Адаптация не на словах, а практическая работа в условиях рынка

ЦитатаГенеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов о диверсификации ОПК и сопутствующих сложностях

....
— МИТ что, может выйти на производство гражданской продукции?
— У нас в корпорацию входят Воткинский завод, машиностроительный и завод «Титан-Баррикады». Первое направление — это все, что связано с взаимодействием с ТЭКом по линии флота гидроразрыва пласта. Смысл заключается в том, что из тех скважин, которые бурятся для добычи нефти, традиционным образом извлекаются запасы углеводородов. Как правило, это 50–60%. Оставшиеся запасы трудно извлекаемы. И для этого существует специальное оборудование — флот гидроразрыва пласта, где создается огромное давление. С помощью специальных эмульгаторов разрываются линзы, и нефть начинает поступать, и это очень выгодно. Выгодно потому, что для этой добычи не нужно создавать новую скважину, она уже есть, используется то оборудование, которое есть, но к нему дополняется оборудование гидроразрыва пласта. Там головным является «Титан-Баррикады» со всей своей кооперацией. По линии Воткинского завода… Это все, что связано с изготовлением оборудования для очистки и получения питьевой воды. Ну и третье — это возобновление работ по проекту «Старт-1». Они подразумевают использование снимаемого с боевого дежурства ракетного стратегического комплекса «Тополь» для вывода спутников на низкие орбиты.
— Об этом давно были разговоры. Ниша есть?
— Определенная ниша есть. Этой работой занимались лет 15, наверное, но потом я был вынужден отойти от нее — просто ввиду основной загрузки. Сейчас мы решили эти работы возобновить. Идут они очень непросто, особенно с точки зрения взаимодействия с Министерством обороны.
— Почему?
— Надуманные вещи со стороны военных мешают его реализации. Тем не менее я надеюсь, что здравый смысл победит и этот проект увидит свет. Это будет очень серьезным, а главное, стратегическим направлением деятельности не только Московского института теплотехники, но и той кооперации, которая сложилась под нами.
— «Тополей» осталось достаточно много?
— Не один десяток, которые будут списываться. Очень непростая процедура их возможного использования уже не для боевых условий, в силу естественного старения материальной части ее надо грамотно освидетельствовать. Мы знаем, как это делать, и на стыке этих вопросов родилось предложение по продолжению работы.
— Руководство страны одобрило идею?
— У нас есть распоряжение правительства, но в силу того, что работы приблизительно лет десять не производились, нужно реанимировать их. Для этого нужно сделать опытно-конструкторскую работу. Для этого нужен инвестор, но этот вопрос мы решили.
— По вашим прикидкам, когда может состояться первый старт?
— В начале 2022 года.
— Если начали говорить о ракетах, то не могу не спросить вашего мнения по ситуации с договором о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД.— “Ъ”), из которого США могут выйти.
— Я был активным участником заключения этого договора в 1987 году, был руководителем российской делегации, которая в Вашингтоне в космическом музее устанавливала экспозицию, где стоит наш комплекс «Пионер» рядом с «Першингом». Это был первый договор, в соответствии с которым были уничтожены, не сокращены, а именно уничтожены реальные ядерные вооружения. До этого все соглашения упирались в ограничение, а здесь шла речь об уничтожении физическом. Это было достижение всей цивилизации — я могу только так это трактовать. Оно уменьшало опасность прежде всего несанкционированного применения ракетного вооружения. Техника есть техника, и в истории ядерных сил не единожды были случаи — и в Советском Союзе, и в США, когда возникали ситуации, которые определяются как несанкционированное применение ядерных сил. Ложные тревоги, которые могли привести к необратимым последствиям. Поэтому чем меньше ядерных вооружений, тем лучше.
Но существует и обратная сторона. Когда начинаются манипулирование псевдоборцов за мир и разговоры относительно того, что ядерный ноль — это так здорово, то это болтология. Безусловно, 75 лет отсутствия войны возможно только из-за того, что существует ядерное оружие, представить себе, что ядерное оружие вдруг в одночасье исчезло,— нельзя. Неизбежна будет война с обычными вооружением. Так человек устроен, его агрессивная натура по тем или иным причинам приведет обязательно к военным столкновениям. Причем не локальным, как сейчас существует, а к глобальным, типа третьей мировой войны.
Поэтому ядерное оружие — это тот триггер, который сдерживает амбиции отдельных — умных или неумных, властолюбивых или невластолюбивых — руководителей разных стран.
И это все здравомыслящие люди понимают, шутки здесь в сторону.

— Последствия выхода оценить можете?
— Вернемся к ситуации 1970–1980-х годов, когда будет то же самое неприкрытое противостояние. Они в Западной Европе разместят свои средства… Ну пускай размещают, в конце концов. Вот они разместили в Румынии свои противоракетные комплексы, в Польше хотят разместить. Но их эффективность нулевая. Все слова про их возможности и потенциал — пустая болтовня. Система противоракетной обороны давно превратилась из военно-технического средства в средство военно-политического шантажа. Это касается и наземной составляющей континентальной американской ПРО. Но, с другой стороны, это вызывает соответствующую реакцию у тех людей, которые прогнозируют возможность ее использования, возможности переделки этих средств в различные средства уже не противоракетной обороны, а в средства активного нападения. А это запросто можно сделать в очень короткий промежуток времени. И это напрягает стороны. И понятно, что чем больше накаляться будет атмосфера, тем больше мы будем близки к повторению той ситуации, которая сводится к размахиванию шашкой. Мы знаем один случай такой, связанный в Карибским кризисом в 1960-е годы,— хорошо тогда обошлось все, хватило ума у того и у другого, чтобы не переходить красную черту. А если сейчас не хватит? Все прекратится. И будет конец цивилизации. Это доказано, и теоретически смоделированы последствия подобного рода противодействия. Тут двух мнений быть не может.
— А о перспективе продления СНВ-3 что думаете?
— Как только исчезнет ограничение по количеству зарядов, то ситуация будет подобна договору о РСМД. Будет все то же самое: вместо 1550 зарядов будет опять 10 тыс. с каждой стороны. Потому что так устроено государственное управление: если кто-то начнет наращивать количество боевых блоков, то второй, если у него головы не будет хватать, будет стараться сделать точно так же. Хотя делать этого не надо, конечно. Уже неоднократно говорилось относительно того, какое количество блоков достаточно для уничтожения всего живого на Земле. И мы даже сейчас многократно превосходим это количество, даже при том ограничении, которое в СНВ-3 есть.