Какой ущерб Лондон нанесет российской разведке

Объявляя о высылке 23-х дипломатов из Лондона, британский премьер пообещала, что это «подорвет деятельность российской разведки» на долгие годы. Лондон традиционно был и будет одним из ключевых пунктов для работы российских разведывательных структур. Но действительно ли их деятельность удастся «подорвать»?
Маргарет Тэтчер из Терезы Мэй не получилось. В ходе театрализованных дебатов в Палате Общин, сопровождаемых средневековыми ритуалами, выдаваемыми за демократические традиции, чуть ли не каждый выступающий пытался изобрести для России новые виды санкций и блистал произношением чужеродных фамилий типа mag-nih-tsky, nah-vah-lni, oos-mah-noff. Но закончилось всё это ничем.
Решение о высылке россиян была заранее принято на заседании Совета национальной безопасности – специфического органа исполнительной власти Соединенного Королевства, который родил мышь. Было решено объявить персонами нон грата 23 российских дипломата и предложить им покинуть острова в течении недели. И стоило ли ради этого запираться в бункере в центре Лондона, созданном для того, чтобы выдержать ядерный удар?

Шпион, выйди вон
Британско-российские и британско-советские отношения переживали скандалы и посерьезней. В том числе шпионские, для которых сейчас даже формального повода не было – ни один российский дипломат в событиях в Солсбери не заподозрен. Так, в 1971 году 105 советских дипломатов были высланы чуть ли не за сутки на фоне «эпизода с Лялиным». После бегства Гордиевского выслали 31 человека. Сейчас же реакция Лондона, несмотря на достигшую апофеоза истерию в СМИ и, как следствие, театрализованную постановку в парламенте, была попросту никакой. А это косвенно свидетельствует о том, что никаких доказательств причастности России к «делу Скрипаля» у британцев нет и не было.
Однако дать задний ход в сложившейся ситуации Тереза Мэй уже не в состоянии. Отсюда и высылка наших дипломатов при максимально комфортных для них условиях.
Крики в Твиттере и выступления парламентариев из Шропшира и Центральных графств, где традиционно только ценами на шерсть интересуются, – не более чем звуковой фон. Увы, именно этот фон создает контекст для поведения правительства Мэй, у которой всё плохо, надвигается Брекзит, а местные выборы грозят осложнением ситуации в Шотландии и Северной Ирландии.
И тут ей повезло: можно выслать кого-нибудь из русских, раз уж авианосную группу к Фольклендам послать не получится. Недаром Мэй оформила решение Комитета безопасности в речи в Палате Общин как «серьезный удар» по российскому разведывательному сообществу, который «может подорвать всю работу российских спецслужб в Лондоне».
Подорвет ли?
Пресс-служба СВР уже заявила, что она ничего не комментирует. Внешней разведке давно следовало бы пойти на поводу у новейших технологий, уволить из пресс-службы живых сотрудников и зарядить компьютерного бота, который будет раз в полгода выдавать эту сакраментальную фразу: «Меня зовут пресс-служба СВР, я – робот, и я ничего не комментирую». По крайней мере, оправдать выплату зарплат пресс-службе СВР не представляется возможным с точки зрения здравого смысла. Понятно, что все это – часть игры, и мы ее принимаем. Но есть все-таки ситуации, когда можно поиграть живой мыслью, например, сострить.
Как бы там ни было, высылка 23 аккредитованных дипломатов вне зависимости от того, причастны ли они к разведывательной деятельности или нет, всегда вносит элемент дезорганизации в работу даже такого крупного дипломатического представительства, как российское посольство в Лондоне. Кому-то придется замещать специфические функции, некоторые виды деятельности могут затормозиться. Американцы, напомним, после вынужденного сокращения штата своего диппредставительства в РФ на время прекратили выдачу виз.
Что же касается разведывательной деятельности, то никто и не скрывал, что Лондон как основной союзник Соединенных Штатов представляет для России в этом смысле особый интерес. Специфическая работа по «главному противнику» велась, ведется и будет вестись, как бы это ни отрицалось на официальном уровне. Дополнительно стоит напомнить и об особых отношениях между британскими и американскими разведывательными службами. Простыми словами – о фактической подчиненности первых последним.
В этом контексте потеря 23 сотрудников (если посчитать, что Лондон действительно вычислил их как сотрудников российского разведывательного сообщества), конечно, важен. Но не критичен.
Специфика работы под дипломатическим прикрытием всегда допускает последовательность «я знаю, кто ты, но не говорю, а ты знаешь, что я знаю, но тоже не говоришь». Негласное соглашение подразумевает как раз невысылку опознанных сотрудников разведки, так удобнее для всех. «Принимающая» сторона как бы знает, что тот или иной дипломат «не совсем чист» и уделяет ему повышенное контрразведывательное внимание. А сотрудник разведки под дипломатическим прикрытием, понимающий, что его статус может быть установлен, выбирает ту или иную форму специфического поведения.
Можно, например, два с половиной года из отведенных аккредитацией трех вести образ жизни третьего секретаря по культуре и организовывать выставки второсортных фотографов, чтобы впоследствии один раз выехать на «закладку». Или наоборот – месяцами пьянствовать, изображать из себя круглого дурака и волочиться за местными журналистками, отвлекая на себя ресурсы наружного наблюдения в надежде, что кто-то из этих журналисток не просто хочет выйти замуж за дипломата, а тоже – элемент наружного наблюдения.
В любом случае, для принимающей стороны положительный эффект от разовой высылки предполагаемых или вычисленных сотрудников иностранной разведки под дипломатическим прикрытием спорен.

Сугубо временные трудности
С одной стороны, временная дезорганизация достигнута. У тех или иных людей кто-то мог быть «на связи», и эти связи иногда очень сложно восстановить. В том числе, в силу неверия агентуры в новых кураторов.
Но это только допущение: пугать кого-либо мы пока не хотим и не утверждаем, что у каждого из 23 высылаемых было по десять британцев на агентурном счету. А там – кто ж его знает?
С другой стороны, если британская контрразведка знала об этих 23 персонажах, то теперь они о них не знают. Им на смену придут новые, установление связей которых, как и их причастность к разведке потребует дополнительного времени и сил, а результат не гарантирован.
Как метод противодействия с британской стороны возможно затормозить выдачу новых дипломатических виз. То есть, штатное расписание посольства останется с 23-мя вакантными позициями, а Лондон будет до последнего затягивать прибытие новых дипломатов. Формально это не совсем законно, но на практике – возможно. Рано или поздно вакансии будут закрыты, но на Даунинг-стрит будут пытаться блокировать выдачу дипломатических аккредитаций тем россиянам, кто им не нравится. При самом неприятном исходе таких событий может быть произведен секвестр должностей, то есть уровень дипломатического представительства и в Москве, и в Лондоне будет просто понижен на 23 единицы. С разведывательной точки зрения это потребует возмещения представительства другими способами.
Иными словами, любое сокращение разведывательного присутствия даже в его «видимом» варианте, в дипломатическом прикрытии так или иначе болезненно, но не критично. Увеличится нагрузка на другие структуры, на других людей, на другие системы. Это в свою очередь создаст привилегии для контрразведывательных систем Британии, поскольку можно будет установить повышение нагрузки на те или иные машины и тех или иных сотрудников, изменения в привычном графике их поведения, возрастание частоты сообщений и прочие мелкие радости контрразведки.
Это решаемая проблема для крупной и исторически хорошо организованной лондонской резидентуры. Тем более, что существует практика пребывания в стране совсем «спящей» системы под дипломатическим прикрытием. Человек может вообще не участвовать в деятельности резидентуры в ежедневном режиме, не заходить в помещения разведки в посольстве, не общаться ни с кем из «засвеченных» сотрудников и быть актуализирован только в критическом случае, когда на него никто и не подумает.
В итоге никакой дезорганизации не произойдет, как и анонсированного Мэй эффекта «победы» над разведывательной структурой России в Лондоне. Да, кому-то придется на некоторое время поднапрячься, но разведывательная деятельность будет продолжена, как бы неприятно от этого ни было нашим британским коллегам. Они ведь заняты в Москве ровно тем же. И, кстати сказать, в целом это довольно милые люди.
Эта игра будет продолжаться вечно. Вот только правительству Терезы Мэй в ней уже не выиграть.

Ссылка