Drôle de guerre

У нас название вошло в оборот с первым дословным значением словосочетания drôle de: «Странная война». А это, конечно, самый нейтральный и щадящий вариант перевода. Ведь вот по-английски (или хронологически более точно «по-американски») используется вариант гораздо более жёсткий (правда, собственный, не переводной). В сентябре 1939 года американский конгрессмен заявил публично: это Phoney War! – фальшивая, ненастоящая война. Или ещё иначе: Это не война, а предательство!

Мне, лично, больше всего нравится именно этот последний вариант перевода. Он, конечно, вольный. Но по всем правилам переводческого ремесла вполне допустимый, поскольку оправдан общим контекстом.

А этот общий контекст тем более интригует, что имеет некое «несимметричное сходство» (по аналогии с «несимметричным ответом») с событиями июня 1941 года у нас. И вот эти контекст и аналогию я попробую кратко обозначить

Напомню. Франция и Великобритания имели двусторонние договоры с Польшей, по которым обязывались немедленно оказать ей всю необходимую помощь в случае немецкой агрессии. После нападения они, действительно, без промедления объявили войну, начали было выдвигаться на германскую территорию, но... тут же встали. Хотя имели явное превосходство над немцами почти по всем показателям.

Правда, это ещё хоть как-то объяснимо. Ведь им предстояло либо лезть на линию Зигфрида (что мучительно), либо нарушать нейтралитет и попирать суверенитет Бельгии и Люксембурга (которые в отличие от нейтралитета и суверенитета Норвегии попирать было почему-то нельзя ни в коем случае).

Не объяснимо и удивительно, что французы намеренно и грубо лгали полякам. На своём первом же совещании 12 сентября верховный англо-французский военный совет принял решение немедленно прекратить военные действия. Генерал Гамелен отдал французским войскам приказ отступить на исходные позиции и прекратить боевые действия. Но своему польскому визави одновременно передал, что французские дивизии активно наступают и навязывают противнику бой, и что из-за этого немцы уже вынуждены перебрасывать из Польши на Запад несколько своих дивизий.

А ведь это была Ложь — причём именно с большой буквы — поскольку французы сознательно толкали своих союзников-поляков на самоубийство.

Но всё-таки самое удивительное, что точно так же вероломно уже с самими французами обошлись англичане. Они на всех уровнях призывали французов стоять и драться до последнего. Французы резонно отвечали: Давайте, но только тогда уж вместе, чтобы это «до последнего» нам с вами досталось и между нами поделилось поровну. Англичане — обещали всё, но так и не перебазировали во Францию практического ни одного своего самолёта. А когда «странная война» закончилась и началась настоящая, их экспедиционной корпус вроде как самовольно начал без боёв отходить к Дюнкерку, то есть в обратном от нужного направлении, и чем это кончилось — всем известно. Но никто из английских генералов за этот очевидно предательский манёвр наказан не был.

Теперь о «несимметричном сходстве» у нас в России.

Читая на днях воспоминания ветеранов, заметил, что все они, не сговариваясь, упоминают: вечером 21.06.41 по приказу командования со всех истребителей в ЗапОВО сняли пулемёты и беоприпас. В ту ночь практически вся наша истребительная авиация на главном направлении удара — к тому же больше и лучше всех укомплектованная новейшими машинами — стояла безоружная.

Как такое стало возможным? Стал искать.

«19 Июня 1941 года по приказу командующего ВВС ЗапОВО командир 43-й ИАД генерал Захаров вместе со штурманом дивизии вылетели на У-2 к границе. Задача — пролететь вдоль границы и посмотреть, что делается у немцев. Через каждые 30 – 50 км Захаров сажал самолёт и писал донесение... Пролетев 400 км к вечеру был в Белостоке. Увиденное потрясло. Немцы — уже на исходных позициях, вот-вот начнётся !..»

Что последовало?

«Под непонятный гул, доносившийся от проходившей в 17 километрах границы, летчики с немногочисленным техперсоналом торопились поставить на самолеты вооружение: как нарочно, оно было снято во всем полку по приказу командующего Белорусским военным округом Д.Г. Павлова, накануне приезжавшего на аэродром "Новый Двор" вместе с командующим ВВС округа генералом И.И. Копцом.»

Итак: 19 июня целый генерал, командир дивизии своими глазами увидел и доложил командующим Округом и окружными ВВС: немцы готовы к наступлению. Командующие через день отдали приказ снять вооружение с истребителей, которые 12 часов спустя, как уток, расстреляла и уничтожила Люфтваффе.

Кроме того, немецким диверсантам удалось в ночь на 22.06.41 безошибочно обнаружить (в темноте, в лесу — как иголку в стогу сена) и уничтожить почти всю сеть связи между подразделениями и штабом ВВС округа. Словно у них карта с нанесённой на неё сетью была.

Результат.

22.06 в 3:15 утра 637 немецких бомбардировщиков и 231 истребитель пересекли границу. Часом позже («с рассветом») «в воздух поднялась следующая волна — 400 бомбардировщиков под прикрытием большого количества истребителей».

При налётах на аэродромы ЗапОВО основной удар наносился по 9-й САД. В ней была сосредоточена пятая часть всех недавно поступивших МиГ-3. К полудню 347 самолётов из 355 исправных, имевшихся в 9-й САД, были уничтожены.

В 10-й САД в результате бомбардировок два полка потеряли все свои самолёты. 74-й ШАП подвергся ещё и артиллерийскому обстрелу, поскольку находился в 14 км от госграницы.

Из 208 самолётов 11-й САД уцелело 72. Под бомбами погиб комдив, а во время налёта следующей волны был тяжело ранен заменивший его подполковник Юзеев.

«26 аэродромов округа подвергались систематическим штурмовкам и потери за 22 июня составили 738 самолётов (из 1453 исправных, имевшихся в округе), в т.ч. 528 наиболее совершенных в то время были потеряны на аэродромах при бомбардировке. Облетев разрушенные аэродромы и узнав о масштабах потерь, генерал-майор авиации Копец И.И. застрелился в своём служебном кабинете.»

Генерал Павлов, начальник его штаба генерал Климовских и начальник связи фронта генерал Григорьев арестованы 08.07.41, преданы суду, приговорены к вмн и расстреляны 22.08.1941. Первоначальную формулировку обвинения в приговоре смягчили по политическим соображениям, но звучала она сначала так: «являясь участниками антисоветского военного заговора, предали интересы Родины, нарушили присягу и нанесли ущерб боевой мощи Красной Армии».

Генерала Гамелена тоже судили, и тоже за измену.

И в этом я вижу очевидное, хоть и не симметричное, сходство, выражаемое вольным переводом: