Начало "Белого террора - ноябрь 1917 года"
39,281
130
|
AndreyK-AV ( Практикант ) |
| 08 сен 2018 07:11:25 |
П.А.Голуб. Интервенция и белый террор на Севере России (2.2 из....)
новая дискуссия Дискуссия 247
П.А.Голуб. Интервенция и белый террор на Севере России (2.2 из....)
Возвращаясь к политике правительства Чайковского-Миллера по рабочему вопросу, напомним, что это правительство от постоянной дискриминации независимых профсоюзов — действительных и единственных представителей интересов рабочего класса — переходило к их постепенной ликвидации. В середине апреля 1919 года генерал-губернатор Миллер распорядился: «Приказываю подчиненным мне учреждениям считать законными только профсоюзы, которые имеют утвержденные Окружным судом уставы, и с союзами, не имеющими таковых, никаких сношений не иметь и заявлять о них, как о незаконно существующих» (там же. 18 июля 1919 г.). Так перечеркивалось обещанное переворотчиками право граждан создавать свои независимые профсоюзы. Марионеточной власти нужны были только «карманные» профсоюзы, действующие под девизом: «Чего изволите?». Но несмотря на то, что руководство профсоюзов области являлось почти сплошь эсеро-меньшевистским, стоявшим на антибольшевистских позициях, вытравить в них дух классового сознания так и не удалось. Уж очень тягостной была жизнь трудового человека под властью оккупационного режима. И недовольство рабочих, время от времени прорывавшееся наружу, заставляло «желтых» вождей профсоюзов то розоветь, то краснеть, а порой и открыто обличать власти в большевистском духе. В апреле 1919 года генерал Миллер сообщал Маклакову, послу бывшего правительства Керенского в Париже: «В Архангельске настроение рабочих большевистское, буржуазии — безразличное» (ГАРФ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 44. Л. 59).
Убедившись, что в тисках всё ужесточавшейся военной диктатуры нет элементарных условий для защиты прав рабочих, профсоюзы Архангельска в сентябре 1919 года решили прекратить свою деятельность. Их мотивировка была пощёчиной режиму: «В связи с отсутствием гарантий нормального существования профсоюзов» (Вестник ВУСО, 16 октября 1919 г.).
Возвращаясь к политике правительства Чайковского-Миллера по рабочему вопросу, напомним, что это правительство от постоянной дискриминации независимых профсоюзов — действительных и единственных представителей интересов рабочего класса — переходило к их постепенной ликвидации. В середине апреля 1919 года генерал-губернатор Миллер распорядился: «Приказываю подчиненным мне учреждениям считать законными только профсоюзы, которые имеют утвержденные Окружным судом уставы, и с союзами, не имеющими таковых, никаких сношений не иметь и заявлять о них, как о незаконно существующих» (там же. 18 июля 1919 г.). Так перечеркивалось обещанное переворотчиками право граждан создавать свои независимые профсоюзы. Марионеточной власти нужны были только «карманные» профсоюзы, действующие под девизом: «Чего изволите?». Но несмотря на то, что руководство профсоюзов области являлось почти сплошь эсеро-меньшевистским, стоявшим на антибольшевистских позициях, вытравить в них дух классового сознания так и не удалось. Уж очень тягостной была жизнь трудового человека под властью оккупационного режима. И недовольство рабочих, время от времени прорывавшееся наружу, заставляло «желтых» вождей профсоюзов то розоветь, то краснеть, а порой и открыто обличать власти в большевистском духе. В апреле 1919 года генерал Миллер сообщал Маклакову, послу бывшего правительства Керенского в Париже: «В Архангельске настроение рабочих большевистское, буржуазии — безразличное» (ГАРФ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 44. Л. 59).
Когда истёк год оккупации края, совет профсоюзов Архангельска подвёл более чем плачевный итог политики правительства Чайковского-Миллера по рабочему вопросу. «Отношение к рабочим организациям, — говорилось в нём, — создалось такое же, как и к рабочей печати. Собрания разрешались с трудом, при непременном участии чина милиции. Заводские комитеты часто разгонялись распоряжением агентов власти, в некоторых из них реквизированы пишущие машинки, в других набегами милиции отняты печати, бланки и т. п. Характерно отметить, что даже управляющий отделом внутренних дел и губернский комиссар не знали, что эти заводские комитеты существуют на основании постановления всероссийского Временного правительства от 23 апреля 1917 года, и полагали, что это большевистские учреждения. Отдельным заводским комитетам не даются и по настоящее время разрешения на созыв собраний, для этого требуются печати профессионального союза, что не только противоречит указанному постановлению правительства, но и стоит в противоречии с положением о профессиональных союзах.
Отдельные ответственные работники профсоюзов подвергались гонениям: в частности, секретарь совета был приглашен начальником милиции, который по предложению губернского комиссара объявил, что работа секретаря в совете считается вредной, и предложил сделать надлежащие выводы, указав, что в противном случае пребывание его в пределах Северной области будет признано недопустимым.
В области урегулирования взаимоотношений между работодателями и рабочими ничего не сделано, если не считать одного распоряжения о запрещении стачек, фактически направленного только против рабочих. Отсутствием государственного вмешательства и разгулом предпринимателей обострено взаимоотношение, и недовольство доведено до крайних пределов. На казённых заводах отсутствует принцип законности и права и существует излюбленное — «чего моя левая нога захочет». Управление торгового мореплавания и портов без всякого основания отказалось продлить коллективный договор и, сверх того, несмотря на вздорожание жизни, произвольно уменьшило на 50 руб. в месяц содержание тех рабочих, у которых был заключен коллективный договор; на требование заинтересованных профсоюзов и предложение совета о созыве согласительной комиссии управление ответило отказом, а правительство, к которому совет отнесся с запросом от 30 июля с. г. за № 313, указать, к какому органу власти или отдельному агенту надлежит обратиться для немедленного созыва примирительной камеры, до сего дня не дало ответа, и таким образом рабочие организации были лишены возможности, законно действуя, удовлетворить свои требования. Трудящиеся в лучшем случае могли во имя государственности терпеть ограничения, но последние, однако, были доведены до последнего предела» (Минц И. Указ. соч. Приложение документов С. 247—248).
Убедившись, что в тисках всё ужесточавшейся военной диктатуры нет элементарных условий для защиты прав рабочих, профсоюзы Архангельска в сентябре 1919 года решили прекратить свою деятельность. Их мотивировка была пощёчиной режиму: «В связи с отсутствием гарантий нормального существования профсоюзов» (Вестник ВУСО, 16 октября 1919 г.).
Отредактировано: AndreyK-AV - 23 янв 2019 12:58:24
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!