Что означают документы Пентагона - к 50-летию

Что означают документы Пентагона - к 50-летию
 Peter van Buren 
26 июня 2021 г.

 
50 лет назад на восточном побережье был влажный июнь, когда New York Times начала публиковать документы Пентагона. Юбилей стоит отметить по причинам радикальным и грандиозным, а также по причинам глубоко личным.
В 1971 году Дэниел Эллсберг  слил в Times документы Пентагона, секретную историю правительства США о войне во Вьетнаме . Никто раньше не публиковал такие секретные документы, и репортеры опасались преследования в соответствии с Законом о шпионаже. Федеральный суд приказал  Times  прекратить публикацию после того, как был напечатан первоначальный поток отрывков, впервые в истории США федеральный судья применил предварительные ограничения и разрушил 1A.
В юридической битве, слишком важной, чтобы быть написанной сначала как роман, NYT сопротивлялся. 30 июня 1971 года Верховный суд одержал победу над Первой поправкой в деле «Нью-Йорк Таймс Компани против Соединенных Штатов» ,  а газета «Таймс»  получила Пулитцеровскую премию. Газеты помогли убедить американцев в том, что война во Вьетнаме была неправильной, их правительству нельзя доверять, и люди, информированные свободной прессой, все еще могли иметь право голоса.
 
Этот 50-летний юбилей по праву отмечает все это.
Сегодня журналисты ожидают Пулитцеровской премии за язвительный твит, в котором высмеивается Трамп. В нашем нынешнем постыдном государстве, где МСМ выступает в качестве органа Глубинного государства, годовщина Газет также служит напоминанием милениалам, которые только работают журналистами, что когда-то на их работе были люди, которые ценили правду и праведность. Возможно, это может вдохновить какого-нибудь пропагандиста МСМ на осознание того, что он все еще может бегать со львами вместо того, чтобы пробираться домой, чтобы кормить своих кошек.
50-летие этого события также дает возможность вспомнить, насколько хрупкой была победа в 1971 году. Верховный суд оставил открытой дверь для судебного преследования журналистов, публикующих секретные документы, сосредоточив внимание исключительно на запрете правительству на предварительное ограничение. Политика и общественное мнение, а не закон, заставляют федералов проявлять осмотрительность в том, чтобы не преследовать прессу, деликатный танец вокруг 800-фунтовой гориллы(« 800-фунтовая горилла » - это американско-английское выражение, обозначающее человека или организацию, настолько могущественную, что они могут действовать, не обращая внимания на права других или закон), свободно разгуливающей по залам демократии. Правительство, особенно при Обаме, тем временем агрессивно использовало Закон о шпионаже для преследования разоблачителей, которые сливают информацию тем же журналистам.
 
В этой годовщине есть и очень личная сторона.
Когда моя книга « Мы хорошо понимаем» превратила меня в разоблачителя Госдепартамента и спровоцировала обрушившуюся на меня стену плохого коричневого цвета , лидер «Документов Пентагона» Дэниел Эллсберг отправил мне две свои книги без предварительного уведомления по почте.
Он написал личное сообщение внутри каждой, объясняя мне, что то что я делаю, это тяжело, страшно и, прежде всего, является долгом. Это изменило меня и мое понимание того, что со мной происходило. Я не оспаривал процедуру с Госдепартаментом и не жаловался на пенсию, я защищал саму Первую поправку. Я написал Дэну благодарственную записку. Вот некоторые отрывки из нее.
Спасибо, что прислали мне копии своих книг, и еще больше за то, что написали «с восхищением тем, что говорите правду» на обложке одной из них. Я смирен, потому что всю свою жизнь ждал, чтобы осознать, что сегодня я уже встретил тебя.
В 1971 году мне было 10 лет, я жил в Огайо. Война во Вьетнаме была частью жизни нашего города, как и завод тракторов Fruehauf с его 100-процентным профсоюзным персоналом, A&P и Клятвой верности. Никто в моем доме не пошел на войну, но у соседей были золотые звезды на окнах, и я помню, как в школе один учитель, с длинными волосами и усами, говорил о Вьетнаме.
Это мало что значило для меня, связанного с приближающимся половым созреванием, но я помню, как моя мама принесла домой из супермаркета быстрый выпуск газет Пентагона в мягкой обложке . Конечно, Интернета не было, и Таймс там, где я жил, нельзя было купить. Мама знала о политике и Вьетнаме, может быть, даже меньше, чем я, но новости были во всех газетах, и казалось, что стоит потратить на них 1,95 доллара. Когда я пытался разобраться в именах и иностранных названиях, на меня это никак не повлияло.
Я тогда не понял, что вы натворили. Пока я пытался научиться умножению, вы делали ксерокопии секретных документов. Читая их, вы понимали, что правительство на раннем этапе знало, что войну невозможно выиграть, и что продолжение войны приведет ко во много раз большему количеству жертв, чем когда-либо публично признавалось.
Многие люди в правительстве читали те же самые документы и понимали их содержание, но только вы решили, что вместо того, чтобы просто согласиться с ложью или в частном порядке использовать свои новые знания для подпитки цинизма, питающегося самовлюбленностью, вы попытаетесь убедить сенаторов США Фулбрайта и Макговерна опубликовать документы в Сенате.
Когда у них не хватило смелости, даже когда они знали, что ложь продолжала убивать американцев, которых они представляли, вы принесли Документы в New York Times. Затем «Таймс» повторила мужество великих журналистов и опубликовала «Документы», и выступила против администрации Никсона, призвав к Первой поправке, и донесла правду о лжи Америке. Тогда моя мама купила копию Papers в A&P.
Вас считали врагом Соединенных Штатов, потому что, когда вы сталкивались с чем-то в правительстве настолько вопиющим, настолько принципиально неправильным, вы рисковали своим собственным состоянием, свободой и честью, чтобы обнародовать это. Вы чуть не попали в тюрьму, отбиваясь от обвинений в соответствии с тем же драконовским Законом о шпионаже, который правительство до сих пор использует, чтобы заставить замолчать тех, кто стоит в вашей тени.
В 2009 году я вызвался служить в Ираке у своего 23-летнего работодателя - Государственного департамента. Пока я был там, я увидел такие растраты в нашей программе восстановления, такую ложь двух администраций о том, что мы (не) делаем в Ираке, что мне казалось, что единственное, что я мог сделать - должен был сделать - это рассказать людям об увиденном. За годы работы в правительстве я испытал свою долю диссонанса, когда дело касалось того, что было сказано публично, и того, что правительство делало за спиной общественности. В большинстве случаев разрыв заполнялся только напуганными мужчинами и женщинами, а то, что не говорилось, скрывало их недостатки.
То, что я увидел в Ираке, было другим. Там промежуток между тем, что мы делали (отходы) и тем, что мы говорили (песнопение успеха), был заполнен оцепеневшими солдатами и опустошенными иракцами, а не безнадежными бюрократами. Это не был Вьетнам по масштабу или влиянию, но это снова были молодые американцы, рискующие своей жизнью, верящие в нечто большее, чем они сами, тогда как вместо этого это была просто очередная ложь. Началась еще одна война, основанная на лжи, в то время как наше правительство снова стремилось скрыть правду от людей.
Я не уверен, чего я добился с моей собственной книгой, за исключением того, что Государственный департамент насильно уволил меня на пенсию за то, что сказал правду, которая их смутила. Пусть будет так; большинство людей в государстве никогда не поймут, что в основе большинства проблем государства лежит выбор совести вместо карьеры.
Но Дэн, ты добился этого. Когда я столкнулся с кризисом совести, чтобы рассказать то, что я знал, потому что это нужно было сказать, осознав, что я рискую, по крайней мере, своей работой, если не тюрьмой, я вспомнил тот газетный экземпляр Документов 1971 года, которым вы рисковали так же и многое другое для выпуска. Я принял свое решение, несмотря на то, что администрация Обамы уже предъявила обвинения большему количеству людей в соответствии с Законом о шпионаже за предполагаемое неправильное обращение с секретной информацией, чем все предыдущие президентства вместе взятые, но, что более важно, я принял свое решение перед лицом вашего примера.
Позже такие информаторы, как Челси Мэннинг, Джулиан Ассанж и Эдвард Сноуден, сделают то же самое. Я знаю, что вы их тоже подбадривали своим примером и личными сообщениями.
Так что спасибо за книги, которые вы прислали. Спасибо за ваше мужество, так что, когда мне это было нужно, у меня был пример, который я мог бы оценить по сравнению с другими безвольными мужчинами и женщинами, работающими сейчас на Государственный департамент, слишком напуганными правдой, чтобы подняться, чтобы требовать даже шепота слова мужества для них самих.
Перенесемся в 2021 год. За последние несколько лет термин «разоблачитель» стал использоваться таким образом, что оперативник Глубинного государства смог злоупотребить этим термином, чтобы спровоцировать импичмент действующему президенту. Использование анонимных источников превратилось из поступков смелых людей, выступающих против правительства, которое пошло не так, в способ, с помощью которого журналисты могут изготовить “доказательства” всего, что они хотят, от утверждений, что президент был российским шпионом, до использования военных для создания фотосессии в парке Лафайет.
В эту годовщину мы смотрим на таких людей, как Эллсберг, и репортеров, таких как The Times, и знаем, что люди, обладающие смелостью, могут изменить мир к лучшему. Об этом стоит помнить и отмечать.