Лиам Косгроув 8 ЧАСОВ НАЗАД Наша система здравоохранения сломана - факт, который никто бы не оспаривал в доковидские времена. Регулирующий контроль - это реальность, и фармацевтическая промышленность полна примеров. Тем не менее, мы доверились частно-государственным партнерствам в поисках оптимального решения глобальной пандемии, предполагая, что кризис выявит лучшее в исторически коррумпированных учреждениях. Вот краткий список неприглядного поведения, продемонстрированного нашими титанами здравоохранения:
Pfizer, Johnson & Johnson признали себя виновными в «неправильном использовании бренда с целью обмана или введения в заблуждение» и выплате «откатов поставщикам медицинских услуг, чтобы побудить их выписывать [свои] лекарства», что привело к штрафам в размере 2,3 миллиарда долларов в 2009 году и 2,2 миллиарда долларов в 2013 году, соответственно.
Всего несколько лет спустя компания Pfizer урегулировала еще один иск за «манипулирование исследованиями» и «сокрытие отрицательных результатов».
Gilead Sciences заплатила 97 миллионов долларов штрафа за то, что «незаконно использовала некоммерческий фонд в качестве канала для выплаты сооплаты Medicare за собственный препарат».
В 2005 году было доказано, что препарат АстраЗенека Crestor связан с опасным для жизни заболеванием мышц, в то время как компания утаивала доказательства этого и двух десятков других эффектов от общественности.
В 2012 году GlaxoSmithKline выплатила 3 миллиарда долларов штрафа за то, что «не включила определенные данные о безопасности», относящиеся к их препарату, поскольку он был помечен как связанный с сердечной недостаточностью и приступами.
К счастью, наши стражи общественного здравоохранения готовы защитить нас от жадности и обмана частного сектора, верно? Неправильно. Еще один краткий список:
Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) работало за кулисами с компанией Biogen, чтобы изменить ранее проведенные испытания своего лечения болезни Альцгеймера стоимостью 56 000 долларов в год, и “удалив подгруппу людей, для которых препарат не работал, они обнаружили небольшой статистический эффект в пользу препарата”. Даже после этого консультативный комитет проголосовал 10-0 против утверждения препарата. Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов все равно одобрило препарат, в результате чего три члена комитета подали в отставку.
В этом случае сторонние советники поступили правильно. Это не всегда так: исследование журнала Science Magazine, отслеживающее 107 консультантов FDA в течение четырех лет, показало, что 62 процента получали деньги от производителей соответствующих лекарств, причем 25 процентов получали более 100 000 долларов, а 6 процентов - более 1 миллиона долларов. Достаточно нескольких коррумпированных советников, чтобы исправить группу и симулировать медицинский консенсус.
В 2017 году выяснилось, что исполняющий обязанности директора Центров по контролю и профилактике заболеваний (CDC) по профилактике сердечных заболеваний и инсульта тайно общался с Coca-Cola , давая рекомендации о том, как «повлиять на мировые органы здравоохранения по вопросам политики в отношении сахара и напитков. . »
Американская система здравоохранения по-прежнему погрязла в добром старомодном клановом капитализме, фашизме, корпоративизме, меркантилизме, протекционизме… модные слова для обозначения случаев, когда частные компании работают с правительствами, чтобы подорвать силы конкуренции. Подавление исследований лекарств, не имеющих патента, - неприятный симптом этой проблемы. Хотя это применимо к бесчисленному множеству препаратов, мы обсудим ивермектин. Во-первых, обращаясь к вопросу об отказе от препарата его собственным производителем, Merck, необходимо сообщить, что ивермектин больше не находится под патентом. Merck больше не владеет исключительными правами на производство препарата. На препарат были направлены силы конкуренции, что сделало его намного дешевле. Между тем, Merck также в настоящее время внедряет пероральное лечение ковида, которое правительство США выделяет на исследования в размере 1,2 миллиарда долларов. Это будет запатентовано и может объяснить возражение компании против использования ивермектина. Польза ивермектина остается спорной. Однако важно отметить, что в начале апреля 2020 года исследование Университета Монаша в Австралии показало, что это может быть эффективным. Более того, препарат одобрен FDA, существует уже сорок лет, получил Нобелевскую премию и чрезвычайно безопасен при использовании в рекомендуемых дозах. Учитывая кризис и безопасность ивермектина - безопасного, даже если не приносящего большой пользы больным ковидом - поспешное осуждение использования препарата кажется подозрительным. Действительно, через неделю после публикации австралийского исследования FDA посоветовало не использовать ивермектин для лечения COVID-19 , вынуждая отчаявшихся людей уходить на черный рынок и самостоятельно выписывать варианты препарата, предназначенные для животных. Впоследствии FDA отметило, что «необходимы дополнительные испытания». Тем не менее, на сегодняшний день не было проведено ни одного завершенного финансируемого государством исследования эффективности ивермектина против covid-19. Между тем, они направили миллиарды на исследования вакцин и запатентованных методов лечения. Национальные институты здравоохранения (NIH) профинансировали испытания ремдесивира, который все еще запатентован компанией Gilead, несмотря на то, что он менее эффективен и имеет более серьезные побочные эффекты, чем ивермектин. FDA одобрило ремдесивир в соответствии с разрешением на экстренное использование (EUA), несмотря на опубликованные испытания, в которых позже было заявлено, что «ремдесивир не имел статистически значимых клинических преимуществ». Можно подумать, что если «дополнительное тестирование» так важно, правительство США может быть заинтересовано в финансировании исследований для изучения потенциальных преимуществ дешевых, безопасных и проверенных лекарств, которые показали некоторые перспективы в лечении covid. Но явно не это происходит. Финансирование направлено на помощь крупным фармацевтическим компаниям в разработке новых запатентованных лекарств. Пока этого хочет Big Pharma и если есть прибыль, очевидно, что наше правительство будет там, чтобы предоставить финансирование.