Корея установила рекорд по выбросам парниковых газов

Как подсчитало южнокорейское Министерство окружающей среды, в 2017 году антропогенные выбросы парниковых газов в Корее достигли рекордной величины — 709 миллионов тонн углекислотного эквивалента. Это на 2,4 процента больше, чем в 2016 году. Предыдущий рекорд по выбросам — 697 млн тонн — был зафиксирован в 2013 году.
Из всех парниковых газов человечество больше всего любит производить углекислоту (CO2). Особенно много её получается при сжигании угля, нефти и природного газа. Другие важнейшие парниковые газы, которые люди выбрасывают в атмосферу, — это метан (CH4), закись азота (N2O), гексафторид серы (SF6) и различные фторуглеводороды. Выбросы фторуглеводородов по массе невелики, но парниковый эффект этих веществ в тысячи раз сильнее, чем у CO2, поэтому в пересчёте на углекислотный эквивалент они дают довольно много.
Парниковый эффект, вызываемый такими газами, похож на то, что происходит в теплицах. Подобно стеклу или полиэтиленовой плёнке, парниковые газы хорошо пропускают видимый свет, но плохо проводят тепло (инфракрасные лучи). Поэтому свет Солнца легко проходит через земную атмосферу и затем в виде теплового излучения частично отражается от поверхности Земли. Но излучение это уже не может просто так уйти обратно в космос, потому что парниковые газы его задерживают. В результате нижние слои атмосферы Земли разогреваются и на нашей планете становится теплее.
В Корее основной источник парниковых газов — электроэнергетика, потому что значительная доля электричества вырабатывается на тепловых станциях сжиганием угля, нефти и природного газа. При горении углеводородного топлива в атмосферу выделяется огромное количество углекислоты. В итоге энергетика дает 86,8 % выбросов парниковых газов в Корее, а на промышленное производство приходится только 7,9 %.  
Прирост выброса парниковых газов в 2017 году в Корее дало, в первую очередь, введение в строй новых тепловых электростанций на каменном угле. Свой вклад внёс и рост производства микрочипов и дисплеев, в котором активно используются фторированные углеводороды.
Продолжающийся рост выбросов парниковых газов выглядит довольно удивительно для тех, кто живёт в Корее уже достаточно долго и наслушался правительственной пропаганды на тему о том, какое тут всё «зелёное».
Помнится, ещё при президенте Ли Мёнбаке очень много говорилось об экологии и о «зелёном росте», то есть о таком развитии экономики, при котором окружающая среда не страдает. Более того, саму охрану окружающей среды планировалось превратить в выгодный бизнес за счет, например, разработки новых технологий производства экологически чистой энергии. В мечтах это виделось примерно так: корейцы создают крутую технологию солнечных батарей, а потом строят солнечные фермы в разных странах и гребут деньги лопатой, одновременно радуя весь мир своей приверженностью к экологической чистоте.
Но… пока мы слушали эти разговоры, в стране вместо инновационных солнечных батарей продолжали строиться старые добрые угольные электростанции. При Ли Мёнбаке это ещё не так бросалось в глаза, а вот при Пак Кынхе и сменившем её Мун Джэине любители сжигать каменный уголь просто как с цепи сорвались: мощности новых угольных станций росли как на дрожжах — и продолжают расти. Только с 2013 по 2018 год суммарная мощность южнокорейских тепловых электростанций увеличилась с 60 до 79 МВт. На них сейчас производится две трети всей электроэнергии в стране.
В 2009 году Корея — вся такая из себя якобы «зелёная» — изобразила обеспокоенность модной проблемой глобального потепления и торжественно пообещала миру сильно сократить выбросы парниковых газов. Ли Мёнбак выступил с такой инициативой на конференции ООН по климату в Копенгагене. Его тогда все очень полюбили, почти как Грету Тунберг. Суть инициативы Ли Мён Бака нам поможет понять следующий график (Рис. 1), составленный в 2009 году, на котором по горизонтальной оси отложены годы, а по вертикальной — прогнозируемые выбросы парниковых газов в Корее в сотнях миллионов тонн CO2-эквивалента (то есть 8.0, например, означает 800 миллионов тонн).


Рис. 1. План Ли Мёнбака по сокращению выбросов парниковых газов на 30 процентов.



В Корее рассчитали, как будут расти со временем выбросы парниковых газов, если не принимать никаких мер, никак с этим не бороться. На графике этот прогноз показан голубой линией. Ли Мёнбак объявил о намерении к 2020 году добиться уменьшения выбросов парниковых газов на 30% по сравнению с тем, что было бы, если никаких мер не принимать (см. оранжевую стрелочку). Плановые показатели выбросов, которых Корея пообещала добиваться, показаны тёмно-синей линией. Например, в 2017 году Корея рассчитывала за счёт разнообразных усилий снизить выбросы парниковых газов примерно до 614 миллионов тонн, тогда как в случае ничегонеделания расчёты давали что-то около 730 млн тонн.
В реальности, как мы уже отмечали, в 2017 году получилось 709 миллионов тонн.
Предлагаем вам сравнить эти цифры и самостоятельно оценить, насколько большая работа была проделана Кореей за 10 лет по реализации прекрасных и широко разрекламированных «зелёных» планов.
Как Корея на самом деле смотрится в смысле реализации разного рода «зелёной» политики на фоне других стран мира, вы можете увидеть из следующего графика (Рис. 2). На нём показано, на сколько увеличились или сократились выбросы парниковых газов в странах-членах ОЭСР в период между 2000 и 2014 годами.


Рис. 2. Изменение выбросов парниковых газов в странах ОЭСР в 2000–2014 гг. Источник: ОЭСР.

Как видим, и ОЭСР в целом (синий столбик в центре), и все ключевые участники этой организации, в том числе США, сокращали выбросы парниковых газов, а вот Корея (вместе с Турцией) усиленно их наращивала — и продолжает наращивать.
Поэтому когда вы в очередной раз услышите красивые слова о том, как много Корея делает для борьбы с глобальным потеплением и какое у нее всё «зелёное» — например, экономика, вы должны чётко понимать, что вам нагло врут. Да, именно так. Ничего реального Корея в этом направлении вообще не делает — и даже не планирует, а планирует она делать всё наоборот, а именно — неуклонно увеличивать выбросы парниковых газов и таким образом повышать свой вклад в глобальное потепление.
Разговоры в пользу бедных, однако же, продолжатся. Например, от лимёнбаковского плана Корея, позорно провалившись с его выполнением, уже официально отказалась. Вместо этого при Пак Кынхе, на конференции по климату в Париже в 2015 году Корея взяла на себя новые обязательства: к 2030 году сократить выбросы ниже «линии ничегонеделанья» сразу на 37 процентов! Вау!
Давайте теперь посмотрим еще один график (Рис. 3) с планируемыми в Корее выбросами парниковых газов по годам (здесь в миллионах тонн). Жёлтым показано текущее положение дел и что будет в 2030 году, если ничего не предпринимать (нарисованы худший и лучший варианты развития событий).


Рис. 3. График (не)соответствия планов Кореи целям ООН удеражать рост температуры на планете на 2 градуса Цельсия. Источник: climate-transparency.org

Синеватым цветом отмечено предполагаемое изменение выбросов парниковых газов по результатам новой программы борьбы с ними — то самое сокращение на 37 %. Если верить этому графику, то выбросы уже сейчас должны были пойти вниз. Но, как мы говорили, они, наоборот, идут вверх. Странно, да? Но почему мы не удивлены? Может быть, потому, что ничего, конечно, вниз не пойдёт, если продолжать строить одну за одной электростанции на угле?
Самое интересное в этом графике, однако, его зелёная часть. Она показывает, насколько, вообще-то, Корее полагалось бы сократить выбросы парниковых газов, чтобы идти в ногу с остальным человечеством и хотя бы попытаться выполнить поставленную международными климатическими соглашениями задачу: не допустить повышения глобальной температуры к 2100 году более чем на 2 градуса Цельсия по сравнению с доиндустриальной эпохой. Как видите, для этого Корее полагалось бы сократить выбросы парниковых газов к 2030 году как минимум до уровня около 230 миллионов тонн углекислотного эквивалента. Иначе говоря, новые обязательства Кореи насчёт 37 процентов — это вовсе не «вау!», это гораздо хуже того, чего от неё все ждут. Поэтому Корею сейчас критикуют за оба провала — и за то, что она хитро поставила себе слишком лёгкую цель, и за то, что даже её выполнить заведомо не в состоянии.
Корейское правительство может, конечно, пускать пыль в глаза и изображать из себя борца за глобальную экологию, когда обращается к рядовой и не очень информированной публике. Но в реальности среди тех, кто непосредственно занимается проблемой глобального потепления, репутация Кореи сейчас, мягко говоря, так себе.
Рано или поздно с этим надо будет что-то делать. Ведь уголь — это не только углекислый газ и глобальное потепление. При сжигании каменного угля в воздух выбрасывается практически вся таблица Менделеева, включая ртуть, свинец, мышьяк и прочие такие радости. Наконец, тепловые станции в огромных количествах производят мелкодисперсную пыль, от которой все опять здесь начнут страдать зимой и весной. Так что к давлению со стороны международных экологических структур, которые призывают Корею отказаться от использования угля, присоединится ещё и давление общественности.


Одна из самых крупных в Корее и в мире тепловых электростанций. Находится на острове Йонхындо (영흥도) в Жёлтом море, в 40 км от Сеула. Мощность существующих энергоблоков — 5 МВт. Планируется построить еще два энергоблока, и тогда станция станет мощнее знаменитой Саяно-Шушенской ГЭС. Но та работает на водичке, а эта — на угле. Фото: inchon.ekfem.or.kr

Но сможет ли стремление идти в ногу с остальным миром и желание дышать свежим воздухом победить человеческую жадность? Ведь уголь — самый дешевый источник энергии. Дешевле только атомная энергетика, но её все панически боятся. А надо бы, кстати, перестать бояться, потому что, похоже, кроме строительства АЭС вместо угольных станций выхода у Кореи просто нет. Вред от АЭС — гипотетический, а вот тепловые станции своими выбросами травят нас — и убивают — каждый божий день. Не говоря уже о том, что они способствуют глобальному потеплению.
Другому варианту — переходу тепловых станций на сжиженный газ, во-первых, будет мешать жадность, потому что СПГ гораздо дороже угля, а во-вторых, это не решит проблему выброса парниковых газов, поскольку природный газ, как и уголь, при горении выделяет всё ту же углекислоту.
Кстати, есть еще красивая идея покупать электричество в России! Но она выглядит красиво, пока в памяти не всплывёт луноликий образ северокорейского вождя. Пока он там в Пхеньяне сидит, такие специалисты, как Андрей Ланьков, например, считают проекты объединения электрических сетей Кореи и России полной утопией.

Ссылка