Как выгнали Горбачева в Китае в 1989 году часть 1

По сей день многим людям неясно, какую гнусную роль венгерский мега-спекулянт, ставший филантропом, а затем цветной революционер Джордж Сорос сыграл в международных отношениях за последние 40 лет. К сожалению, многие из тех, кто проснулся от систематической бойни, устроенной пожилым социопатом, склонны совершать ошибку: 1) предполагая, что этот человек участвовал в международном заговоре с целью избавить мир от национальных государств, либо 2) считают его марионеткой “злой коммунистической партии Китая”, которая стремится свергнуть западный христианский порядок.

Недавно  мое внимание привлекло  короткое видео,  открывшее симпозиум Майка Линделла по кибербезопасности, которое воплотило это убеждение и было распространено почти во всей консервативной прессе за последний год. Клише приняло множество форм и широко распространилось среди определенной категории консервативно настроенных граждан западных стран, которые признают, что назревает тревожная глобальная программа изменения поведения, которая угрожает искоренить тысячелетние традиционные ценности.

Проблема с теми, кто признает существование заговоров с целью демонтажа национальных государств и порабощения большей части населения мира, заключается не в том, что они не правы, будучи параноиками, или даже не в том, что цветная революция только что произошла в самих США. А в том,  что отвлекая внимание от причинно-следственной свяязи британской разведки, которая была в центре почти всех крупных исторических манипуляций, которым подвергались США с 1776 года по настоящее время , Китай был представлен как некий призрачный глобальный суперзлодей, использующий свои аффилированные с Соросом активы, управляющие западным глубинным государством в стремлении к глобальной гегемонии и ниспровержению «христианских ценностей».

Дело в том, что Китай не только первая нация, которая успешно идентифицировала и искоренила зло Сороса, в то время как остальной мир ходил во сне в постнациональном государственном порядке более 30 лет назад, но и остается одним из самых бесценных путей для всего мира. сотрудничества, к которому западные страны должны присоединиться, если они хотят освободиться от надвигающейся темной эры.

ще раз подчеркну: в то время как другие страны были заняты тем, что позволяли армадам фондов Открытого общества Сороса проникать в них на всех уровнях, у Китая хватило ума увидеть злую повестку дня такой, какой она была, и когда на площади Тяньаньмэнь была предпринята попытка цветной революции теми же агентствами, которые открывали новую эру изнасилования Советского Союза и демонтажа западной представительной демократии., Китай не терял времени даром, чтобы убрать правую руку Сороса в Китае в 1989 году, который сумел достичь вершины политической власти в качестве генерального секретаря Коммунистической партии Китая и очевидного наследника стареющего Дэн Сяопина.

Человека Сороса звали Чжао Цзыян, и в 80-е годы западная пресса уже привыкла называть его «китайским Горбачевым».

Здесь его чествует Рейган в 1984 году.

Чжао Цзыян был еще подростком, когда в 1934-35 годах произошел Великий поход, но вскоре оказался в администрации КПК, став партийным лидером провинции Гуандун в 1951 году и руководя широкой программой пыток крестьян, которых подозревали в хранении продовольствия во время великого голода 1958-61 годов. Определенные влиятельные силы, казалось, ценили такие вещи в то время, и его звезда поднялась еще выше, став секретарем партии Гуандуна. Но через пару лет после Культурной революции Цзыян обнаружил, что его удача иссякла, так как он стал объектом нападений красногвардейцев, проработавших четыре года на механическом заводе в Хунани. После его удивительной реабилитации в 1972 году, Цзыян снова обнаружил, что его звезда восходит, когда он был назначен первым секретарем и председателем Революционного комитета в 1973 году. В 1975 году он был назначен секретарем парткома провинции Сычуань, где его склонность к дерегулированию и рыночной экономике была использована при реформировании сельскохозяйственной политики в первые годы открытия при Дэн Сяопине.

Звезда Чжао в этот период росла невероятно быстро. К 1977 году он стал членом Политбюро, а с 1980 по 1987 год исполнял обязанности премьер-министра Государственного совета, после чего проработал генеральным секретарем КПК до своего бесчестного изгнания в 1989 году.

Сегодня мы привыкли слышать, как жуткие трансгуманисты, такие как Клаус Шваб и другие технократы, головокружительно восхваляют Четвертую промышленную революцию, слияние людей и машин, «неизбежную» замену человеческого мышления искусственным интеллектом и революцию автоматизации, которая предположительно потребует большей части человеческого труда. избыточно под новым «бесполезным классом». Однако эти идеи не новы жили и были живы в сознании Чжао Цзыяна, на которого глубоко повлияли трансгуманисты, такие как Элвин Тоффлер (автор « Шока будущего и Третьей волны» ), чьи концепции постиндустриального нового века во многом служат. в качестве библии для программы Великой перезагрузки, которая сейчас находится в стадии реализации.

Выступая 9 октября 1983 года на конференции в Пекине, Чжао сказал:

Политика, известная как «Четыре модернизации», о которых упоминал выше Чжао, была впервые сформулирована великим строителем Китая Чжоу Эньлаем в 1963 году как схема, основанная на взаимодействии нескольких поколений и призванная направлять выход Китая в новое тысячелетие как современной технологически развитой страны. План Чжоу Эньлая основывался на всеобщей экономической и промышленной революции, движимой прорывами в следующих областях: 1) производительность труда, 2) производительность сельского хозяйства, 3) оборона и 4) научно-технический прогресс.

К тому времени, когда в 1976 году умер Чжоу, за которым вскоре последовал Мао Цзэдун, становилось все более очевидным, что Банда четырех, которая пыталась перезагрузить тысячи лет истории в течение десятилетия 1966-76 годов, не будет оставаться у власти надолго, и Программа Чжоу все больше и больше становится движущей силой долгосрочной стратегии развития Китая. Когда в 1978 году близкий союзник Чжоу Дэн Сяопин возглавил Коммунистическую партию (после заключения в тюрьму «Банды четырех»), были созваны конференции ЦК КПК, чтобы претворить «Четыре модернизации» в реальность. Дэн заявил :

Решение Дэна поднять марксистскую концепцию труда с чисто материальных сил на творческий умственный труд было блестящим и указывало Китаю в новом и динамичном направлении, которое позволило азиатскому гиганту стать мощным экономическим центром в течение нескольких поколений. Однако всякий раз, когда обсуждаются вопросы научного творчества и нелинейных проекций в будущее, часто остается много места для дискуссий и толкований относительно того, какие философии и пути лучше всего будут способствовать достижению этих нелинейных целей. Именно здесь в игру вступили идеологи нового мальтузианского возрождения, охватившего тогда западный мир, и произошла борьба не на жизнь, а на смерть между теориями управления открытой и закрытой систем .

Программа Генри Киссинджера по открытию Китая, всерьез начавшаяся в 1971 году в разгар Культурной революции, была основана на идеологической приверженности постнациональному мировому порядку.

По мнению Киссинджера (и других членов Трехсторонней комиссии, которые взяли под контроль политику США в качестве современных рулевых)над трупами Джона Кеннеди и его брата), китайцы, которые в основном оказались во время Первой промышленной революции (сельскохозяйственных народов) в 1971 году, должны оставаться в статичном состоянии в качестве бедных и необразованных рабочих, чтобы служить зонами дешевых рабочая сила для производства товаров исключительно для экспорта на западные потребительские рынки. Этим западным потребительским рынкам не понадобятся те отрасли, которыми они когда-то пользовались, а теперь экспортируются по программе Киссинджера, поскольку Запад достиг своих предполагаемых «пределов роста» в рамках промышленной парадигмы (которую футурист Элвин Тоффлер назвал «второй волной»). В новую эпоху «постиндустриализма» (Третья волна Тоффлера) ожидалось, что человечество «эволюционирует» в информационное общество.

Описывая свою диссертацию в 1978 году, Тоффлер говорил о появлении Третьей волны и устаревании индустриальной цивилизации, говоря:

Роль Киссинджера как неомальтузианца была всем известна, поскольку его печально известный меморандум 200 об исследовании национальной безопасности (NSSM-200) 1974 года уже преобразовал американскую внешнюю политику от поддержки развития к сокращению населения при условии, что использовались компьютерные модели, представленные в Римском клубе «Пределы роста» (1972) каким-то образом основывались на реальности, несмотря на их полное отрицание творческого разума и технического прогресса.

Среди основных средств замедления роста населения NSSM-200 перечислил контроль рождаемости и отказ от еды. Киссинджер спросил: «Готовы ли США принять нормирование продуктов питания, чтобы помочь людям, которые не могут / не хотят контролировать рост своего населения?»

В отчете Киссинджера не было лишних слов: « Экономика США потребует больших и все возрастающих объемов полезных ископаемых из-за рубежа, особенно из менее развитых стран. Этот факт повышает интерес США к политической, экономической и социальной стабильности стран-поставщиков. Везде, где уменьшение демографического давления за счет снижения рождаемости может увеличить перспективы такой стабильности, демографическая политика становится актуальной для обеспечения ресурсов и экономических интересов Соединенных Штатов ... Несмотря на то, что демографическое давление, очевидно, не единственный фактор, такие расстройства гораздо менее вероятны в условиях медленного или нулевого прироста населения ».

У Киссинджера, Тоффлера и других приверженцев Римского клуба не было недостатка в последователях среди нового поколения государственного управления, появившегося в Китае Дэн Сяопина. Эти неомальтузианцы, которые предпочитали смотреть на человечество через фильтр математики и компьютерного моделирования, не теряли времени даром, чтобы проникнуть на как можно больше влиятельных позиций в Государственном совете, и попытались кооптировать Четыре модернизации в антигуманных целях.

Все эти фигуры будут сосредоточены вокруг могущественной фигуры Чжао Цзыяна, который был их постоянным защитником и помощником на протяжении 1980-х годов.

Одним из влиятельных мальтузианцев, который считается архитектором политики одного ребенка в Китае и близким соратником Чжао, является Сун Цзянь, ученый-ракетчик, который изучал теорию кибернетики Норберта Винера во время обучения в России в 1950-х годах. После посещения 7- ^го Всемирного конгресса Международной федерации автоматического управления в Финляндии в 1979 году Сун был представлен в Римском клубе «Пределы роста». По мнению исследователя Роберта Зубрина, Сун немедленно перевел книгу на китайский язык без указания авторов оригинала и немедленно использовал ее линейные модели для расчета тенденции численности населения, загрязнения и потери ресурсов в течение столетия, заключив, что оптимальное население Китая (оно же: “Пропускная способность”) составляет порядка 650-700 миллионов (почти на 300 миллионов меньше, чем общая численность населения его собственного времени). Эти идеи Римского клуба распространились как пожар и вскоре были приняты в качестве китайской политики, что привело к одному из худших случаев детоубийства, длившегося десятилетиями, в истории с уровнем воспроизводства населения, который даже не начал восстанавливаться 40 лет спустя (несмотря на мудрое снятие ограничений на одного ребенка в 2016 году и ограничений на двух детей в этом году)..

Как отметил кембриджский исследователь Джулиан Геверц в своем исследовании 2019 года `` Футуристы Пекина '', работая в качестве главы Государственной комиссии Китая по науке и технологиям, Сун тесно взаимодействовал с Чжао, чтобы связать научное политическое мышление Китая с системным мышлением Римского клуба.