Изучай тактику врага» помещён материал, подписанный «Гвардии подполковник И. Фадейкин», – «Как и когда немцы предпринимают контратаки»: «…Следуя установившемуся в их тактике шаблону, немцы стали усиливать огневые налёты. Они стремились не дать нам закрепиться, и в то же время готовились к контратакам. Было ясно, что на рассвете они начнут контратаки с двух вероятных направлений – на правом и на левом фланге…». Видим, что в тексте этом сошлись журналистское мастерство в изложении материала, и боевой опыт командира.
И снова фронт. 1 сентября 1944 года Фадейкин был назначен начальником штаба 30-й гвардейской стрелковой дивизии. Кстати, на груди у офицера уже были два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, медали «За отвагу» и «За оборону Москвы».
А в ноябре 27-летний(!) подполковник Фадейкин принимает под командование эту же самую дивизию. Известно, что комдив – должность генеральская. В общем, крутая военная карьера. Соединение только что освободило от немецко-фашистских захватчиков Ригу затем, уже под руководством Фадейкина принимало участие в ликвидации «Курляндского котла»…
Между тем комдив не забывает даже о «большой литературе». 13 декабря по дивизии был отдан приказ: «За время Отечественной войны писатель Алексей Николаевич Толстой своим созидательным трудом внёс большой вклад в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков. Его художественные произведения, статьи и публичные выступления содействовали разоблачению звериного лица германских империалистов…». Ну и далее в том же духе. А суть в том, что классик советской литературы был зачислен почётным бойцом 1-й стрелковой роты 1-го стрелкового батальона 98-го гвардейского стрелкового полка. Вполне возможно, что Иван Фадейкин и сам мечтал написать впоследствии роман о событиях Великой Отечественной (а что они ещё знали в этой жизни – фронтовики, 19-летние лейтенанты и 27-летние полковники, взявшиеся за перо?). Но всё опять-таки вышло по-иному.
Казалось, что ему уготована успешная военная служба. Вскоре после войны Иван был направлен в Военную академию имени М.В. Фрунзе получать высшее военное образование, необходимое для дальнейшего роста. Но в 1949 году, после окончания академии, прервалась и его армейская линия – Фадейкин получил назначение в Комитет информации при Министерстве иностранных дел, как в послевоенное время стала называться советская разведка.
Сначала после соответствующей подготовки он направляется в командировку в Берлин, где, как сказано в одном официальном источнике, «принимал личное участие в разработке и ликвидации крупных агентурных групп спецслужб США, Англии и ФРГ на территории ГДР. При его непосредственном участии был также осуществлён ряд других сложных специальных мероприятий по проникновению в спецслужбы стран Запада». В общем, занимался решением очень серьёзных и очень важных задач.
По возвращении – работа в центральном аппарате внешней разведки, где Иван Анисимович возглавлял один из ведущих отделов. Но это не значит постоянное кабинетное сидение. В руках у нас уникальный документ – на бланке консульского отдела посольства СССР в Венгрии написано: «Справка. Предъявитель сей тов. ФАДЕЙКИН И.А. является специальным корреспондентом журнала «Новое время». И дата – 23 октября 1956 года. Именно в этот день в Будапеште начался кровавый мятеж. Если что – вряд ли этот листочек мог спасти «спецкора» от разъярённой толпы. Есть версия, что Фадейкин тогда должен был участвовать в эвакуации советского посла в Венгрии Юрия Андропова…
А затем опять – резкий поворот. В январе 1961 года генерал Фадейкин получает назначение на должность первого заместителя начальника 3-го Управления КГБ при СМ СССР – военной контрразведки, а в феврале 1963 года становится его начальником. Не удивительно – с его-то богатейшим опытом и армейской, и чекистской службы, а также – с его боевой закалкой.
Время это было очень напряжённое – как для армии, так и для госбезопасности. Летом 1962 года началась операция «Анадырь» по размещению на Кубе советских войск, в том числе ракет с ядерными боезарядами. Контрразведывательное обеспечение войск, находившихся на острове Свободы, обеспечивали сотрудники 3-го Управления. А после Карибского кризиса было приостановлено очередное, как следует непродуманное сокращение Вооружённых Сил СССР, когда буквально «резали по живому» и стали приниматься меры по укреплению обороноспособности государства. Военной контрразведке необходимо было сохранить втайне от противника поступление в войска новой техники, структурные изменения, происходившие в различных родах войск, не допустить утечек информации об испытаниях новых видов ракетно-ядерного вооружения. Как раз в то время в составе 3-го Управления КГБ успешно работало спецподразделение, защищавшее секреты создания нашего «атомного щита».
Понятно, что Иван Анисимович активно и непосредственно участвовал в решении всех этих задач… Но тут опять – резкий поворот в его судьбе, потому как в 1966 году генерал-лейтенант Фадейкин был направлен в качестве уполномоченного КГБ в Восточную Германию, а затем назначен руководителем представительства КГБ при МГБ ГДР и работал в этой должности до 1974 года. Это было время, когда две социально-экономические системы искали взаимопонимание, однако, налаживая контакты, внимательно друг за другом наблюдали. Разделённая Германия, граница двух систем, была настоящим передним краем. Органы госбезопасности Советского Союза на этой территории представлял человек, пользовавшийся непререкаемым авторитетом и у министра госбезопасности ГДР Эриха Мильке, и у возглавлявшего восточногерманскую внешнюю разведку легендарного Маркуса Вольфа.
После восьмилетней командировки – возвращение в Первое главное управление КГБ; работа в Центре – и вновь «передовая». В Иране начинались события, которые после будут названы «Исламской революцией», и генерала Фадейкина направляют туда в качестве резидента внешней разведки. Иван Анисимович горячо включился в работу по этой новой «горячей точке», но тут подвело здоровье. Возможно, сказались фронтовые раны и контузии.
Фадейкина в Тегеране сменил Леонид Владимирович Шебаршин – будущий последний начальник советской внешней разведки, а сам он возвратился в Москву.
…Судьба скупо отмерила Ивану Анисимовичу шестьдесят два года жизни. Его боевые дела в военное и в мирное время отмечены орденом Октябрьской революции, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени, Александра Невского и Красной Звезды. Память о нём хранят сотрудники внешней разведки и военной контрразведки, а также закрытые архивы, материалы из которых, возможно, когда-нибудь и станут
Ссылка
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!