Цитата: Bugi от 25.03.2019 23:40:08Немного вас поправлю.
"Территория" - это не Колыма. "Территория" - это Чаун-Чукотка. Поверьте, в этом есть разница, даже люди немного разные. Смею предположить, что АЭС идёт именно в Певек очень не случайно, так как богатства недр там фантастические, но после развала союза пришлось отказаться от разработки нескольких перспективных рудников, для которых готово было абсолютно всё.
Теперь снова есть надежда на возрождение.
Тем более, что в Певеке осталась портовая инфраструктура, которая будет весьма кстати для работы СМП.
Камрад, Вы совершенно правы, если речь идёт о произведении Олега Куваева и "Территорию", которую Будда не отдаст, но йа взял бОльшую Территорию между Магаданом и Певеком намеренно. Хороший знакомый геолог, специализирующийся по северным просторам, на карте показывал пятна этой Территории, о которых практически ничего не известно. Йа с ним, как раз обсуждал этот отрывок из Шамана..
16.05.05Откуда они появились, я не заметил. Обернулся вслед за Шаманом и увидел на фоне заката мужчину и двух женщин. Мужчина с коротким копьем. Таких копий я еще не видел. Острие копья похоже на лезвие большого обоюдоострого ножа. Явно железное. У одной из женщин за спиной лук с приспущенной тетивой из оленьих жил. В торбе, возможно, стрелы. Лица жесткие, как кулаки. Одеты почти полностью в одежду из шкур. Но на той, что с луком, свитер под шкурой. У второй – военная шапка-ушанка. С кем-нибудь из пастухов ведут обмен. Или грабеж? Осанка прямая, горделивая. Вроде люди, а вроде – нет. Чувствуешь что-то чуждое.
С первого взгляда стало понятно, почему эвелны их избегают. И в разговорах не называют, только «они», «те», «их». Я сразу назвал их для себя «темными». Не из-за цвета кожи. Загорелые обветренные лица не смуглее эвелнских. Темен психический настрой. Казалось, вечер помрачнел и стал тяжелым в их присутствии. Не хотел бы я с такими встретиться без Шамана в их родных местах, где еще не ступала нога цивилизованного человека. Это примерно три-четыре тысячи километров бескрайних гор между Магаданом и Якутском и западнее Якутска. Не могу утверждать, что съедят, но сочувствия не дождешься. Возможно, они вообще не считают людьми никого, кроме своего племени.
Общались они только с Шаманом. Меня не замечали, в том смысле, что взгляд их проходил мимо, не задерживаясь. Так мы смотрим на стиральную машину или на кошку соседа. Я тоже старался не вглядываться. Не дай бог чем-нибудь задеть таких. Сначала порвут на части, потом, может, подумают. Однако нет, не подумают.
Особенность их языка заключается в неразрывной связи звуков с жестикуляцией. Не как в итальянском, где жестикуляция акцентирует словесные выражения, а как будто жесты являются такими же словами языка, как и сочетания звуков. Звуки щелкающие, хрипящие, с короткими гласными и неожиданным тонированием. Дождались, пока Шаман изготовит нужную им смесь, кивнули, похрипели ему, не взглянув на меня, ушли. Вечер посветлел. Воистину, тартары какие-то.
– Это «сумеречные люди»?
– Они.
– Почему так мрачно-то?
– Это наиболее древние.
– Древнее эвелнов?
– Всех народов здесь.
– Как ты можешь это знать?
– По языку.
– Что особенного в их языке?
– Чем древнее язык, тем он первозданнее.
– Как это?
– В первозданных языках слова буквальны.– Не понимаю.
– Например, слово «медведь» означает «грозный спит всю зиму».
– А жесты?
– «Медведь» произносится так «угроза (звук) – спит (жест) – зима (звук) – всегда (жест)».
– Здорово. Принципиально ново. А еще?
– Не ново. Все языки так начинались.
– Расскажи еще.
– «Бубен» – «гумм-денн». Просто повторение звука.
– Так и слово «бамбук»?
– Да, это след древнего языка.
– А жестами?
Шаман показал жест, означающий, что ему некогда сейчас заниматься уроками языка.– Трудно общаться с людьми, говорящими на таком языке.
–
(Шаман смеется над моей подначкой.) Зато заклинания гораздо сильнее.
17.05.0516.30. Стоим на самой высокой вершине этого побережья. Здесь, как говорит Шаман, самый высокий (и в переносном смысле, и буквально, по физическому месту жительства) из местных Горный Дух. Положили подарок, отдыхаем. Вид – как из космоса. Жесткий ледяной ветер, очень высоко, страшно смотреть на обрыв к океану, ощущение пустоты и засасывающей воронки. На восток – далеко внизу берег с белой кромкой льда, на запад – бесконечные хребты и ребра еще заснеженных гор. Черные пятна кустарника и каменных осыпей проглядывают из-под снега на ближних склонах, но все дальние кажутся ярко-белыми и окутанными синеватой дымкой.
На эту вершину никто, кроме нас с Шаманом, не залазил. Летом не продерешься из-за зарослей кедрового стланика, зимой – обломаешь лыжи о камни и стланик под снегом. Мы прошли на привезенных мною с Аляски снегоступах. Правда, Made in China, но не массовые дорогие вещи китайцы делают хорошо. Похоже на нашу конверсионную продукцию. Железный обод из прочного легкого белого металла, зубья из хорошего дюраля, металлические же шурупы и заклепки, надежная упряжь, и все это – не более трех килограммов. Даже Шаман одобрительно цокал, рассматривая. В 1999-м мы пытались сюда продраться на других снегоступах из «специального горного» пластика, который сломался на полпути. Под рыхлым снегом нога может встать на камень, ветвь или в яму под любым углом. Слону ясно, что обод нужен металлический.
Вспомнились «сумеречные», которые как раз сейчас километрах в пятидесяти-шестидесяти от нас на западе движутся домой на деревянных снегоступах с ременной упряжью.
Очень четко представил, как суровый мужчина неутомимо пробивает след, а женщины ступают в него, глядя на мерно покачивающуюся спину защитника и повелителя.
– Как они идут сейчас на деревянных снегоступах? Ведь ломаются, наверное, каждый день.
– Сейчас как раз отдыхают.
– Откуда знаешь?
– Им идти много дней. Поэтому берегут силы.
– А потом в темноте меньше сил расходуется?
– В это время года важнее не свет, а снег. Вечером, ночью, утром примораживает, снег прихватывает, можно идти, почти не проваливаясь. А примерно с двенадцати до восьми вечера снег рыхлый на солнце. Сил тратишь много, а проходишь мало.
– Что-то я не заметил.
– Мы с обеда идем по хребтам. Здесь наст. К мягкому снегу спустимся к шести. До восьми очень-очень заметишь.
–
Почему их до сих пор не «открыли»?– Они не хотят.– Ну, мало ли, что они хотят. Других же открыли.– Их речь более сильна, чем наша. Будет так, как они хотят.– При чем здесь речь?– Речь создает мир.– И чем же она сильна?– Я уже говорил – первозданна. И гораздо меньше различие между словом и делом.Цитата: Bugi от 25.03.2019 23:40:08А Колыма - это другое. Сильно другое. И шаманы, кстати, там были разные.
Насчёт сильно другое - сомневаюсь. Серкин, постоянно общаясь с ними, придумал этноним эвелн:
– Почему северные народы в своей книге вы называете эвелнами? Я вообще не слышала о такой народности, вот про эвенков знаю.– Это – собирательный образ. Есть эвены, есть эвенки, а эвелнов нет. Это как в «Земле Санникова» – онкилоны. В первом издании я писал «эвены», но когда вышла книга, то чукчи, коряки говорят: «Это ж ты про нас писал, а почему нас назвал эвенами?» И со второго издания я стал писать «эвелны», чтобы никто не обижался.