Судьба Коко Шанель, нацистской шпионки

100 лет назад мир узнал Chanel № 5


Великий князь Дмитрий Павлович Романов сыграл в судьбе Шанель значительную роль. Фото из книги Софьи Бенуа «Коко Шанель. Я и мои мужчины». М., 2012

Габриэль Шанель, законодательница женской моды ХХ века и крестная мать революционного синтетического парфюма Chanel № 5, родилась 19 августа 1883 года в богадельне на юге Франции.
Ее родители, лишившись своего жилья, подались в коробейники и вместе с ватагой малолетних детей колесили по стране в повозке с товаром. В 1895 году после смерти матери Габриэль и трех ее сестер поместили в церковный приют «Сердце Христово» обслуживать монахинь.
На рубеже XIX и ХХ веков католические духовные институты Западной Европы воспитывали адептов в ненависти к евреям. Разумеется, эпидемия не обошла приют «Сердце Христово», и семена антисемитизма глубоко проросли в сознании Габриэль. С годами они дали такие метастазы, что биографы Шанель были вынуждены констатировать: «Она не просто дурно отзывалась об иудеях – ее антисемитизм был так неистов, что выходил за рамки приличия».
Монахини пристроили Габриэль в ателье по пошиву одежды. А по вечерам она пела в кафе, где офицеры-кавалеристы, не встречая сопротивления, забирались ей под юбку. Вскоре они дали Габриэль кличку Коко (усеченная форма от французского cocotte – «кокотка», «содержанка»). Кличка навсегда заменит ей имя, данное родителями.
В 1906 году отставной кавалерийский офицер Этьен Бальзан, решив единолично распоряжаться телом Коко, сделал ее своей любовницей. И Габриэль переселилась в его замок в 75 км от Парижа.

В ПОИСКАХ КУМИРА
Спустя два года Коко сбежала от Бальзана к его другу – Артуру Кэйпелу, богатому английскому аристократу.
Он снял для нее жилье в Париже и дал денег, чтобы она открыла салон дамских шляпок. До конца Первой мировой войны на его деньги Шанель откроет во Франции десятки ателье дамской одежды и создаст Дом моды собственного имени.
Чувствуя, что мир привилегированной знати уходит в Лету, Шанель с маниакальным упорством разрушает стереотипы, освобождает женщин из плена вычурных туалетов, корсетов и шляпок, выпускает линию рационально-скромной, но дорогой повседневной одежды (дорогая простота) – дорожные костюмы со строгими блузками, спортивные платья и туфли на низком каблуке.
В 35 лет Шанель заработала первые миллионы, став маяком женской эмансипации – свободы зарабатывать сколько вздумается, отдаваться кому вздумается, жить как вздумается. И, «освободившись от предрассудков, не пренебрегать гомосексуальными интрижками». За ней закрепилось звание кутюрье, устроившей революцию в женской моде и в образе жизни.
И хотя славы и богатства Шанель теперь было не занимать, для французского истеблишмента она оставалась фигурой, чья сексуальная всеядность и любовные романы, неумеренное потребление алкоголя, увлечение морфием и опиумом препятствуют доступу в приличное общество.
Пусть плети сплетен хлещут по спине – от аристократов она отгородилась афоризмом в духе Оскара Уайльда: «Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще!» Назло бомонду Парижа Коко, сменив с десяток любовников без имени, поочередно бросается в объятия знаменитостей: Игоря Стравинского, Пабло Пикассо, поэта Пьера Реверди.
Однажды решив, что в ее гареме отсутствует венценосная фигура, тщеславная Коко решила взять приступом русского великого князя Дмитрия Павловича, после Октябрьской революции оказавшегося в Париже.


РУССКИЙ ДУХ CHANEL № 5
В 1920 году в холостяцкой квартире на Монмартре молодой экс-претендент на российский престол Дмитрий Павлович Романов скорбел по утраченной родине и казни своего кузена Николая II и его семьи.
А в роскошной квартире на бульваре богатеев Сен-Жермен чувство скорби по утраченному любовнику Пьеру Реверди испытывала Шанель. Зная по опыту, что лекарство от мужчин – это мужчины, она мысленно перебирала кандидатов, кем можно заполнить образовавшуюся пустоту. Эврика! На ужин она пригласит Дмитрия Романова.
По свидетельствам современников, разница двух фигур – Шанель и великого князя – была очевидной. Она – смуглая обезьяноподобная коротышка с горящими глазами-угольками, увешанная ожерельями и браслетами. Он – элегантный длинноногий худощавый блондин с погасшим взглядом зеленых глаз, сдержанный в движениях и репликах, затянутый в военный френч без погон.
Положа руку на сердце, надо признать, что с Дмитрием, русским принцем в изгнании, Коко повезло сказочно. С его помощью и под его влиянием в ее разгульно-коммерческой жизни начался «славянский период» – была создана русско-славянская коллекция одежды, что обрушила на ее Дом моды водопад заказов из стран Западной Европы и США. Но самое главное в том, что великий князь открыл для нее мир парфюмерии!
Однажды Дмитрий представил Коко своего друга Эрнеста Эдуардовича Бо, главного парфюмера российского императорского двора. Этнический француз, Эрнест считал себя русским по рождению, воспитанию и по духу. Мать и отец его, подданные Российской империи, связи с Францией не имели и себя тоже считали русскими. Вполне естественно, что в 1918 году Бо-младший примкнул к Белой гвардии, чтобы сражаться с большевиками.
После мытарств на родине он осел во Франции. Талантливый химик, Бо быстро завоевал признание коллег в центре мировой парфюмерии – городе Грассе. И, что еще важнее, – доверие Шанель. Узнав, что Эрнест имеет богатый опыт в создании синтетических духов, она настояла, чтобы он сосредоточил усилия на развитии этого направления. Более того, Коко потребовала от парфюмера новых духов, в которых было бы самое главное: аромат, способный пробуждать любовное женское начало.
В те годы в обиходе женщин Европы, кроме бабушкиного щелочного мыла, были лишь натуральные цветочные экстракты из бутонов роз, фиалок, ромашек, жасмина. Самые продвинутые женщины обрызгивали себя цветочными аэрозолями. Новаторство Эрнеста Бо состояло в том, что он добавлял в них синтетические компоненты, которые не только усиливали натуральный букет, но и максимально продлевали благовоние.
С подачи Коко по Парижу поползли слухи, что она собирается выпустить «воду Шанель». Секрет этих духов будто бы с XV века хранило знаменитое флорентийское семейство Медичи.
К тому времени молодое поколение французских модниц уже сплошь ходило в маленьких черных платьях, шерстяных кофтах и коротких плисовых юбках от Шанель. Ничто не мешало добавить к этим модным атрибутам новый аромат.
Уже через полгода после знакомства, в первом квартале 1921 года, Эрнест представил Шанель ряд созданных им синтетических химических составов, пронумерованных от 1 до 5 и от 20 до 24. Лишь один из всех представленных – № 5 – привел Шанель в неописуемый восторг. Назвав его Chanel № 5, она решила представить его публике на ежегодной выставке своей одежды «Коллекция-1921».
При содействии князя Дмитрия, который, выражаясь современным языком, был ее «пиар-паровозом», Шанель начала продвигать № 5. Парфюм должен был стать частью культуры и ароматической эмблемой эмансипированных девушек-андрогинов, покуривающих марихуану, любящих стричься под мальчика, носить мужские жилетки и галстуки.

«НАДУЛИ И ОГРАБИЛИ!»
Следующие два года (пока между Шанель и Дмитрием не угаснет искра любви) влюбленная пара и парфюмер останутся компаньонами-дилетантами. Компаньона-профессионала по части производства и реализации ароматной продукции Шанель найдет в лице отпрыска еврейского клана Вертхаймеров.
5 мая 1921 года первая партия – элитные духи для современных женщин – поступила в продажу в бутике Шанель на рю Камбон. И вскоре о новых духах говорил весь Париж.
Прошло немного времени, и Chanel № 5 снискал мировое признание, став самым прибыльным предприятием в карьере Шанель. Парфюм сделал ее и Пьера Вертхаймера баснословно богатыми. Однако на протяжении 25 лет она будет твердить: «Я кое-что подписала в 1924 году. Меня надули и ограбили. И продолжают грабить бандиты – еврейские бандиты!»
По условиям договора 70% выпущенных акций отходила клану Вертхаймеров. Они теперь управляли производством и распространением парфюма по всему миру.
Эрнест Бо стал полностью зависим от Пьера Вертхаймера – работодателя и хозяина, который узурпировал право единоличного использования всех его секретов и формул.
Князь-дароносец Романов, золотой любовник, который в течение трех лет бескорыстно продвигал на рынок Chanel № 5, – ух, жестокое кидалово! – в договоре вообще не был упомянут.
Шанель получила пакет акций в количестве 200 штук стоимостью в 500 франков каждая. И любовь Пьера Вертхаймера. Будучи на 11 лет старше, Коко, виртуозно играя роль девчонки-сорванца, сумела влюбить в себя 30-летнего воротилу торгового бизнеса – просто так, развлечения ради и забавы для.

Парфюмер российского императорского двора Эрнест Бо разработал для Шанель девять ароматов. Коко выбрала пятый.  Фото 1920 года с сайта www.wikipedia.org

ПОД ПСЕВДОНИМОМ «ВЕСТМИНСТЕР»
10 июня 1940 года Шанель, проснувшись в своем роскошном жилище – номере элитного парижского отеля «Ритц», – узнала из сообщения Би-би-си, что французская армия эвакуировалась из Дюнкерка в Англию, а танки Гитлера вот-вот ворвутся в Париж. У нее тут же возникли проблемы.
Нет-нет, она все еще богата. Несмотря на потерю производственных мощностей по пошиву одежды и закрытие Дома моды, деньги продолжают капать на ее счета в Швейцарии благодаря продаже Chanel № 5 по всему миру.
Проблемы были не материального, а морального плана. Ее любимый племянник Андре Паласс в числе 300 тыс. французских солдат после краха укреплений линии Мажино оказался в лагере для военнопленных в Германии, где подхватил туберкулез.
Вырвать его оттуда стало для Шанель делом жизни и смерти. Она обратилась за помощью к барону Гансу Гюнтеру фон Динклаге, с которым 10 лет назад состояла в любовной связи.
В 1930-е годы барон, будучи офицером Абвера, шпионил во Франции под надежным плащом дипломатического иммунитета – должностью специального атташе посольства Германии в Париже. И несмотря на то, что был женат, 10 лет тайно сожительствовал с Шанель.
Благодаря вмешательству Динклаге в Абвере с пониманием встретили намерение Шанель любым способом вытащить племянника из концлагеря. Одобрили и ее желание отобрать у еврейского клана компанию по производству духов и косметики, которую в 1924 году она за гроши продала братьям Вертхаймерам.
Но особенно руководство Абвера оценило искреннюю веру Шанель в реальность иудео-большевистского заговора и ее публичные обвинения евреев в том, что они собственно и придумали большевизм. Наконец-то, обрадовались вербовщики из Абвера, появилась реальная основа для вовлечения мадемуазель Шанель в орбиту деятельности спецслужб Третьего рейха!
Эта хитроумная женщина располагает обширными связями в политических и дипломатических кругах стран Западной Европы. А судя по прозвищу Коко, ей не привыкать быть содержанкой. Покровители у этой вечной любовницы не переводятся вот уже целых 35 лет.
Этьен Бальзан – милостивец, поднявший ее с социального дна. Артур Кэйпел – меценат, на деньги которого она открыла свое дело и стала всемирно известной кутюрье. Русский великий князь Дмитрий Романов – бескорыстно вручивший ей секрет формулы Chanel № 5. Герцог Вестминстерский – возмутительно богатый английский аристократ, отпрыск одной из королевских ветвей Великобритании, целое 10-летие одаривавший ее драгоценностями, коим место в Британском музее или в Лувре. Пабло Пикассо – художник, оставивший ей картинную галерею своих работ.
И ведь это всего лишь надводная часть айсберга ее ручных ротшильдов. А сколько вообще у нее было безымянных благодетелей-кредиторов? Похоже, они не поддаются учету! Что ж, теперь наш черед взять эту ненасытную особу на содержание.
А работать мы будем по принципу двуручной пилы: «Ты – нам, мы – тебе!»
Решено – сделано. И весной 1941 года Шанель, предварительно оговорив условия вербовки с Динклаге, влилась в тайный орден осведомителей Третьего рейха. С постановкой на учет в берлинском регистре в качестве агента F-7124 с псевдонимом Вестминстер. Так она должна была подписывать свои донесения.
Узнав о псевдониме, Шанель была обескуражена, но затем поняла, что таким манером «кукловоды» из Абвера намекают, что им все известно о ее романе с герцогом Хью Ричардом Артуром Гросвенором Вестминстером по прозвищу Бендор. В итоге Шанель отреагировала на псевдоним в свойственной ей манере: «Замуж Бендор меня не взял – хоть так-то буду носить его фамилию!»
Абвер выполнил обещание, и осенью 1941 года Андре Паласс был доставлен из Германии во Францию – живым, но тяжело больным. Теперь Шанель могла полностью сосредоточиться на парфюмерном бизнесе. И, используя полученный статус «арийской француженки», вернуть себе то, что было, по ее убеждению, украдено Вертхаймерами.
В течение 1942 года с помощью руководства Абвера Шанель несколько раз встречалась с высокопоставленными нацистскими чинами, следившими за исполнением закона об «аризации» собственности евреев в Европе. С неизменной целью: ускорить возвращение отошедшего к клану Вертхаймеров предприятия по производству Chanel № 5.

ОПЕРАЦИЯ «МОДНАЯ ШЛЯПКА»
Во время оккупации Франции нацисты запрещали населению слушать Би-би-си. Но потайные радиоприемники по всей стране были настроены на вечерние позывные «Говорит Лондон».
В одной из передач французская актриса и певица Арлетти заклеймила Шанель, назвав ее «горизонтальной коллаборационисткой» – женщиной, делящей постель с ненавистными немецкими оккупантами.
Увы, Арлетти не знала, что Коко не только спит с оккупантом Динклаге, но и глаза в глаза общается с бригадефюрером СС Вальтером Шелленбергом, шефом политической разведки Главного управления имперской безопасности Третьего рейха!
Первая встреча Коко и Динклаге с Шелленбергом прошла в Берлине в его рабочем кабинете в VI управлении РСХА на углу Беркаерштрассе и Зульцаерштрассе в декабре 1943 года. Обсуждалась возможность передачи письма, адресованного премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю.
А все потому, что еще весной 1943 года Шелленберг с молчаливого согласия своего шефа Генриха Гиммлера, который втайне был уверен, что Германия не сможет выиграть войну, начал тайный зондаж мнения властных верхушек Швейцарии и Швеции на предмет их посредничества в переговорах с Великобританией.
К слову, Гиммлер был не единственным высокопоставленным нацистом, пытавшимся обеспечить себе пути отхода. Тогда же в Турции начальник Динклаге адмирал Вильгельм Канарис и посол Германии Франц фон Папен с замиранием сердца внимали поступавшим от Аллена Даллеса (будущего шефа ЦРУ) и его коллег из британских спецслужб намекам на мирные переговоры в 1943 году с «надежными партнерами» из Германии.
…Шанель изложила Шелленбергу свой план действий. Она встретится со старым другом – британским послом в Мадриде сэром Сэмюэлем Хором. С его помощью она выйдет на герцога Вестминстерского, известного своими прогерманскими взглядами. Через герцога можно передать письмо Черчиллю и устно довести до его сведения, что некоторые высокопоставленные германские чиновники хотят отстранить Гитлера от власти и положить конец войне с Великобританией.
Шанель заверила Шелленберга, что Черчилль способен понять: если Германия попадет в руки Советов – случится катастрофа. На вопрос Шелленберга о шансах на успех Шанель ответила, что делает ставку на свою проверенную временем и обстоятельствами дружбу с Черчиллем. А также на поддержку герцога Вестминстерского.
Шелленберг присвоил операции кодовое имя «Модная шляпка». Динклаге взял на себя оформление заграничного паспорта Шанель. И в январе 1944-го они выехали из Парижа к испанской границе в Андае.
Но все было впустую – миссию провалила британская разведслужба МИ-6, внедрив своего агента-провокатора, выступившего в роли посредника. В Испании Шанель и Динклаге едва избежали ареста. Вернувшись в Париж, она вынуждена была вновь ехать в Берлин, чтобы объяснить Шелленбергу, почему все пошло наперекосяк.

БЕГИ, КОКО, БЕГИ!
Ранним утром 6 июня 1944 года Би-би-си сообщила о высадке англо-американских войск в Нормандии, объявив, что вскоре союзники освободят Париж.
Это могло стать трагическим событием для Шанель. Ведь она в числе сотен француженок числилась в черном списке движения Сопротивления как «горизонтальная коллаборационистка». А это обещало следствие, суд и суровое наказание.
В первые дни освобождения Парижа некоторых коллаборационистов парижане расстреливали без суда. А «горизонтальных коллаборационисток» нагишом вытаскивали на улицу и публично обривали им головы. В те дни в Париже были убиты свыше 2 тыс. пособников оккупантов.
Шанель тоже не избежала ареста активистами «Комитета по очищению». Но после допроса была отпущена. Позже биографы Шанель установят, что ее освобождению помог Уинстон Черчилль. Он своевременно связался по рации с Даффом Купером, британским послом по особым поручениям при Временном правительстве генерала де Голля.
Но и это еще не все! Едва Шанель, оказавшись дома, успела прямо через юбку шприцем ввести себе полуденную дозу морфия, раздался международный телефонный звонок. Герцог Вестминстерский был краток: «Спасайся – беги из Франции!»
И Шанель на кадиллаке с шофером-телохранителем за рулем умчалась в безопасную Швейцарию.

СУДЕБНЫЕ ПЕРИПЕТИИ
Два года парижские знакомые Шанель, на глазах которых она обделывала коммерческие дела и флиртовала с оккупантами, задавались вопросом: «Когда же до нее дотянется длань французской Фемиды?!»
И 6 мая 1946 года парижский судья Роже Серр возбудил против Шанель дело по измене Французской Республике. Но ордер на ее привод был выписан лишь в 1949 году, когда поступили документы, разоблачавшие ее как агента Абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер.
Уклонившись от неоднократных вызовов к судье Серру, Шанель предстала перед другим судьей – Фернан-Полем Леклерком. Ей предъявили выписки из регистра, где она значилась агентом Абвера. Проинструктированная адвокатами, Коко с возмущением вскричала: «Мне ничего не известно о том, что меня зарегистрировала германская спецслужба! Я протестую против этого абсурда! Я попрошу Даффа Купера, британского посла, написать рекомендательное письмо, в котором он подтвердит, что я пользуюсь авторитетом и уважением в высшем английском обществе, в том числе и среди членов королевской семьи!»
Шантаж подействовал, а удача продолжала вести Коко за руку. В бумагах, полученных судьей, не было ни одного донесения, написанного ее рукой. Отсутствовали и данные о ее ключевой роли в операции «Модная шляпка». По этой причине судья Леклерк не имел формального права арестовать Шанель.

ЧЕМОДАН ДЕНЕГ

Полная статья по ссылке

Ссылка