Цитата: footuh от 28.06.2021 13:37:28Мы, всею нашей передвижною кибиткой - очень ждем обратную связь
В опасениях что ютуб опять снесет мой длинный текст дублирую его здесь.
был задан вопрос.
Получается, что Наполеон знал весь план союзнических сил и знал даже умонастроения Александра 1 (это насчёт мужицкой вони). То есть протекало с самого верха, удалось ли установить кто сдал план французам?
если мне не изменяет склероз, план сражения разрабатывал австриец Вейротер. Потом план долго переводили на русский язык и доводили до войск до практически начала сражения. Наверняка, до отдельных частей доводились лишь их маневры в ходе сражения, а не полный план. Наполеон сам ушел с праценских высот до начала сражения, то есть, скорее всего, он уже за несколько дней до начала сражения был уверен, что план ему сольют в полном объеме или даже, может быть, он сам его разработал и вложил в руки союзников???? (голимая конспирология, но учитывая давние австро-французкие связи...) Ведь даже допустим, что план Наполеону передали одновременно или даже чуть раньше, чем он был утвержден императорами, но свою расстановку Наполеон менять не стал и именно на основе расстановки его войск и разрабатывался план союзников. Кроме того, за пару часов упряжь для эдельвейсов для подъёма орудий главного калибра не сделать. Также надо провести тренировку и убедиться что король Вюртемберга не свистит, а его бойцы реально поднимут пушки с канонирами на гору, ведь от этого зависит судьба битвы и Наполеона.
Да, это так. Наполеон почти неделю контролировал будущее поле боя при Аустерлице и мог по нему гонять Шестой корпус Нея (за вычетом дивизии Дюпона) и Эдельвейсов. У нас в ту пору еще не было Генштаба и поэтому к сражениям применительно к местности не готовились. Опять же считалось что Наполеон струсил и бежит, ибо на это указывали все итоги предыдущих переговоров, где тот по сути вроде бы готов был отдать подобру все свои завоевания в Европе лишь бы наши выойска его "выпустили".
Однако при этом Александр, будучи главой "польской партии", практически разогнал прежних кавалергардов немецкого корня и заместил их поляками. В итоге личная конная гвардия нашего Государя Императора польского корня по первому же выстрелу французов с Працена посреди сражения напала на своих же товарищей не-поляков и тот же Евдоким Давыдов получил пять сабельных ран от своих же однополчан и был брошен ими умирать, ибо поляки его посчитали за мертвого. Повторяю речь идет о личной охране нашего Государя Императора, тех самых людях что стояли на часах в ходе всех совещаний нашего командования и в точности знали все секреты нашей Ставки.В нашей литературе очень любят вспоминать момент, когда посреди Лейпцигского сражения на нашу сторону вдруг перешли саксонцы во главе со своим королем, но то что при Аустерлице то же самое сделала наша польская элита, причем практически вся, то есть все доверенные лица нашего Государя - об этом у нас вспоминать очень не любят. Из-за этого возникают вещи сложно объяснимые нашими историками.Предатели польского корня по приказу Наполеона были зачислены им в Пятый корпус Ланна (ибо несмотря на все сладкие слова о поляках сам Наполеон после их предательства пусть и русских - вовсе не желал их видеть на своих совещаниях и в своем окружении), а после гибели Ланна корпус перешел к Понятовскому. Так вот всех офицеров Пятого корпуса Понятовского по неписанному закону в плен наши брать не желали, а при поимке/сдаче в плен обычно вешали без суда и без следствия. С польской точки зрение такое отношение русских к польским офицерам было нарушением всех законов войны, а с нашей точки зрения - при поимке давешнего офицера конногвардейца, то есть бывшего телохранителя самого Государя, предавшего Царя и Отечество - повешение подобного на осине было законным, а соответственно поведение поляков выглядело как пресловутое "А нас-то за шо?" Но из-за того что само упоминание об этом предательстве польских конногвардейцев выпало из нашей истории - причины такого отношения к пленным полякам стали выглядеть в Европе как проявления "русского варварства" и там не понимали почему к пленным французам, немцам-католикам или испанцам с итальянцами у русских отношение было одно, а к полякам или немецким протестантам совершенно иное.