Почему Москва его не сбивает

Каждый раз - и у нас только что была иллюстрация - кто-то в Киеве создает проблемы для России, Интернет полон людей, кричащих, чтобы Путин просто зашел и скинул их. Подвариант этого состоит в том, что Москва должна была вторгнуться после переворота на Майдане, арестовать всех нацистов и вернуть Януковича, чтобы он отбыл оставшийся срок в соответствии с ныне забытым соглашением, заключенным ЕС .

Но на самом деле есть веская причина, по которой Москва на Украине или ранее в Грузии не вторглась и не сместила  Зеленского или Саакашвили, и почему она не решительно действует и не справляется с другими раздражителями. Причина эта очень проста: дело не в том, что она не могла этого сделать - не было ничего между российской властью и Тбилиси в 2008 году или между нею и Киевом в 2021 году, - но просто опыт . И опыт Москвы, и ее наблюдение за опытом других.

Начнем с чужого опыта. Королевский флот начал переходить на нефтяное топливо незадолго до Первой мировой войны, и это сделало гарантированные источники нефти жизненно важными для него и, как следствие, для Великобритании и других военно-морских держав. Иран (Персия) был основным источником, и Великобритания после войны заключила довольно одностороннее соглашение о предоставлении британской компании чрезвыайных прав на источники нефти в Иране. С этого момента Иран находился под сильным влиянием Великобритании, что привело к растущему негодованию иранцев, которые видели, что они мало что получают от договоренности. В 1951 году премьер-министром стал Мохаммед Мосаддык и национализировал нефтяную компанию. Здесь следует сделать паузу - более поздний опыт показал, что такие национализации очень далеки от катастрофических: нефть нужно кому-то продавать, цена устанавливается не страной-продавцом и, в конце концов, на самом деле это бизнес-вопрос, который можно решить бизнес-методами. Суэцкий канал функционирует, как и Панамский канал, несмотря на местный контроль; государственные компании продают свою нефть, и жизнь продолжается. Но это не считалось приемлемым – страх перед коммунизмом, или перед тем, что Советский Союз получит контроль, или просто любовь,-и, в конце концов, было решено решить проблему, избавившись от него. Мосаддык был свергнут в результате государственного переворота, организованного Лондоном и Вашингтоном, но в основном осуществленного ЦРУ. Итак, проблема была решена. Официально отрицаемая Лондоном и Вашингтоном в течение многих лет причастность ЦРУ была подтверждена в 2000 году, и в 2017 году было опубликовано больше документов. Но иранцы всегда знали, кто это сделал, и переворот во многом способствовал их неприязни к США и был сильной мотивацией в Свержение шаха в 1979 году. Сегодня Иран воспринимается в Вашингтоне как “ежедневная угроза”, а его обширный арсенал ракет - “ серьезная угроза“. Несколько десятилетий неоконсервативных /PNAC/ исключительных безрассудных махинаций против “иранской угрозы” сделали ее более мощной, более влиятельной и более решительной, чем раньше. Сейчас это очень серьезное препятствие для американских амбиций по контролю над MENA. Итак, оглядываясь назад, можно сказать, что свержение Мосаддыка оказалось не столь успешным, и шестьдесят лет спустя проблема очень далека от «решения». Вести дела с Мосаддыком, в конечном счете, было бы лучшим ответом, и сегодня Иран мог бы даже быть благосклонно настроен по отношению к США и их союзникам или, по крайней мере, безразличен. Сначала ударил Мосаддык, но эффект длился недолго.

Это была первая на тот момент известная попытка ЦРУ «активного воздействия», хотя Вашингтон хорошо практиковался в этом обычае - возможно, первым был переворот, свергнувший королеву Гавайев Лилиуокалани в 1893 году - но их должно было быть намного больше. Дием во Вьетнаме; но это тоже не сработало, и война во Вьетнаме только ухудшалась, пока США не ушли с театра военных действий, потерпев поражение. В течение многих лет Вашингтон питал иллюзию, что на его пути стоит всего один человек, и если его убрать, дорога будет гладкой. Этого никогда не бывает, но Вашингтон не перестает пытаться . Вашингтон сверг множество правительств в Латинской Америке, не привнеся, по-видимому, большей стабильности или дружбы, чем преходящая зависимость нынешнего бенефициара. Даже Newsweek опубликовал статью, в которой: «В нынешнем виде, однако, единственное доказательство того, что кто-либо вмешивается в какие-либо выборы или правительство, касается США, а не России. Но не позволяйте фактам мешать хорошей истории». По подсчетам Washington Post, было совершено 72 попытки во время холодной войны. Активно вмешаться - это очень похоже на американский стиль дипломатии.

Обида на вмешательство постороннего никогда не проходит. И, как показывает случай с шахом, любые излишества, совершаемые марионеткой, приписываются кукловоду. Американцы очень оскорблены песнопениями «Великий сатана» и поджогами флагов, но, как правило, они не могут понять, почему это происходит: иранцы обвиняют Вашингтон во всем плохом между свержением Мосаддыка и уходом шаха и постоянной враждебностью после этого. И они могут перечислить примеры - от вооружения Саддама Хусейна, морского сражения и гражданского самолета в 1988 году до убийства Соломейни в прошлом году. С точки зрения Вашингтона, было бы намного лучше, если бы Мосаддык остался у власти.

Еще одним катастрофическим предприятием ЦРУ было свержение поддерживаемых Советским Союзом правительств в Афганистане, особенно постсоветского правительства Наджибуллы. . Нет сомнений в том, что Вашингтон был бы более счастлив с Наджибуллой в Кабуле, чем с тем, что будет там через год.

Говоря об Афганистане, мы переходим к непосредственному опыту неудач Москвы. В 1978 году местная коммунистическая партия осуществила переворот в Кабуле, несомненно, при некотором участии Москвы. Но коммунистическая партия Афганистана была глубоко расколота, а правительство слишком поспешило с коммунизацией; недовольство росло, и коммунистическое правительство дрогнуло. Это было недопустимо в рамках так называемой доктрины Брежнева, и Москва решила положить конец этой проблеме, свергнув его; оно вторглось, нынешний лидер был убит и заменен Бабраком Кармалем из соперничающей фракции. Кармаль ослабил связь, но было слишком поздно; восстание расширилось, Советы увязли и, наконец, оставили, по словам Горбачева, «кровоточащую рану» в 1989 году.

В Венгрии в 1956 году Имре Надь, давний коммунист, выступал за реформу «нового курса» после осуждения Хрущевым «культа личности» Сталина. Это привело к революции и советскому вторжению, которое свергло Надя, которого затем судили и казнили. Аналогичная попытка в Чехословакии под руководством Александра Дубчека из «Социализма с человеческим лицом» в 1968 году была также подавлена вторжением и свержением Дубчека. По крайней мере, он остался жить, чтобы увидеть конец Советского Союза.

Так что в Москве припоминаются три случая, когда при прежнем руководстве она просто «свалила»: Надя, Дубчека и Хафизуллы Амина. Ни в коем случае не было никакой прибыли, кроме краткосрочной. Венгрия и Чехословакия отказались от Варшавского договора, СССР и коммунизма как можно скорее, и недовольство привело их в НАТО. Война в Афганистане продолжалась до тех пор, пока Москва не признала поражение и не передала его, можно сказать, Вашингтону, чтобы он, в свою очередь, мог потерпеть поражение там. (Говоря о хитрых схемах, которые приводят к плачевным результатам для интригана, можно утверждать, что все началось с Бжезинского).

Если бы Вашингтон и Лондон оставили Мосаддыка в покое, они оба были бы счастливее сегодня, и, по всей вероятности, цена на нефть была бы такой же, а поставки - такими же гарантированными. По общему признанию, это ретроспективный взгляд, но он должен производить предвидение. Бесконечные интервенции Вашингтона в Латинской Америке принесли лишь краткосрочные выгоды и оставили наследие ненависти, которое однажды вскипит. Вашингтону было бы разумнее покинуть Афганистан, как это было бы с Москвой. Свержение Надя и Дубчека принесло краткосрочные выгоды и заложило основу для более долгосрочных проблем - тем более, что Прага превратилась в табаки, считающей себя в безопасности в лапах Шер-Хана.

Короче говоря, урок истории состоит в том, что почти в каждом случае «активное воздействие» дает быстрый геополитический результат, за который придется заплатить позже. Москва знает это, потому что у нее достаточно ума, чтобы учиться на собственных неудачах и неудачах Вашингтона. Я никогда не могу слишком часто подчеркивать, что Москва когда-то была исключительной державой : на протяжении семи десятилетий она была столицей ведущего и путеводного света истории как «первое социалистическое государство в мире», знаменосец «светлого будущего человечества», производитель нового типа человека, и эта исключительность не принесла ей ни друзей, ни процветания. Сам Путин назвал это « дорогой в тупик». «Но Вашингтон все еще находится в своей исключительной фазе и думает, что повторить то же самое на этот раз удастся.

А иногда даже не бывает быстрого желаемого результата: у каждого в Афганистане похмелье началось в течение нескольких недель. Если бы Москва ворвалась в Тбилиси и отправила Саакашвили бежать - Шер Хан не встал бы на защиту Табаки тогда или на Украине - тогда Москве пришлось бы что-то делать, чтобы создать Грузию, которая ей больше нравится. Возможно, вмешательство России могло бы помочь Януковичу выжить в рамках соглашения, заключенного при посредничестве ЕС, но весьма вероятно, что следующие выборы приведут к власти людей Майдана, и ситуация с Москвой будет такой же, как сегодня. Что касается стремительного наступления на Киев в прошлом месяце, нет сомнений, что у Москвы была для этого военная мощь, но что дальше? Как заметил Бисмарк, со штыками можно делать все, что угодно, кроме как сидеть на них.

А у Москвы достаточно опыта во времена СССР, когда она пыталась сидеть на штыках и видеть неудачи Вашингтона.

Короче говоря, Москва знает то, чему Вашингтон еще не научился: это не один человек, это целая страна, и нежные ответы продлятся недолго.