Заключённые в годы войны

К началу войны число заключенных в лагерях и колониях ГУЛАГа составило 2,3 млн. человек. На 1 июня 1944 г. их количество снизилось до 1,2 млн. За три года войны (до 1 июня 1944 г.) из лагерей и колоний ГУЛАГа убыло 2,9 млн. и вновь поступило 1,8 млн. осужденных.
ГУЛАГ встретил войну совместной директивой наркома внутренних дел Л.П. Берии и Прокурора СССР В. М. Бочкова № 221 от 22 июня 1941 года, в которой содержалось требование прекратить освобождение «из лагерей, тюрем и колоний контрреволюционеров, бандитов, рецидивистов и других опасных преступников», иностранных граждан (немцы) сосредоточить в усиленно охраняемых зонах, прекратив бесконвойное использование на работах, охрану тюрем необходимо перевести на военное положение, прекратить отпуска для работников лагерей, тюрем и колоний, запретить переписку заключённых.
Однако данная директива фактически не применялась.
За первый год войны из 170 советских дивизий, которые встретили врага на границе, 28 были уничтожены полностью, а 70 потеряли до половины своего состава. Общие суммарные потери составили около 747 тысяч человек. Кроме того, Красная армия лишилась 3985 самолётов, 11703 танка, 18794 орудия и миномёта. Кроме того, только за первый год войны в плен к немцам попали более 3,8 миллиона, а за всю войну около 5,3 миллиона солдат. Именно так зафиксировано в большинстве немецких источниках. Советские источники противоречиво говорят о других данных. Цифра военнопленных колеблется от 4 миллионов 408 тысяч человек до 5 миллионов 308 тысяч [Киличенков А. Краткий курс Великой Отечественной войны. М. 2008].

Катастрофические потери Красной армии требовалось как-то компенсировать. Поэтому до конца 1941 года в ряды вооружённых сил Советского Союза было призвано около 420 тысяч заключённых.
С начала войны и до июня 1944 г. на укомплектование Красной Армии было передано 1 миллион заключенных ГУЛАГа (включая освобожденных за отбытием сроков наказания) [12 июля 1941 года Президиум Верховного Совета принимает Указ «Об освобождении от наказания осужденных по некоторым категориям преступлений». В соответствии с этим указом в тех местностях, которые были на военном положении, подлежали освобождению заключенные, осужденные: по указам от 26 июля и 10 августа 1940 года («О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и «Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство»), кроме злостных хулиганов и рецидивистов; за маловажные бытовые преступления, имевшие остаток срока менее года; беременные женщины и женщины, имевшие малолетних детей (кроме осужденных за контрреволюционные преступления, бандитизм и рецидивисток); учащиеся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО, осужденные по указу от 28 декабря 1940 года за нарушение дисциплины и самовольный уход из училища (школы). 24 ноября 1941 года Президиум Верховного Совета СССР распространил действие указа от 12 июля 1941 г. на все местности СССР и принял решение о дополнительном освобождении некоторых категорий заключенных, например, бывших военнослужащих, осужденных за несвоевременную явку в часть и малозначительные должностные, хозяйственные и воинские преступления, совершенные до начала войны, при этом они передавались в части действующей армии. Освобождению также подлежали нетрудоспособные инвалиды, старики, имевшие остаток срока наказания до 3 лет, кроме осужденных за контрреволюционные преступления].
Причём, следует отметить, что политические заключённые (а также их родственники) не отправлялись на фронт.
«Особое внимание уделяется вопросу строгой изоляции осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные преступления. В этих целях НКВД СССР концентрирует наиболее опасных государственных преступников, осужденных за участие в правотроцкистских к/р организациях, измену Родине, шпионаж, диверсию, террор, и руководителей к/р организаций и антисоветских политпартий — в специальных тюрьмах, а также в исправительно-трудовых лагерях, расположенных на Крайнем Севере и Дальнем Востоке (район реки Колымы, Заполярье), где установлена усиленная охрана и режим, сочетаемые с тяжелыми физическими работами по добыче угля, нефти, железных руд и лесным разработкам»
За боевые подвиги, проявленные на фронтах Великой Отечественной войны, бывшие зека Бреусов, Ефимов, Отставнов, Сержантов, Матросов и некоторые другие были удостоены звания Героя Советского Союза.

Говоря о заключённых ГУЛАГа нельзя не вспомнить о таком явлении как трудовая армия. Комплектование трудармии в соответствии с постановлением Государственного Комитета Обороны от 10 января 1942 г.происходило за счёт этнических немцев (которых депортировали с Поволжья), а потом и представителей других национальностей (китайцев, греков, калмыков, крымских татар, болгар и других). Всего в эти подразделения было мобилизовано свыше 400 тыс. человек (первоначально – это были представители тех стран, с которыми шла война), в число которых входили также около 20 тыс. представителей других национальностей. 220 тысяч мобилизованных в рабочие колонны использовались на строительстве и в лагерях НКВД и 180 тысяч - на объектах других наркоматов.Размещение этих контингентов было произведено в системе ГУЛАГа в отдельных лагерных пунктах, обнесенных проволочным ограждением и обеспеченных охраной.
«Само это понятие [тру¬дармия] использовалось только в бытовом лексиконе… Нежелание упо¬треблять слово трудовая армия легко объяснимо. Работа в трудармии в полном смысле слова носила рабский характер с ухищрениями XX сто¬летия. Нарушались все международные соглашения о правах человека, о недопустимости принудительного труда. Но ведь в глазах мирового сообщества СССР должен был выглядеть пристойно…»
Кроме того, в 1941-1942 гг. из лагерей ГУЛАГа было освобождено почти 43 тыс. польских и около 10 тыс. чехословацких граждан, направленных в большинстве своем на формирование национальных воинских частей [Наивно думать, что большинство заключённых было освобождено для защиты Родины. Некоторых («особо опасных») не стали выпускать на свободу. К примеру, в силу Постановления ГКО № 634/сс от 6 сентября 1941 г. в Орловской тюрьме ГУГБ был осуществлён расстрел 170 политических заключённых. Объяснялось данное решение тем, что перемещение осуждённых данной тюрьмы не представлялось возможным. Большую часть отбывающих наказание в таких случаях отпускали либо приписывали отступавшим войсковым частям. Наиболее опасных заключённых в ряде случаев ликвидировали].
«…Только за один месяц было освобождено и передано в РККА около 18 тысяч человек. Фронт от лагеря находился недалеко.
Отдельные точки лагеря вплотную подходили к Финляндской границе и, естественно, что в первые дни войны заключенные и аппарат лагеря явились не только свидетелями фронта, но и его участниками. Мне пришлось быть участником одного эпизода.
Одно из подразделений лагеря, находящееся на спецточке вблизи г. Выборга, при наступлении немцев стало эвакуироваться, отходить к Лодейному Полю. При марше по болотистой местности по лежневой дороге был замечен прорыв танковой колонны немцев… Положение становилось критическим. Тогда один из заключенных выскочил на лежневку, подскочил к стоящей грузовой машине, сел за руль и, развернувшись, с полного хода двинулся в сторону идущему головному танку. Налетев на танк, заключенный геройски погиб вместе с машиной, но танк тоже стал и загорелся. Дорога была загорожена, остальные танки ушли обратно. Это спасло положение и дало возможность эвакуироваться колонне дальше.
Фамилию этого заключенного установить нам не удалось, несмотря на все принятые со стороны лагеря и органов НКВД Карело-Финской ССР усилия. Часть заключенных, в прошлом служивших в РККА, после их освобождения буквально немедленно отправлялись на фронт. Представители командования, специально приезжавшие за подобными партиями с фронта, исключительно хорошо отзывались о боеспособности этого контингента.
На Ухтинском направлении в районе Кеми одно из подразделений, сформированное в большинстве из заключенных Сорокского лагеря, находилось в обороне… При атаке немцев на это подразделение силами, вдвое превышающими, один из бойцов, не вытерпев нахождение в обороне, выскочил из прикрытия и с криком и руганью нецензурными словами по адресу немцев, бросился вперед. Его примеру последовали все бойцы. Это было настолько неожиданным и стремительным, что немцы не выдержали и отступили, понеся большие потери… Не без интереса отметить, как проходило освобождение поляков. Мне лично приходилось участвовать и оформлять освобождение более 1500 человек поляков, содержавшихся в Сорокском лагере… Как только эта категория узнала об их освобождении, сразу изменились отношения между отдельными группами этих заключенных. Бывшие офицеры, чиновники, торговцы и прочая категория бывших польских верхушек отделилась от крестьян, рабочих и мелких служащих, первые начали повелевать последними, задавая тон. Буквально на следующий день у отдельных заключенных бывших офицеров польской армии появились денщики, которые чистили, чинили их одежду и обувь, ходили на кухню за обедом и т. п. Первым занятием освобождаемых началось обшивание, восстановление своих знаков, эмблем и т. п. Были вытащены старые конфедератки, пришивались к ним и завалявшиеся обломанные «петухи» и т. п. Вопрос о войне… мало кого интересовал. Больше всего были вопросы, куда лучше поехать, где лучше жить…
Содержавшиеся в этих колоннах вместе с поляками перебежчики из Чехословакии (по документам значившиеся венгерско-подданными) исключительно недоброжелательно отзывались о поляках и прямо заявляли: «гражданин начальник, с них вояки не будут, лучше пошлите нас». Просьбы чехословаков об отправке на фронт доходили до слез и, надо сказать, по моему мнению эти просьбы были искренними…» [Доклад заместителя начальника ОУРЗ Сорокского ИТЛ Г. П. Покровский начальнику ГУЛАГа о выполнении указа ПВС от 12 июля 1941 года].
Это потребовало от ГУЛАГа напряженной работы по укомплектованию вновь организуемых лагерей руководящими кадрами, медицинским персоналом и военизированной охраной.
Для оставшихся в лагерях увеличили плановые задания, продолжительность рабочего дня [7 октября 1941 года был принят Циркуляр НКВД № 270: «…12-ти часовой рабочий день в лагерях и колониях сохраняется на осенне-зимний период в местах работ, где имеется освещение. По тем видам работ, где применить освещение невозможно, сократите рабочий день до 10 часов, либо установите продолжительность рабочего дня равную световому дню. В тех случаях, когда рабочий день в этих условиях будет составлять 8—9 часов — выходные дни отменяются»] и нормы выработки. Одновременно значительно ухудшились и без того невыносимые условия содержания заключенных. В результате резко возросла смертность [До войны смертность в лагерях сокращалась достаточно быстро. «В предвоенные годы смертность среди заключенных ГУЛАГа имела заметную тенденцию к снижению. В 1939 г. в лагерях она держалась на уровне 3,29% к годовому контингенту, а в колониях - 2,30%, что почти в два раза ниже процента смертности за предыдущие годы (в 1937-1938 гг. в лагерях она составляла 5,5-5,7% к годовому контингенту). В докладных записках руководства ГУЛАГа за 1939-1941 гг. главной причиной снижения смертности заключенных называется улучшение их медицинского обслуживания, включая масштабное проведение противоэпидемических мероприятий»]. В 1942 в ИТЛ умерло более 248 тысяч человек при среднегодовой численности заключенных около 1 миллиона человек, т.е. примерно каждый пятый из находившихся в лагерях.
Всего за годы войны на строительства НКВД и в исправительно-трудовые лагери направлено за счет поступлений из тюрем и в порядке перераспределения заключенных между лагерями свыше 2 миллионов человек, в том числе:
строительству железных дорог – 448тысяч
горно-металлургической -171тысяча
промышленному строительству – 310 тысяч
аэродромному и шоссейному строительству – 268 тысяч
лагерям лесной промышленности – 320тысяч
Наряду с этим ГУЛАГом выявлено и направлено строительствам НКВД порядка 40 тысяч специалистов и квалифицированной рабочей силы из заключенных: инженеров, техников, металлистов, железнодорожников, угольщиков.
Основное внимание сосредотачивалось на выполнении решений Государственного Комитета Обороны и приказов Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР по обеспечению рабочей силой важнейших строительств, осуществляемых НКВД: строительства авиационных заводов в гор. Куйбышеве, металлургических комбинатов в Н. Тагиле, Челябинске, Актюбинске и Закавказье, Норильского комбината, Джидинского комбината. Богословского алюминиевого завода, строительства Северо-Печорской жел. дор. магистрали, стратегической железной дороги Саратов-Сталинград, строительства железной дороги Комсомольск-Совгавань, нефтеперегонного завода в Куйбышеве.
На местах дислоцирования новых строительств, в ряде случаев необжитых и необустроенных, создавались исправительно-трудовые лагеря НКВД.
Несмотря на заметное ухудшение жизни, согласно отчётам ГУЛАГа о настроениях заключённых отмечалось, что только незначительная часть надеется на освобождение с помощью немецких частей. Наоборот, многие впоследствии писали, что в июне 1941 года тяжелее всего для них была невозможность отправиться на фронт. Бушевала война, соотечественники сражались, а они, горя патриотизмом, вынуждены были находиться в глубоком тылу. Лагерная пропаганда, набиравшая силу по ходу войны, поощряла этот патриотизм. Как и повсюду в СССР, в лагерях развешивали плакаты, показывали военные фильмы, выступали с политинформацией. «Мы сейчас должны работать в несколько раз лучше, ибо каждый грамм золота, добытый нами, — это удар по фашизму», — говорили заключенным
На солагерников-немцев стали коситься как на «фашистов», охранникам стали бросать в лицо обвинения в том, что они не на фронте, слухи о ходе войны постоянно передавались из уст в уста.
Евгения Гинзбург вспоминала свои тогдашние чувства: «Мы готовы все забыть и простить перед лицом всенародного несчастья. Будем считать, что ничего несправедливого с нами не сделали… Пустите на фронт!»
Не имея свободы, заключённые оказывали максимальную помощь в деле разгрома гитлеровских войск. Среди заключённых в то время проводились даже трудовые соревнования. В 1944 году трудовым соревнованием было охвачено около 95% работавших зека. Отказчиков стало меньше. Их количество сократилось в пять раз (по сравнению с 1940 годом) и достигло 0,25% от общего количества трудоспособного населения.
http://www.history-ryazan.ru/node/7653