Магерамов Александр Арнольдович " В чистилище"

Дурной пример заразителен, а выгоды от криминальной деятельности были налицо, причем уголовная ответственность за нее практически никому не грозила, поэтому остальные национальности стали быстро создавать свои национальные сообщества в войсках Группы. Столкновения интересов при этом были неизбежны, поэтому драки и даже целые "сражения" по национальному признаку происходили достаточно регулярно, об этом нам неоднократно доводили приказы Командующего ГСВГ. Да и нам, вновь прибывшим, офицеры рассказывали, что еще до нашего прибытия в часть подобная "битва" однажды произошла на нашем полковом плацу. 

При этом командование всех степеней всячески скрывало подобную полуподпольную деятельность, ведь фактически это было заговором с целью подрыва существовавшего в стране строя, при этом ни один начальник не хотел брать на себя ответственность за вскрытие в его части-соединении-объединении подобной конспиративной сети. Но нельзя также исключать, что они имели за это конкретные материальные стимулы! Ведь то, что казалось нам немыслимым в 1986-1988 годах, превратилось в явь в 1991, и та легкость, с которой развалился СССР, наводит на мысль, что все это давно и скрупулезно подготавливалось. В том числе в ГСВГ!

Работа по разложению наших граждан в стране шла полным ходом, мы все в Группе видели ее результаты. Практически каждый месяц мой "нештатный разведывательный взвод" выезжал на границу, чтобы не допустить перехода очередным дезертиром границы ФРГ. Там же, на границе произошла однажды очень интересная встреча... Мы стояли возле небольшой немецкой деревни, когда к нам подъехал на велосипеде пожилой немец и странно, по-русски, и без акцента сказал: "Здравствуйте, ребята!" Когда мы выполнили поставленную задачу и уже ждали машину, которая должна была увезти нас в полк, он вновь подъехал, пригласил нас к себе домой на чай. Там рассказал, что родился в '...городе Романешт, в Бессарабии, после прихода советских войск город стал называться Романовкой, ...уже в Молдавии...' (С 1957 года Романовка вместе с железнодорожной станцией Лейпциг стала районом города и станции Бессарабка, а с 1991 в Молдове стало носить название Басарабяска - примечание автора). 

Когда пришла Красная армия, ему было семнадцать лет и по договоренности Советского правительства с Гитлером они, как фольксдойче, подлежали вывозу в Германию... Он не хотел ехать, у него в Романеште была невеста - русская девушка. Но их всех заставили покинуть свои дома!.. С началом войны его призвали в немецкую армию, и он три года воевал на Западном фронте. Тогда же, в отпуске странный немец женился на своей нынешней супруге. Во Франции попал в плен к американцам, некоторое время сидел в лагере для военнопленных. После окончания войны он несколько раз пытался вернуться на Родину, уже в СССР, но ему отказали. И тут немец неожиданно заплакал... Мы все при этом даже растерялись! Потом он показывал нам свое свадебное фото в немецкой военной форме со свастиками на орлах. Я смотрел на этого несчастного пожилого человека, и не знал, что и думать. Кто он, фашист или коммунист, монархист или демократ, а самое главное - наш враг или друг? И как провести грань, разводящую людей по разные стороны баррикад? Вопросы, вопросы! И никто не знает на них ответа!

Термин "неуставные взаимоотношения", как мне кажется, тоже придумали враги нашего государства для того, чтобы исказить смысл определений нарушений закона, характеризующих как преступников, так и просто непорядочных людей. Чтобы нельзя была назвать своим настоящим именем хама в офицерско - генеральско - маршальском мундире, обругавшего последними словами своего подчиненного. А заодно и этого подчиненного, в свою очередь выматерившего нижестоящего, и так далее по цепочке до командира отделения, уже в свою очередь, не ограничившегося оскорблениями, а избившего своего солдата просто так, из-за испорченного СВЫШЕ настроения - всех их можно обвинить в том, что они занимаются неуставными взаимоотношениями. 

Но главным "преступником" наверняка окажется человек, находящийся где-то в самом низу!.. Для него даже определение существует - стрелочник. Этот стрелочник, находящийся лишь на одну - две ступени выше по должности доведенного до "ручки" непрерывными издевательствами солдата, который, не имея подчиненных, на которых можно было бы безнаказанно сорвать зло, совершает нечто, с чего все потом долго удивляются! Например, стреляет в обидчика или сбегает, а может, и кончает собою. После этого он - убийца, дезертир или самоубийца. Слабак, которому не место в армии. 

Кто будет в таком случае виноват? В этом не может быть никаких сомнений, конечно же, это будет его непосредственный начальник, ведь вышестоящие руководители в основном работают по 'личному' плану и их основная задача - переложить максимум работы и ответственности на своих подчиненных за все, что только возможно. И никто не задает таких неудобных вопросов вышестоящим боссам, все это в лучшем случае облекается в благообразное - "неуставные взаимоотношения". Не хам, не хулиган, не мошенник, не бюрократ, не клятвопреступник - вы почти никогда не увидите таких формулировок по отношению к облеченным высокой властью военным чиновникам, в крайнем случае - "превышение должностных полномочий"... Начальники разных уровней словно соревнуются друг с другом - кто из них более хамовато обращается с подчиненными! А может быть, есть смысл возродить дуэли, чтобы заставить пузатых клерков в погонах заниматься спортом, фехтованием и стрельбой?

А рота на верхнем, третьем этаже казармы в тот момент была, как после бомбежки... Облупленные стены, разломанные тумбочки, оборудование и инвентарь. Везде непролазная грязь, так как за исключением нескольких человек все остальные были уже "мужчинами". Среди личного состава - разброд и шатания. Поскольку в подразделении уже больше месяца не было командира, усилиями вышестоящих начальников в роту плавно перекочевали все лица криминальной направленности 1-го батальона в дополнение отправленным сюда из 2-го... И контингент стал, мягко говоря, очень непростым. Хотя большая часть солдат и сержантов была старым, испытанным коллективом, принесенные извне полукриминальные взаимоотношения сделали свое дело... 

Поскольку в роте возникла целая каста "блатных", то остальные солдаты и сержанты заняли тревожно-выжидательную и не очень лояльную к "властям" позицию. Вкратце про тот первый месяц в 3-й роте можно сказать так - было тяжело, но мы с молодым прапорщиком - старшиной роты справились, и к моменту прибытия из отпуска штатного командира, роту можно было хотя бы построить и отправить на работы или занятия. И на этих работах или занятиях она занималась выполнением поставленной задачи, а не разбредалась по окрестностям.

Вскоре, чтобы скрыть с начальственных глаз все, что я практически в одиночку творил с ротой для приведения военнослужащих в чувство, ее по многолетней традиции отправили работать на войсковое стрельбище. В частности, за этот период случайно сохранилась запись в ежедневнике, что в роте '...у Раимбекова, Кармырзаева, Турдыева, Валиева, Мацаберидзе, Мамедова и Пашаева - плохой подъем', что свидетельствует о том, что это уже не было массовым явлением в казарме. К неописуемой моей радости через две недели пребывания 3-й мср на полковом стрельбище появился вышедший из отпуска капитан Седов! 

Ротного солдаты в массе своей очень уважали и после того, как в подразделении вскоре появились старые и вновь назначенные офицеры, прапорщики и возродились уставные требования, ситуация начала выправляться. Из роты, как по мановению волшебной палочки, постепенно испарились "мужчины", последних двоих из их числа - новобранцев(!) весеннего призыва Аскерова и Касымова мы вскоре "добили", хотя рецидивы болезни возникали еще долго, и бороться с ее последствиями было очень тяжело. Хорошие результаты при воспитании нарушителей всегда давала переписка командиров с родителями своих подчиненных. Поэтому вскоре после прибытия в подразделение я немедленно начинал писать всем своим солдатам письма на Родину, что делал всегда и до, и после 3-й роты. И вскоре начинал получать ответы от их родителей! А контакт командира с семьей всегда имеет большое значение в глазах солдата и он тысячу раз подумает - стоит ли нарушать после этого дисциплину во взводе?

Завершающим этапом борьбы с нарушителями стал приезд в полк с концертом узбекского ансамбля "Ялла". Рота пошла на него в полном составе, а злостных нарушителей мы оставили в расположении учить уставы, и надо было видеть лица ничего раньше не боявшихся казарменных хулиганов, рыдающих из-за такого ущемления их прав.

А кто создал систему, по которой 'сынки' многочисленных московских начальников пользовались на порядок большими привилегиями, чем остальные военнослужащие наших Вооруженных Сил. В Германии офицеру было очень трудно получить вышестоящую должность и тот же капитан Урбан, прибывший в ГСВГ из ДШБ 66-й мсбр (г. Джелалабад, ДРА) на должность командира роты, примерно раза четыре назначался на должность начальника штаба батальона! Но всегда находился очередной "волосатый" и, как правило, ничего собою не представлявший офицер, назначавшийся вместо него на эту должность. Полком у нас командовал майор из таких же бесцветных, но руководили всем полковым хозяйством совсем другие люди. Есть и другие вопросы!

Почему мы удерживали деньги с солдата за потерянную им тельняшку и котелок, платили сами за простыни и полотенца, а в то же время в 1990 году в частях и соединениях Семипалатинска по приказам вышестоящего руководства, не создавшего условия для его сохранности, уничтожалась и разворовывалась бронетанковая техника, выводимая из ЧССР? И кто за все это в конечном итоге ответил? Во всяком случае, тогда Начальник базы хранения на мой вопрос, как они собираются отчитываться за все недостающие танки, БМП и другие материальные средства, уверенно ответил: "Ничего, спишем!" 

«Вкалывать» же пришлось, как проклятым, рабочий день у офицеров рот продолжался по 1820 часов в сутки в течение всего первого года. Выходных не было – свой первый отгул я получил примерно через десять месяцев службы

...начались грандиозные дивизионные учения, когда рота прошла на своих БМП около тысячи километров, разбивая в бесчисленных лесах и рощах районы ночного отдыха, участвуя в бесконечных атаках, поисках, преследованиях противника, лишь изредка занимая глухую оборону. Дивизионные учения плавно переросли в полковые, перешедшие в свою очередь в батальонные тактические учения с боевой стрельбой. Тогда наш 2й батальон вслед за танками двигался ночью свыше десяти километров по Виттштокскому учебному центру с накрытой мишенной обстановкой, обнаруживая и уничтожая цели, получил за это хорошую оценку и благодарность командования. Здесь мы и столкнулись впервые с мотострелковой ротой Национальной народной армии ГДР. 

Основное отличие двух подобных подразделений, кроме численности, заключалось в том, что немцы выезжали на учения в сопровождении десятка «Уралов», которые везли палатки, деревянные настилы для них, столы, стулья, кровати, тумбочки, несколько видов обмундирования, включая парадно-выходное, шкафы для его хранения и все остальное ротное имущество. Солдаты прямо во время учений ходили на выходные и праздники в увольнение, вели в лагере весьма комфортный образ жизни. Носили они полевое обмундирование серого цвета в коричневую крапинку с сапогами, но без портянок, .., и советское, «гэдээровское» или чехословацкое вооружение. Питались они примерно так, как кормили в советских ресторанах. 

Кроме того, командир роты имел в своем распоряжении легковой двухцилиндровый «Трабант» с брезентовым верхом, а комбат – «Вартбург». Все их машины, включая грузовые, были снабжены знаком Национальной народной армии ГДР (NVA DDR), и имели особый, отличный от нашей армии защитный цвет.

Вскоре немецкие офицеры ознакомились, как наши механики из двух топливных бочек при помощи двух проводов внешнего запуска и самой БМП варят печки-буржуйки, устанавливаемые затем в землянках, покрытых четырьмя танковыми брезентами, после чего бойцы оборудуют из лапника настил для отдыха личного состава. А увидев, как кормят наших солдат в полевых условиях – ведь только в самые «счастливые» для нас дни питание бойцов осуществлялось с выдачей на руки сухих пайков, пораженный до глубины души немецкий капитан смог вымолвить только: «Теперь я понимаю, почему вы выиграли у нас войну!» 

Никогда не забуду, какой экземпляр лошадиной туши однажды выдали батальону на Редлинском учебном центре – все было в точности, как в книге о бравом солдате Швейке – для приведения этой престарелой особи, несомненно, умершей изза возраста, в съедобное состояние повару батальона пришлось непрерывно варить и тушить клячу на протяжении нескольких суток. И, несмотря на столь долгую кулинарную обработку, все равно она своей твердостью весьма и весьма напоминала резину!
Поэтому зачастую нашим военнослужащим приходилось пользоваться подножным кормом – «дикие» куры, «дикие» утки, «дикие» овцы и такие же свинки обычно в окрестных лесах и деревенях водились в изобилии. Поэтому нашей роте, в отличие от немецкой, было достаточно после остановки техники провести несколько часов в лесу, и уже был готов не только ночлег и укрытия для личного состава и техники, но также питание и даже походная оружейная комната, сделанная из подручных материалов. 

Кстати, подобный способ хранения оружия – очередной маразм нашего командования – с какой целью оно требовало на учениях сосредотачивать все стволы в одном месте? А так наши солдаты, несмотря на все их недостатки в комплектовании, после примерно года службы ВСЕГДА становились лучшими в мире бойцами, и им были уже не нужны тыловые подразделения – они все всегда могли сделать и «добыть» сами! И я уверен – срочнослужащие были бы вообще недосягаемы по мастерству для
любого противника, если бы начальство нам хотя бы не мешало при их обучении и воспитании. Давно и не нами было подмечено, что ничто так не разлагает личный состав, как хозяйственные работы и ничто так не сплачивает, как боевая подготовка! 

Однажды наши особо дотошные офицеры просто подняли все положения Законодательства, приказов МО СССР, Главкома Сухопутными войсками и командующего ГСВГ. А также должностные инструкции и распоряжения командующего армией, дивизией и
полком для командиров взводов, и выяснили, что для того, чтобы последние могли качественно выполнять свои служебные обязанности, в сутках должно быть 27 часов. Ротным было еще хуже нас,я не помню ни одного выходного дня у капитана Рысгалиева, объявленного ему официально. 

Самой ходовой фразой вышестоящего начальства было: «Да я вас, товарищ капитан, в двадцать четыре часа в Союз СОШЛЮ!!!» На что ротные, находящиеся обычно в полу – невменяемом из-за постоянного недосыпа состоянии отвечали: «А что это вы меня, товарищ полковник (генерал, подполковник, майор), Родиной пугаете?!»

http://history-fiction.ru/books/all_1/section_1_1/book_2568/