Под колпаком госбезопасности

Документальная история о подготовке агента-боевика к работе за кордоном

Богдан Сташинский во Львове, 1948 год. Фото с сайта www.szru.gov.ua

Студент-второкурсник физико-математического факультета Львовского пединститута Богдан Сташинский был задержан как «банд-пособник» 22 апреля 1950 года на станции Львов-Подзамче и завербован офицером отделения охраны железнодорожной станции Министерства государственной безопасности (МГБ) Украинской ССР. 18-летний юноша согласился сотрудничать с органами госбезопасности, чтобы спасти себя и своих родных от ГУЛАГа, и помог ликвидировать банду Кармелюка (под кличкой Кармелюк скрывался Лаба Иван Андреевич, 1921 г.р.) в родном селе Барщевицы Ново-Ярычевского района Львовской области. Родители, узнав о связи сына с МГБ, прекратили с ним общение, а надрайонный проводник ОУН «Буй-Тур» (Щепанский Роман Николаевич, 1924 г.р., уроженец села Шляхтова Новаторского повята Польши) написал родителям Богдана, что приговорил их сына к смерти за предательство. Об этом мы уже рассказывали в предыдущей публикации (см. «К использованию на закордонной работе – годен», «НВО» от 25.01.19).

ВСЕ ПОЗНАЕТСЯ В СРАВНЕНИИ
В сложившейся ситуации Богдану ничего не оставалось, кроме как продолжать сотрудничество с МГБ. Его приняли на должность агента-боевика в агентурно-боевую группу «Тайфун» при Управлении МГБ по Львовской области с окладом 800 руб.
Все познается в сравнении. По данным юбилейного статистического сборника «Великая Отечественная война», изданного Росстатом в 2015 году, рабочий в РСФСР имел в 1950 году среднюю зарплату 846 руб. 83 коп.
Во Львове хорошая одежда и обувь стоили очень дорого, например, туфли от 250 до 400 рублей, поэтому для многих добротные предметы гардероба были недоступной роскошью. О заработке в 50 рублей мечтал старший Сташинский. В феврале 1954 года он написал Богдану, что на один трудодень в колхозе ему дают 1 кг зерна и 1 рубль. 1 кг пшеницы стоит 3 рубля. «Якбы ты де миг якусь работу у фирми дистаты для мене, то я за день заробив би не менш 50 крб., але тильки з тым, що без паспорту, бо воны меня з колгоспу не выпустять и справки не дадуть».
В МГБ решили помочь старому бандеровцу ради сына-агента и регулярно, якобы от сына, отправляли ему ежемесячно по 300 рублей. Отец деньги брал, но советскую власть от этого сильнее не полюбил. Как написал в органы один наблюдательный односельчанин, Николай Васильевич Сташинский при Польше служил полякам, при гитлеровцах – гитлеровцам, а при советской власти – Советам. Одним словом, умел подстраиваться под любую власть.
Согласие Богдана сотрудничать с МГБ надежно оберегло его и его родных от ареста и высылки в места, весьма отдаленные от «синих гор», как называют в песнях Карпаты.


ПОД ПСЕВДОНИМОМ «ТАРАС»
15 февраля 1952 года. Совершенно секретно. Серия «ОК». Заместителю министра государственной безопасности Союза ССР генерал-лейтенанту товарищу Савченко С.Р.
МГБ УССР намечается для использования на закордонной работе агент-боевик «Олег»... В целях подготовки «Олега» для выполнения наших заданий на территории Западной Германии, ознакомления с местностью и другими условиями жизни местного населения и интересующей нас категории лиц из числа украинских националистов, а равно в целях усовершенствования знания немецкого языка, считаем целесообразным направить «Олега» в распоряжение уполномоченного КГБ СССР в Германии с последующим оперативным использованием. Изложенное сообщаем на Ваше распоряжение.
Зам. министра государственной безопасности УССР генерал-майор Есипенко.
Ответ не заставил себя долго ждать.
26 марта 1952 г. № 1/8/410 Лит. «А». Зам. министра государственной безопасности Украинской ССР генерал-майору тов. Есипенко.
С Вашим предложением в отношении использования на закордонной работе агента-боевика «Олега» согласны. Учитывая личные, деловые качества и возраст «Олега», а также заинтересованность во внедрении нашей проверенной агентуры в разведшколы иноразведок, особенно в американские, полагаем, что «Олег» более подойдет для этой цели. Просим сообщить Ваше мнение по этому вопросу и не имеете ли Вы возможности организовать заброску агента в Мюнхен по нелегальным оуновским каналам.
Зам. начальника ПГУ МГБ СССР полковник С. Федосеев.
25 июня 1952 года № 1/1/1539. Совершенно секретно. Серия «ОК». Зам. начальника Первого Главного управления МГБ СССР полковнику тов. Федосееву С.М.
В связи с предложением МГБ УССР (№ 422, Е от 15 февраля 1952 года) о выводе в Германию агента-боевика «Олега» нами совместно с работниками Первого отдела МГБ УССР т.т. Деймон и Дьяченко 21 июня с.г. была проведена встреча с агентом... Агент произвел на нас положительное впечатление... На вывод «Олега» за кордон имеется принципиальное согласие ПГУ МГБ СССР (№ 1/8/410 от 23. III. 52 г.), однако, изучив материалы личного дела и проведя беседу с агентом, мы считаем, что осуществление этого мероприятия по варианту, предложенному МГБ УССР, было бы неоправданным риском, имея в виду, что «Олег» расшифрован перед своим окружением и подпольем ОУН, а также то, что он, кроме польского, не владеет никаким иностранным языком, за границей не был и связей там не имеет.
Учитывая исключительно положительную характеристику «Олега», его преданность и проявляемый интерес к работе в органах советской разведки, полагаем возможным заняться его подготовкой для посылки за кордон на длительное оседание. Для этого, используя знание «Олегом» польского языка, целесообразно направить его в Польшу с задачей устройства личной семейной жизни, изучения иностранного языка и соответствующей подготовки по нашей линии. Вывод агента за кордон в этом случае можно осуществить не ранее чем через год.
Начальник отделения 3 отдела ПГУ МГБ СССР полковник Касьянов. Ст. оперуполномоченный 3 отдела ПГУ МГБ СССР майор Панасенко.
18 августа 1952 года министру государственной безопасности Украинской ССР генерал-лейтенанту Г.К. Ковальчуку был направлен следующий документ:
Подобранные Вами для вывода на нелегальное положение в капиталистические страны агенты «Джон» и «Олег» по своим данным являются подходящими кандидатами для такой работы... «Олега» следует готовить для вывода в Зап. Германию, учитывая, что там сосредоточены различные украинские националистические антисоветские организации и их главари, а также его личные качества и характер выполненных им заданий, «Олега» следует готовить для возможного проведения различных активных мероприятий/выемки, операции по «Л» (ликвидация. – Л.Г.) или захвату.
«Олег» может быть легендирован и отдокументирован как немец, длительное время проживший в Польше. Промежуточными странами для его подготовки и документации могут быть Польша и ГДР.
…Относительно содержания нелегалов и средств на их подготовку сообщаю, что согласно приказу министра государственной безопасности СССР за № 00364 от 31 мая с.г. эти расходы производятся за счет ст. 9 Вашего министерства. Если по смете I-го отдела денег для этого недостаточно, необходимо выделить дополнительные средства за счет резерва МГБ УССР.
Заместитель министра государственной безопасности Союза ССР генерал-лейтенант С. Савченко.
Есть в деле Сташинского и такая оперативная заметка:
10 октября 1952 года на конспиративной квартире «Владимирский» принял агента «Олег».... В изучении истории партии по краткому курсу ВКП(б) у «Олега» каких-либо неясных вопросов не возникло. К 15 октября ему предложено изучить третью главу краткого курса истории партии.
...«Олегу» был изменен псевдоним на «Тарас», о чем объявлено устно. На встрече присутствовал старший оперуполномоченный 4 отделения I отдела МГБ УССР капитан т. Котов.
Ст. оперуполномоченный I отдела МГБ УССР старший лейтенант госбезопасности Алексеев.

ТОТАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ
В ноябре 1952 года по распоряжению начальника I отдела МГБ УССР подполковника госбезопасности Бурлаченко Сташинский был взят под наблюдение 2-м отделом 7-го Управления МГБ УССР. В это время Сташинский жил в Киеве по паспорту, выписанному на имя Мороза Григория Антоновича. В сводках оперативной слежки он проходил под кличкой «Мулла».
«Муллу» водили с 7 утра до глубокой ночи. Проверяли, где бывает, с кем встречается, вплоть до того, с кем целуется. На Сводке оперативной слежки от 22–23 ноября есть резолюция: «т. Алексееву. В осторожной форме выяснить у «Тараса», кто такая «Любовница» (кличка молодой женщины, с которой встречался Сташинский – Л.Г.), предупредите его, чтобы не увлекался».
На Сводке оперативной слежке за объектом «Мулла» от 29 и 30 ноября наложена резолюция: «т. Алексеев. Установку на «Любовницу», срочно полную проверку».
Установка к Сводке наружного наблюдения за объектом «Мулла» от 30/XI 1952 г. Начальнику I отдела МГБ УССР подполковнику тов. Бурлаченко.
Связи объекта «Мулла» по кличкам «Любовница» и «Соседка», прошедшие по сводкам оперслежки, являются:
«Любовница» – Арефьева Надежда Михайловна, 1929 г.р., уроженка г. Киева, украинка, замужняя, не работает. Незавербованные источники Гатунок и Сапожко сообщили, что Арефьева Н.М. работала секретарем в республиканской прокуратуре. В 1951 г. вступила в брак с Арефьевым А.П., через некоторое время работу оставила и находится на иждивении мужа.

Сопроводительное письмо к фотографиям Сташинского, полученным в ходе негласного наблюдения за ним. В сводках оперативной слежки ему присвоили кличку «Мулла». Документ с сайта www.szru.gov.ua

Ее муж – Арефьев Александр Петрович, 1926 г.р., уроженец г. Москва, русский, офицер Советской Армии. Арефьев А.П. несколько лет проходил службу в советских оккупационных войсках в Германии, оттуда в ноябре 1952 г. был переведен в одну из воинских частей, дислоцирующихся во Львовской области.
Ее отец – Коцеба Михаил Григорьевич, 1902 г.р., уроженец г. Нежин Черниговской обл., украинец, работает слесарем на заводе стройдеталь.
Ее мать – Коцеба Мария Макаровна, 1906 г.р., уроженка г. Киев, не работает.
«Соседка» – Цымбал Елена Федоровна, 1921 г.р., уроженка села Крюков Полтавской обл., украинка, рабочая одного из заводов г. Киева, проживает в общежитии, но большую часть времени проводит у своей бабушки.
Ее бабушка – Гребиниченко Мария Авксеньевна, 1883 г.р., уроженка г. Кишинева, украинка, не работает.
Начальник 7 управления МГБ Украинской ССР полковник госбезопасности Строилов. Начальник 2 отдела 7 управления МГБ УССР полковник госбезопасности Артеменко.

СЕКРЕТНЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ
В деле есть и такой интересный документ, как Справка о проведенных занятиях с агентом «Тарас», в которой указывается:
14 января 1953 года проведено очередное практическое занятие с агентом «Тарас» на тему «Подбор мертвого почтового ящика (тайника) и сигналов к нему». Одновременно с этим продолжалась практическая отработка ранее пройденных тем: конспирация встречи, взаимная двусторонняя перепроверка при встречах и конспиративная передача материалов.
… На следующий день, т.е. 15 января 1953 года на встрече с «Тарасом» снова отрабатывались темы конспиративных встреч и конспиративная передача материалов.
«Тарас» передал донесение с описанием местонахождения подобранного нами тайника и описанием подобранного им сигнала к тайнику.
… Для привития навыков пользования конспиративным телефоном обусловлено с агентом, что все разговоры с нами по служебному телефону Министерства будем вести зашифровано. …
Ст. оперуполномоченный I отдела МГБ УССР майор госбезопасности Белов.
Далее приведем легенду, под которой Сташинский планировался к отправке за рубеж.
Автобиография (легенда).
Я, Шварц Эрих Иоганн Мюллер, родился 4 ноября 1931 года от внебрачных родителей в г. Дрезден. Моя мать ШВАРЦ Иоганна, 1910 года рождения, уроженка г. Дрезден. По рассказам матери, мое внебрачное рождение расстроило отношения между моей матерью и ее родителями, и мать в 1933 году, когда мне было два года, уехала в Польшу. В Польше она работала стенографистской на предприятии г. Бреслау. (Будет уточнено при выезде в Польшу).
7 лет, т.е. в 1938 году я поступил в начальную польскую школу, в которой и учился 7 лет до января 1945 года. В январе 1945 года, в связи с отступлением немецких войск, моя мать из Польши эвакуировалась в Германию.
В Бреслау моя мать имела любовника и за него после войны хотела выйти замуж. Его звали Ганс. Он работал офицером-интендантом на воинском складе в г. Бреслау. Ганс находился в близких отношениях с моей матерью, и я его называл папой. С отступлением немцев из Польши Ганс уехал в Германию и предложил моей матери переехать к его родным в г. Мюнхен. Где проживают родители Ганса я не знаю, так как об этом я не интересовался, а мать не говорила.
По пути в Германию на одной из станций, название которой не помню, наш эшелон подвергся бомбежке русскими самолетами, и моя мать погибла. Меня, как сироту, поместили в сиротский дом в гор. _________ (ГДР), в котором я находился до 1949 года.
В детдоме находились дети-сироты немцев беженцев из Польши, Венгрии и других стран. Будучи в детдоме я одновременно учился на курсах шоферов (слово неразборчиво) получить специальность.
В 1949 году, когда мне исполнилось 18 лет, меня направили работать на химзавод около г. Биттерфельд, где я устроился помощником шофера.
Поскольку немецким языком я владел слабо, меня прикрепили к шоферу – беженцу из Польши, с ним я и работал до 1953 г.
Как шофер, я по службе с разными грузами часто ездил на автомашине в демократический сектор Берлина, где находился по 2–3 дня.
Бывая в Берлине, ездил в кино и театры в Западном Берлине, где покупал газеты «Телеграф» «Дер Тагесшпигель» и др. и особенно интересовался разделами спорта и объявлений о женитьбе.
Через газету обменялся фотокарточками со многими девушками, а затем лично познакомился с _______________, проживающей в Западной Германии, и мы взаимно полюбили друг друга.
В данное время мы с ней обручены, и я переехал к ней на жительство с целью возможной в будущем женитьбы.
Справка о проведенных учебных занятиях с агентом «Тарас» по теме «конспиративная передача разведматериалов в условиях постоянного наблюдения со стороны контрразведывательных органов «противника».
Для наблюдения за объектом «Тарас» была выставлена бригада «НН» (наружного наблюдения – Л.Г.) 7 Управления МГБ УССР, перед которой была поставлена задача: фиксировать встречи объекта и возможные передачи материалов неизвестному им лицу, приметы которого (майора Белова) службе «НН» были сообщены.
Первая встреча меня с «Тарасом» состоялась 17 февраля 1963 года в 10. 30 утра в магазине Гастроном на углу улиц Ленина и Крещатик. В назначенное время я был в магазине и стоял в очереди за яблоками, вошел «Тарас», а за ним следом работник «НН», одетый в черное пальто с черным каракулевым воротником и в черной каракулевой шапке.
Затем я стал следить за «Тарасом», т.к. он должен был дать мне сигнал (поправить на голове фуражку), т.е. указать место, где он намерен передать мне чемодан с «документами». Я стал в толпе народа, где мне указал агент, и когда он снова проходил мимо меня, незаметно передал мне чемодан, а сам стал продвигаться дальше в толпу ближе к прилавку, чтобы дать мне возможность уйти с чемоданом из магазина.
Выходя из магазина, я прошел около описанного выше наблюдающего, который меня не заметил, т.к. в момент моего прохода осматривал витрину, где продаются пирожное, булочки, лимоны и т.п.
Выйдя из магазина я стал перепроверяться, а затем, чтобы оторваться от возможного за мною наблюдения, сел в такси и уехал до контрактовой площади. Убедившись, что наблюдения за мной не ведется, вышел из такси и трамваем возвратился к месту второй встречи.
Вторая встреча с «Тарасом» состоялась в 12. 00. Он шел проходом с улицы Пушкинской на Крещатик № 32, где на углу я его ожидал и незаметно возвратил ему переданный мне в магазине чемодан.
После передачи чемодана объекту я предпринял меры самопроверки, т.к. в 13. 00 у меня должна была состояться с «Тарасом» следующая встреча.

Конверт с вещественным паролем из материалов дела агента МГБ-КГБ Богдана Сташинского.  Документ с сайта www.szru.gov.ua

В 13. 00 у меня с «Тарасом» состоялась третья встреча на Главпочтамте. Я за несколько минут прошел раньше и стал писать «письмо». В назначенное время пришел «Тарас» и стал также в обусловленном месте писать «письмо». Закончив письмо, он пошел с Главпочтамта, оставив на месте, где писал «письмо», свою автоматическую ручку, в которой находились «материалы», прикрыв ее промокательной бумагой.
После ухода я стал на его место и взял оставленную ручку с «материалами». После ухода «Тараса» я, чтобы скрыться от возможного «НН», уехал на троллейбусе, а затем на такси от пл. Калинина до пл. Толстого № 5-7.
В 14. 30 состоялась четвертая встреча в почтовом отделении на ул. Красноармейской, где через переговорную телефонную будку «Тарас» передал мне «донесение».
После этого, согласно плана, наша задача состояла в том, чтобы всеми возможными средствами оторваться от наблюдения и уехать, т.к. в 15. 00 «НН» должно было быть прекращено.
Разбор занятий с агентом «Тарас» проведенных 17 и 18 февраля 1953 года.
Положительные стороны действий агента.
1. Агент «Тарас» в основном встречался и передавал материалы руководителю конспиративно, что подтверждает тот факт, что из проведенных с «Тарасом» в течении 17 и 18 февраля 8 личных встреч, ни одна из встреч оперативной слежкой не зафиксирована. Кроме этого «Тарасом» были посещены два тайника и переставлены два сигнала к этим тайникам, однако службой наблюдения эти тайники и сигналы не обнаружены.
2. Агент «Тарас» правильно поступил, когда передал мне чемоданчик с «материалами» и остался в магазине, приковав к себе внимание «НН» и этим самым дал мне возможность свободно уйти с чемоданом, не будучи замеченным службой оперативной слежки.
3. Поведение агента во второй день, т.е. 18-го февраля было естественное, спокойное и по его поведению трудно было заметить, что он готовится к встрече или проводит ее со своим руководителем.
4. «Тарас» прежде чем встретиться посещал значительное количество магазинов и других общественных мест, что естественно притупляло бдительность разведчиков.
Недостатки в деятельности агента.
1. Главный недостаток, на который следует в дальнейшем обратить внимание, тот, что агент «Тарас» не обнаружил ведущегося за ним в течение двух дней наблюдения.
Особенно следует заметить, что 18 февраля, после встречи с ним в фуникулере, «Тарас» зашел в парадное дома, куда последовал за ним разведчик, однако это как видно из донесения «Тараса» не насторожило его, и он не придал этому факту серьезного внимания.
2. Следует указать, что в первый день, т.е. 17 февраля «Тарас» при встречах со мной вел себя несколько неестественно, как будто испуганно, что легко могло быть замечено окружающими.
3. Следует указать агенту, что при его движении по городу он часто оглядывался, что естественно вызывало к нему у наблюдавших подозрение о его неестественном поведении.
Конспиративных и естественных приемов самопроверки «Тарас» принял мало.
Зам. начальника 4 отделения I отдела МГБ УССР майор госбезопасности Белов.
Согласен: начальник отделения I отдела МГБ УССР майор госбезопасности Винниченко.

По ссылке на полную статью
Ссылка