Раскрыта последняя тайна Рихарда Зорге

Советский дипломат Аркадий Виноградов, долгие годы работавший в Японии, поведал нам последнюю тайну легендарного разведчика Рихарда Зорге. А таже рассказал о контактах СССР с якудза и «битве за Курилы».

Отношения Японии и России с давних времен напоминают взрывоопасную смесь ненависти и страсти. И между прочим, даже последняя акция камикадзе (равно как и последнее харакири) в Японии были из-за... Советского Союза.
Мало кто знает и то, что многие из бывших военнопленных до последнего времени занимали в Японии высокие посты. И именно их с легкой руки американцев называют японской «пятой колонной» за дружественные жесты по отношению к России.
Об этой дружбе, о контактах советских дипломатов с якудза, о русских могилах и разведчиках в Японии, о битве за Курилы — обо всем этом мы поговорили с дипломатом (в разные годы он работал вице-консулом в генконсульстве в Осаке, первым секретарем посольства в Токио) Аркадием Виноградовым.
А начать разговор нам пришлось с известия о страшной бойне в доме престарелых близ японской столицы.



- Последнее ЧП неподалеку от Токио, когда бывший работник дома инвалида устроил там резню, потрясло всю Японию. Такие случаи для этой страны большая редкость? Свойственная ли вообще агрессия японцам?
-За все время моей работы там ничего подобного не было ни разу. В характере японцев скорее самим расстаться с жизнь, чем забрать ее у другого. Отсюда и традиция харакири, и всевозможные истории, как влюбленные, взявшись на руки, прыгают со скалы. Так что этот случае — нонсенс. Объяснить его я могу только влиянием фильмов про убийства и компьютерных игр (известно, что убийца много времени проводил за ними)

Японская «пятая колонна» вышла из СССР
— Правда, что ваша «миссия» началась со знакомства с бывшими японскими военнопленными?
— Я приехал в Японию как дипломат в 1975 году. До этого на протяжении нескольких лет посещал Японию в качестве матроса, а затем помощника капитана на судах торгового флота и даже общался с японскими рыбаками в качестве контролера-инспектора на японских шхунах, промышляющих краба у берегов Камчатки.
В силу своих служебных обязанностей мне приходилось встречаться со многими официальными лицами, и, к своему изумлению, я узнал, что некоторые из них являлись бывшими военнопленными, проведшими несколько лет в Советском Союзе! Именно они лучше всего шли на контакт, проявляли доброжелательность к нам и зачастую даже говорили по-русски. Они считали, что впервые почувствовали себя людьми именно во время пребывания в плену в СССР.
— Но почему?
— В японской армии было ужасное отношение к солдатам со стороны офицеров-самураев. Хотя солдатами часто были люди с высшим образованием — учителя, врачи, инженеры, — с ними все равно обращались как с рабами.
Мэр одного из японских городов сказал мне как-то, что он в плену ощутил в полной мере, что такое человеческое достоинство, и это чувство ему помогло сделать карьеру в политике по возвращении на родину.
С японскими военнопленными я впервые встретился еще в детстве, в 1947 году. Это была судьба! В те годы я и предположить не мог, что буду учить японский язык и работать в Японии.
— Как это случилось?
— В наш поселок на Камчатке привели группу пленных японцев. Мой старший брат воевал с ними на Курильских островах и даже был тяжело ранен при освобождении острова Парамушир. Поэтому первым делом я сказал: ну мы этим косоглазым покажем, устроим им тут веселую жизнь! И начал готовить нашу детскую «банду» к нападению на японцев.
Их поселили на окраине нашего поселка, но доступ туда был свободным — ни забора, ни сетки, ни колючей проволоки. Военнопленные были очень дисциплинированны, никто не пытался бежать.
Пленные японцы жили в бараках рядом с казармами наших солдат, которые их охраняли. Так вот я бывал в гостях и у тех, и у других.
Казармы наших солдат представляли собой землянки, наполовину врытые в землю, с двумя крошечными окошечками. Внутри были сделанные из горбылей двухъярусные кровати, на которых лежали матрасы из соломы. Сырость, темнота и ужасный запах — повсюду висели вонючие портянки, а мылись наши солдаты раз в неделю в поселковой бане.
А бараки пленных японцев были другими. Во-первых, возле них на улице стояло два огромных котла — японцы сами их заказали, — в которых они мылись каждый день после работы. Кстати, на работу на строительство взлетной полосы для аэродрома они ходили с обмотанными вокруг шеи небольшими белыми полотенцами, чтобы промакивать ими пот со лба. Замечу, что у наших солдат не всегда были даже носовые платки. В бараках японцев всегда было чисто, тепло и сухо — они вывели дымоход печки под полом. Еду на всех готовил повар-японец в белом фартуке и колпаке.
Когда я сравнивал, как живут пленные японцы, которых мы победили, и солдаты-победители, чуть не плакал от стыда.
— А правда, что кормили их лучше наших солдат?
— Сначала еда была и у тех, и у других примерно одинаковая, с той только разницей, что японцам удалось убедить охранное ведомство привозить им свежую рыбу, которой в наших краях было полно. Но после того как была подписана Женевская конвенция об отношении к военнопленным, по линии Международного Красного Креста из Японии стали привозить самые разные продукты, которых у нас в то время и быть не могло.
Японцы приглашали меня в гости, угощали галетами, конфетами, моти — сладостями из рисовой муки, учили меня японскому языку.
— А как случилось, что бывшие военнопленные, прожившие в СССР несколько лет — многих ведь вернули к 1950 году, — не вызывали подозрения у правящей элиты и им позволили идти в политику?
— Как бы то ни было, Япония — страна демократическая. Бывшие военнопленные во время моего пребывания в Японии зачастую были на руководящих должностях — знаю нескольких мэров и вице-мэров, не считая тех, кто рангом пониже. Но их считают «пятой колонной» с подачи американцев, потому что они хорошо отзываются о России. Они не боятся высказывать свое мнение, петь «национальный гимн» Японии «Катюша». Да-да, в ресторанах до сих пор поют «Катюшу», и за это нет никаких гонений.



Тайна могилы Зорге

фото: Из личного архива
Могила Рихарда Зорге в Токио.

— Недавно увидела в соцсетях сообщение японца, который до сих пор ищет могилу своего отца, умершего в Советском Союзе.
— Я знаю много таких историй. Отношение к могилам у японцев и у нас разное. Мы, что уж скрывать, и за своими могилами не всегда хорошо присматриваем. А японцы чтят память умерших. Будучи вице-консулом генконсульства в Осаке, я посетил около 30 кладбищ, где были похоронены русские моряки. Там везде для них выделена ухоженная территория, кругом чистенький песок, столбики с фамилиями и номерами. А у смотрителя кладбища есть книга учета, где имеются более полные данные на каждого погребенного, и все это хранится до сих пор.
Самое большое русское кладбище находится в Нагасаки, и образовано оно было еще до Первой мировой войны — там много памятников участникам революции 1905 года, покинувших Россию и нашедших последнее пристанище в Японии, и российских моряков, погибших во время Цусимского сражения. Следит за кладбищем в Нагасаки настоятель местного храма.
— Правда, что вы реставрировали памятник русским морякам в Японии? Там на двух языках — русском и японском — написано ваше имя.
— Я тогда занимался вопросами науки и техники и морского судоходства в качестве вице-консула генконсульства в Осаке. Однажды меня вызвал посол Дмитрий Полянский и сказал, что к нему обратились представители клуба престарелых префектуры Симанэ и попросили оказать помощь в благоустройстве могилы русских моряков. Там, на острове Оки, была братская могила 49 человек, погибших во время Цусимского сражения.
Строительство памятника с учетом всяких согласований шло около двух лет. По просьбе посольства руководство Военно-морского флота СССР выделило нам деньги и даже прислало из Владивостока мраморные плиты. Я нашел на острове каменотеса, и он за полтора года сделал памятник: мраморная ограда, ступеньки и большой мраморный православный крест. Официально памятник был открыт в 1976 году и затем был включен в туристический маршрут.
— А что с могилой великого разведчика Рихарда Зорге, которого повесили во дворе японской тюрьмы Сугамо?
- Гражданская жена Зорге, Ханако Исии, долго обивала пороги тюремного начальства и добилась, чтобы ей разрешили забрать останки — его изначально похоронили на тюремном кладбище и на могиле не было даже таблички с именем. С помощью кладбищенского сторожа она раскопала несколько могил и в одной обнаружила останки европейца с ботинками огромного, по японским понятиям, размера. Именно такие носил Зорге.
Что останки принадлежат Зорге, подтвердило и обнаружение золотых коронок, которые он поставил незадолго до казни. В 1949 году она перезахоронила его останки на выкупленном ею небольшом участке на кладбище Тама.
Ханако Исии написала о Зорге книгу и на вырученные от ее продажи деньги поставила скромный памятник — черную мраморную плиту с надписью РИХАРД ЗОРГЕ и рядом небольшую плиту с именами его сподвижников, которые тоже были казнены.
Хрущев, просмотрев фильм о Зорге, поразился судьбе советского разведчика и распорядился подготовить необходимые документы о награждении его Золотой Звездой Героя. Когда я навестил могилу Зорге в следующий раз, то увидел на плите обновленную надпись: РИХАРД ЗОРГЕ, ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА. А сверху гордо сияла Золотая Звезда Героя.
— Правда, что советское посольство пыталось помочь Исии, которая жила в полной нищете?
- Мы неоднократно обращались к руководству советского государства с предложением определить гражданской жене Рихарда Зорге пенсию хотя бы за то, что она отыскала его останки и поставила ему памятник.
Но идеологи партии отвечали, что у Зорге одна жена на родине и этой японке ничего платить не будут. Однажды военно-морской атташе посольства СССР в Токио, участник Великой Отечественной войны, выделил какие-то деньги и решил на свой страх и риск вручить их этой женщине.
Узнав об этом, я уговорил атташе взять меня с собой. Посетив Ханако Исии в ее квартире, мы были поражены обстановкой, в которой жила гражданская жена Зорге, — абсолютно пустые комнаты, необычные даже для японского жилища, граничащая с нищетой скромность проглядывала из всех уголков небольшого жилища. Женщина с поклоном приняла конверт с деньгами, но от разговоров уклонилась. На пальце у нее желтело кольцо, сделанное из золотых коронок Зорге, которые она нашла при вскрытии его могилы.
Ханако Исии пережила Рихарда Зорге на 56 лет и умерла в 2000 году.

Польза прослушки
— Японцы с подозрением относились к вам как к дипломату? Прослушку вели?
- Это постоянно. Мы даже не искали «жучки», потому что смысла это не имело. Когда мы в первый раз приехали в Осаку, генконсульство арендовало отдельный дом. И офицер безопасности посольства предупредил нас: «Как услышали треск в телефонном аппарате, значит, включили «прослушку», и на это не стоит обращать внимания. И вообще живите так, будто вас прослушивают 24 часа в сутки. Дома ругаться с женой не стоит — некрасиво будет!». И мы привыкли.
Иногда «прослушка» была полезна, и дело доходило до курьезов. Как-то мы сказали: мол, вот нет коврика перед входом в дом, чтобы грязь не заносить. Назавтра — коврик лежит! Или мы между собой побурчали, что телефон плохо работает, — наутро новый аппарат!
— Что вас тогда больше всего поразило в Японии?
— Когда я там оказался впервые в 1962 году, там были трехколесные автомобили — такие делали, чтобы сэкономить на четвертом колесе. А потом с помощью Америки, ее кредитов и технологий Япония сделала рывок и вырвалась в мировые лидеры практически по всем отраслям науки и промышленности.


фото: pixabay.com

Поразило, что японцы, в том числе самые высокопоставленные, ведут себя по-разному на работе и на отдыхе. Они даже говорят: мы работаем как немцы, а отдыхаем как русские. И когда они вечером встречаются за рюмочкой саке или встречаются с русскими делегациями, то могут напиться в присутствии начальства, вести себя самым странным образом — и начальник на следующее утро не сделает им замечание. Если во время встречи с делегацией в ресторане сотрудник фирмы выпил лишнего, то его на такси доставят домой, а руководитель с японской стороны со смехом говорил, что это несчастный случай на производстве.
Поразило, что уже в те годы было много ресторанов с русской кухней, и названия у них были тоже русские: «Балалайка», «Волга», «Киев». Но японцы туда ходили редко — для них это тяжелая еда.
— Вы отвечали за работу с делегациями, приезжающими из СССР в Японию. Как встречали российских ученых и политиков?
— Весьма радушно! Лучше всего встречали ученых. Помню, приезжал туда академик Логунов, ректор МГУ, ученый с мировым именем, известный специалист в области физики высоких энергий. Его принимали на таком высоком уровне, что мог позавидовать любой министр. Одна из встреч нашей делегации по промышленности и науке прошла в доме премьер-министра Японии Накасонэ.
— В Японии принято принимать дома?
— В том-то и дело, что нет. Но тут они хотели показать, что относятся к нам по-особому. У меня сохранились фотографии с той встречи. На одной из них у меня на руках внук премьер-министра, ребенок его дочки.
— Саке было?
— Ну а как же? На всех приемах в Японии полагается выпивать. Вас, конечно, не будут насильно заставлять, но предложат точно.

Как русский дипломат камикадзе до слез довел
— На близкие контакты японцы с русскими дипломатами тяжело шли?
— Нет, у нас было много друзей. Среди них даже двое — бывшие камикадзе. Редкий случай! Помню, когда я уезжал из Японии, меня рано утром вышел проводить генконсул. Открылись ворота генконсульства, и мы увидели двух плачущих японцев. Это был один из моих друзей-камикадзе — Коно-сан, и его жена. Оба получили статус камикадзе во время обучения в специальной группе императорской военно-морской академии. И они должны были отдать жизнь за императора. После подписания меморандума о капитуляции было принято решение, что все камикадзе остаются живы и освобождаются от данной ими клятвы. Они стали бизнесменами средней руки. Про то, как они должны были погибнуть, говорить не любили.
Один из них — Хонда-сан, красавец, был ростом 1 метр 80 сантиметров, что было весьма необычно для японца. Он был очень музыкален, любил танцевать, в молодости принимал участие в конкурсах на лучшее исполнение танго. А еще Хонда-сан картины писал. Почему-то он выбрал меня на приеме, подошел и подарил свою работу — с этого и началось наше знакомство. Там иероглифами было написано выражение Конфуция. Звучит это примерно так: «Если пожар налетел на поле и сжег всю траву — это не страшно. Поднимется весенний бриз — и трава начнет расти снова». И мы на протяжении всего моего пребывания в Японии дружили с этим бывшим камикадзе, семьями ездили на рыбалку, ходили друг к другу в гости.
Хонда-сан где-то прочитал, что у русских самые главные блюда — борщ и пельмени, и мы научили их готовить борщ, который им очень понравился.
— Последний камикадзе взорвался в Японии как раз во время вашего там пребывания?
— Да. В 1981 году. Один молодой человек, которому не нравилась политика сближения с Советским Союзом, решил убить премьер-министра. Парень был летчиком. Пришел на аэродром, сел в самолет, повязал голову повязкой камикадзе — белая с красным солнцем, поднялся в воздух и направил свой легкий самолет на дом премьер-министра Японии. К счастью, его не было дома, и никто не пострадал, кроме самого камикадзе...
 
Окончание интервью по ссылке

Ссылка