Двухступенчатый женевский вальс Байдена просто покупает ему пространство

Шоу пришло, а теперь прошло. Визуальные эффекты G7 должны были подчеркнуть продление однополярного момента и его предполагаемые ценности – Макрон описал это как "семейную" встречу после долгого перерыва, а Джонсон отметил, что это так напоминает "возвращение в школу", когда старые друзья толпятся вокруг после "каникул". Запад вернулся, столкнувшись лицом к лицу с автократическими "зверями с Востока" – так говорится в новом повествовании о США и ЕС – без тени иронии, – поскольку демократии мобилизуются против угрозы с "Востока". Запад - лучший, демократия - лучшая; и работает лучше, тоже ... и выиграет любую гонку!

Но куда это нас приведет, помимо визуальных эффектов и обновленного заявления о миссии? Ну, ничего существенного, кроме празднования Борисом Джонсоном дружелюбия G7. Однако саммит НАТО сделал Россию «острой угрозой», в то время как Китай был понижен до уровня «системного вызова». Почему так?

Что ж, заявление НАТО представляло собой нечто вроде фаустовской сделки. Западные европейцы (по сути, Макрон и Меркель) смирились с тем, что им нужно было дать Байдену формулировку «Китайская угроза» в заключительном коммюнике, чтобы вернуть его - и Америку - на борт многостороннего Eurobus. У европейцев есть серьезные торговые «кости» (тарифы на сталь и алюминий), которые они хотят согласовать с Вашингтоном. Так что они не хотели полностью демонизировать Китай; им это нужно слишком сильно. Вместо этого они хотели «дифференцированного». Другими словами, они утверждают, что Китай представляет разные угрозы - военные, торговые, технологические и культурные, - к каждой из которых следует относиться по- разному. Макрон говорит, что такой подход отражает дух его кампании по стратегической автономии евро.

Но для России это был легкий исход. «Хвосту» восточноевропейских русофобов позволили «вилять» НАТОвской собакой, и все вышли из НАТО счастливыми. Россия была названа отрицательно 63 раза, Китай - только 10 раз. Китай стал дифференцированным. Нам нужно будет увидеть, насколько успешно Европа жестко критикует Китай за права человека в Синьцзяне и Гонконге и подстрекает к автономии Тайваня, в то же время умоляя Си положить руку в карман, чтобы спасти распадающуюся экономику Европы.

Имейте это в виду, когда мы созерцаем панглоссовскую (прим. чрезмерно оптимистичен, Панглосс , оптимистичный наставник в « Кандиде » Вольтера (1759)) ауру, проецируемую некоторыми комментаторами саммита Байдена и Путина: генеральный секретарь НАТО Столтенберг говорит, что НАТО не будет просто «копировать» Россию: оно де-факто превзойдет ее и окружит . Окружите ее множеством боевых порядков, поскольку «сейчас мы реализовали самые большие подкрепления нашей коллективной обороны со времен окончания холодной войны». Коммюнике НАТО непреклонно : единственный способ изменения военных расходов - увеличение .

Тем не менее встреча Байдена и Путина была интригующей. Ничего существенного (кроме перспективы дипломатических переговоров), но и фейерверков тоже. Что за этим стоит?

Похоже, это больше связано с доктриной политического «менеджмента» Байдена, которая (естественно) далека от « Искусства сделки» Трампа . Похоже, он применил тот же двухэтапный подход к Путину, который он следует в Конгрессе США в отношении двухпартийных переговоров по инфраструктуре: попробуйте выбрать самый оптимистичный путь, дайте ему время; но будьте готовы отказаться от него, если он даст плохие результаты или нет.

Саммит тогда был не столько в попытках отделить Россию от Китая , сколько в определении параметров того, что может быть сделано, и тех действий, которые пересекают «красные линии». Байден сказал, что он хотел, чтобы Путин услышал напрямую от него то, что США считают неприемлемым. «Моя повестка дня не против России. Не было «угроз», никаких преувеличений, только «простые утверждения». Эти отношения связаны не с доверием, а с личным интересом и проверкой», - сказал Байден.

После встречи Байден четко сформулировал это : «Я сделал то, для чего пришел: номер один, определил области практической работы, которую наши две страны могут сделать для продвижения наших общих интересов, а также на благо всего мира. Во-вторых, прямо сообщите, что Соединенные Штаты будут реагировать на действия, которые ущемляют наши жизненно важные интересы или интересы наших союзников. И в – третьих, четко изложить приоритеты нашей страны и наши ценности - так, чтобы он [Путин] услышал это прямо от меня”. “И я должен вам сказать, что тон всех встреч — я думаю, это было в общей сложности четыре часа — был — был хорошим, позитивным. Не было предпринято никаких ... никаких резких действий. Где мы расходились во мнениях — я не соглашался, заявлял, где это было. Там, где он не соглашался, он заявлял. Но это было сделано не в гиперболической атмосфере”.

Так что теперь ясно - понятно, почему Путин принял встречу. Байден уже дал понять, что не хочет, чтобы его занимаемая должность была в тени России, как это было в случае с Трампом. Это был этап первый - создание ландшафта. Затем он четко обозначил следующий этап: «Мы узнаем в течение следующих шести месяцев или года, действительно ли у нас есть стратегический диалог - это имеет значение».

Это устраивает обоих мужчин. Путин смог исследовать американские ограничения и образ мышления - и «поэтапный процесс» Байдена также предлагает возможность менее напряженной политической атмосферы в преддверии выборов в Думу в сентябре этого года. Что-то важное для Путина. В этом проявляется сила Путина в управлении расходящимися интересами (например, в терпеливом «управлении» неустойчивым и вспыльчивым Эрдоганом ).

По мнению Байдена, надежда должна заключаться в том, чтобы поместить «истерию в отношении России» США в «четко очерченный ящик», что позволит ему сосредоточиться на своей главной цели - повороте в сторону Китая. Этот двухэтапный подход Байдена отражен в его политике в отношении Ирана: он прямо указал, что возвращение к СВПД должно было привести - по крайней мере - к ограничению ядерной программы Ирана, в то время как второй этап - при подходящих условиях - приведет к тому чтобы каким-то образом детоксифицировать регион ирано-арабской суннитской вражды, достаточной для того, чтобы Америка вырвалась из всех болот Ближнего Востока и завершила поворот Обамы в Азию.

Том Фридман, голос истеблишмента в газете "Нью-Йорк Таймс", лаконично излагает нынешнюю концепцию "Beltway-think".:

Вопрос, конечно, в том, что по прошествии времени шоу, что сделают со всем этим Россия, Китай и Иран? У Байдена есть свое видение. Многие будут ему аплодировать; но другие могут задаться вопросом, есть ли у него какая-то врожденная долговечность после шестимесячного пробного перерыва. В Москве поймут, что для России это вовсе не «пауза». Байден просто передал эстафету «бей Россию» европейцам и НАТО, и они с удовольствием ухватились за нее.

Смысл, конечно, состоял в том, чтобы позволить демократам законодательно реализовать свое радикальное видение Америки – с меньшим отвлечением внимания. Однако Ахиллесова пята для развевающегося флага Байдена "Америка вернулась" заключается в том, что он зависит от старой сюжетной линии (американская исключительность и ее провозглашенные "добродетели"), источник которой лежит в американской религии 1776 года. Именно этот фундамент ударные войска BLM и Проекта 1619 (фундамент Америки через рабство) точно хотят свергнуть, свергнуть и заменить эти " добродетели’ совершенно другими верованиями.

Весь мир наблюдал за целенаправленным разрушением - поскольку тысячелетние силы «нашей демократии» стремились разрушить основную сюжетную линию Америки, заклеймив превосходство белой расы как угрозу государству и как «внутренний терроризм». Мир ясно видит широко распространенное общественное беспокойство и слабую администрацию с недостаточной силой в Конгрессе, чтобы довести до конца трансформирующее законодательство. Более того, многократные растраты денег обещают вызвать стремительную инфляцию - вечного политического убийцу.

Внезапная отмена (когда-то «бессрочных») чрезвычайных полномочий в связи с COVID и растущий скептицизм в отношении «науки, основанной на ограничениях», сигнализируют о прекращении неограниченного роста, который вирус «дал» государственной власти. «Научно обоснованное» обоснование находится в беспорядке (особенно с учетом того , что в настоящее время просачиваются подробности раннего сотрудничества США с Уханем по «усилению функциональности» ). Можно ощутить смену парадигмы в настроениях общественности США.

«Чрезвычайные полномочия» закончились слишком рано для таких элит, как Давосская элита: изоляция от COVID была направлена как подрывное оружие, так и, одновременно, для ускорения отставки Трампа. Но также это всегда было задумано «толпой» Переустановленного как мост, чтобы преодолеть разрыв между немедленным прекращением чрезвычайной ситуации COVID и вторым этапом - чрезвычайной ситуацией глобального климатического кризиса (что также, вероятно, потребует как нам говорят, «климатического локдауна» ). Это были разрушительные события ( deus ex machina ), которые будут использованы для легитимации глобального денежно-кредитного управления и начала поистине радикальной «перестройки наших экономических структур и перехода к капитализму по-другому».

Но трещины в этой повестке дня, похоже, увеличиваются. Олигархи, находящиеся «за вновь установленным занавесом», похоже, сбиты с толку поворотом событий и той враждебностью, которую порождает их повестка дня. Противодействие не ограничивается только ограничениями; но «истощенное большинство» возмущается «правильностью» и преподаванием теории критической расы в школах и на рабочем месте. The Atlantic сообщает об опросе, показывающем, что среди населения Америки в целом 80% считают, что «политкорректность является проблемой в нашей стране». Не нравится это даже молодым людям, в том числе 74% в возрасте от 24 до 29 лет; и 79% для лиц моложе 24 лет. В этом вопросе «просыпающиеся» и их помощники оказываются в явном меньшинстве во всех возрастных группах.

Итак, суть в том, что нарратив «Запад лучше всего; его добродетели священны», скомпрометированы. И это остается широко признанным во всем мире, несмотря на бурную реакцию ЕС . Некоторые из этих внутренних противоречий явно проявились во время недавней мини-интифады, инициированной ХАМАС, после того, как израильская полиция по охране общественного порядка вошла в мечеть Аль-Акса. С одной стороны, Байден воспевал традиционную американскую добродетель, безоговорочно поддерживая действия Израиля. С другой стороны, прогрессисты в его партии пели о притеснении палестинцев и их правах. Что это должно быть? Мир наблюдает. Будут ли ниспровергнуты основополагающие ценности Америки или уже начинает разворачиваться термидорианская реакция? Развернутся ли все первые после промежуточных выборов в США в 2022 году?

Итак, когда мир будет вести «учет» вслед за «продвижением» Байдена по Европе, они заметят, что не появилось ничего, что могло бы изменить направление движения глобального стратегического баланса. Больше всего важен развивающийся сдвиг в стратегическом балансе. А геостратегический баланс не в пользу США - он смещается против США.

Еще в марте 2018 года Путин подробно описал (в обращении к совместному заседанию федеральных законодательных собраний) эксплуатационные возможности новых систем защиты, которые были готовы к выпуску или находились далеко на стадии тестирования и производства. К ним относятся гиперзвуковые ракеты, летящие со скоростью 10 и более Махов. Он утверждал, что новые системы вооружений ознаменовали собой первый случай в истории, когда Россия опередила Запад в инновационных, беспрецедентных характеристиках своего оружия. «Путин настаивал на том, что новые системы вооружений означают восстановление стратегического паритета с Соединенными Штатами». Вот в чем суть. В другом месте сегодня Иран достиг стратегического паритета с Израилем; и Китай продвигается к оружию, опережающему США.

Таким образом, эти государства смотрели шоу, но после него они просто продолжили свою собственную повестку дня глобальной трансформации. Они знают, что фраза «Запад - лучший» больше не работает в глобальном масштабе. Вашингтону следовало бы сбрасывать со счетов бурную любовь фон Лейена к Байдену - это мало что значит.