Спецслужбы
1,454,204
8,689
|
Vediki977 ( Слушатель ) |
| 04 ноя 2021 14:39:28 |
Директор ЦРУ приехал в Россию с загадочной миссией
новая дискуссия Статья 179
В Москве с двухдневным визитом побывал директор ЦРУ Уильям Бёрнс. Он встретился с секретарем Совета безопасности РФ Николаем Патрушевым и главой Службы внешней разведки Сергеем Нарышкиным. Что обсуждалось на этих встречах и каким образом Бёрнс выработал свой собственный, весьма показательный взгляд на Россию?
Бёрнс прибыл в Москву по поручению президента США Байдена для того, чтобы «обсудить ряд вопросов российско-американских отношений» и особенно борьбу с терроризмом. Предположительно, речь могла идти о ситуации в Афганистане и о возможном взаимодействии на этом направлении.
Но Бёрнс не разведчик, а кадровый дипломат, к тому же много лет работавший в Москве в начале 1990-х годов, а затем и послом (2005-2008 годы). Поэтому вряд ли его встречи с Патрушевым и Нарышкиным касались только борьбы с терроризмом. Да и американцы традиционно всегда увязывают разноплановые сюжеты в один переговорный пакет. У них такой стиль дипломатии.
В сентябре этого года уже распространялись слухи о возможной «тайной» встрече Бёрнса и Патрушева в Нью-Дели. Они оба оказались в одно и то же время в одном и том же месте – в индийской столице. А запрос и ожидания на какую-либо прорывную российско-американскую встречу (еще и на фоне кризиса в Афганистане) столь высоки, что англоязычная пресса нафантазировала себе «тайную встречу в Индии». Бёрнс тогда отмолчался, а российская сторона официально опровергла эти слухи.
Уильям Бёрнс по всем оценкам – один из наиболее способных и ответственных американских карьерных дипломатов. При этом он жестко отстаивает позиции Соединенных Штатов, хотя и склонен вникать в детали жизни страны пребывания. Именно его считают «архитектором» ядерной сделки с Ираном при президенте Обаме. Здесь сказалась его склонность к тайной дипломатии и закрытым переговорам. Ранее он успешно балансировал на Ближнем Востоке (на позициях посла в Иордании и затем спецпосланника) между различными местными силами. Некоторое время он рассматривался на должность посла в Китае. А это сейчас для США едва ли не самое важное направление.
При утверждении его кандидатуры на пост директора ЦРУ он традиционно перечислил «вызовы для США» (Китай, Россия, терроризм, кибербезопасность – стандартный набор). Но при этом у него есть свое собственное видение России. Кое-где наивное, в чем-то стереотипное, но все-таки собственное, выстраданное. Правда, иногда сложно понять, что в его высказываниях, касающихся России и российско-американских отношений, идеологическая фразеология, а что действительно его личное мнение.
Например, Бёрнс всегда письменно утверждает, что именно Путин был инициатором кризиса в отношениях между двумя странами, поскольку несколько раз подряд «ошибался» в оценках намерений США. То есть кольцо «цветных революций» на постсоветском пространстве сжималось просто так, случайно. И Москва не должна была этого процесса бояться. Эту позицию можно посчитать и пропагандистским оправданием задним числом именно американской ошибки с этими «цветными бунтами», и одновременно собственным логическим выводом. Ну, думает так человек.
Также, по Бёрнсу, было бы ошибкой считать, что с США нельзя было договориться по постсоветскому пространству. Кремль, мол, воспринял позицию США как единую и неделимую. А на самом деле в американской администрации в этот момент был раскол. Ну и наше любимое: не надо представлять США как враждебное государство. Просто смиритесь.
Бёрнс не любит прессу и публичность. Он склонен к тайной и закулисной дипломатии, что в текущих условиях следует воспринимать скорее как положительную черту. Он даже книгу своих воспоминаний о дипломатической службе назвал «Невидимая сила». Будучи послом в Москве, он избегал слишком уж публичных акций, чем выгодно отличался от своего предшественника – Александра Вершбоу, веселого дядечки, склонного к удивительному юмору и порой даже эпатажу, что не помешало ему превратиться в одного из главных «ястребов» в вопросе российско-американских отношений. По показаниям очевидцев, Бёрнс даже просил снимать с посольского автомобиля американский флаг, чтобы не привлекать внимания прессы. Есть, правда, мнение, что эта привычка у него с Палестины. Вопрос физического выживания, а не скромности или закрытости.
При этом Бёрнс любил ездить по России и стал первым американским послом в истории, проехавшимся по Северному Кавказу. Его телеграммы в Госдеп, попавшие потом в досье Wikileaks, отличаются образностью и литературным стилем изложения, который не вяжется с его имиджем строгого дипломата.
Особенно поразила посла Бёрнса дагестанская свадьба. К этому моменту он уже успел столкнуться с лезгинкой и застольем государственного уровня в Нальчике и Владикавказе. Но это была не просто свадьба. Тогдашний депутат Госдумы Гаджи Махачев – «нефтяной барон» Дагестана и неформальный лидер аварцев – женил своего старшего сына Далгата.
Там было всё, как положено: сотни гостей, от чиновников до олигархов, силовиков и спортсменов; лезгинка с разбрасыванием крупных денежных купюр, включая стодолларовые, под ноги танцующим; оружие у каждого второго и снайперы на крышах; Rolls Royce Phantom, на котором привезли невесту; тысячи бутылок водки, которые доставили прямо с завода на Урале; генерал полиции, рекомендовавший американскому послу разбавлять водку местным коньяком, хотя Бёрнс отказывался считать эту жидкость коньяком, что в теории должно было перерасти в аваро-американский вооруженный конфликт, если бы смертельно пьяный (в тексте – dead drunk) генерал не уснул за столом; гостевой домик на берегу Каспийского моря, размером с Эрмитаж. И как апофеоз – приезд Рамзана Кадырова в джинсах и майке, но с золотым пистолетом и с подарком молодоженам: пятикилограммовым слитком золота.
Удивительно, но за всем этим Уильям Бёрнс умудрился рассмотреть главное: весь этот треш из 1990-х годов представлял собой тонкую дипломатическую игру местного уровня. Встречались кланы, завязывались новые союзы, демонстрировались связи. Даже приезд Кадырова был символом, в котором важно было всё: от формы одежды (неформальный вид Рамзана Ахматовича показывал братско-дружественное отношение к хозяину дома) до золотого подарка. Политическая карьера Махачева начиналась в конце 1980-х именно на фоне пограничного конфликта между аварцами и чеченцами, и Кадыров как раз демонстрировал лидеру аварцев мир и дружбу. И Бёрнс всё это смог рассмотреть. Другое дело, что его телеграммы в Госдеп изобилуют традиционной терминологией о «демократии», «коррупции», «младшем партнере» и всё тому подобное. Но для американской дипломатии это как для советского времени ссылки на труды Ленина и Маркса в научных работах. Без них никуда.
Литературные способности Бёрнса играют с ним злую шутку, как с карьерным дипломатом, а затем и директором Фонда Карнеги – «всемирного министерства политической науки», как его называют сами же сотрудники фонда в частных беседах. Склонность к «красивостям» в текстах оставляет иногда тяжелое впечатление, особенно если смотреть на все эти пассажи глазами заинтересованного россиянина.
«Владивосток – мрачное сердце русского «Дикого Востока». «В кабине самолета пилот со слезящимися глазами прятал полупустую бутылку водки». «На советских бронетранспортерах сидели российские солдаты в банданах, солнцезащитных очках и футболках с коротким рукавом. С патронташами и большими ножами за пазухой они скорее были похожи на банду, чем на профессиональных солдат». Ну вот как с ним быть после этого?
«Зима в России не для оптимистов, и в некотором смысле здесь распространены настроения, отражающие полный мрак. Здесь живут люди, рожденные с мыслью о национальном горе из-за потери статуса сверхдержавы и не менее острым ощущением, что Запад пользуется слабостью России».
А это цитата не из статьи или книги. Это из официальной телеграммы 1994 года, в которой сотрудник посольства (еще не посол) Уильям Бёрнс такими вот образами и метафорами наставлял вице-президента США Альберта Гора перед его первым визитом в Москву. Тут непонятно – плакать или аплодировать. А ведь это именно посол Бёрнс спустил с поводка Саакашвили в 2008 году, за что его и сняли, кстати. И мы, оптимистично готовясь к зиме во мраке, этого не забудем.
С другой стороны, президент Байден твердо решил использовать именно Бёрнса для деликатных миссий и тайной дипломатии. Бёрнс уже прокатился по Индии, Пакистану и даже побеседовал с одним из лидеров талибов («Талибан*» – организация, запрещенная ООН). Теперь Москва. На очереди, предположительно, Европа, поскольку Китай сочувствия к миссии Бёрнса не проявил. В Европе позиции Бёрнса несколько отличаются от того, что было во времена Трампа. Он считает, что НАТО следует не расширять, а «консолидировать». И на том спасибо. Необходимо укреплять суверенитет Украины и оздоровить экономическую и социальную ситуацию, но без формального вовлечения Киева в какие-либо союзы и организации. Кроме того, надо спасать Евросоюз после Брекзита. И вся эта программа направлена на усиление «ведущей роли Америки».
Сейчас сложно оценить, насколько визит Уильяма Бёрнса в Москву может быть продуктивным именно в политическом плане. В конце концов, он всего лишь директор ЦРУ. Какие бы дополнительные поручения не навесил бы на него президент Байден, прыгнуть выше официального статуса Бёрнс все-таки не может. Параллельно начались разговоры по поводу восстановления работы посольств, но пока американцы плохо контактны в этом вопросе.
Конечно, Бёрнс мог ограничиться только весьма формальными беседами о «борьбе с терроризмом». Тут особенность в том, что контакт в этой сфере хоть и есть, но очень своеобразный.
По большому счету каждая страна борется с террористическими угрозами в одиночку. Координировать операции невозможно просто по объективным обстоятельствам (сохранность источников и методологии, например). Поэтому пресловутое сотрудничество в борьбе с терроризмом проявляется ситуативно. От случая к случаю. Да и то только тогда, когда это не наносит ущерб источникам информации. Даже характеристики талибов представляют собой чувствительную и закрытую информацию, поскольку передают саму методику оценки и всего движения, и отдельных личностей.
А ведь еще ракетная проблема, контроль над ядерным оружием и размещение американского ПРО в Восточной Европе. Бёрнс, кстати, сын американского генерала-ракетчика, Уильяма Ф. Бёрнса – старшего, долгое время возглавлявшего Агентство по контролю за ядерным оружием. Именно генерал Бёрнс-старший в администрации президента Рейгана, а затем и Буша-старшего стал первым американским военным спецпосланником на переговорах о денуклеаризации республик Советского Союза.
Так что у Бёрнса-младшего должен быть хотя бы генетический опыт переговоров и по этой тематике. Договорился же он как-то с Ираном. Может, и в Москве у него что получится. Правда, в недавних интервью он говорит, что за время работы в Москве у него «прибавилось седых волос». Это поправимо. Для дела же.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ
Ссылка
Бёрнс прибыл в Москву по поручению президента США Байдена для того, чтобы «обсудить ряд вопросов российско-американских отношений» и особенно борьбу с терроризмом. Предположительно, речь могла идти о ситуации в Афганистане и о возможном взаимодействии на этом направлении.
Но Бёрнс не разведчик, а кадровый дипломат, к тому же много лет работавший в Москве в начале 1990-х годов, а затем и послом (2005-2008 годы). Поэтому вряд ли его встречи с Патрушевым и Нарышкиным касались только борьбы с терроризмом. Да и американцы традиционно всегда увязывают разноплановые сюжеты в один переговорный пакет. У них такой стиль дипломатии.
В сентябре этого года уже распространялись слухи о возможной «тайной» встрече Бёрнса и Патрушева в Нью-Дели. Они оба оказались в одно и то же время в одном и том же месте – в индийской столице. А запрос и ожидания на какую-либо прорывную российско-американскую встречу (еще и на фоне кризиса в Афганистане) столь высоки, что англоязычная пресса нафантазировала себе «тайную встречу в Индии». Бёрнс тогда отмолчался, а российская сторона официально опровергла эти слухи.
Уильям Бёрнс по всем оценкам – один из наиболее способных и ответственных американских карьерных дипломатов. При этом он жестко отстаивает позиции Соединенных Штатов, хотя и склонен вникать в детали жизни страны пребывания. Именно его считают «архитектором» ядерной сделки с Ираном при президенте Обаме. Здесь сказалась его склонность к тайной дипломатии и закрытым переговорам. Ранее он успешно балансировал на Ближнем Востоке (на позициях посла в Иордании и затем спецпосланника) между различными местными силами. Некоторое время он рассматривался на должность посла в Китае. А это сейчас для США едва ли не самое важное направление.
При утверждении его кандидатуры на пост директора ЦРУ он традиционно перечислил «вызовы для США» (Китай, Россия, терроризм, кибербезопасность – стандартный набор). Но при этом у него есть свое собственное видение России. Кое-где наивное, в чем-то стереотипное, но все-таки собственное, выстраданное. Правда, иногда сложно понять, что в его высказываниях, касающихся России и российско-американских отношений, идеологическая фразеология, а что действительно его личное мнение.
Например, Бёрнс всегда письменно утверждает, что именно Путин был инициатором кризиса в отношениях между двумя странами, поскольку несколько раз подряд «ошибался» в оценках намерений США. То есть кольцо «цветных революций» на постсоветском пространстве сжималось просто так, случайно. И Москва не должна была этого процесса бояться. Эту позицию можно посчитать и пропагандистским оправданием задним числом именно американской ошибки с этими «цветными бунтами», и одновременно собственным логическим выводом. Ну, думает так человек.
Также, по Бёрнсу, было бы ошибкой считать, что с США нельзя было договориться по постсоветскому пространству. Кремль, мол, воспринял позицию США как единую и неделимую. А на самом деле в американской администрации в этот момент был раскол. Ну и наше любимое: не надо представлять США как враждебное государство. Просто смиритесь.
Бёрнс не любит прессу и публичность. Он склонен к тайной и закулисной дипломатии, что в текущих условиях следует воспринимать скорее как положительную черту. Он даже книгу своих воспоминаний о дипломатической службе назвал «Невидимая сила». Будучи послом в Москве, он избегал слишком уж публичных акций, чем выгодно отличался от своего предшественника – Александра Вершбоу, веселого дядечки, склонного к удивительному юмору и порой даже эпатажу, что не помешало ему превратиться в одного из главных «ястребов» в вопросе российско-американских отношений. По показаниям очевидцев, Бёрнс даже просил снимать с посольского автомобиля американский флаг, чтобы не привлекать внимания прессы. Есть, правда, мнение, что эта привычка у него с Палестины. Вопрос физического выживания, а не скромности или закрытости.
При этом Бёрнс любил ездить по России и стал первым американским послом в истории, проехавшимся по Северному Кавказу. Его телеграммы в Госдеп, попавшие потом в досье Wikileaks, отличаются образностью и литературным стилем изложения, который не вяжется с его имиджем строгого дипломата.
Особенно поразила посла Бёрнса дагестанская свадьба. К этому моменту он уже успел столкнуться с лезгинкой и застольем государственного уровня в Нальчике и Владикавказе. Но это была не просто свадьба. Тогдашний депутат Госдумы Гаджи Махачев – «нефтяной барон» Дагестана и неформальный лидер аварцев – женил своего старшего сына Далгата.
Там было всё, как положено: сотни гостей, от чиновников до олигархов, силовиков и спортсменов; лезгинка с разбрасыванием крупных денежных купюр, включая стодолларовые, под ноги танцующим; оружие у каждого второго и снайперы на крышах; Rolls Royce Phantom, на котором привезли невесту; тысячи бутылок водки, которые доставили прямо с завода на Урале; генерал полиции, рекомендовавший американскому послу разбавлять водку местным коньяком, хотя Бёрнс отказывался считать эту жидкость коньяком, что в теории должно было перерасти в аваро-американский вооруженный конфликт, если бы смертельно пьяный (в тексте – dead drunk) генерал не уснул за столом; гостевой домик на берегу Каспийского моря, размером с Эрмитаж. И как апофеоз – приезд Рамзана Кадырова в джинсах и майке, но с золотым пистолетом и с подарком молодоженам: пятикилограммовым слитком золота.
Удивительно, но за всем этим Уильям Бёрнс умудрился рассмотреть главное: весь этот треш из 1990-х годов представлял собой тонкую дипломатическую игру местного уровня. Встречались кланы, завязывались новые союзы, демонстрировались связи. Даже приезд Кадырова был символом, в котором важно было всё: от формы одежды (неформальный вид Рамзана Ахматовича показывал братско-дружественное отношение к хозяину дома) до золотого подарка. Политическая карьера Махачева начиналась в конце 1980-х именно на фоне пограничного конфликта между аварцами и чеченцами, и Кадыров как раз демонстрировал лидеру аварцев мир и дружбу. И Бёрнс всё это смог рассмотреть. Другое дело, что его телеграммы в Госдеп изобилуют традиционной терминологией о «демократии», «коррупции», «младшем партнере» и всё тому подобное. Но для американской дипломатии это как для советского времени ссылки на труды Ленина и Маркса в научных работах. Без них никуда.
Литературные способности Бёрнса играют с ним злую шутку, как с карьерным дипломатом, а затем и директором Фонда Карнеги – «всемирного министерства политической науки», как его называют сами же сотрудники фонда в частных беседах. Склонность к «красивостям» в текстах оставляет иногда тяжелое впечатление, особенно если смотреть на все эти пассажи глазами заинтересованного россиянина.
«Владивосток – мрачное сердце русского «Дикого Востока». «В кабине самолета пилот со слезящимися глазами прятал полупустую бутылку водки». «На советских бронетранспортерах сидели российские солдаты в банданах, солнцезащитных очках и футболках с коротким рукавом. С патронташами и большими ножами за пазухой они скорее были похожи на банду, чем на профессиональных солдат». Ну вот как с ним быть после этого?
«Зима в России не для оптимистов, и в некотором смысле здесь распространены настроения, отражающие полный мрак. Здесь живут люди, рожденные с мыслью о национальном горе из-за потери статуса сверхдержавы и не менее острым ощущением, что Запад пользуется слабостью России».
А это цитата не из статьи или книги. Это из официальной телеграммы 1994 года, в которой сотрудник посольства (еще не посол) Уильям Бёрнс такими вот образами и метафорами наставлял вице-президента США Альберта Гора перед его первым визитом в Москву. Тут непонятно – плакать или аплодировать. А ведь это именно посол Бёрнс спустил с поводка Саакашвили в 2008 году, за что его и сняли, кстати. И мы, оптимистично готовясь к зиме во мраке, этого не забудем.
С другой стороны, президент Байден твердо решил использовать именно Бёрнса для деликатных миссий и тайной дипломатии. Бёрнс уже прокатился по Индии, Пакистану и даже побеседовал с одним из лидеров талибов («Талибан*» – организация, запрещенная ООН). Теперь Москва. На очереди, предположительно, Европа, поскольку Китай сочувствия к миссии Бёрнса не проявил. В Европе позиции Бёрнса несколько отличаются от того, что было во времена Трампа. Он считает, что НАТО следует не расширять, а «консолидировать». И на том спасибо. Необходимо укреплять суверенитет Украины и оздоровить экономическую и социальную ситуацию, но без формального вовлечения Киева в какие-либо союзы и организации. Кроме того, надо спасать Евросоюз после Брекзита. И вся эта программа направлена на усиление «ведущей роли Америки».
Сейчас сложно оценить, насколько визит Уильяма Бёрнса в Москву может быть продуктивным именно в политическом плане. В конце концов, он всего лишь директор ЦРУ. Какие бы дополнительные поручения не навесил бы на него президент Байден, прыгнуть выше официального статуса Бёрнс все-таки не может. Параллельно начались разговоры по поводу восстановления работы посольств, но пока американцы плохо контактны в этом вопросе.
Конечно, Бёрнс мог ограничиться только весьма формальными беседами о «борьбе с терроризмом». Тут особенность в том, что контакт в этой сфере хоть и есть, но очень своеобразный.
По большому счету каждая страна борется с террористическими угрозами в одиночку. Координировать операции невозможно просто по объективным обстоятельствам (сохранность источников и методологии, например). Поэтому пресловутое сотрудничество в борьбе с терроризмом проявляется ситуативно. От случая к случаю. Да и то только тогда, когда это не наносит ущерб источникам информации. Даже характеристики талибов представляют собой чувствительную и закрытую информацию, поскольку передают саму методику оценки и всего движения, и отдельных личностей.
А ведь еще ракетная проблема, контроль над ядерным оружием и размещение американского ПРО в Восточной Европе. Бёрнс, кстати, сын американского генерала-ракетчика, Уильяма Ф. Бёрнса – старшего, долгое время возглавлявшего Агентство по контролю за ядерным оружием. Именно генерал Бёрнс-старший в администрации президента Рейгана, а затем и Буша-старшего стал первым американским военным спецпосланником на переговорах о денуклеаризации республик Советского Союза.
Так что у Бёрнса-младшего должен быть хотя бы генетический опыт переговоров и по этой тематике. Договорился же он как-то с Ираном. Может, и в Москве у него что получится. Правда, в недавних интервью он говорит, что за время работы в Москве у него «прибавилось седых волос». Это поправимо. Для дела же.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ
Ссылка
ОТВЕТЫ (1)