**

Цитата: 753 от 16.01.2018 13:05:42Замечательный, героический, праздничный 1937 год.
 Война в Испании, перелеты через Северный полюс, папанинцы, юбилей Пушкина...
...

Цитата: 753 от 16.01.2018 13:05:42

 

Николай Заболоцкий

Где-то в поле возле Магадана,
Посреди окрестностей и бед,
В испареньях мерзлого тумана
Шли они за розвальнями вслед.
От солдат, от их луженых глоток,
От бандитов шайки воровской
Здесь спасали только околодок
Да наряды в город за мукой.
Вот они и шли в своих бушлатах –
Два несчастных русских старика
Вспоминая о родимых хатах
И томясь о них издалека.
Вся душа у них перегорела
Вдалеке от близких и родных,
И усталость, сгорбившая тело,
В эту ночь снедала души их.
Жизнь над ними в образах природы
Чередою двигалась своей.
Только звезды, символы свободы,
Не смотрели больше на людей.
Дивная мистерия вселенной
Шла в театре северных светил,
Но огонь ее проникновенный
До людей уже не доходил.
Вкруг людей посвистывала вьюга,
Заметая мерзлые пеньки.
И на них, не глядя друг на друга,
Замерзая, сели старики.
Стали кони, кончилась работа,
Смертные доделались дела...
Обняла их сладкая дремота,
В дальний край, рыдая, повела.
Не нагонит больше их охрана,
Не настигнет лагерный конвой,
Лишь одни созвездья Магадана
Засверкают, став над головой.

1956 г.
Впервые опубликовано
в «Дне поэзии» в 1962 г.

• -0.27 / 8

Цитата: osankin от 16.01.2018 18:46:44

Николай Заболоцкий

Где-то в поле возле Магадана,
Посреди окрестностей и бед,
В испареньях мерзлого тумана
Шли они за розвальнями вслед.
От солдат, от их луженых глоток,
От бандитов шайки воровской
Здесь спасали только околодок
Да наряды в город за мукой.
Вот они и шли в своих бушлатах –
Два несчастных русских старика
Вспоминая о родимых хатах
И томясь о них издалека.
Вся душа у них перегорела
Вдалеке от близких и родных,
И усталость, сгорбившая тело,
В эту ночь снедала души их.
Жизнь над ними в образах природы
Чередою двигалась своей.
Только звезды, символы свободы,
Не смотрели больше на людей.
Дивная мистерия вселенной
Шла в театре северных светил,
Но огонь ее проникновенный
До людей уже не доходил.
Вкруг людей посвистывала вьюга,
Заметая мерзлые пеньки.
И на них, не глядя друг на друга,
Замерзая, сели старики.
Стали кони, кончилась работа,
Смертные доделались дела...
Обняла их сладкая дремота,
В дальний край, рыдая, повела.
Не нагонит больше их охрана,
Не настигнет лагерный конвой,
Лишь одни созвездья Магадана
Засверкают, став над головой.


1956 г.
Впервые опубликовано
в «Дне поэзии» в 1962 г.

Цитата: osankin от 16.01.2018 18:46:44

 

Историю надо изучать в оригинале, а не по стишкам  уголовников спустя 20 лет.

• +0.06 / 5

Цитата: 753 от 16.01.2018 22:43:57Историю надо изучать в оригинале, а не по стишкам  уголовников спустя 20 лет.

Цитата: 753 от 16.01.2018 22:43:57

 

Лагерная тема в творчестве Николая Алексеевича Заболоцкого

Цитата...
Как известно, Н. А. Заболоцкий был арестован 19 марта 1938 года в Ленинграде, около восьми месяцев провел в ДПЗ в тюрьме «Кресты» и после объявления приговора Особым совещанием — пять лет лагерей «за троцкистскую контрреволюционную деятельность» — был отправлен по этапу в Востлаг НКВД. С февраля 1939 по 1943 год Заболоцкий пребывал в лагере в районе Комсомольска-на-Амуре — «валил лес в тайге, дробил камень в карьере (...) работал чертежником в проектном отделе строительства». С мая 1943 года писатель находился в Алтайском крае на добыче озерной соды и опять в качестве чертежника — до августа 1944-го, когда был наконец (с задержкой более чем на год по истечении срока заключения) освобожден из-под стражи, но оставлен при лагере — как «так называемый... директивник», то есть освобожденный по директиве и обязанный работать здесь по назначению до конца войны. «Это не совсем полное освобождение», — пояснял сам Н. А. Заболоцкий в письме к жене от 28 сентября 1944 года. Затем — около года труда с лагерными строителями в Караганде, после чего Н. Заболоцкого вызвали в Москву и разрешили заниматься вновь литературной деятельностью. Все названные этапы тюремно-лагерной биографии поэта получили отражение в его дальнейшем творчестве: в «Истории моего заключения» (1956), впервые опубликованной в СССР только в 1988 году, в эпистолярном цикле «Сто писем 1938–1944 года», а также в нескольких стихотворениях 1946–1956 годов.
...
Арестованный Заболоцкий, не сломленный изматывающими допросами, вступил (редкий случай!) в открытую борьбу со следствием, быстро поняв, «что НКВД пытается сколотить дело о некоей контрреволюционной писательской организации». Даже требовал очной ставки с оговорившими его ленинградскими писателями, арестованными до него Б. К. Лившицем и Е. М. Тагер. Заболоцкий не спешит осуждать их в своем очерке, лишь уточняет, что их показания, его изобличающие, «прочитать (...) мне не давали». В дальнейшем выяснилось, что свои показания против него названные писатели «дали под мучительными пытками, после чего Лившиц вскоре был расстрелян, а Тагер, снова допрошенная в 1951 году, от своих показаний отказалась». Таким образом, и этот второстепенный штрих поведения Заболоцкого в процессе следствия говорит о благородстве его личности. «Лишь бы не наклеветать ни на себя, ни на других», не дать палачам «сделать меня бесчестным человеком» — вот главная задача, которую поэт ставил себе во время допросов. Непреклонное сопротивление привело Заболоцкого к помрачению сознания, к уникальной ситуации, когда он вступил в прямую драку с тюремщиками. «Защищаться, не дать убить себя этим людям, или, по крайней мере, не отдать свою жизнь даром!». «В результате нервного напряжения, голода и бессонницы», жестоких истязаний арестованный писатель был помещен в тюремную психиатрическую больницу, где находился на лечении около двух недель.
...

• -0.09 / 8